- Вот-вот, не буду! - Роуз кивнула, хотя в голове крутилась мысль о Нотте. Точно ли не буду? Так ли всё это просто? Вакс обернулась, ища глазами место, где сидел Теодор, но вряд ли это кто заметил, потому что вокруг и так все шумели, кричали и вертелись. Сегодня на трибунах был настоящий ажиотаж.

Демельза усердно вещала о том, что Вакс уж точно не посмотрит не на одного слизеринца. Да, точно. Не посмотрим. Совершенно. Хотелось бы только для начала убедить саму себя, что не посмотрит, тогда уже можно и с Робинс будет согласиться. Гриффиндорка чувствовала себя немного обманщицей, потому что скрывала реальную правду, с другой стороны, какую именно правду? Если бы только знать. Ведь между ней и Тео ничего толком и не было, так, странности. Скорее раздражение, но и ещё что-то, что хочется скрыть от всех, за что боишься быть осмеянной или непонятой. И это убивало, потому что обычно Роуз ничего не скрывала и ничего не стеснялась.

- Это ты о ком? - Вакс усмехнулась и прищурилась, глядя на подругу. - Неужели есть кто-то на примете? - Кажется, Деми были из тех, кто влюбляется достаточно быстро, но кто именно сейчас пришёл ей на ум? Интересно же.

- Нет, всё в порядке, - Роуз отмахнулась. Неужели она настолько открыто себя ведёт, что её можно читать как открытую книгу? Вакс считала, что она куда более сдержана, а вон как выходит. Ладно, нужно заняться самодисциплиной и вообще уже обратить внимание на поле, забыв хоть на время о несносном слизеринце.

- Конечно! Я же приютская! - Усмехнулась гриффиндорка. Некоторым бы такое высказывание показалось неуместным, но Роуз не стеснялась своего происхождения и того, что она не в курсе, кто её родители. Да, она сирота, но гордая сирота и никому не даст себя обидеть на этот счёт. Порой она лишь смущалась, когда речь шла о чистоте крови, не более. - Смотри! - Вакс сунула специально сложенные пальцы в рот и залихватски засвистела, да так сильно, что казалось, что у неё даже ухо заложило. И ещё раз, и ещё.

Оказалось, что после прекрасного удара по ворота Хаффлпаффам, матч мог бы закончиться всё-таки не в их пользу, потому что Малфой вдруг, кажется, увидел снитч и рванул за ним изо всех сил.

- Ты видишь? Видишь?! Неужели он его поймает? - Роуз показала пальцем в сторону слизеринца, после чего заулюлюкала. - Не может быть! Так не должно быть! - Возмущению девушки не было предела.

Белби вел себя странно. Нет, не то, чтобы он обычно был среднестатистическим учеником, но сегодня явно что-то шло не по плану. Говорил какими-то загадками, пристально вглядывался в игроков на поле, вроде даже заинтересованно.

- Нет, ну можно попробовать и поймать, - Нотт прикинул в уме варианты, - главное, не улететь вместе с ними дальше. С помощью “энгоргио” можно сделать из плаката не плохую такую простыню.
Маркус в этот момент пересел рядом с Тео, и продолжил рассуждать о чем-то своем, как пациент отделения для душевнобольных в Мунго. Хаффлпафф тем временем забил, а все вокруг услышали пронзительный свист. Вакс. Больше некому. Хорошо, что Монтегю не на трибунах, и ее не слышит. И почему его это так волнует.

- Шалость обычно практически безобидная. - слизеринец медленно перевел взгляд с соседней трибуны на соседа, - а у тебя такой вид, будто снова василиска выпускают. - и резкой перемене темы брюнет уже тоже не удивился, - На поле пока ничего сильно интересного. Все шумят в тот момент, когда кто-то забивает гол, а сейчас это сделали барсуки. Еще иногда шумят, когда кто-то попадает по сопернику бладжером или наоборот эффектно уворачивается. - Тео внимательно проследил за полетом Малфоя. - Знаешь, Белби, - пауза в пару секунд, - кажется, переживать о шалостях больше нет смысла. Слизерин победил. - Нотт взмахнул палочкой и плакат, паривший над головой, превратился в серебристо-зеленые конфетти и осыпал всех вокруг.

Пройти бы сейчас мимо Вакс. Посмотреть в глаза ей. Будет ли она также плеваться ядом, как и раньше. Или хотя бы слово поздравления из себя выдавит. Если выдавит, значит, что-то в душе этой гриффиндорки екает, когда она его видит. И Нотт очень хотел это выяснить.

Джей оглянулся назад: там, наверху, хаффлпаффцы, кажется, что-то затеяли. Ну или это они так веселятся. Любопытство всегда сопровождало Джейсона, шляпа из-за этого даже грешным делом подумывала о Гриффиндоре, но все же сделала  правильный выбор.
- Ты посмотри, чуваки там отрываются, - Сэмуэльс кивнул на черно-золотое море у него за спиной. Забавные ребята, то песни поют, то цветочками разбрасываются, не то что те же слизеринцы. Монтегю, говорят, на прошлом матче людьми кидался. Даже профессора всполошились. И как, интересно, Амбридж это пропустила?
- Ты что, разучился правильно бить?! - крикнул Джейсон, когда Рикетт послал в слизеринского охотника бладжер, который Гойл (или это был Крэбб, все равно с такого расстояния они одинаковые) с легкостью отбил. Бладжер живописно пронесся мимо трибуны и улетел калечить игроков дальше. - Что это такое? Он не заболел? - Сэмуэльс повернулся в сторону Кэти и ткнул пальцем в сторону хаффлпаффского загонщика. Как будто Кэти за него несла ответственность.
Сэмуэльс покачал головой и вернулся к созерцанию игры. Пока что вели хаффлпаффцы, но их охотник был неопытен, в отличие от Малфоя, который уже четвёртый год на этом стадионе снитч найти пытается. Рейвенкловец вспомнил о Седрике и грустно вздохнул. Ни один студент, даже близко с Седриком не знакомый, не мог без грусти вспоминать об этом парне. Но сильнее всего, конечно, переживала квиддичная команда. Квиддич - это же гораздо больше, чем просто спорт. Большое будущее было у хаффлпаффца. Может, Тот-Кого-Нельзя-Называть и вправду вернулся?
- Ну что это такое-то?! Ну кто на поле ворон считает? - возмущенно завопил Сэмуэльс, когда Эпплби собрала второй бладжер. Что, спрашивается, делают загонщики? - Сейчас я им покажу, как играть надо!
Джейсон легким взмахом руки выудил из сумки собственную биту и полез поближе к полю. Кого волнует отсутствие метлы? Он же классный загонщик, он и без метлы может показать, как надо правильно с бладжерами обращатья.
[nick]Jason Samuels[/nick][status]С битой по жизни[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/2e/af/154/t515731.gif[/icon][pers]<b><a href="https://drinkbutterbeer.rusff.me/viewtopic.php?id=9#p135765" target="_blank">Джейсон Сэмуэльс</a></b>, 17 лет </br> Рейвенкло, 7 курс[/pers][info]Загонщик сборной Рейвенкло по квиддичу[/info]

[icon]https://i.ibb.co/pLpChCs/227-1580843258.jpg[/icon][nick]Roger Davies[/nick][status]over and over I fall for you[/status][pers]<b><a href="https://drinkbutterbeer.rusff.me/viewtopic.php?id=867" target="_blank">Роджер Дэвис</a></b>, 17 лет[/pers][info]Рейвенкло, 7 курс Капитан и охотник сборной факультета по квиддичу[/info]

Прошла ровно неделя с памятного матча Гриффиндора с Рейвенкло. Долгого тяжёлого матча,  в котором рейвенкловцы одержали победу, честную и заслуженную. Гостиная в тот день гудела до утра. Те, кто считают, будто бы вороны не умеют праздновать, просто не видели их, когда есть что отмечать. Роджер Дэвис тоже не видел. Сбитый с метлы, он какое-то время пытался храбриться и делать вид, что всё с ним в порядке - хромая и едва сдерживая гримасы и вздохи боли  - он собирался всё-таки миновать участи загреметь в больничное крыло, даже заглянуть туда отказывался, как бы Инглби с  Бредли не "пинали" его в сторону лазарета. Лишь когда, не удалось своими силами одолеть даже несколько ступенек у входа в школьный холл и пришлось прибегнуть к помощи  друзей, он уступил. Джей, вероятно, признавая физические страдания капитана почти не обмолвился словом ни о его чудовищной игре, ни о той, кого он считал тому причиной. Впрочем, может быть дело было в том, что они победили, и это в результате главное. Есть чему порадоваться.

А потом было три бесконечных вечера в больничном крыле. В первый вечер лазарет и вовсе обратился в проходной двор. Шестикурсник с Рейвенкло, которого, как выяснилось выбросил с трибуны Монтегю, на несколько дней составил компанию Дэвису. Его не раз  навещала красавица Рашден, она была и тогда, когда Роджера почти внесли в лазарет. Немногим позже, за колдомедицинской помощью обратилась и гриффиндорка Белл. Увидев рыжую шевелюру и красную форму, Роджер дрогнул, желудок связало узлом. Он с дуру подумал, что это Алисия. Пришла узнать как он. Но нет. Сопровождавший Кэти  - Слоупер  бросил Роджеру что-то о том, что "игра есть игра. ведь без обид?" Дэвис не способный ничего ответить из-за нахлынувшего сожаления, только кивнул, и даже попытался улыбнуться. На что на самом деле была похожа улыбка семикурсник сказать не брался.  Он без сил лежал на койке, созерцая идиотский потолок, который почему-то начинал плыть, пока Сэмуэльс убеждал Помфри, что его-то госпитализировать не надо - только Дэвиса, -  и  если она пропишет ему то же зелье что и в прошлый раз, то уже завтра загонщик будет как огурчик и да, конечно, покой и только покой, битой размахивать в ближайшие несколько суток он не будет, конечно же.

"Конечно же," - мысленно повторил про себя Роджер, прекрасно зная, что для Джея это всё равно, что ампутация конечности и он сейчас что угодно готов пообещать, но там за большими деревянными дверьми... - "Конечно же она не придёт, идиот!"- подсказал внутренний голос, прежде чем Дэвис провалился в беспамятство.

Пошли дни - один похожий на другой. Тихое молчаливое утро, длинный холодный день, искусственно освещённый вечер. Редкие школьники решившие, что они помрут от занозы, гноя борбонтюра, аллергии на домашку.
А ещё компания Линды.
Все эти дни, что Роджер провёл в больничном крыле, она навещала его. Рассказывала новости дня, приносила что-нибудь особенно вкусное, чем порадовали домовики, пыталась развлечь парня разговорами и даже напоминаниями о грядущих срезах. Роджера по началу тяготило это внимание. Ему по-дурацки не хотелось никого видеть, и Линду, почему-то особенно. А в вечер перед выпиской у них вышел какой-то совершенно лёгкий разговор. Девушка поведала о своём домашнем зверинце, рассказала несколько глупых историй из своего детства, Дэвис тоже вспомнил парочку, таких которые не ссаднили бы душу. Она так просто смеялась, почему-то прикрывая не то глаза, не то лицо ладонью, словно стесняясь своего рассказа. А потом неожиданно потянулась к нему и убрала со лба прилипшие волосы. И до того это было заботливым и в той же степени обыденным, что рейвенкловец впервые в должной мере осознал как был не справедливой к этой потрясающе красивой девушке, проявившей к нему столько искреннего участия. И пусть они встречались, она ничего этого не обязана была... и всё-таки была рядом. Роджер был бы последним болваном если бы не оценил. 
И вот, после выписки, он стал проводить с Чеддсли больше времени, часто сопровождал, смешил и... чего уж там зажимал в коридорах. Неудивительно, что и на матч Слизерин - Хаффлпафф, который Дэвис пропускать не собрался, они отправились вместе. И когда Сэмуэльс, увлекаемый Белл, расположился на трибунах под этими самыми трибунами его лучший друг самозабвенно целовал очаровательную хаффлпаффку, пока на горизонте не появился... Белби?!..

- Кхм, я тебя провожу, - с насмешливой улыбкой выдал Роджер, когда Чеддсли смущённо от него отодвинулась. Занятный шестикурсник пропал так же скоро как и появился, а сверху раздались воодушевлённые крики. - Идём, уже начинается.

Несколькими минутами спустя ребята протискивались сквозь ряды. Роджер заметил Джея, который недвусмысленно дал понять, что занял  места и, пропуская девушку вперёд, Дэвис расположился рядом с другом, слишком поздно заметив, кто сидел несколькими рядами ниже.

- Ну что, Монтегю больше никого пока без метлы летать не отправил? - как бы между прочим поинтересовался Роджер у Джея.
Линда похвалила выбор мест и поблагодарила Сэмуэльса за заботу и по свойски прильнула к Роджеру, укладывая голову на его плечо. Сделала предположение, что выиграют обязательно хаффлпаффцы и тут же выдала, что если так, то на следующем матче ей придётся не просто - болеть за Роджера и собственную сборную. Дэвис этот спич прослушал, только-только увидев как один из близницов Уизли переговаривается с НЕЙ. Прямо под его носом, заявляя о себе огненно рыжей гривой, сидела Спиннет  и о чем-то переговаривалась с.... ну Джонсон тоже можно было узнать со спины. Первой мыслью Дэвиса было позорное бегство. А второй: за что это всё ему? Третья была более адекватной: чего он собственно ожидал? А вместе с четвёртой Роджер с самым что ни есть огромным воодушевлением принялся смотреть и обсуждать игру, так словно интереснее матча ему видеть не приходилось. Соседство с другом и с Белл очень в этом выручало - те были искренни в своих эмоциях. Да и интерес Линды был не поддельным.

И всё бы хорошо, если бы не неожиданный фейерверк из цветов. Несколько из них приземлилось и на колени Роджера. Внутренности сжало словно кулаком. Одуванчики. Простые оранжевые цветы, принесшие с собой воспоминания о совершенно простом майском дне перед С.О.В., когда он гадал Алисии влюблена ли она.
Тогда не была.
А сейчас?
В Джордана?

- Какая прелесть! - выдохнула Линда. - Ты только погляди, - и протянула к Роджеру цветок. Дэвис медленно обернулся, словно выходя из оцепенения, и головка цветка мазнула его по подбородку, оставив заметный оранжевый след.  - Одуванчики в конце осени. Потрясающе правда?! Ты испачкался, давай я... - и девушка потянулась рукой стереть пыльцу.

На поле слизеринцы уже второй раз прорвались к воротам, когда-то подбили бладжером, а Роджер сжимал в кулаке ни в чём неповинные цветы, клиня свою память на чём свет стоит.

Отредактировано Roger Davies (23.08.20 04:39)

Победоносный и разгромный матч их факультета с гриффиндорцами вычеркнул сутки из жизни Голдштейна, который сначала в компании своих мушкетеров болел во все горло за Рейвенкло, а затем оказался нейтроном в ядре празднования. Убежденные в том, что он слишком много времени проводит за учебой (они не знают про Мун и спальню парней-старшекурсников), и такая одержимость может дурно сказаться даже на психике рейвенкловца, друзья не выпускали его из гостиной до глубокой ночи, пока сами не свалились с ног прямо на коврике. Тони пришлось нести двух непосед в их кровати, чтобы их не раздавили чьи-то танцующие боты. После такой гулянки староста всю неделю наверстывал упущенное, и сегодняшний матч в его календарь на стене внесен не был, но к собственному изумлению после полудня Энтони заметил, что находится на последней странице главы в присланном отцом дополнительном учебнике по Зельям. Он справился с планом на день, и обнаружил себя в полном одиночестве в гостиной с шестью чашками из-под кофе. Добряки-домовики снабжают его напитком, когда он забывается и пропускает приемы пищи. Тони не спал всю ночь, и потому доведенная до совершенства домашняя работа вызвала не удовлетворение, а опустошение, и он, поддавшись гулу с трибун из приоткрытого окна, направился к полю.
На трибунах снова светофор плюс синие, то есть, его орлята. Студенты всякий раз рассаживаются на разные половины, в зависимости от того, за какую команду болеют. Энтони хватает беглого взгляда, чтобы оценить предсказуемую до скуки обстановку: тендем из слизеринцев и рейвенкловцев по одну сторону и хаффлпаффцы с гриффиндорцами по другую. Голдштейн закатывает глаза, и думает о том, что это за спорт такой, где болеют за личные симпатии и антипатии. На верхнем ряду он замечает шевелюру Маркуса, которого ожидает увидеть меньше всего. Маркус с вдохновенно-отстраненным выражением лица прямо пятно на фоне трибун. Когда ему говорили про социализацию, то не уточнили, что квиддич развивает скорее социофобию.
Когда взгляд спускается по зеленым мантиями чуть ниже, то сердце решает впасть в режим тахикардии. Или это все-таки кофе? Голдштейн проглатывает улыбку, и старается продолжить флегматичный подъем по лестнице, не показывая нахлынувшее чувство радости от предстоящей встречи. Радость Тони оказывается задушенной с особым садизмом, когда парень рядом с Лиллиан стискивает ее в объятиях. Трибуны накрывает крик и следом разочарованный вздох - это Малфой едва не поймал снитч, если верить комментатору. Всеобщего помутнения достаточно, чтобы Энтони успел взять себя в руки и состроить крайне невозмутимую мину, будто не видел Мун и лезущих под мантию рук старшекурсника, и протиснуться на свободное место на предпоследнем ряду возле Нотта.
- Извините. Благодарю. Приветствую всех. Как продвигается матч? - Староста сдержанно улыбается. В горле застревает не комок, а целое яблоко, что сглотнуть невозможно. Отсутствие сна дает знать о себе чувством сюрреализма, словно его поместили на картину Дали. На Мун он предпочитает не смотреть, поворачиваясь к Белби. - Я стучался в спальню. Захотелось чая. У вас громко, но пусто. Здесь тоже громко, но нет чая.
Эпопея с гномом остается незамеченной Голдштейном.     
- Тяжело тебе тут или терпимо? - под "тут" Энтони имеет ввиду всю атмосферу, гул и толпу.

Отредактировано Anthony Goldstein (17.08.20 07:48)

Лиза поняла, что прийти на матч по квиддичу было весьма опрометчивым поступком, когда оказалась на трибуне в окружении красно-жёлтых, вовсю разодетых болельщиков. Турпин растерялась, она ведь даже не решила, за кого будет болеть в этот раз — за матчами в течение года она особо не следила и только всегда расстраивалась, когда кубок не получали старательные и талантливые рейвенкловцы. Хотя, если из двух зол выбирать меньшее, лучше она будет поддерживать барсуков — Слизерин и так пригрел кубок у себя на груди.

Конечно, Лиза умудрилась на матч опоздать — пока заканчивала эссе по зельям и неслась из библиотеки на поле, потом получила взбучку от Филча за свой бег, разбиралась с ним; в итоге, игра уже вступила в активную фазу, когда Турпин взлетела на трибуны и протиснулась между гриффиндорцами, занимая место аккурат над Ханной Эббот.

Ну, много ума не надо, чтобы понять — слизеринцы проигрывают, Ли объявляет счёт и жёлтые трибуны взрываются от восторга; Лиза внимательно наблюдает за Малфоем, в руках которого, вероятно, судьба этого матча.

От молчаливого наблюдения за игрой её отвлекли громкие переговоры соседей, а потом послышался чей-то крик и в нос ударил омерзительнейший запах. Турпин медленно повернула голову в сторону нарушителей порядка:

— Хей, что это у вас там?

Отредактировано Lisa Turpin (18.08.20 12:38)

И пропасть бы Роджеру совсем в пучине воспоминаний и чувств, если бы не внезапный, но вполне характерный для Джея, порыв связанный с жаждой справедливости и желанием научить всех и каждого, а сейчас конкретно хаффлпаффцев, как орудовать битой, тут же выуженной их рюкзака.

- Собираешься устроить мастер-класс прямо на трибунах?! - спросил капитан, пока загонщик протискивался перед ним и Линдой. Но что-то в поведении друга и последовавшей за ним Белл Роджера насторожило.

"Он что серьёзно собрался... Похоже на то. Головой же думать надо, Джей!"

- Эй-ей, тооолько не в моей команде! - тут же вскочил он следом, поняв, что на самом деле собирался делать Сэмуэльс. С него станется. - Джей, тормози, - взволнованная Кэти немного замедлила решительного рейвенкловца, так что Роджеру даже удалось ухватить его за локоть. - Ты что это собрался делать? Да ещё под носом у старост. Хочешь как Уизли все матчи штаны на трибунах просиживать, тогда давай - действуй, подставляй команду. Или можешь показать всё, что хочешь   на поле. Чтобы я снова в лазарет не загремел, - добавил Роджер чуть ухмыляясь и кивая на места. - Давай, возвращайся, пока ты не придумал как себя угробить или того хуже вылететь из команды. Белл, хоть ты скажи ему... Там и без тебя справляются, - кивнул семикурсник на поле, где ловко отбитый Риккетом бладжер прилетел в Монтегю. Роджер поморщился, хорошо представляя какого это.

[icon]https://i.ibb.co/pLpChCs/227-1580843258.jpg[/icon][nick]Roger Davies[/nick][status]over and over I fall for you[/status][pers]<b><a href="https://drinkbutterbeer.rusff.me/viewtopic.php?id=867" target="_blank">Роджер Дэвис</a></b>, 17 лет[/pers][info]Рейвенкло, 7 курс Капитан и охотник сборной факультета по квиддичу[/info]

― Танцует, ― повторила Белла. Она ни на секунду не поверила в то, что у Салливана и Чонси всё нормально, потому что это были Салливан и Чонси, у них редко бывало «всё номально». Мирабелла смотрела на однокурсников строго, совсем как профессор Спраут, когда кто-нибудь из студентов пренебрегал школьными правилами или техникой безопасности; в её взгляде читался немой укор.

Трибуны разразились шумом, криками и гомоном. Мирабелла отвернулась от ребят, чтобы посмотреть на поле ― двадцать очков за забитый гол получил Хаффлпафф, и староста вместе со всеми поддержала свой факультет. Она отправила в воздух сноп жёлтых, а вслед за жёлтыми ― и чёрных искр. Воодушевление от забитого гола, шум толпы и чувство единения со всеми, кто выкрикивал что-то в поддержку Хаффлпаффа, отвлекло её от Чонси и Салли; девушка всецело была поглощена игрой. И, вероятно, следила бы за матчем и дальше, если бы над самым ухом не послышалось отчётливое «хочу летать».

Мирабелла вскочила со своего места и повернулась к однокурсникам, сидящим на ряд выше. Если Белла воспринимала всё происходящее как издёвку над матчем, и понимала, что, вероятнее всего, смотрит представление имени Фоули и Чонси, то Салли Смит перепугалась по-настоящему ― она спрашивала у Мирабеллы, что происходит, и не нужно ли Чонси в Больничное крыло.

Девушка набрала в грудь воздуха, чтобы высказать всё, что думает о шутниках, но слова так и остались невысказанными, потому что произошло две вещи: во-первых, Салли перепугался за своего приятеля не на шутку, и Мирабелла видела по его глазам, что это не притворство, а, во-вторых, послышался звонкий шлепок, после которого по трибуне потянуло зловонным запахом. Необходимо было быстро решить, что именно делать: найти и устранить причину вони или привести Чонси в чувство. Белла выбрала второе ― она забралась на своё сидение и кое-как вскарабкалась на ряд выше, прижимая к лицу рукав мантии: это немного спасало от запаха.

Фарли села рядом с Чонси, взяла его под руку и мягко, но решительно потянула к сидению.

― Чонси, всё в порядке?.. Чонси!
[icon]https://i.ibb.co/hMgLj6K/6-1612131022.png[/icon][nick]Mirabella Farley[/nick][status]mother[/status][pers]<b><a href="https://harrypotter.fandom.com/wiki/Bella_Farley" target="_blank">Мирабелла Фарли</a></b>, 16 лет<br>Хаффлпафф, 6 курс[/pers][info]Староста факультета[/info]

На этот раз Джеймс основательно опоздал и пришёл когда уже счёт в матче был 40:0  или около того...

На трибунах уже было полно народу и найти в этой толкучке своих оказалось делом не простым, но с этой задачей Счастливчик успешно справился, заметив рядом с товарищами по команде, Роджером и Джейсоном, свободное местечко. Не шибко церемонясь, он в буквальном смысле чуть не повис на спинах обоих парней, чисто чтобы показать что чувство эйфории снова вернулось к вечно неунывающему Бредли. Лишь после этого своеобразного приветствия он уселся на место впереди них. Впрочем, сидеть просто в тишине ему точно не улыбалось и он сразу же обратился к со-командникам, в первую очередь узнать новости об игре и тактику которой придерживались обе команды.

- Как настрой, парни? Вижу, слизеринцы, кажется, проигрывают... Что по игре, кого стоит опасаться у них в этом году? Судя по всему, более шустрые барсуки всё же впереди. Кстати, ты как после того случая, нормально всё? Меня не видел? - этот вопрос предназначался капитану, - я был в больничном крыле, парочки зубов всё не хватало даже после первого раза, но мадам Помфри своё дело знает и скоро снова все девчонки мои будут, вот увидите! А эта Эпплби не плохо летает, верно? Кстати, - теперь он обращался к ним обоим, продолжая болтать и отвлекать от матча, - я не рассказывал как встретился с Монтегю в коридорах школы? Как-нибудь расскажу вам. Скажу лишь, это было нечто!

Бредли любил поболтать. Не то что бы он не затыкался, вовсе нет, просто в подобные моменты его буквально прорывало на разговоры. ведь говорить было о чём - квиддич снова витает в воздухе и атмосфера на поле и трибунах такая же непередаваемая и яркая как и всегда.

- Или чай и на ворота возвращаться к жизни? - подмигивает он Маркусу. - Если посмотреть по сторонам, друг мой, то до матча тут есть дело только Джейсону с компанией и парочке особо патриотичных хаффлпаффцев. Что до остальных, то одни приходят на трибуны, чтобы провоцировать, другие - поддаваться на провокации. Ничего нового.
Решающее слово в речи приятеля уж точно не весело, а скорее страшно, на что Энтони многозначительно хмыкает. Это Маркус еще не прилипал пятой точкой к скамейкам во время мороза - жажда жизни достигает своего апогея. Разделяя с Белби весь спектр головокружительных ощущений от пребывания на матчи, к которым добавляются настойчиво всплывающие в памяти картинки занятых друг дружкой Мун и старшекурсника, Энтони согласно кивает на предложение свалить в закат. Чай сгладит острые углы воспоминаний и успокоит бурю в груди при мысли о слизеринке, а на утро все видится под иным углом.
- У меня явно лучше, чем у снитча с Драко и у Уорингтона с бладжером на поле, - натягивает улыбку на лицо, поворачиваясь к Нотту. Слизеринцы мастера тактичности - Тео очень вежливо заметил, что выглядит рейвенловский староста не очень. В голосе Энтони нет сарказма или желания поддеть, скорее вяло-тоскливая попытка пошутить. Всякая межфакультетская вражда с точки зрения Тони полная чушь и бесполезная трата времени. - В глаза я уже влил капли корня маралия, теперь попробую через пищевод. Вы знали, что магический отдел статистики опубликовал данные за последнее тысячелетие. Занимательно, но большая часть открытий в состоянии депривация сна...
Рассуждения о великом прерываются беспардонным вмешательством запаха удобрения, земли и навоза, словно по трибунам прошелся гиппогриф, но в силу того, что гиппогрифов не заметно, то это дело рук студентов. Вместе с ароматерапией на одетых в желтое скамейках поднимается переполох, привлекая внимание Тони.
- И правда… драма, - он качает головой, поджимая губы. - Вот и пример не заставил себя долго ждать. Под провокациями я имел в виду подобные выходки.
Против воли, с тяжелым сердцем он поворачивается к Лиллиан. Энтони не желает ее подозревать, но умом понимает, что выбор источника неприятностей не столь велик. И тон Теодора тому подтверждение. Сложить события вокруг в одну цепочку, мало мальски зная ситуацию на факультетах и не мало мальски зная Лильку, получается довольно быстро. Мун наспех машет волшебной палочкой вокруг себя и мерзопакостного старшекурсника (нет, это не ревность, просто Госфорт отбитый, и это факт), убирая следы преступления. Госфорту весело под улюлюкающие комментарии в адрес хаффлпаффцев. Лиллиан ему подпевает, словно птичка-воробей.
Ногти Энтони скребут деревяшку скамьи. Пакостит Лилька, а стыдно ему, до того стыдно, что щеки горят и шея вместе с ними. Госфорт откровенно использует Мун, а она и рада быть использована.
- Предпочту, чтобы ты кое-кого вытащил прежде, чем появятся прямые доказательства, и мне придется вспомнить про обязанности старосты в выходной день, который мы тут с Белби проживаем полной жизнью, - сообщает он Теодору. Голдштейн оказывается в откровенно невыгодном положении. Как староста, он не может сделать вид, что ничего не происходит (декан потом пропишет ему очки!), так как столь явное игнорирование порядка и дисциплины норовит вызвать подозрения и среди рейвенкловцев, и среди слизеринцев. С другой стороны, делать слизеринской парочке замечания рискованно, так как может обернуться конфронтацией с Лиллиан на глазах у окружающих, и скомпрометировать себя они могут еще сильнее.