Энтони Рикетт и Лаванда Браун, в общем и целом, в общешкольном функционировании точки не пересекающиеся. Так было ещё совсем не давно, ровно до тех пор, пока блондинка не нацелилась эту вселенскую несправедливость  исправить. И на это был ряд веских причин. Ладно, может и не то чтобы ряд, но две уж точно.
  Первая – Рикетт был симпатичным старшекурсником, играющим в квиддич за сборную своего факультета, что автоматически делало его в глазах Браун завидным парнем.
  Вторая, не менее важная - неумолимое приближение дня Всех Влюбленных, отмечать которое Лаванде было решительно не с кем. Ах, этот праздник! Самый розовый день  в году, наполненный романтическим флёром, не иссекаемыми поцелуями и приторно-сладким воркованием. Это ли не чудесно? Чудесно, только не в том случае, когда тебе глаза хочется вырвать, только бы не смотреть на обнимающиеся парочки.  Это же день, когда можно пустить в ход значительную часть запасов надушенной розовой бумаги. Или возомнить себя талантливым кулинаром в попытке сварить самодельный шоколад, от которого избранник еще неделю будет бегать в конвульсиях в туалет, но широтой жеста так впечатлится, что даже не посмеет обвинить в попытке отравления. И волшебство этого удивительного дня, когда все ходят за руки, целуются на каждом шагу и объедаются сладким, не боясь заработать сахарный диабет, способно омрачить лишь одно обстоятельство. Когда осуществлять все вышеобозначенные манипуляции не с кем.
Ну еще Амбридж с её декретами, тоже, конечно, может малину подпортить, но это всё же менее существенная проблема, чем отсутствие кандидата в Валентиины вообще.

Конечно, переходить к решительным действиям надо было раньше, значительно раньше.  Время катастрофически поджимает, а ведь полной уверенности в успехе предстоящей операции у Лав-Лав быть не может- вдруг у хаффлпаффца, павшего жертвой её выбора вообще девушка есть. Но тут уж ничего не попишешь. На более подробную разведывательную деятельность времени совсем  не оставалось.

«Повезло» именно  Рикетту  довольно случайно.   Славный представитель барсучьего факультета был замечен в библиотеке, куда Лав-Лав приходила в последнее время вслед за Парвати, не столько позаниматься, сколько страдальчески вздыхать над заумными фолиантами.  Какая тут учёба, когда  удручающая перспектива провести День Святого Валентина в одиночестве угрожающе нависла. Это в корне не справедливо, особенно когда  ты так молода и прекрасна.
За одним из таких, затянувшихся вздохов Лаванда чихнула, моргнула, а  открыв глаза пересеклась взглядом с Рикеттом. Тут же было решено, что это судьба.

И сейчас Лаванда сидела  в засаде, притаившись за углом, в ожидании условного сигнала от Парвати, получившей задание проследить за покидающим библиотеку Тони. Тогда-то она и выскочит из-за угла, прямёхонько в его спортивные объятия. Ну а дальше ...

Сигнал от Парвати получен.

Три. Два. Один.

- Ооооооооооой! – завопила Лав-Лав совсем даже не притворно. С реалистичностью она слегка переборщила и момент стыковки получился болезненный, для неё по-крайней мере. Многочисленные учебники, захваченные для антуража даже в более, чем нужном количестве эффектно разлетелись, пузырёк с чернилами дал слабину, лопнул, спешно распространяя свое содержимое по только что образованному бумажному ковру. Сама Лаванда, не удержавшись на ногах, приземлилась сверху.

Ох, не таким, совсем не таким, она себе представляла начало романа.

Отредактировано Lavender Brown (06.04.20 03:55)

Любопытство, пожалуй, являлось единственно верной, для Лаванды Браун путеводной звездой, заводившей ее, частенько в разного рода казусные ситуации.  Второй, по силе воздействия на её жизнь – была влюбчивость и излишняя романтизация происходящего, частенько игравшая с ней злую шутку. Сколько бы Лаванде не хотелось, в свои пятнадцать быть роковой обольстительницей, одним взмахом ресниц укладывающей парней штабелями, она всё равно оставалась мечтательным ребёнком. Начитавшись романов, она всё ждала большой и чистой любви, когда рыцарь в сверкающих латах ( или в  форме игрока сборной по квиддичу), только взглянув , сразу почувствует  в ней ТУ САМУЮ.
Только вот удар любовного грома всё никак не поражал объектов Лавандиных симпатий. Но она не отчаивалась.

- Не совсем, - краснея признаётся блондинка, поднимая глаза на Тони. Слегка ошарашенная, масштабами катастрофы, Лав не понимает – как получилось, что в её гениальном и весьма продуманном плане, всё пошло не так.
Да и как она может быть в порядке, когда оказалась в ногах, у объекта своей симпатии — это ж какой позор! Она должна была быть грациозной, чуть не внимательной порхающей вейлой, а не неуклюжей неудачницей, с наливающимися синяками.

- Спасибо, - будучи все ещё ужасно сконфуженной, Браун хватается за протянутую ей руку, и чуть улыбается спасителю. Может быть не всё еще потеряно? И как легко он её поднимает, ну надо же какой сильный, недаром что загонщик. - Ага, - кивает Браун, кокетливо поправляя чёлку, и аккуратно разглаживая складки на юбке. О саднящих коленках и локте она тщательно старалась забыть, - но друзья зовут меня Лав-Лав. А ты…- блондинка притворно прищуривается, будто бы силясь вспомнить его имя, - ты Энтони, Тони- верно? Ты же загонщик своей сборной, - выпалила Браун, решив, что не зазорно быть внимательной, интересующейся спортом девушкой.

Конспектам и дневнику, потонувших в синей туши, было совсем плохо. На страницы учебников, раскрывшихся на произвольных страницах, так же затекли чернильные лужи. Но они волновали Лаванду в гораздо меньшей степени. Лав-Лав поднимает дневник, и вооружившись волшебной палочкой приступает к спасительной операции.
-Эванеско, - трясущимся голосом произносит Лаванда. Несколько капель чернильного моря, с хлюпаньем втягивается в волшебную палочку, но общей картины это не меняет. – ЭВАНЕСКО! – Ещё более настойчиво, приказывает блондинка, но всё без толку.
- Похоже ты прав, - обречённо соглашается Лав. – Хотя! – В голубых глазах загорается огонёк надежды. – Знаешь, я попробую попросить помочь свою соседушку, Гермиону Грейнджер. Знаешь её? Она жутко умная. Если уж она не сможет помочь, значит и правда всё пропало.

Отредактировано Lavender Brown (29.03.21 15:19)

- Да уж, - кокетливо в её понимании, сморщив носик, замечает Лаванда. -  Не знала, что я настолько незаметна. - Волнение нарастает.  Вспыхнувшие румянцем щеки блондинка ощущает физически. Так глупо, так по-идиотски шмякнулась перед Тони, а теперь вот краснеет как второкурсница, ну куда это годится?

-  Синяки точно останутся – трагично вздыхает Лав-Лав, опуская взгляд на саднящие коленки, где красными всполохами по белой коже расползалась тонкая сеть свежих ссадин. Жаль сбившиеся к лодыжкам гольфы не самые лучшие защитники от бездушной каменной кладки пола. – И, - Лаванда нагнулась, смахивая свежую капельку алой крови, - лёгкое заживляющее зелье точно не помешает.
Коленки — это, если задуматься, ерунда.  Как, впрочем, и дневник. Да она заведёт сотню новых, и на каждой странице будет рисовать сердечко с переплетёнными в монограмме буквами L и A, если из её плана показать Тони, что они вообще-то идеально (гороскопы врать не будут!) подходят друг другу, что-то да выйдет.

-  Да, это она. Когда она не с Поттером, то в библиотеке, или увлечена изучением улова оттуда, и знаешь, очень здорово, что есть такие люди. – Браун загадочно улыбнулась, и начала складывать всё своё испорченной имущество в одну стопку. Нести свои талмуды видимо придётся на вытянутых руках, чтобы не испачкать джемпер.  И почему она не взяла с собой сумку?  Крайне недальновидное решение. Подразумевалось, так же, что Рикетт правильно интерпретирует её непродолжительное молчание - соседки соседками, но и она, знаете ли, девушка начитанная и сообразительная. Что она зря столько учебников с собой тащила.
И это подействовало! Лаванда незаметно провела вспотевшими ладошками по  краю юбки, и протянула Тони правую руку, чтобы он помог ей подняться.
Надо было что-то сказать. Срочно согласиться, чтобы он вдруг не передумал.  И вообще, игнорирование заданных тебе вопросов- дурной тон, а невоспитанной девушкой гриффиндорка себе не считала. Но каждый заданный  вопрос значит лишь одно- можно будет говорить с ним еще несколько мгновений, даже если их хватит только для того, чтобы выдохнуть короткое «да». Да, да, да! Конечно же она согласна пойти даже за пивом, которое она не пьёт, но это сейчас решительно не важно. От осознания близости исполнения своего сокровенного желания, и без того саднящие коленки подгибаются.
Да!  И она готова подтвердить своё согласие повиснув у бравого загонщика прямо на шее, не отлепляясь, быть может, до наступления этих самых выходных.
Но разве обольстительные леди так делают?

- Что ж – Лав-Лав задумчиво обрывает речь на полуслове, предполагая выдать это за попытку прикинуть свои планы на выходные.  В этот момент она очень надеется, что ей хватит самообладания не выдать себя – она уже достаточно сегодня выглядела перед Рикеттом идиоткой.  Лаванда жутко нервничает – её мечта так близко, план не провалился – просто в нём произошли некоторые корректировки. Но Тони все равно зовёт ее… на свидание? Чем бы не считал своё предложение он сам, для неё это САМОЕ. НАСТОЯЩЕЕ. СВИДАНИЕ. - Тогда, встретимся у ворот, в полдень?

Свободной рукой, чуть не сгибаясь под тяжестью всего комплекта своего «антуража»,  Лаванда закидывает волосы за спину.
- Пока, Тони.- Резко развернувшись, Лав- Лав удаляется. Прихрамывать решительно нельзя, как бы не саднили ободранные ноги.
Изящно. Она должна удалиться максимально изящно.  Ведь он смотрит ей вслед.

Она это точно знает.