Существовал очень странный стереотип, что хаффлпаффцев булочками на завтрак не корми – дай только где-нибудь спину погнуть. Желательно, конечно, в теплицах. Это было, разумеется, абсолютной чушью. Барсуки были нормальными людьми и между работой и вольготным лежанием на диване у камина без колебаний выбирали камин. Но если альтернативы им не предлагали, то подопечные Хельги просто быстрее остальных смирялись с неизбежным. И даже старались найти в происходящем какие-то плюсы. В конце концов, в «желтой» гостиной почти все были оптимистами. (Смита в расчет не берем, он особенный).
Так что Тони решил и на этот раз смотреть на ситуацию позитивно. Особенно после ухода профессора Спраут – как бы хорошо Рикетт ни относился к своему декану, это все же был преподаватель, и без него было как-то спокойнее. Даже настроение в гору пошло. В конце концов, отработка в теплице – дело привычное, а в мае – так даже приятное в каком-то смысле, все не за книгами сидеть. Компания не очень, но…
- Ты что там, онемел, что ли? – почти беззлобно окликнул Рикетт однокурсника, который продолжал делать вид, будто Тони не существует. – Вот молодец, продолжай в том же духе, чувак.
Ну правда, помалкивающий Фоули – это же дар от Мерлина. Даже если потом придется расплачиваться за минуты тишины очередным импровизированным концертом «Ошметков», когда «шедевр» в голове Салли окончательно созреет.
Потихоньку возвращающий себе умиротворение, Тони широко зевнул и от души потянулся, готовясь тоже взяться за уборку – нормальную, а не ту, что Фоули затеял для видимости. Вот только расслабился Рикетт очевидно рано – рядом с пальцами его правой руки что-то хищно клацнуло, и Тони сначала притянуло локоть к боку, а только потом сообразил, что в теплице номер семь обитают далеко не безобидные лютики, и расслабился он очень рано.
- Фоули, тут герань, - предупредил он. – И явно еще всякая хрень, береги руки и патлы. И, ради Мерлина, ничего не ешь!
Справедливости ради, Салли попытался сожрать цапень всего один раз и еще зимой, но история уже вошла в легенды, и не поддеть соседа было просто нельзя. Да и, к тому же, Фоули жизнь никогда ничему не учила, так что кто знает, что он потянет в пасть в этот раз. А Тони понятия не имел, что делать при отравлении какой-нибудь опасной растительной хренью.
С учетом открывшихся обстоятельств, Рикетт решил, что начинать уборку преждевременно. Для начала стоит пройтись вдоль грядок и горшков, оценить, что тут растет и какие меры предосторожности стоит принять самому и навязать бестолковому соседу. Мерлин, а вдруг тут вообще где-то куст клещевины затаился, а у них масок нет? Галлюцинирующий Фоули – это ж вообще дракклец какой-то будет!
[newDice=1:5:0:Дайсы для Тони]
Тони осторожно обошел ядовитую тентакулу, тыкнул пальцем в горшок с почти полностью пересохшей землей и недовольно нахмурил брови – тут бы и полив не помешал, куда только Спраут смотрит, и наконец решил, что можно приниматься за работу. Кажется, вон в том углу он видел грабли, во-о-он за теми зарослями*…
До граблей Тони так и не добрался. Потому что внезапно понял, что куст перед ним просто невероятно прикольный. И грабли – это же так смешно. Не, только вслушайтесь – граб-ли.
- Граааабли, - протянул Рикетт вслух и зашелся в приступе истерического смеха. – Фоули, ты слышал? Вот прикол, скажи? Фоули! ФОООООУЛИ!
*Алихоция, или Гиеновое дерево — это растение, листья которого содержат в себе фермент, способный вызывать сильную истерию и неконтролируемый смех. (с) Вики
Отредактировано Anthony Rickett (17.03.22 13:37)