В город детства нужно возвращаться победителем или побежденным. Врываться на рычащем лендровере и, не снимая в прокуренном баре темных очков, бросать на стойку новенькую хрустящую двадцадку, осталяя завсегдатаев топить зависть на сдачу. Появляться сперва на афишах, сверкая улыбкой и бриллиантами, и ступать только по красным ковровым дорожкам, чтобы, Мерлин упаси, никогда больше не коснуться грязи этих улиц даже острым носком лакированной туфельки. Облететь все газеты и усесться в большое кожаное кресло напротив панорманого окна на такой высоте, что прямо захватывает дух.
Или приползать, как побитый пес, подворотнями, молясь, чтобы не нарваться ни на кого, кто знал тебя прежнего.
Но не приезжать вот так, на пару месяцев, трясясь несколько часов в старом, воняющем бензином автобусе, в эти картонные декорации, которыми родители окружают ее жизнь. С каждым годом выходило все хуже. Миллисента не понимала, как ее отец может с удовольствием жить свою жизнь в мире магглов, драккл, да он же по субботам ездит с простецами в гольф-клуб, а по воскресеньям ходит в церковь! Милли сгорела бы от стыда, если бы об этом стало известно кому-нибудь из ее чистокровных приятелей.
Булстроуд буквально с момента приезда считала дни, оставшиеся до школы. Да, там тоже не сахар, но в Хогвартсе она, по крайней мере, может быть самой собой. Волшебницей.
С такими мыслями она бродила, куда глаза глядят, а глаза ее глядели обычно в направлении ближайшей кондитерской.
Устроившись за столиком у окна, Миллисента приготовилась насладиться чашечкой капуччино и воздушными эклерами, когда боковым зрением уловила движение у стойки и мысленно застонала. О нет, только не они.
Троица девчонок ее возраста тоже заметила Булстроуд, и неспеша направилась к ней.

- Привет, Милли, - поздоровалась высокая блондинка, стоящая по центру. - Как дела?
- Здесь занято, - соврала Булстроуд, ногой задвигая один из стульев глубже под стол.
- Да ты что, - округлила глаза одна из девушек. - Мы и не претендовали. Мы тут все и не поместимся.
- Ага, ты же заняла всю нишу, - третья девушка, жующая жвачку, перекатила ее из-за одной щеки за другую.
- Придумайте что-нибудь новенькое, а? - огрызнулась Милли.
- О, конечно, ведь наша Милли-Булли не виновата, что в дверь протискивается боком. Виноваты эклеры, их следует запретить, - поддакнула первая подпевала - веснушчатая Мэг.
- Как дела в школе? - словно не замечая упражнения в острословии подружек, поинтересовалась центральная. Вайолет. Дракклова стерва. - Как она там называется?
- Она называется "Не твое собачье дело", - Милли бросила взгляд за стойку. Девушка-бармен неспеша готовила напитки троицы и пока не собиралась их звать.
- Фу, как грубо, - поморщилась Вай. - Моя мама говорила, что это какое-то заведение для подростков с трудностями с поведением, - доверительно сообщила она подругам. - Правда, Милли? Тебя туда упекли после того случая в кабинете биологии, да?
Миллисента на мгновение прикрыла глаза. Костяшки на нее руке, сжимающей десертную вилочку, побелели.
- Ты осторожнее, Вай, лучше отойди, вдруг эта больная ткнет тебя вилкой в глаз, - заметила Мэг.