Мур не особо нравилось ходить на квиддич - концентрация подростков на трибунах была предельной, к этому добавлялись кричалки, особенно усердно старались гриффиндорцы, еще и близнецы Уизли притащили какие-то трещалки, но, несмотря на это, на первую игру в этом году она решила сходить. К началу матча она не успела, не то что бы Селина особенно торопилась, а потому, тщательно укутавшись в факультетский шарф, она не спеша поднималась к верхним местам трибун.

Сначала Мур хотела сесть рядом с Монтегю, Блетчли и Уоррингтоном, но в первый ряд всегда в гуще событий, к тому же Грэм уже у кого-то подрезал пончик и успел сделать ставку у Кармайкла, а потому она им помахала и улыбнулась и пошла дальше. Наверху должно быть спокойнее, к тому же, там сидит Ургхарт, а значит, она не будет сидеть в одиночестве.

- Нейт! – Мур села рядом и стала расправлять полы мантии и стала поглядывать на поле, но игра была динамичной и Селина постоянно теряла из виду квоффл, бросив следить глазами за мячом, она стала рассматривать игроков. Гриффиндорское три охотниц она знала, а вон и охотник Рейвенкло с обесцвеченными волосами… - А кто стал загонщиками вместо Уизли? А то я что-то не могу…

Селина не договорила, так как заметила в руках Ургхарта навозную бомбу, которую он почти сразу же убрал. Она недоуменно посмотрела на однокурсника и перевела взгляд на спину Монтегю. Мур была в курсе, что староста их факультета и капитан сборной не ладят, вроде, у них однажды чуть не дошло до драки, но подробности ей не известны.

- Погоди-ка, Нейт, ты серьезно? Ты же староста и должен наоборот пресекать такие вещи… или кто-то уже с утра успел принять лекарство? - Селина повернулась к парню и хитро прищурилась, она знала об увлечении Ургхарта алкоголем, - А вообще, мне только недавно удалось убедить Монтегю, что у меня есть мозги и я умею складывать слова в предложения… К тому же, если он поймет, что это ты, - Мур наморщила лоб, пытаясь представить, что произойдет, - то тебя по стенке размажет за такое, - шестикурсница хмыкнула и снова отвернула лицо к полю и стала смотреть, кто пришел посмотреть матч, если все-таки Ургхарт решит осуществить задуманное, то надо быть готовой. Нейт - хороший староста, а потому видеть его на больничной койке не очень хотелось.

Вообще, Пьюси славился своей пунктуальностью и опаздывать куда-либо для него было крайне нетипично. Но, видимо, все когда-нибудь происходит в первый раз, и сегодня настал именно этот день. Эдриан проснулся в хорошем расположении духа, что, кстати, тоже было для него весьма необычно. Весь день он ходил воодушевленный, слегка загадочный и полный сил. После всех дел и занятий, он сел за новый интересный томик, который приобрел вместе с кучей других изданий в Косом переулке перед началом учебного года. Эта книга содержала в себе полное описание всех неиспользуемых ныне заклинаний, а так же очень редкие и странные заклинания определенного действия для определенного предмета. Конечно же, некоторые предметы обихода и приспособления уже не использовались в наше время, поэтому и заклинания, основанные на взаимодействие с ними канули в лету. Пьюси так увлекся чтением, что не заметил, как пропустил начало матча. А еще он должен был встретиться с Хэйли Квентин, очаровательной старостой школы, чтобы они вместе пошли посмотреть на борьбу красных и синих. И он опаздывал на встречу уже на десять минут как. Черт! Он вскочил, проорал что-то непечатное и принялся в ускоренном темпе переодеваться в одежду, более предназначенную для выхода в свет, нежели его скучная, хотя и с иголочки, школьная мантия. Не переставая ругаться на себя про себя, Пьюси отчаянно пытался найти в идеальных стопках и на вешалках что-то эдакое. Одеваться с лоском - это про него. Они с Грантом Пэйджем вечно соревновались в умении хорошо сочетать не сочетаемые вещи и эпатировать публику своим внешним видом. Иногда выигрывал Пьюси, иногда Пэйдж. А еще иногда перед началом учебы они вместе наведывались в магазин мадам Малкин, опустошали его и удивляли работниц своими просьбами по пошиву вещей.
В итоге он выудил черные укороченные вельветовые брюки, изумрудный свитер с вязкой-косичкой, сверху накинул черное драповое пальто, обмотался форменным слизеринским шарфом, прыгнул в лаковые грубые ботинки и поскакал в гостиную Слизерина. Не говоря ни слова, Пьюси нахально, но нежно схватил ожидающую его Хэйли за руку и потянул за собой к выходу из подземелий со словами - "Я все знаю, я олень, прости".
До поля они добрались быстро, Эдриан вообще половину пути нес старосту на своей спине, чтобы было быстрее. Пару раз он чуть не поскользнулся на поворотах, но эти моменты как-то даже раззадоривали Пьюси бежать быстрее. О, вот и трибуны. По полю уже вовсю носились гриффиндорцы и рэйвенкловцы. Слизеринец поднял голову на трибуны, выискивая Монтегю и компанию. Конечно же, с земли на такой высоте разглядеть что-либо было сложно, а учитывая угол обзора - невозможно. Поэтому Пьюси просто доскакал до трибуны, на которых они сидели с друзьями всегда и со старостой, сидящей у него на закорках, стал подниматься наверх.
- Ничего не говорите, - опустив Хэйли на сиденье и пожав руки друзьям сказал Пьюси, - что я пропустил?
Слизеринец окинул взглядом места для болельщиков. Хаффлпаффцы как обычно что-то жрали и громко разговаривали, ну да, а что им, безмозглым, еще делать. Рэйвенкловцев было, по крайней мере в этом секторе, немного, а на гриффиндорцев Пьюси даже не смотрел. Он поднял голову на таблицу со счетом. 2-1 в пользу Гриффиндора. Он даже немного расстроился, кивнул вратарю Рэйвенкло, хотя тот вряд ли это заметил, а потом целиком сосредоточился на игре.

Отредактировано Adrian Pucey (24.04.20 21:12)

      Игра на поле снова вернулась в своё динамическое русло: бладжеры летали только так, доставляя тем самым истинное удовольствие Грэму, особенно, когда врезались в каких-нибудь Белл и Бредли. Немного обидно было за Дэвиса, но он сам был виноват в том, что подставился по удар. Явно думал немного не о квиддиче, но это уже его проблемы. Монтегю так внимательно следил за матчем, изучая повадки игроков Гриффиндора и Рейвенкло, что даже не заметил, как рядом с ним сели Пьюси и Квентин. Он даже ухом не повёл, чтобы поприветствовать их, хотя Эдриану всё же стоило сказать пару ласковых за то, что поздно пришёл. Да и поворачиваться в очередной раз не особо хотелось, зная, что откуда-то сверху на тебя могут смотреть эти глаза. Поборов собственную неуверенность, Грэм хмыкнул и ещё сильнее вперился на поле. Но наблюдать за игрой стало сложнее, когда у него почти под ухом затрещала Квентин. Монтегю вообще раздражался, когда видел эту девчонку на трибунах. Сама ни черта не понимает в квиддиче, а приходит на матчи только, чтобы соответствовать своему статусу - старосты школы. Лучше б малолеток по коридорам гоняла, ей богу, проку было бы больше.

        Но не прошло и нескольких минут после прихода слизеринцев, как в голову Грэхэма сначала врезалось что-то твердое, а затем в нос ударил едкий запах хорошенького такого навоза, что сама профессор Спраут бы позавидовала. Навозная бомба, не иначе, прошлась по затылку Грэма и оросила вокруг себя всё, что только было возможно. На секунду переглянувшись с Майлзом, который сидел рядом также обляпанный дерьмом, Монтегю закашлялся от противной вони, а затем резко поднялся на ноги. Всё его тело моментально напряглось, а мимика исказилась в зверином оскале. Капитан слизеринской сборной буквально пару секунд расширенными глазами пытался сфокусироваться на каком-либо объекте своей агрессии. Ведь какая-то тварь забыла свой список, кого бояться надо, и бросила в него навозную бомбу.

      - У КОГО ТУТ ЧЕРДАК НЕ ВАРИТ? Сраные отростки блохастого штырехвоста! Да чтоб вам в зад перца горные тролли напихали, гребаные морщерогие кизляки на выезде!!! КТО??? КАКОЙ ГОБЛИН ПОСМЕЛ ЭТО СДЕЛАТЬ???  - Монтегю буквально взорвало, он обрушился на присутствующих целым градом ругательств, - ЗАПАСАЙТЕСЬ ГРОБАМИ, ДЬЯВОЛЫ, РЁБРА СЧИТАТЬ БУДУ!!!

      Удар пришёлся сзади, а судя по тому, что брызги от навозной бомбы задели даже сидящих в пятом рядом, это был кто-то с верхних рядом. Кармайкл первый попал под подозрение, хотя ему тоже досталась порция своей навозинки, но он был умным мальчиком и знал, что в Монтегю не то, чтобы бомбы нельзя кидать, на него даже косо смотреть нельзя. Его тронутая подружка - любительница крысато-хвостатых? Нет ... Венди Хэджфлауэр ещё на прошлом курсе уяснила для себя, что переходить дорогу Грэму не стоит, иначе можно лишиться очень ценных вещей. Салли? Хм, какой-то слишком извращенный способ привлечь к себе внимание. Ургхарт? Слишком далеко, да и попасть ему в цель было бы тяжело. Монтегю уже видел, как он бросает мячи - печальнее зрелища он ещё не видел. Хотя нет, видел. Когда Нейт унижался перед ним после отборочных, умоляя дать ему второй шанс. Фенвик? Тот ещё уродец, который может что угодно вытворить, но он сам сидит обляпанный. Остаётся Смит. Захария, мать его Смит. Тупоголовый хаффлпаффский выродок, который, кроме брюзжания и недовольств, ничего в своей никчемной жизни не умеет.

     Монтегю уже собрался двинуться к барсуковому охотнику, чтобы вытрясти из него всю ту дурь, которая накопилась за его жалкие пятнадцать лет жизни, но краем уха услышал о том, что всё-таки Фенвик повинен в том, что вся трибуна погрязла в навозе. Маркус Фенвик?! Что, олень, не сработала твоя шутеечка, и ты сам вляпался по самое не горюй? Вот уж, кто мог точить на Грэма зуб, так это точно этот рейвенкловский упырь. Как же не осторожно ты провернул это дельце! Слизеринец стянул с себя заляпанную мантию и бросил её в сторону, оставшись в одной рубашке, которая вот-вот обагрится фенвиковской кровью. Его взгляд начал шариться по трибунам в поисках оскорбителя, и в одно и то же время потемнел и вспыхнул, наполнившись мраком, а глаза сверкнули чисто сумасшедшим гневом. Кулаки Грэхэма сжались и поднялись, лицо посинело, пена показалась на потресканных губах, и он весь задрожал от ярости. Монтегю одним махом перешагнул через второй ряд, а затем поймав за шкирку какого-то мелкого рейвенкловца, отбросил его в сторону со словами: "Что вылупился, анус перепуганный?"

      Добравшись до своего обидчика, Грэм одной рукой схватил за грудки Фенвика и со всей силы отбоксировал ему лицо другой. Нахлынувшее бешенство так настолько сильно охватил Монтегю, что он не отдавал себе  отчета в том, что сейчас творит. Раздраженный до внутренности сердца, парень воскипел гневом ярости.
- ТЫ, пельмень кудрявый, да чтоб твои дети сквиббами были! - каждое ругательство слизеринца сопровождалось смачным ударом о лицо Маркуса, - Клянусь, что наизнанку тебя выверну и располосую твою шкуру на множество сумок для баб! Да я тебе в задницу столько навозных бомб засуну, что пучить будет до судного дня. А потом вылью в твой гроб бочку помоев. Я отрежу твои паршивые уши и подам твоей матери вместо закуски под самый дрянной огневиски, который только отыщу. А потом ... потом ... - Грэм уже стал захлёбываться от собственной злобы, которая лилась из него через край. Казалось, что вместо всего того, что он наговорил рейвенкловцу, он просто готов был размозжить ему мозг о скамейку. Но откуда-то хлынувший прилив ярости заставил его крепче вцепиться в воротник Фенвика и что есть силы перекинуть его через борт трибун.

     - Ты грохнешься так, что почувствует твоя мамашка, - прошипел Монтегю, чтобы услышал только Джереми. У слизеринца едва хватало терпения, чтобы удерживать пацана на весу. Приток адреналина начал постепенно падать, а вместе с ним начали уходить и силы. Грэм совершенно не отдавал себе отчета в том, что натворил. Туша Фенвика уже не казалась такой лёгкой, как обычный медный котёл, ещё чуть-чуть и его пальца разожмутся, отправив орла в гордый одиночный полёт.

Отредактировано Graham Montague (04.05.20 20:33)

Квиддич Фенвик не так уж и любил, не понимал он эту игру совсем: опасная, не особенно интересная и с абсолютно идиотскими правилами. Темп у игры такой, что не особенно успеваешь следить, кто там и где летает и что делает, да и комментарии Ли в матчах, когда играет Гриффиндор, были весьма спорными. Но на игры Рейвенкло Фенвик ходил, сам толком не понимая, зачем. Чаще всего он просто утыкался в очередную книгу, изредка кидая взгляд на поле и крича вместе со всеми, если Рейвенкловские охотники забивали гол. Вот и сегодня пришел. Мест рядом с Офелией уже не было, Маркус покачал головой и полез куда-то в более-менее рейвенкловский угол. Гриффиндорцы, кажется, выбили себе свою собственную трибуну - соваться туда в орлином шарфе не особенно хотелось.

Маркус протиснулся через всех сидящих ближе к проходу и занял самое крайнее место, огляделся - ну, вроде ничего, подойдет. Младшие курсы восторженно размахивали плакатами и орали какие-то кричалки. Но ему это не мешало, читать под галдеж он привык. Он достал учебник по ЗоТС, конечно, не тот, который предлагала им Амбридж, а другой, более старый, почти что вымоленный у мадам Пинс и принялся за изучение новой главы, делая пометки карандашом в блокноте.

Трибуны вопили, квиддичисты летали, рейвенкловцы забили целый один гол и Маркус даже поднялся на ноги ради такого события и даже что-то там покричал, закинув вещи под сидение. Судя по разговорам вокруг, игра у команды Рейвенкло шла не лучшим образом. А еще животное у их факультета - птица, не оправдывают, так сказать, возложенных надежд.

Маркус черкался в блокноте, разбираясь с каким-то особенно сложным местом, когда почуял это. Чудовищный запах навоза. И какого, собственно, хрена?

- Ты перегрелся что ли, Ургхарт? Зрение сходи проверь, я с места не вставал, ты.. - Договорить Маркус не успел, разъяренный Монтегю включать свою думалку не стал - повелся на слова ушастого слизеринского старосты и вмазал Марку со всей дури.

В принципе, Фенвику не привыкать к дракам, мордобоям и сломанному носу. К красной роже Монтегю, изрыгающей огонь напополам со слюной, - тоже. Но обычно это все не так.. ээ.. несправедливо?

- Ты идиот, Монтегю! Тебе последние мозги бладжеры вышибли или в этой коробке никогда ничего похожего не было? - Говорить приходилось с паузами, каждая пауза - очередной удар. Но Фенвик тоже не собирался болтаться тут безжизненной тряпочкой. Монтегю был больше и сильнее, но какая к чертям разница? Замахиваться было не очень удобно, но Фенвика таким мелочи никогда не останавливали, поэтому он махал кулаками, не отставая от Монтегю. И разок, постаравшись достаточно отклониться, зарядил Монтегю лбом в челюсть. Хоть болтать будет меньше.

Чего Маркус не ожидал, так это того, что Монтегю окончательно потеряет остатки разума и перекинет его через трибуны. Фенвик покосился на слизеринца - он, конечно, силен, но и Фенвик не пушинка какая-нибудь. Надолго этого переоценивающего свои собственные силы идиота не хватит, еще пару десятков секунд - и Марк отправится в полет. Что ж, он в принципе догадывался, что может не дожить до конца обучения, но не думал, что все будет так.

- Шуточки про мамаш? Ну и опустился ты, Монтегю. Да по сравнению с тобой упырь - обладатель высокого уровня интеллекта, - говорить было тяжело, но молчать Фенвик не привык. - Что, лавры предков покоя не дают? Решил стать самым молодым обладателем камеры в Азкабане?

Отредактировано Marcus Fenwick (04.05.20 23:50)

Игра казалась слизеринцу какой-то смазанной. Неуверенные перехваты, вечно охотящиеся за бешеной девчонкой Бэлл или другой рыжей гриффиндорской головой, бладжеры, ну и ловцы обеих команд, безуспешно наворачивавшие круги по полю в поисках снитча. Не хватало...динамики, что ли. Или, может, агрессии. Но, скорее всего Эдриан просто давненько не наблюдал за Квиддичем со стороны. И хоть Пьюси и любил красивую игру, но, наверное, больше он любил участвовать в ней сам, потому что вскоре слизеринскому охотнику стало скучно. Ничего не оставалось, как только выкрутить и навести бинокль так, чтобы было видно только кольца Рэйвенкло и человека, который их охраняет. Но долго подсматривать за Пэйджем в бинокль ему не пришлось.

Совсем рядом, сантиметрах, наверное, в двадцати-тридцати от слизеринца промелькнуло что-то темное, явно брошенное откуда-то сверху. Удар. Все, кто сидел рядом, да и он сам - оказались, в прямом смысле этого слова, по уши в дерьме. Он громогласно выругался, ведь надел на матч новейшее пальто и отполированные ботинки. А дальше... А дальше все произошло, как в замедленной съемке. Разъяренный, орущий проклятия Монтегю, в которого, собственно, был выпущен снаряд и от которого раньше Пьюси не слышал подобного уровня изощренности ругательства, ничего не понимающие Уоррингтон и Блетчли, ничего не понимающие все. И дерьмо. Дерьмо повсюду - на сиденьях, на полу, на бортиках и парапетах. Их трибуна стала одним таким большим и смердящим оплотом нечистот. Пьюси никогда не задумывался, сколько же навоза может быть в одной бомбе. Да и подумать только! Какому самоубийце пришла в голову мысль швырнуть ее именно в Монтегю? Даже старые обиды, если они и были у стрелка, не могли сравниться с тем, какую ярость был готов сейчас обрушить Грэм на этого слабоумного и отважного. О его взрывном характере, силе и достижениях в области успешно примененного насилия к окружающим, по школе ходили чуть ли не легенды. И честно, Пьюси совсем не завидовал шутнику, решившемуся на столь опрометчивый поступок, ведь Грэм был готов убивать и калечить как никогда(ну, тут не точно) раньше.

Пьюси сразу понял, что ситуацию нужно спасать, иначе вся трибуна рискует превратиться в груду обляпанных дерьмом трупов. Представили себе картину, да? Никому не пожелаешь. Итак, Монтегю двинулся на поиски смельчака и довольно-таки быстро его нашел. Стоп, Фенвик? Этот шестикурсник с Рэйвенкло? Пьюси знал лишь то, что Монтегю и в добром расположении духа был готов тому глотку перегрызть. Поняв, что жареным уже не просто пахнет, а воняет на весь стадион, Эдриан кивнул Уоррингтону мол, разберемся, и пулей, перепрыгивая через дерьмовые сиденья, подлетел к месту разборки. Осложняло ситуацию еще и то, что он сам притащил на трибуны старосту школы, и это значило только то, что у всего Слизерина будут огромные проблемы, даже если все закончится нормально. Но нормально ничего закончиться, конечно же, не могло. Ведь Монтегю уже практически приступил к убийству Фенвика, приправляя все свои удары просто ошеломительной бранью. И так просто его, Грэма, точно было не успокоить. Ведь огрызающийся Маркус  уже болтался над полем, удерживаемый слизеринцем за одежды. И было сразу понятно, что долго он так не провисит.

Среагировал Пьюси немедленно. Оценив ситуацию за секунду, он понял, что полета рэйвенкловцу не избежать. "Черт бы тебя побрал, Грэм! Азкабан и так уже переполнен!". Останавливать друга и пытаться взывать к здравому смыслу не было никакого толка. Пьюси спрыгнул на деревянные ступеньки трибун и помчался по ним вниз, чтобы перехватить Фенвика. Орали они так громко, что и спустя пару-тройку пролетов Эдриан слышал, как обстоит ситуация. Он пробрался в дощатые недра трибуны.

- Диффиндо! - на бегу разрезал плотную цветастую брезентовую ткань, укрывающую бок постройки. И..успел секунда в секунду. Фенвик сорвался, а точнее, был сброшен вниз. И тут же перехвачен левикорпусом побелевшего Пьюси. Не говоря ни слова, Эдриан затащил рэйвенкловца внутрь и упал, совершенно обессиленный, на деревянные доски.

Мур выслушала про личные счёты Ургхарта и Монтегю и хотела спросить, а у кого этих личных счетов не было с капитаном их сборной. Половина студентов, даже старосты, попадали во всякие неприятные ситуации с Грэмом, начиная от снятия баллов (кто бы сомневался, что Монтегю упустит возможность стать членом инспекционной дружины) заканчивая обычной дракой. А потом Нейт сказал про должок и Селина поняла, что выбора нет и придётся участвовать в этом шоу. После этого староста стал выбирать на кого свалить вину, Мур хотела сказать, что Захария идеальный кандидат, но  однокурсник нашёл, по его мнению, другую идеальную кандидатуру - Маркуса Фенвика. Блондинка посмотрела на впереди сидящую Офелию, с которой они только пару минут назад обсудили ядовито-розового Генерального Инспектора и с которой Мур поделилась, что сейчас не против оказаться на Сардинии, чем в этой сырой ноябрьской Англии. Селина отрицательно закачала головой, давая понять, что это плохая идея.

– Нейт, давай все-таки Смита, там же квиддич, все такое... – Маркуса она толком не знала, но зато знала, что они довольно близки с Рашден. Была ли это просто дружба или нечто большее Мур было неизвестно, но Офелия вряд ли обрадуется, что Монтегю будет мутузить Фенвика, а зная, что последний тоже любит кулаками помахать, рассчитывать на то, что трибуны останутся целыми не приходится. Но Нейт все решил.

Перед глазами Селины полёт навозной бомбы был как будто в замедленной съемке, ей казалось, что кто-то заколдовал не левиосой и она как-то чересчур медленно опустилась на голову Грэма. Из этого состояния ее вывел тихий голос Нейта, она быстро достала палочку, применила заклинание, но все ещё смотрела на передние ряды, где сидела слизеринская команда. Что сейчас начнётся...
Нейт выкрикнул имя Маркуса, как по сценарию, Офелия поднялась со своего места и пыталась добраться до лица или до горла Ургхарта.

– Рашден! Стой! Хватит! – Селина еле успела схватить ее за запястья, Офелия вырывалась и осыпала слизеринца ругательствами, Мур дернула руки к себе и держала уже Офелию за предплечья. Все-таки они с Фенвиком не просто друзья. Мур заметила Пьюси, который зачем-то побежал вниз с трибуны, ее руки сами как-то ослабили хватку, а потом она посмотрела в ту сторону, в которую смотрели, наверное, все на трибунах, кроме них. Офелия наконец опустилась коленями на лавку и тихо спросила про Маркуса.

– Он... он... Офелия! – Селина не успела поймать подругу, которая упала в обморок, да ещё и приложилась головой к лавке. Мур ахнула, тут же буквально съехала на ряд ниже, чтобы оценить все масштабы произошедшего.
–  Подвиньтесь быстро, – Мур приподняла голову Офелии и положила себе на колени. На лбу Рашден красовалась ссадина размером с галлеон, не меньше. Рейвенкловка все ещё лежала без чувств поэтому Селина легонько хлопнула несколько раз сначала по одной щеке, потом по второй.

– Офелия! Офелия, ну давай же... – Мур надеялась, что удар был не настолько сильный, чтобы Рашден заработала серьёзную травму, сотрясение там какое-нибудь. Увидев у кого-то торчащую из сумки бутылку воды, она бесцеремонно вытащила ее, открыла и налила немного себе в ладонь, а потом сбрызнула лицо Офелии.
– Эй, приём, ты меня слышишь? Пьюси побежал спасать Маркуса. Все нормально... Должно быть. Офелия?

[nick]Eddie Carmichael[/nick][status]noice. smort. toit.[/status][icon]https://i.ibb.co/hFYFr7d/276-1595179809.gif[/icon][pers]<b><a href="https://harrypotter.fandom.com/wiki/Eddie_Carmichael" target="_blank">Эдди Кармайкл</a></b>, 16 лет[/pers][info]Рейвенкло, 6 курс[/info]
- Да я вижу, - ответил Венди Кармайкл, стараясь не заулыбаться, чтобы не показаться совсем уж холодной скотиной. Ему вполне нравилось, что Гриффиндор ведет - большинство обратившихся к нему все же поставили на победу Рейвенкло, так что Эдди даже начал потихонечку болеть за львов. В конце концов, в любом спорте факультетские чувства неуместны. Но зато Эдди хотя бы начал искренне следить за игрой.

Так что, когда навозная бомба разорвалась, рейвенкловец внимательно следил за красными и синими летающими фигурками, и не увидел, откуда и куда пролетел снаряд. Только закашлялся от жуткой вони, закрыв нос и рот рукавом.

- Венди, что это за чертовщина? Это на квиддиче так принято, что ли? - пробубнил Эдди себе в рукав, отказываясь отрывать руку от лица.
Увидев разъяренного Монтегю, измазанного навозом, Эдди все же руку опустил - уже от растерянности и удивления. Кто бы ни кидал эту бомбу, цель была явно выбрана неправильно и, судя по кипящему в глазах слизеринца желанию сворачивать шеи и ломать кости, на квиддиче так не принято. Совсем не принято.

Эдди никогда не успокаивал никого, кто вышел из себя и крошит всё вокруг - обычно он просто уходил. Но теперь, со всем хаосом, развернувшимся на трибунах, он понимал, что отступление - не вариант, его тут просто затопчут. От неожиданного шума рейвенкловец вскочил на ноги.
- Квентин! Квентин, ты там заснула?! Тащи сюда свой значок старосты!  - заорал Эдди в сторону Хейли, привычный к тому, что обычно в сложных ситуациях проще обратиться к главным, а ближайшим лицом, исполняющим эту роль, была Хейли Квентин, староста школы.

Но то ли Эдди тихо орал, то ли Хейли и правда заснула, то ли за чужими головами и криками низкорослого Эдди было не разглядеть. Никто не пришёл, Маркус полетел за трибуны, был вытащен, кто-то обрушился на пол несколькими рядами выше (вот только обмороков им тут не хватало). Эдди обернулся на Гвен и понял, что все еще стоит на ногах, а прямо перед ним видно красное от ненависти и от чужой крови лицо Монтегю. Садиться обратно было равноценно самоубийству, и Эдди каким-то чудом вспомнил, как пытался угомонить злобного бабушкиного кота, который прокусил ему рукав и собирался доесть ботинки.

- Aguamenti! - из палочки вырвалась струя воды, окатившая и всех окружающих, и, собственно, Монтегю, смывая кровь с его лица и кулаков. Эдди старательно не направлял палочку прямо на Монтегю, взмахнув полукругом, делая вид, что он пытается водой успокоить всех на трибунах, а не только главного виновника безобразия. Эдди был молод и хотел жить. Ну или хотя бы немного понизить вероятность кулака на своем лице.

Кармайкл не стал убирать палочку - он начинал злиться на Грэхэма за устроенный бардак, который испортил ему все удовольствие от ставок. Теперь мало кто захочет их забирать, все в слишком расстроенных чувствах, и, вообще, так дела не делаются. А Кармайкл если и не любил что-то, так это то, когда лезут в его дела.
Да и, вообще, впервые в жизни понравился квиддич - а тут такое. Внутри Эдди росла праведная досада почти честного дельца, которому обламывают его почти честные планы.

- Может, тебе стоит сделать паузу с азартными играми? Ну, знаешь, излишняя вспыльчивость разрушает нейроны, агрессия может превратить тебя обратно в обезьяну, всё такое прочее, - почти доброжелательно обратился Эдди к Грэхэму, стараясь не делать резких движений, потому что понимал, что Монтегю может проломить ему голову, особо не стараясь.

- Мне кажется, ты перепутал спорт с дуэльным клубом без палочек. В следующий раз, если захочешь поучаствовать в ставках, давай уж сразу на то, кому ты первому всыпешь. Так хотя бы никто не будет отвлекаться на игру и сразу будет ко всему готовы, - Кармайкл, при всем своем азарте, любил честную игру, когда всё аккуратно и когда он в итоге получает свои деньги. Монтегю поставил под угрозу каждый из этих пунктов, и Эдди понесло. Он с трудом удержался, чтобы не припомнить ему еще и мёртвого Симбу, и без этого всё явно летело к тухлым соплохвостам. Кармайкл только надеялся, что успеет вспомнить какое-нибудь заклинание быстрее, чем Монтегю на него накинется.

Отредактировано Eddie Carmichael (06.04.21 16:44)

Фенвик косится на Монтегю, понимает, что дергаться уже бесполезно, что этот неудачный эксперимент скрещивания тролля и штырехвоста уже все для себя решил. Он его точно сбросит вниз. Фенвик ухмыляется, плюется кровью, смотрит Монтегю прямо в лицо. Чертов слизеринский упырь держит его крайне неудачно - ворот рубашки сдавил горло, дышать сложно, Маркус начинает задыхаться. Он собирает последние силы, разводит руки в стороны.

- За чьи грехи я сегодня умру? - Может, хоть особенно ушастые магглорожденные оценят отсылку. У Фенвика было мало кислорода и еще меньше времени, но он старался, как мог.

Маркус летит вниз, раскинув руки. Он летит очень удачно - смотрит прямо в небо. Небо сегодня удивительно и удачно чистое. Маркусу не страшно совсем почему-то. Он не боится, что вот уже скоро впечатается в землю и больше не увидит ничего. Но он жалеет. Жалеет чертовски о многом. Он не признался Офелии. Так и не нашел в себе силы сказать правду, так и нашел в себе силы раскрыться и честно сказать все, что чувствует. Он был трусом - это жалко.

Он не написал маме письмо. Последнее и прощальное. Кажется, в таких письмах приятно писать что-то очень важное, что-то очень личное, что-то, о чем сказать никак не получается. В последнем письме Маркуса были описания обычных школьных будней и сухое "скучаю, люблю". Не такие фразы там должны быть.

Он не сделал чего-то важного, чего-то, что перевернуло бы его мировоззрение, привычные устои и уклады. В целом, он плыл по течению. Он делал только то, что должен был сделать здесь и сейчас. Не было ничего такого сверх и выше. Никаких рекордов. Никаких особенных заслуг.

Маркус летит вниз, раскинув руки. Сколько длится этот полет? Секунду? Две? Три? Для него все эти мгновения превращаются в чертову вечность, растягиваются во времени словно паршивая жевательная резинка. Хочется уже спросить "ну когда?". Хочется заорать "ну давай же! Давай сейчас!".

Маркус закрывает глаза. Он чувствует, что еще немного - и земля. Но вместо этого его будто подхватывают потоки воздуха, затормаживают его полет, плавно опускают на землю. А потом кто-то затаскивает его под трибуны.

- Вот ведь сраное сопхловостово дерьмо! - Выплевывает Фенвик, а следом еще плюется кровью. Такого поворота он, признаться, никак не ожидал. Он поворачивает голову в сторону, пытаясь рассмотреть, кто это его спас, но перед глазами все плывет. - Чтоб тебя взрывопотамы топтали, Монтегю.

Фенвик смотрит вверх, видит изнанку трибун, постепенно и очень медленно осознает, что все-таки произошло. Событие дня - он жив. Второе событие дня - он косится в сторону снова - его спас слизеринец. Да и не его, давайте уж смотреть правде в глаза.

- Что, Монтегю спасся от встречи с душками-дементорами? Срань какая. Ему бы понравилось, - шипит Фенвик и пытается встать хотя бы на колени, но постоянно утыкается снова в землю. Сил никаких не остается, даже каждое следующее слово звучит все тише и тише. - Ну зови помощь, что ли. Нам она тут явно нужна, - Маркус снова сплевывает кровь и вырубается. Ничего так тут. Темнота, тишина.

Понимание того, что произошло пришло спустя несколько минут, хотя для Пьюси они растянулись как будто бы на часы. Вообще, весь отрезок времени с момента попадания в Монтегю навозной бомбы, как будто-бы наблюдался им со стороны. Как будто его, Эдриана, засунули в аквариум и заставили следить за происходящим. Он не понимал, что он делает, все случилось как-то инстинктивно. Он, наконец, окончательно очнулся, когда Фенвик начал втирать ему что-то про то, что неплохо бы позвать кого-нибудь на помощь. Окончательно отрезвил слизеринца мерзкий сладенький голос розовой дамочки, пронесшийся над стадионом. Он был готов ко всему, но никак не к тому, что все участники замеса отделаются лишь отработками, а он сам получит призовые двадцать баллов в копилочку факультета. Может, не такой уж она монстр, эта Амбридж?

- Заткнись к дракклам, Фенвик! - бросает ему Пьюси, хотя тот его не слышит, потому что отключается. Ну супер, мало того, что он спас этого неблагодарного, так он еще и вместо "спасибо" командует тут. А это еще слизеринцев называют всякими нехорошими эпитетами. Надо было позволить рэйвенкловцу совершить свой последний полет, не зря Монтегю его ненавидит.

Подлетает Квентин, помогает Пьюси подняться. Но он-то в порядке. А этого неудавшегося летчика теперь нужно вытаскивать из-под трибуны наружу, да еще тащить в Больничное крыло.

- Давай тут его оставим, кто-нибудь найдет. Я и так сделал все, что мог, - злится Пьюси, но понимает, что вытаскивать Фенвика все-таки придется. Но больше его волнует состояние Монтегю. Каким бы агрессивным и неуравновешенным он ни был, он все же был Пьюсиным хорошим другом и капитаном команды. А так как меры к нему были применены самые что ни на есть щадящие, больше всего слизеринцу хотелось сейчас забрать Грэма со стадиона и пойти выпить сливочного пива, которое наверняка есть где-то у Кассиуса в запасах под кроватью. Но делать нечего. Он закидывает безжизненное тело себе на спину и начинает потихоньку выбираться из межтрибунья. Он усмехнулся про себя. Еще совсем недавно он радостный бежал на стадион с Хэйли на закорках, а теперь вытаскивает с трибун зарвавшегося рэйвенкловца. Хотя, что уж там. Все живы, в Азкабан никто не едет. Ну а с Монтегю он поговорит после, когда вся эта вакханалия закончится.

Отредактировано Adrian Pucey (06.05.20 15:02)