- Не реви, - Тони сложил руки на груди. – Не реви, говорю. Что стряслось-то?
Пухлый первокурсник, размазывая сопли и слезы по физиономии, опустил голову и проныл что-то неразборчивое, но очень-очень жалостливое - да так, что сидящая у камина парочка девчонок постарше посмотрели на Тони с явным неодобрением. Рикетт застонал и откинул голову, вопрошая у потолка хаффлпаффской гостиной, за что ему это наказание и когда уже на их факультет подвезут нормальную малышню, потому что из года в год пополнение кажется все бестолковее.
- Что_стряслось? – еще раз раздельно повторил Тони. – Выкладывай давай уже.
- Моя сова… - икнув, сообщил Рикетту малец. – Ее зовут Мистер Перышко.
- Ну да, это беда, конечно, - согласился Тони. В его представлении, доверять детям домашних животных можно только тогда, когда мелкие станут достаточно ответственными хотя бы в подборе имени для несчастного бессловесного существа, неспособного выразить свой решительный протест. Может, кстати, именно поэтому у него самого питомца не было до сих пор.
- Да нет же! – мальчишка топнул ногой. – Он пропал. Должен был уже вернуться – и пропал.
- Ну метет ведь, - пожал плечами Тони. – Заблудился где-то. Завтра прилетит.
Хотя вообще-то даже семейная сова Рикеттов добралась до Хогвартса без опоздания, а это было на удивление бестолковое и, кажется, слегка подслеповатое создание – по крайней мере, она постоянно роняла его посылки в тарелки соседям. Тони, впрочем, сильно птицу за это не ругал – он так-то не очень жаловал инородные тела в своей каше.
- А если не прилети-и-и-ит? – загундел малец, постепенно переходя на все более высокие ноты. Рикетт закрыл лицо руками.
- Все-все, тихо. Она, может, в совятне давно, ты проверял? - Тони оценивающе глянул на мальчишку, прикидывая, сколько у того шансов подняться по обледенелой лестнице и не навернуться при этом с башни. Выходило, что немного, а пропавший хаффлпаффец – это все-таки проблемнее, чем пропавшая сова, Белла же потом глаз не сомкнет от переживаний. – Короче, я схожу посмотрю. Все равно письмо надо отправить. Какая она там у тебя?
Рикетт метнулся к столу, где лежал его пергамент с недописанным посланием родителям, черканул пару строк в духе «А так у меня все отлично, целую, Тони» и, запечатывая конверт на ходу, потопал к совятне. Погода стояла отвратная, февральская, и в коридорах гулял ветер, завывая в пустых рыцарских шлемах. На подходе к местному птичнику стало совсем худо, и Рикетт тысячу раз пожалел, что выскочил в одном свитере и вообще повелся на рев мелкого недотепы. Ну да что уж теперь. Зато по дороге обратно зайдет на кухню – эльфы точно нальют чего горячего в термос.
До совятни оставалось всего чуть-чуть, когда путь Тони преградила махина, которую легко можно было принять то ли за тролля, то ли за Монтегю. Рикетт взвесил оба варианта и остановился на последнем как более вероятном. Слизеринский охотник был занят – разглядывал пернатую тушку, распластавшуюся у его ног.  Тушка подозрительно точно соответствовала описанию, выданному Рикетту сквозь икоту и слезы мальцом в гостиной. Вон и яркое кольцо в цветах Хаффлпаффа на лапе – дурацкая традиция, только первачки и могли додуматься.
В общем, миссию свою Тони, кажется, выполнил. Вот только вокруг комка перьев блестели темно-красные кровавые капли, и это было ой как нехорошо.
- А ну отвали от Мистера Перышко! – решительно потребовал Рикетт, перешагивая сразу через две ступеньки. Бедной птице и так с хозяином не повезло, только Монтегю на пути ей еще не хватало.

Про Монтегю поговаривали разное – и в большинстве своем не очень лестное. Не то чтобы Тони слухам не верил – скорее, не придавал им особого значения. На его памяти на любом факультете (но да, чаще на Слизерине) нет-нет, да и находилась парочка чудиков, которые считали своей миссией запугать полшколы до полусмерти, так что ничего нового Грэхэм, в общем-то, общественности предложить вроде как не мог. Да, может быть, с тех пор, как он получил капитанский значок, игра слизеринцев стала еще жестче, но они вообще никогда не отличались аккуратностью на поле.

Но вот что про Монтегю можно было сказать со всей определенностью – он очень четко умел давать понять, что тебе тут не рады. Рикетт, даром, что был не самым сообразительным малым, посыл сразу уловил. Но уйти уже, конечно, не мог. Хотя бы просто потому, что никак не мог взять в толк, что вообще происходит. Старшекурсник-слизеринец под покровом ранних февральских сумерек ворует сов у хаффлпаффских детенышей? Какой-то слишком сложный прикол, не для средних умов.

- Какого драккла, Монтегю? – напрямик спросил Тони. – Птица не твоя, это очевидно, и, по ходу, ей как-то хреново, - проявляя чудеса дипломатии и межфакультетского взаимодействия, Рикетт не стал уточнять, что хреново-то ей наверняка после встречи со слизеринским капитаном. Все-таки сам он толком ничего не видел, а домыслы – это неконструктивно. Особенно если учитывать, что Грэм выше и шире его, а под рукой, как назло, ни бладжера, ни биты.

- Давай я отнесу ее Хагриду, а потом верну владельцу, и мы сделаем вид, что я никогда тебя тут не видел, идет? – Рикетт протянул руку к клубку из зеленого шарфа, поморщившись при одном воспоминании о том, как Монтегю этот тюк упаковывал. Может, сова вообще уже… Того. Как-то она больно равнодушно отнеслась к такому неласковому с собой обращению.

О, не приведи Моргана, если и правда издохла, это реву же будет – до завтрашнего утра!..

И в конце Тони еще и виноватым окажется, к Трелони не ходи.

Отредактировано Anthony Rickett (10.05.20 13:39)

- Ну, ты, знаешь ли, тоже, - закатил глаза Рикетт и вдруг спохватился: - Она что, письмо принесла? Ты куда его девал? – в когтях птицы точно ничего не было, это Тони хорошо помнил.

Понемногу ситуация становилась чутка яснее. Мелкому наверняка прислали посылку из дома, а поскольку доблестная Инспекционная дружина нынче вполне могла устроить ревизию приходящей почты, то… Что? Монтегю понравились хаффлпаффские гостинцы, а сове то, что он хочет их отобрать, - нет, за что она и поплатилась? Какая-то дурацкая история выходит все равно.

В любом случае, письмо – если оно было – тоже не мешало бы вернуть. Младшекурсникам часто тяжело бывало освоиться в замке, и всякие такие послания из дома здорово помогали им бодриться. А что будет, если первачки перестанут бодриться? Правильно, все то же – бесконечное нытье! Кругом засада, в общем. И все из-за того, что Монтегю почему-то воспылал нездоровым интересом к одной драккловой птице из сотни других, обитающих в совятне. Завел бы себе свою и измывался над ней на здоровье, в конце-то концов. Или у него была, просто свою собственность травмировать не так интересно?

Грэм, впрочем, при любом раскладе на диалог настроен не был, из-за чего все это выглядело еще более подозрительным. Вот что ему мешало ответить по-человечески, если Рикетт вдруг внезапно взял и все не так понял? То-то же.

Тяжко выдохнув после демонстративного ухода Монтегю, Тони раздраженно повел плечом и после секундного колебания запихнул свое письмо в карман брюк и повернул следом. Он, конечно, ни разу не гриффиндорец и вообще не любит конфликты, но не оставлять же все как есть! И идти жаловаться преподавателям, во-первых, детский сад какой-то, а во-вторых, бесперспективно вообще: Снейп за своих охотников задавит любые возмущения их душевной Спраут на корню - только нервы потреплет бедной женщине.

Ну и сову жалко, не без этого. Пока преподы будут разбираться, она точно околеет.

Догнав Монтегю, Тони тяжело положил ему руку на плечо, вынуждая остановиться:

- Знаешь, так не пойдет. И если так уж хочется поизмываться над животными – гони в Запретный лес и найди себе противника с сопоставимыми габаритами. Или ты только тварей не выше пятнадцати дюймов калечить умеешь?

Отредактировано Anthony Rickett (27.04.20 21:22)

Тони примерно представлял, чего можно ожидать от озверевшего Монтегю, а потому резко отклонился назад, едва тот стал разворачиваться. Все же недостаточно быстро – костяшки слизеринца таки проехали по скуле. Рикетт, в целом, посчитал, что легко отделался – он вообще больше любил иметь дело с кулаками, чем с заклинаниями, потому что в дуэлях на палочках был откровенно плох, а в обычной драке – просто не очень талантлив. Вот только драки-то и не последовало – вместо этого Монтегю начал на него орать, как будто это, блин, Тони тут мародерствует средь бела дня и при свидетелях.

- А ты, - Рикетт ругнулся, потирая скулу, - что, не догадываешься? Уж не на глаза твои красивые повелся, будь уверен. Меня отправили проведать эту твою сову, - буркнул он, порядком уставший от всего этого дерь… в смысле, бездны межфакультетского непонимания. – И будет круто, если… Да имп тебя подери, Монтегю, какого хрена?..

Слизеринец, только что соловьем разливавшийся, превращать свой спич в конструктивный диалог не горел желанием настолько, что просто снова развернулся и почесал к замку. От чувства дежа вю Тони спасло разве что жжение в подбитой скуле. «Хельга, дай мне сил», - Рикетт обреченно возвел глаза к небу, а потом зашагал за Монтегю на расстоянии, чуть большем, чем вытянутая рука, но явно достаточном, чтобы капитан «зеленых» слышал каждое его слово. А слов у Тони было много, он вообще был парнем разговорчивым. У них вот на курс младше парень учился, Финч-Флетчли, так Рикетт даже его переговорить мог, если задавался целью. Голова потом, правда, раскалывалась, но это ничего. После общения с Монтегю у него все равно явно будет болеть не одна она.

- И чего ты так к этой птице прикипел, не понимаю. У тебя на сов какой-то фетиш? Так она же полудохлая уже вообще. Нет, ты не подумай, я не осуждаю, каждый развлекается как может, нравится тебе животных калечить – ну бывает, но чего ты так упрямо расставаться с ней не хочешь – хоть убей, врубиться не могу. Это какой-то слизеринский кодекс? Добил зверюшку – похорони? Или у вас там квесты проходят, и надо притащить ее хладный труп как доказательство?

- Ты что, вообще больной? – сбился Тони с взятого раздражающе-бодрого тона, когда сверток с совой полетел в снег. Можно было, конечно, оптимистично подумать, что Грэм собирался честно отдать птицу в собственность барсуков, но слегка промахнулся, вот только тогда вообще не понятно, как его держат в команде с такой-то выдающейся меткостью. Рикетт хотел было задать этот вопрос вслух, но все же вовремя остановился. Квиддич – это вам не полудохлая сова, квиддич – это дело серьезное, за него может и прилететь не по-детски.

Рикетт шагнул было к свертку, но тут Монтегю преградил ему путь, недвусмысленно приглашая нарваться. Тони прикинул в голове топ-лист своих приоритетов. Позволять обижать детей – нехорошо. Животных – тоже как-то неправильно. Но и в том, чтобы валяться в Больничном крыле из-за чьей-то совы, радости мало и напрашиваться на это слишком уж старательно как-то глупо. Он же ж не гриффиндорец какой-то, отвага и безрассудство в списке хаффлпаффских достоинств отродясь не значились.

- Я не буду с тобой драться, - устало сообщил Рикетт Монтегю – примерно так же, как объявлял второкурсникам, что не станет показывать им ход на кухню и совершенно точно не даст помахать битой во дворе. – И выяснять, кто круче, тоже не хочу. Я забираю птицу, и расходимся.

В конце концов, волшебник он или где? Сейчас Манящие чары вспомнит, подтащит тушку поближе – и можно будет закрыть тему. Тони, может, и раньше бы так сделал, но пытаться вырвать добычу из лапищ Монтегю заклинанием – это как-то неспортивно. А так сам выбросил – сам и виноват. 

Рикетт достал палочку, твердо решив игнорировать возможные возражения второй стороны конфликта, пока эта сторона стоит на месте и не двигается в его сторону, и направил ее за спину слизеринца.

- Акцио сова.
[newDice=1:6:0:Чет - сова досталась Тони, нечет - что-то пошло не так (удивительно, правда?) ]

К немалому удивлению Рикетта, чары все-таки сработали сразу и как надо. Был бы тут Флитвик – точно бы пустил скупую слезу умиления: обычно Тони таких феноменальных успехов в его предмете не демонстрировал. А что траектория трофея слегка Монтегю задела – так будем считать это вселенским подзатыльником, восстановлением баланса и мировой гармонии. Из уважения к этой самой гармонии Тони даже постарался не заржать, но получилось как-то не особо. Хорошо еще, что не в голос – а то бы торжественность момента точно нарушилась.

Подхватив несчастную птицу, Рикетт собирался было размотать ее и глянуть, есть ли там еще что спасать, а заодно вернуть шарф владельцу, но вовремя понял, что выпускать Монтегю из виду было очень плохой идеей. А еще – что этот идиот, похоже, решил тут полноценную магическую дуэль замутить. Ну вы посмотрите какое чистокровное чистоплюйство, банальный мордобой, значит, нас уже не устраивает?

Если даже подзатыльники от вселенной Грэма не вразумили, то уж у слов какого-то там Тони Рикетта шансов было вообще по нулям, так что хаффлпаффец решил не тратить на них время. Прекрасно понимая, что в чарах он не силен, а лимит удачи уже исчерпал, Тони решил, что его единственный шанс вернуться в гостиную в том же виде, в каком он ее покинул, – это обезоружить противника.

Когда в Хогвартсе только открыли дуэльный клуб, Рикетт был на третьем курсе и как раз недавно закончил читать «Трех мушкетеров», так что не заинтересоваться происходящим просто не мог. Магические поединки, правда, показались ему невероятно унылыми и не слишком динамичными, так что после демонстрационного занятия он больше туда не ходил, но от ребят, увлекшихся обучением серьезно, обезоруживающее заклинание все же перенял. В Экспеллиармусе  ему нравился сам принцип – быстро, легко и, главное, без нанесения повреждений противнику закончить драку, отправив соперника разыскивать свою палочку в ближайшем сугробе. Идеально подходило для текущего момента. Получилось бы вот еще только.
[newDice=1:6:0:Экспеллиармус, чет - вышло, нечет - нет]

Палочка Грэма по красивой дуге улетела в сторону, и Рикетт мысленно возблагодарил основателей, Мерлина, Моргану и всех иных причастных к его сегодняшнему везению лиц. Если Монтегю так уж хотел магического поединка, то вот она, пожалуйста, дуэль. И она окончена.

- Сказал же – расходимся, - повторил Тони, чувствуя себя далеко не победителем – в основном из-за мерзкого дрожания где-то в животе, в очередной раз напоминающего, что всякие там отвага и боевой кураж – не его конек. Покачав головой, Рикетт снова потянулся размотать дракклов шарф, чтобы отдать его. И в этот момент резкий толчок в грудь вышиб из него весь дух.

Тони согнулся, жадно хватая ртом морозный воздух, но не успел сделать даже достаточно глубокого вдоха, чтобы наполнить кислородом легкие, как получил еще и кулаком по лицу. В голове загудело, перед глазами заплясали разноцветные, преимущественно красные пятна. «***!» - только и смог подумать Рикетт. Все-таки нарвался.

В глазах немного прояснилось ровно тогда, когда Монтегю замахивался какой-то бесформенной зеленой штукой. Свертком. Свертком с совой он замахивался, но, драккл, больно было так, как будто он туда гору камней нагрузил. Тони попытался прикрыть лицо рукой, в голове настойчиво крутились мысли о дурной птице. Живая бы от такого обращения точно уже подняла шум, значит, в шарфе только тушка? Или ее просто обездвижили? Но зачем кому-то насылать паралич на сову, чтобы не дергалась и не клевалась? Или чтобы еще больше не поранилась?

Так себе теория, конечно, если учесть, что Монтегю прямо сейчас очень старался поранить сову о его, Рикетта, голову, но барсукам с детских лет вдалбливают, что во всех людях нужно непременно искать что-то хорошее, и Тони собирался руководствоваться именно этой установкой. Вот сейчас только в челюсть Грэму заедет – и прямо сразу начнет.
[newDice=1:6:0:Заедет? Чет - нет, нечет - да. (И тогда Грэму -1 к дайсам, а то че он на людей кидается)]

Отредактировано Anthony Rickett (14.06.20 01:23)

Кулак впечатался Монтегю в челюсть, и Тони получил наконец короткую передышку, пусть это и не особенно переломило ход событий. В драках Рикетт бывал часто, да и битым оказывался не раз, так что с высоты своего опыта мог вполне авторитетно заявить, что слизеринский капитан был мастером в своем деле и работал с отдачей и вдохновением. Хотя в целом Тони понимал, что еще легко отделался – может, даже в Больничное крыло идти не придется. Фенвику в ноябре, помнится, повезло куда меньше, а ведь он, как выяснилось, даже ничего Грэму и не сделал.

Пропустив еще пару ударов по лицу, на которые не смог ответить чем-либо вразумительным, Тони вдруг с некоторым изумлением понял, что все закончилось. В легкие без проблем поступал кислород. Подмерзшие руки и ноги начали понемногу напоминать, что валяться в снегу – так себе идейка. Рожу, наоборот, жгло, и Тони предпочитал не думать, насколько там все плохо и можно ли будет убедительно соврать Белле, что он, предположим, просто с лестницы свалился.

Приподнявшись на локтях, Рикетт сел и тяжело тряхнул головой – с саднящей болью в грудине, перемазанный кровью и драккл знает чем еще (об этом думать тоже не хотелось) и борющийся с дурацким желанием нервно расхохотаться. Сходил, блин, в совятню. Рассказал родителям, как у него тут все зашибись.

Кстати, о совятне и ее обитателях. Монтегю там че, получил, что хотел? Забрал уже эту импову сову – ну, или то, что от нее осталось? Тони огляделся и обнаружил, что слизеринец утопал не так чтобы очень далеко и, судя по бездумному шатанию, пытается свой боевой трофей найти. «Цвет магической аристократии, сразу видно, - устало подумал Рикетт. – Палочкой пользоваться, видать, так и не научился».

Здравый смысл и инстинкт самосохранения просто орали Тони о том, что нужно оставить Грэма в покое, а самому сматываться подобру-поздорову. Не настолько он, в конце концов, заинтересован в этой дурацкой птице, и пусть лучше один малец ревет из-за потери питомца, чем всю гостиную задрапируют в очередной траур, потому что не очень умный загонщик факультетской команды с первого раза не понял, что у Монтегю с башкой не в порядке. Но Тони неплохо так прилетело по голове сегодня, так что он решил, что может с чистой совестью не слушать умных советов, пусть даже и от себя самого.

Взмахнув палочкой, Рикетт приманил тушку из ближайших кустов, которые, видимо, Грэм осмотреть поленился, и, вглядевшись в остекленевшие глаза пернатого, кажется, понял, как сове все это уже осточертело. А еще – что она на удивление до сих пор живая и действительно просто обездвижена. Кто бы мог подумать, что комок перьев по кличке Мистер Перышко окажется таким бойцом? Мелкого надо будет поздравить, пусть вон пример с питомца берет, а не нюни по всякой ерунде распускает.

Обычно животные с Рикеттом ладили и чуть ли не сами на руки лезли, но этой пичуге сегодня серьезно досталось, так что, прежде чем отменить заклинание обездвижения, Тони на всякий случай покрепче перехватил ее одной рукой за лапы. Впрочем, может, и перестраховался: расколдованная сова дернулась, встрепенулась и издала тихое страдальческое уханье, но вырываться не стала – то ли сил не было, то ли смирилась уже с тем, что эти двуногие ее просто так не отпустят. Так или иначе, она вела себя вполне сносно, пока Рикетт ее осматривал, но стоило хаффлпаффцу дотронуться до крыла, и животину как подменили: издав пронзительный крик, она забилась у Тони в руках, изо всех сил стараясь клюнуть того за палец. Из длинных запекшихся царапин под перьями снова показалась кровь, покалеченное крыло дернулось, изгибаясь под неестественным углом, и, кажется, от нервного дерганья птицы и неловкого обращения одного барсука-шестикурсника заломилось сильнее прежнего.

- Да тихо ты! – шикнул Рикетт, пытаясь увернуться от острого клюва. Вообще-то он надеялся, что сову можно будет просто слегка подлечить базовым заклинанием и отпустить в совятню, пока Монтегю не опомнился, но дело было, похоже, серьезное. Мерлин знает, как ей помочь, если честно, но шансов точно будет больше, если глупая тварь хоть немного успокоится.