Вечером пятницы в гостиной было не протолкнуться. Отовсюду слышались оживленные разговоры, треск сломанных шахматных фигурок, хлопки взрывающихся карт, шелест записочек, что порхали под потолком по мановению палочек студентов от одной половины зала к другой; кто-то танцевал под звучащих из приемника «Ведуний», кто-то испытывал в компании купленные летом товары уизлевского магазина, споря со старостой, что это не запрещено, а кто-то был Захарией Смитом, который привычно держался в стороне от шумных сборищ. Хаффлпаффец уселся прямо на теплые каменные плиты пола у самого камина, облокотившись о кресло, и задумчиво смотрел в огонь, отрывая кусочек за кусочком от разложенных на коленях листов пергамента заготовленных для домашнего задания по Чарам. Кусочек за кусочком методично отправлялся в огонь, сопровождаясь короткими яркими вспышками и потрескиванием, но Зак не обращал внимания ни на это, ни на то, что он вообще делает. Из своих мыслей он выныривал только когда на колени пытался взобраться рыжий котяра Салли, для которого кусочки пергамента очевидно казались заманчивой целью. Отгоняя Тайгера в очередной раз, Захария, высунувшись из-за кресла, быстрым взглядом обвел гостиную, сразу определил, что сестры поблизости нет, и, запрокинув голову, криво усмехнулся.
Конечно. Заставила открыться, вывернуть душу и чувства наизнанку, и именно теперь решила, что ему нужно побыть одному и все обдумать. А ведь именно сейчас ему нужно было побыть одному меньше всего, именно сейчас, во всей этой ситуации, с эмоциями, которых никогда раньше не испытывал и не осознавал, со всеми вопросами и в абсолютной растерянности.
Как легко могут заставить споткнуться всего несколько слов.
Как легко могут дать ответ на целую жизнь всего несколько слов.
«Все это потому, что ты ее любишь».
Это ведь случилось не вчера и не позавчера. Никто не влюбляется за один день, и Зак лихорадочно пытался отыскать тот самый момент, когда Дафна перестала быть его лучшим другом и стала кем-то другим, когда спокойствие и уверенность рядом с ней превратилось в смутное волнение, смущение и неловкость, которым он по глупости не придал значения. Когда он заметил, как глубоки ее глаза и какие искринки там горят, стоит ей улыбнуться, и как мягко оттеняет пламя свечей красивые, тонкие черты лица, когда она склоняется над конспектом. Когда понял, сколько силы и гордости в этой хрупкой фигурке, которая вовсе не нуждалась в защите, но которую так отчаянно хотелось уберечь. Когда он начал по ней скучать так, что щемило сердце и становилось трудно дышать.
Кусочки пергамента летели в пламя все чаще и чаще, а в памяти вспышками, картинками всплывали моменты прошлого, наполненные цветами, запахами, звуками, чувствами, так отчетливо, будто все это случилось только вот-вот. Все, что было связано с ней, казалось таким живым и особенным. И казалось теперь, что он любил ее всегда и всегда знал ее настоящую — ту, которую нельзя описать словами, а можно только почувствовать. Родственную душу. Родную душу.
Щеки ярко горели, а воздух казался жарким, плотным и буквально душил, давил, как петля на шее. Хотелось вскочить и забегать по комнате, чтобы почувствовать, что еще не умирает, но Зак усилием воли заставил себя остаться на полу. Он плотно зажмурился и попытался выбросить все это из головы, попытался успокоиться и призвать на помощь весь оставшийся здравый смысл. Дышать, напоминал он себе. Вдох за вдохом, спокойно и медленно, вслушиваясь в суматошное биение своего сердца, он знал, что это поможет Вот так. Сжать кулаки, чтобы не тряслись руки, сидеть на месте и не делать глупостей. Вот только плана не было, его просто не могло быть, а все, что можно было сделать или сказать, выглядело как глупость, стало бы ошибкой. Все варианты вели к провалу: он потеряет Дафну, что бы ни выбрал. Да и выбора, как такового, не было.
Зак ведь не умеет лгать. И эта черта, доводившая людей до белого каления, теперь жестоко обернулась против него самого. Теперь, когда он знает, как глубоко в его сердце проросла эта девушка, когда он почти решился осторожно произнести хотя бы про себя непривычное слово «люблю» - он не сумеет ничего от нее скрыть, как бы страстно этого ни хотел. И, конечно, сочувствие и понимание в ее взгляде теперь станет не молчаливой поддержкой для него, а кровавой казнью.
Может быть, обычные люди, влюбляясь, чувствовали душевный подъем и вдохновение, но Зак чувствовал только отчаянный страх. Когда появляются чувства, дружба уходит навсегда. А он всегда, пусть даже втайне от себя, боялся потерять дружбу Дафны, потому что это окончательно его уничтожит.
Рядом послышались шаги. Смит плотно сжал предательски дрожащие губы и поднял взгляд. В соседнее кресло плюхнулся какой-то уставший и замученный Макманус - Зак понадеялся, что тот не станет рассматривать его лицо; хотя, с другой стороны, какая, к дракклам, разница, если Майкл уже все равно успел насмотреться на все проявления его нервного срыва, вряд ли он удивится.
- Могу себе позволить их озолотить, - чуть осипшим голосом буркнул в ответ Захария, который, похоже, окончательно утратил способность понимать, что же он чувствует и чего хочет — чтобы Макманус отвалил поскорее или чтобы его дело оказалось чем-то занимательным. Впрочем, чего бы Зак ни хотел, но точно не этого!
- Еще чего! - выпалил хаффлпаффец даже раньше, чем успел подумать над ответом. Чего ни в коем случае нельзя было делать ни сегодня, ни завтра — так это разговаривать с Дафной о чем бы то ни было, даже если она пришла обсудить завтрашнюю погоду. Его глаза, голос, выражение лица, взъерошенный вид выдадут его с головой, его кипящие внутри эмоции прорвутся наружу, они слишком еще сильны, и даже если он удержится от опрометчивых слов, девушка слишком хорошо его знает, чтобы не заметить катастрофу. С Дафной никогда раньше не нужно было держать себя в руках, и Зак этого попросту не умел. Что ему было нужно, так это выходные. Два дня за домашними заданиями, за практикой ненавистной ему выматывающей трансфигурации, быть может — пару десятков кругов над квиддичным полем, еще пара свитков разорванных пергаментов… два дня, чтобы привести в порядок мысли, дать эмоциям улечься, чтобы успокоиться и продумать свои слова и решения. В понедельник утром он сам подойдет к Дафне и честно с ней поговорит — честно, насколько сможет, чтобы не допустить собственного унижения. В понедельник. Но не сейчас. - Тебе надо, ты ее и уводи подальше. К тому же, она ведь меня спросила. Ты не центр Вселенной, иди, куда шел, дракклов параноик.
- Так ты куда-то опаздываешь или у тебя все же есть время на советы? - осведомился Зак несколько резче, чем планировал. А потом замолчал. Он настолько зациклился на своих чувствах и проблемах, и своей глупой ревности, права на которую никакого не имел, что совсем не подумал о чувствах Дафны, как переживает она, какие мысли крутятся в ее голове, как она сама может быть на него обижена. Конечно же, что-то случилось. Ее лучший друг с ней не разговаривает, избегает ее и даже не смотрит — тот самый лучший друг, который всегда говорил в лицо, если было, что сказать, не выбирая фраз и не щадя чувств. Для нее Зак в одночасье перестал быть настоящим и из самого близкого превратился в незнакомца. Это можно было понять: отчасти Зак превратился в незнакомца и для самого себя, с тех самых пор, как не стало мамы, и пока не представлял, как узнать этого другого себя. - Ладно, - вдруг выдал он и с некоторым трудом поднялся на ноги — от долгого сидения затекли колени. Зак помнил эту ужасную бессонную ночь перед разговором у фонтана, когда он еще не знал, насколько кошмарные вещи пережила его подруга, и он не мог позволить ей пережить такой же ужас ожидания, это было слишком больно. Целых два дня — нет, Дафна никогда не была настолько терпеливой.
Она пришла — сама. Снова пришли к нему, хотя ее вины никакой не было. Да, он должен Дафне этот разговор. Пусть сейчас, так будет честнее.
Несколько десятков шагов до выхода из гостиной казались вечностью. Зак с досадой отмел привычно лезущие в голову колкости вроде «давай я покажу тебе дорогу до твоей гостиной», или «ты ошиблась, кухня в той стороне» и попытался выхватить из хаотичного потока мыслей какие-то нормальные слова. Это было непросто, потому что все спутанные эмоции напрочь вытеснились паникой — казалось, бешено колотящееся сердце должна была слышать вся гостиная, но нет: сокурсники продолжали болтать, подпевать радиоприемнику, жечь друг другу брови и никто даже не заметил, что кто-то уходит прочь, ведь ничего такого не было в том, чтобы в восемь вечера в пятницу иметь свои дела. Собственная гостиная вдруг показалась хаффлпаффцу какой-то очень чужой, а вся эта музыка, шум и голоса — чем-то далеким и ненастоящим. На самом деле далеким, потому что створки широкой деревянной двери раздвинулись и Зак шагнул в коридор.
- Привет, - и собственный голос казался чужим и ненастоящим. И это обыденное «привет» звучало почти как издевка после этих нескольких дней взаимной тишины. Сейчас, видя Дафну так близко, Зак даже не мог представить, как он вообще сумел продержаться без нее эти дни, без ее шуток, и ее точных замечаний по учебному материалу, звонкого смеха, без разговоров и азартных споров, и без тепла, которым она лучилась. Без ее принятия и ее понимания. Без уверенности, что она в безопасности. Зак ощутил вспышку отвращения к самому себе, лишь только завидев ее поникшие плечи и нервную дрожь. Или не нервную? В подземельях по вечерам всегда гулял ветер, а слизеринка, похоже, выбежала из гостиной, совсем об этом не подумав, и ее руки под короткими рукавами блузки покрылись мурашками. Недолго думая, Смит стянул с себя серую вязаную кофту и накинул ей на плечи, оставшись в одной рубашке — впрочем, он-то привыкший. Да.
«Тебя кто-то обидел?», хотелось спросить ему, но напрашивался очевидный ответ. И Зака вовсе не оправдывали никакие резкие мысли о ней и Мафлое — тем более, что она бы наверняка сказала… или нет?
- Пойдем, нечего двери подпирать, - гоня непрошеные мысли прочь, выдал Смит, и, взяв девушку за локоть, мягко потянул за собой. - А то там Макманус переживает, что нам интересно, куда его несет. На свидание опаздывает небось.
[nick]Zacharias Smith[/nick][status]true neutral[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/39/e5/4/331684.png[/icon][pers]<b><a href="https://drinkbutterbeer.ru/viewtopic.php?id=2917" target="_blank">Захария Смит</a></b>, 16 лет[/pers][info]Хаффлпафф, 6 курс</br>Охотник сборной факультета по квиддичу[/info]
Отредактировано Zacharias Smith (05.03.23 12:44)
