На вершине Астрономической Башни всегда слышно было ветер. Днем к вечному шуму ветра примешивались голоса птиц. Ночью - тонкое поскрипывание и похожее на часы тиканье, с которым вращалась вокруг своей оси ажурная модель вселенной. Поднявшись в темноте по тысяче ступенек, Маркус вышел на предпоследнюю площадку Башни. При его появлении зажглись волшебные факела на опорах резных арок. Большую часть работы можно было проводить здесь - тут были, хотя бы кое-где, стены, освещение, столы для инструментов и сами инструменты. Белби надеялся, что подниматься на самую верхнюю площадку им с Чанг не придется, но простейшие расчеты траектории кометы не оставляли от этих надежд мокрого места. Афелий Марса будет в зените, и комета пересечет его в два ночи или получасом позднее.
А между тем, даже здесь было холодно. Белби одел два свитера и самый теплый, тяжеленный, как смертный грех, плащ, и все равно скоро начал подмерзать. Впрочем, это было даже хорошо, в каком-то смысле. Физический дискомфорт отвлекал от тяжелых мыслей. В ожидании однокурсницы Маркус прошелся от окна к окну, присел за стол - столешница была прямо-таки ледяной, табурет с подветреной стороны покрылся инеем, - стянул перчатку, взялся за перо и хотел было сделать заново кое-какие расчеты, но чернила замерзли в ледышку. Вздохнув, рейвенкловец посмотрел на циферблат старинных часов. Час ночи и тридцать минут. Полчаса ожидания.
Он поднялся, снова одел перчатки и принялся прохаживаться от окна к окну. Мысли вновь и вновь возвращались к Запретному Лесу, где в чаще бесновался инфернал. Профессор МакГонагалл до сих пор не вернулась в замок - или вернулась незаметно, - и Белби легко представлял ее бездыханной и растерзанной где-то в лесном овраге. Наверное, хороший человек на месте Маркуса должен был немедленно пойти к директору и во всем признаться, лишь бы не-живое чудовище кто-то остановил. Но Маркус не был настолько хорошим человеком. И он надеялся, что с помощью друзей сможет избавиться от инфернала сам. Жаль, если это случится слишком поздно и кто-нибудь испугается или пострадает. Но даже так лучше, чем признаться в преступлении и вылететь из Школы, а может, даже попасть в Азкабан.
Маркус подошел к большому телескопу и направил его на опушку Запретного Леса. Долго подкручивал разные колесики, чтобы картинка, наконец,стала четкой, но не увидел ничего, кроме пустых белых пятен заснеженных полей в обрамлении черных деревьев. В этот момент за спиной послышались шаги.
Белби обернулся и в зыбком свете факелов увидел Чжоу.
- Холодно, - хмуро согласился он. - Плохие новости. Я перепроверил расчеты сам, затем попросил это сделать Эдди и Годфри. Нам наверх, - он коротко указал в потолок, - в два часа ночи или получасом позднее. Через... - быстрый взгляд на часы, - через двадцать минут.
Наверху была только открытая, продуваемая всеми ветрами площадка. Даже телескопы на нее перед занятием приходилось вытаскивать. Зато оттуда было видно любую точку ночного неба. Ждать целых двадцать минут в компании Чжоу Чанг было неловко: как будто смерть Диггори как-то по-особенному украсила ее, Чжоу была теперь, наверное, самой популярной девушкой Школы. Ходили слухи, что за ней бегает Избранный Поттер, и даже сам Роджер Дэвис, капитан квиддичной команды, говорят, приглашал ее на свидание. Маркус про себя думал, что назначать свиданки девушке, у которой недавно умер парень - полнейшее свинство, но сам при этом даже не выразил Чжоу соболезнований, потому что не знал, как это сделать, да и логично предполагал, что от него она поддержки не ждет.
Неопределенным, неловким жестом Маркус предложил Чжоу садиться за обледелый стол, а сам вытащил из шкафа один из разобранных учебных телескопов и опасно удерживая тяжелый прибор в одной руке, попер его по лестнице на верхнюю площадку.
Отредактировано Marcus Belby (03.10.20 04:47)
