Первая тренировка в сезоне всегда проходит немного сумбурно, а что уж говорить, когда половина игроков в команде – новички. Да еще и капитан сменился, так что непросто и непривычно примерно всем.

Возвращаясь в раздевалку, Тони чувствует, как сильно вымотался. И дело вовсе не в растерянной за лето форме или в том, что Эпплби с перепугу чересчур много их гоняла. Просто слишком многое приходилось отмечать и запоминать – «необстреленные» новобранцы могли вести себя на поле совершенно непредсказуемо, шарахались от бладжеров в самые неожиданные стороны, и приходилось быть очень внимательным, чтобы случайно не звездануть кому-нибудь из них битой или не задеть метлой на развороте.

- Иди один, я догоню, - Рикетт все еще возится с налокотником, и стоящий над душой полностью готовый к возвращению в замок Эрик немного действует на нервы. Может, приятелю не терпится обсудить первую в его жизни официальную тренировку, но что-то подсказывает, что он просто на свидание опаздывает.

Помимо Кэдваллэдера, новичков в команде еще двое – пятикурсник Смит и Оливер Саммерби с четвертого. Самый большой сюрприз отбора, что уж тут говорить.

Обычно Тони знает более-менее всех возможных кандидатов в команду – они мелькают на любительских матчах, громче всех кричат в гостиных после победы, а тем более – поражения сборной, ну и в целом вполне очевидно проявляют к квиддичу интерес.

Откуда вдруг на отборе, как имп из табакерки, выпрыгнул Оливер, Рикетт так и не понял. Мальчишку он в лицо-то почти не помнил – сказывалась разница в два курса, а летал Саммерби так, будто проводил на поле все свободное время.

Тони очень интересно, как так вышло, но их новый ловец держится скромно и на фоне надменного Смита, энергичного весельчака Эрика, нервной Тэмз и громкой Макс вообще как будто теряется. Нет, летал он на тренировке все так же неплохо, исключая тем самым подозрения в том, что на отборе произошла какая-то ошибка, но в остальном все-таки остается темной лошадкой.

С другой стороны, Рикетт помнит, как сам попал в команду – он был на год младше Оливера, отбор загонщиков прошел очень трудно, не все были уверены, что малолетки на этой позиции – хорошая идея, и если бы не поддержка старших членов сборной, Тони бы еще долго привыкал к своей новой роли.

У Саммерби, к тому же, такой груз ответственности – прийти после Седрика. Для этого нужна недюжинная смелость – даже удивительно, что она досталась тихому на вид четверокурснику.

В общем, как ни крути, а парня, наверное, надо поддержать. И лучшего времени в ближайшие дни не предвидится.

Тони натягивает чистую рубашку, хлопает дверью шкафчика и, убедившись, что Саммерби еще не ушел вслед за остальными, подходит к нему.

- Классная метла, кстати, - говорит он. – У тебя же «Нимбус»? Двухтысячный? Идеальная модель, маневренность – просто шик и разгоняется быстро. Давно на ней летаешь?

Рикетт – давний фанат марки, и хоть сам обзавелся только «Чистометом», который, впрочем, тоже очень любит, «Нимбусы» Тони считает лучшим, что изобрели метлоконструкторы в последнем тысячелетии. А разве есть тема для разговора лучше, чем спортивная метла?

Достаточно перекинуться всего парой слов, чтобы распознать в человек фаната спортивных метел. Серьезно, у пацанов, говорящих о любимой марке, даже тон голоса меняется, не говоря уже об азарте в глазах. А главное, парой слов ты с таким уж точно не отделаешься – отсыплет их под сотню, расписывая прелести «Молнии», «Нимба» или даже «Кометы» (есть и такие чудаки).

Что довольно быстро становится понятно Рикетту – так это то, что их новый ловец фанатом метел вовсе не является. И о «Нимбусе» - классическом «Нимбусе»! – говорит так, будто даже не сам его выбрал, а, например, родители купили.

Как о школьной форме говорит, короче.

Очень интересно.

- Для ловца вообще идеален, - подтверждает Тони, отметая всякое «кажется». Это пусть Поттер своей «Молнией» понтуется, все равно мелким он лучше снитчи ловил. И на чем он летал тогда? Во-о-от, то-то же.

- Ага, - улыбается Рикетт, когда Саммерби правильно называет его метлу. Заметил, значит, отличает, не безнадежен пацан. – Похуже, конечно, но это хорошая рабочая лошадка за свои деньги. А еще чинится легко, это тоже важно. Сколько раз в нас с «Чистометом» влетали – не сосчитать, а заменишь пару прутьев, склеишь треснувшую рукоять – и он снова в строю.

Все-таки сколько ни говорят, что бладжеры на поле для того, чтобы мешать забивать квоффлы и ловить снитчи, загонщикам нет-нет, да захочется посоревноваться только друг с другом: кто бьет сильнее, целится лучше и за бладжером следит пристальнее. Так что, когда у тебя бита в руках, ты не в большей безопасности, чем остальные. Скорее даже наоборот.

- Но ты не подумай, - спохватывается Рикетт. – Вообще мы нормально играем, отбиваем мячи хорошо, так что травмы на поле – это вообще редкость.

Только во имя командной сплоченности Тони использует местоимение «мы». Так-то, конечно, понятно, что отдуваться приходится ему одному, а Макс для сборной по большому счету совершенно бесполезна. Но Олли, если у него есть глаза, сам это поймет, а заочно портить впечатление о сокоманднике у новичка – последнее дело.

- Ну и ловцы же юркие, быстрые, их редко бладжеры догоняют, - добавляет Тони. – Седрик вот вообще в Больничном крыле не лежал. Почти… - Рикетт запинается. Упоминание погибшего капитана все еще отдается в нем тоской. Они, конечно, бодрились – все, кто остался от старого состава, но без Диггори сборная будто осиротела, и на поле сегодня как-то особенно остро чувствовалось его отсутствие.

Эх, Седрик бы вот точно нашел с новичками общий язык. Умел он как-то так подходить к людям, чтобы заставить их чувствовать себя как дома.

- Вот Герб – это наш вратарь – другое дело, - доверительно сообщает Оливеру Тони, стараясь уйти от печальной темы. – Ну чистый самоубийца – на него бладжер летит, а он прямо под него кидается, лишь бы квоффл поймать. Классный пацан, на самом деле, и отличный игрок. Еще не довелось с ним получше познакомиться?