Этот год стал переломным, проехался по ней катком и оставил после себя лишь выжженное поле из боли и разочарования: в себе, в том, кого считала близким, и снова в себе. Единственным светлым пятном за последние месяцы была подготовка праздника хаффлпаффским младшекурсникам и следующие за ними посиделки в гостиной: кажется, тогда был первый раз, когда она забылась и искренне хохотала над искрометными шутками и глупыми фантами. Были, конечно же, еще Нарди и Мира, были Дерек и Сильвия, были обмены подарками, теплые пожелания, было все, но расслабиться наедине с лучшими друзьями не получалось, как бы все не старались: Харука чувствовала напряжение и вину, все напоминало ей о том, как низко она пала. Это даже смешно: в ту ночь с Мордредом она так храбрилась, взращивала доспехи, пряталась за воспитанием, но по итогу что-то внутри все же треснуло, да так сильно, что стало невозможно. Прощаясь с друзьями на вокзале, Харука пряталась в объятиях Мэйнарда и в который раз шепотом просила прощение, обещала справиться, выкарабкаться, приехать в январе той, старой Харукой, боясь признаться даже себе, что ее больше нет, что она тонет и не знает, как спастись. Никто не знает.

-Два дня,- шепчет себе под нос, разглядывая себя в зеркале: праздничная одежда, ярко накрашенные губы и тщательно замазанные синяки под глазами, аккуратно уложенные волосы и наскоро подобранные аксессуары, она даже духи выбирала наспех, потому что волноваться больше не хотелось.-Два дня, и ты больше никогда не появишься в этом доме.

Это успокаивает, дает сил продержаться еще чуть-чуть. Желтые розы в вазе тоже дают надежду. Их подарил ей один из третьекурсников, с широкой улыбкой на лице и без всякого стеснения, даже значение рассказал, прекрасное значение. Он думал, что просто подарил ей цветы, но на самом деле нечто большее. Рассматривая желтые бутоны, Харука думала, что может быть не все еще потеряно, раз кто-то продолжает видеть в ней хорошего человека. “Все будет хорошо”,- сказала ей Белла на прощание, то же говорили остальные, и она хотела в это верить.

***

-Добрый день,- здоровается с Никотианой Вэйзи, ожидающей ее в главной гостиной.- Как Ваши дела?

Харука улыбается дежурно, и этого, наверное, достаточно. Подготовка к рождественскому ужину идет полным ходом, точно также, как их сегодня вечером видимо будут готовить к предстоящему рауту. Девушке все равно, она знает, что ее там не будет. Все закончится завтра, в тесном семейном кругу. Будет ли эта женщина улыбаться ей столь тепло и доброжелательно в будущем? Явно нет. Она почти садится за свое привычное место за столом, но ее останавливают просьбой. Внутри целая буря, но Харука лишь улыбается и бросает послушное “хорошо”. Так она оказывается у дверей комнаты Мордреда.

Любой домовик в этом холодном доме справился бы с поставленной задачей разбудить распрекрасного наследника куда лучше, но “ведь намного приятнее видеть любимую невесту, Харука, ты так не считаешь?”. Харука так не считает, конечно же, но, с другой стороны, ей ведь должно быть хорошо, когда этому идиоту плохо? А бывает ли ему плохо вообще?

Девушка бесцеремонно распахивает двери, не пугаясь созданного шума. Внутри все осталось таким же, каким было прошлым летом: тогда они вдвоем проводили здесь много времени. Харука останавливается у кровати и с каким-то исследовательским интересом рассматривает спящее полуголое тело, раздумывая, как ей лучше поступить. Идиотские шутки она откидывает сразу, это слишком по-детски, но и обойтись простым “проснись” не позволяет собственная гордость. Мордред, словно ощущая чужой взгляд, шевелится, одеяло сползает, и хаффлпаффке открывается прекрасный вид на чужое нижнее белье. Со змейками. Со змейками с цветами в зубах и игривыми улыбками. О черт, она даже не хочет знать, где он их достал, хотя нет, ей все же интересно взглянуть на его коллекцию: вдруг у него есть и со львятами, раз он заделался таким сильным любителем Гриффиндора? Харука не сдерживает смешков, находит в одном из ящиков стола колдоаппарат - она сама клала его туда, здесь же лежат их снимки с прошлого лета, которые безжалостно сминаются и отправляются в мусорку. Что-то внутри требует посмотреть, вспомнить, как было раньше, но прошлое должно оставаться в прошлом, особенно такое насквозь фальшивое. Вместо этого у нее теперь есть новые снимки: Вэйзи в трусах со змейками. Что ж, куда более приятная замена.

Харука садится за небольшой десертный столик, взмахивает палочкой и с интересом наблюдает, как на Мордреда выливается ушат ледяной воды. “Он может заболеть”,- проскакивает обеспокоенная мысль, но тут же теряется под твердым “мне плевать”.

-Проснись и пой, жених,- произносит достаточно громко, не удерживаясь от язвительного обращения.- Прекрасные трусики, к слову. Не знала, что ты так радеешь за свой факультет.

Хаффлпаффка встречается с ним взглядом и машет в ответ одной из колдографий: все остальные предусмотрительно спрятаны в карманы пиджака.

Отредактировано Haruka Endoh (05.03.23 14:02)