Удар, еще удар... Невилл уже не чувствовал боли, словно все его инстинкты обратились в желание ударить в ответ, и чувств на что-то, кроме ярости, не осталось. Монтегю был больше, сильнее и не в пример опаснее, что-то в его виде заставляло опустить взгляд, свернуть с дороги и лишний раз не попадаться ему на глаза. Змея, как есть змея, опасная, сильная, яростная. Но Невиллу в этот момент плевать на все доводы инстинкта самосохранения. Если слишком долго прятаться от опасности, возможно ли, что забудешь и то, как выглядит сам страх? Он вертелся, пытаясь вырваться из захвата Монтегю, локтями и кулаками молотил воздух перед собой, и хотя сам заработал несчетное количество ударов, все же достать слизеринца ему удалось. Жаль не получилось взглянуть на лицо Грэма, когда тому прилетело от тюфяка-Лонгботтома, кровавая пелена застилала глаза, и Невиллу казалось, что это его собственная кровь. За пару секунд передышки он успел помечтать о том, как не ожидавший такого яростного сопротивления Монтегю уступит в этом бою ему, как гордо он сам будет рассказывать ребятам об этой стычке и о том, что сумал-таки дать достойный отпор. Но слизеринцы каждый раз разбивали иллюзию, созданную его воображением, почему в этот раз все должно было пойти по-другому?
Это не было похоже на пребывание под водой или в дыму, Невилл знает, он за свою недолгую жизнь успел и едва не утонуть в озере, и едва не сгореть во время пожара. И в той, и в другой ситуации не хватало воздуха, а в легкие попадали то вода, то дым. Сейчас же в легкие не попадает ничего. Ни в одной из предыдущих ситуаций он не думал о том, что смерть вот она, так близко, наверное, потому что тогда рядом не было яростно ухмыляющейся окровавленной рожи Монтегю. Сейчас Невилл вдруг понял, что умрет так бездарно, на полу школы, в луже собственной крови, а последнее, что он увидит - перекошенное яростью лицо. Кто там говорил, что перед смертью перед глазами проносится вся жизнь? Жизнь Невилла была или слишком коротка, что он не заметил, как картины прошлого промчаличь перед его глазами, или слишком бездарна, потому что перед его глазами были лишь цветные пятна, почти такие же, какие бывают, если долго смотреть на солнце. Одно хорошо - эти пятна заслонили собою рожу Монтегю, и теперь Невилл слышит только его яростное дыхание, да собственные хрипы. Лонгботтом вдруг понял, что все его действия бесполезны, ему не освободиться из этой ловушки, как бы сильно он ни пытался вырваться. Монтегю был слишком тяжел для того, чтобы сбросить его, а сам Невилл слишком устал, чтобы продолжать сопротивление. И только собственные руки, крепко держащие слизеринца за предплечья, все еще пытались убрать руки Монтегю от собственного горла, но и на это уже не оставалочь сил. Невилл уже перестал понимать, что делает, весь коридор поплыл перед глазами, и последние крохи сопротивления исчезли.
Воздух ворвался в легкие внезапно, словно сильный порыв ветра, захлопнувший окно. Невилл жадно хватал его, не в силах надышаться. Каждый вдох неминуемо сопровождался приступом кашля, но гриффиндорец вдыхал снова и снова, будто астматик во воемя очередного приступа.
- Ты... Совсем рехнулся? Ты чуть меня не убил, - прохрипел Невилл, когда возможность говорить вернулась к нему. Коридор все еще кружился перед глазами, и Лонгботтому хватало сил лишь на то, чтобы разглядывать своды потолка, мимолетно отмечая красоту архитектурного стиля. Каждый вдох сопровождался болезненным хрипом, а горло как будто раздирали острые специи.
[nick]Neville Longbottom[/nick][status]Ok, Neville[/status][icon]https://s8.hostingkartinok.com/uploads/images/2019/06/198720002d25013df47eadbf9c1c0d1c.gif[/icon][pers]<b><a href="https://drinkbutterbeer.rusff.me" target="_blank">Невилл Лонгботтом</a></b>, 15 лет </br> Гриффиндор, 5 кус[/pers][info]Член ОД[/info]
