Olivia Shardlow, Stephen Challock
05.05.96
Библиотека Хогвартса.ᛈᛚᛃᚨᛋᚺᚢᛏ:ᛒᚢᚲᚹᛁ
ᚲᚺᛖᚱᛖᛉ:ᚹᛋᛖ:ᛉᚨᛈᛃᚨᛏᛁᛖ:ᛞᛟᛋᚺᛖᛚ:ᚾᚨᚲᛟᚾᛖᛏᛋ:ᛞᛟ:ᛏᛟᚲᚺᚲᛁ
ᛗᛁᛋᛚᛁ:ᚱᛁᚠᛗᛁ
ᚾᛖ:ᚹᛟᛚᚾᚢᛃᛋᛃᚨ:ᛃᚨ:ᚾᛖ:ᛈᛟᛋᚹᛃᚨᛋᚲᚺᚢ:ᛏᛖᛒᛖ:ᛒᛟᛚᛋᚺᛖ:ᚾᛁ:ᛋᛏᚱᛟᚲᚺᚲᛁ
05.05.96. Шифры, руны и загадки.
Сообщений 1 страница 8 из 8
Поделиться113.02.21 16:56
Поделиться214.02.21 00:11
Вся эта история началась года три назад, когда Оливия Шердлоу впервые углубилась в изучение Древних Рун на третьем курсе обучения в школе магии и волшебства Хогвартс. Долгими вечерами в храме книжных переплетов она заучивала значение каждого символа и тренировалась переводу доступных текстов, соорудив вокруг себя крепость из словарей, чтобы мелькающие по сторонам макушки учеников не отвлекали слизеринку от нового увлечения.
Лив редко когда записывала на свое имя книги из библиотеки, что было весьма мудрым решением, ведь некоторые вещи умудрялись просто-напросто вылетать из ее головы, а оказываться в списке должников от мадам Пинс не было никакого желания. К тому же ей совершенно не удавалось учиться в гостиной - стоило занять удобное кресло и открыть учебник, как тут же подлетали однокурсники с новой байкой или колодой карт в руке, что в представлении Шердлоу вообще было запрещенным приемом.
Оливия набивала руку на всякой ерунде, ее любимым занятием было составлять фразы из слов, первые буквы которых описывали ее состояние или мысли в определенный момент времени. Поздним зимним вечером, когда Лив впопыхах возвращала книги по дисциплинам на свои законные места, в одной из них она оставила кусочек пергамента с начирканными рунами: « ᛋᛁᚾᛞᚱᛟᛗ:ᚺᚱᛟᚾᛁᚲᚺᛖᛋᚲᛟᛃ:ᚢᛋᛏᚨᛚᛟᛋᛏᛁ:ᛁ:ᛃᚨᚹᚾᛟᚷᛟ:ᛚᛁᚲᚺᚾᛟᛋᛏᚾᛟᚷᛟ:ᛁᛉᛗᛖᚾᛖᚾᛁᛃᚨ » и благополучно забыла о нем до поры до времени. Какого же было ее удивление, когда, взяв тот же учебник спустя неделю другую, она обнаружила там бумажку с надписью, но сделанную синими чернилами. Это был ответ. Так, сама того не планируя, волшебница обзавелась другом по переписке.
Шердлоу оставляла неизвестному много всякой всячины, переведенной с английского: вырезки из газет со своими комментариями, обычные наблюдения и советы, поздравления в праздничные дни, шутки и похабные четверостишия, иногда даже писала свои переживания, хоть и в достаточно абстрактной форме. Лив почти никогда не делилась с близкими тем, что ее тревожит, а наоборот, предпочитала не высасывать из друзей энергию в попытках заглушить душевные терзания, быть для них опорой и поддержкой, тем человеком, который наверняка поднимет настроение. Оттого связь, которая образовалась между ней и Неизвестным, стала важной частью ее повседневности, о коей не узнала ни одна живая душа из ее уст.
Оливия не раз думала о том, кем мог быть ее собеседник. Поскольку она была на третьем курсе, когда общение завязалось, то человек на другом конце скорее всего уже знал основы Древних Рун на тот момент, а это значит, что он не был младше Шердлоу. С каждым годом круг подозреваемых сужался с выпуском семикурсников, и к настоящему моменту кандидатов осталось совсем немного: Роджер Дэвис, Кассиус Уоррингтон, Годфри Мидхерст, Кэти Белл, Маркус Белби и Софи Фосетт. Однако Лив не спешила расследовать это дело, ей нравилась таинственность и определенная искренность, которую она могла позволить себе в переписке с анонимным адресатом, посему совсем не преследовала цели вычислить того, с кем держала связь на протяжении трех лет.
Но все изменилось теплым вечером пятого мая девяносто шестого года. Оливия сидела за баррикадой из книг по зельям в школьной библиотеке и судорожно перечитывала перевод рун, которые нашла в записке от Неизвестного. «Пляшут буквы. Через все запятые дошел наконец до точки. Мысли, рифмы. Не волнуйся, я не посвящу тебе больше не строчки».
Ее мозг работал с невиданной скоростью, пытаясь понять, что именно это могло означать, виски бешено пульсировали и, кажется, температура вскочила от напряжения. Больше всего она боялась, что Неизвестный узнал, что это именно она писала ему все это время. Наверняка, он не шибко обрадовался, раз оставил записку с таким содержанием. Лив, затаив дыхание, перебирала в голове все варианты, кого она могла обидеть, над кем посмеяться или перейти дорогу, но прояснить ситуацию это не помогало. Неужто все закончится прямо здесь и сейчас, разве она не заслуживает подсказки или намека, неужели Неизвестный так и останется безликим без имени?
Отредактировано Olivia Shardlow (28.02.21 16:41)
Поделиться314.02.21 19:34
[indent] Итак, всё началось три года назад, когда одним погожим деньком Стивен Чаллок решивший позаниматься в библиотеке вдали от суеты и суматохи, что царила практически на всех этажах и во всех кабинетах, а уж в гостиных факультетов тем более, обнаружил в одном из учебников, клочок бумаги, исписанный рунами, что не могло его не заинтересовать. Чаллок хоть и мало походил на человека, которого можно заинтересовать спортивной дисциплиной по вдумчивому обгрызанию гранита науки, не говоря о таком крепком камешке как Древние руны, но… то был, пожалуй, единственный предмет, к которому Чаллок относился со всей серьёзностью, будучи готовым просиживать часы, а то и сутки над учебниками, заучивая руны, их значения, применение и чем они друг от друга отличатся в зависимости от географического положения и отрезка времени. И когда в его руке оказалась пресловутая бумажка с таинственным посланием, то все остальные заботы отошли на второй план. Да, какие заботы, когда тут такая загадка? Так, что, усевшись в самый дальний угол Хорватской библиотеки (он никогда не выписывал себе книги, предпочитая заниматься в тишине и покое библиотеки, ибо Гриффиндорская гостиная уж никак не располагала к тишине и покою), Чаллок обложился словарями и учебниками, соорудив себе тем самым небольшой книжный бастион и занялся переводом.
- Синдром хронической усталости и явного личностного изменения… Хмм, понимаю. – В тот момент Стив ощутил чуть ли не родственную связь с человеком, оставившим это послание. Он понимал каково это, когда тебе, подростку положено радоваться жизни, совершать глупости и познавать мир, но на деле ты уже давным- давно от всего устал и потихоньку превращаешься в старого и ворчливого деда.
Стоило ли оставлять ответ? Да, и что он может ответить? Что ему стоит ответить? Пошутить? Ответить, что-то в духе «у меня та же фигня?», а может дать совет? Чаллоку понадобилось время, чтобы всё же решиться ответить таинственному посланнику.
Через две недели, на том же месте, где и было им найдено первое послание, Стив оставил ответ следующего содержания:
«ᚲᛟᚷᛞᚨ:ᚾᚨᛗᛖᚲᚺᛇᛏᛋᛃᚨ:ᚲᚱᛁᛉᛁᛋ:ᚾᛖ:ᛏᚱᚨᛏ:ᛉᚱᛃᚨ:ᛖᚾᛖᚱᚷᛁᛃᚢ:ᚾᚨ:ᛉᚺᛖᛚᚨᚾᛁᛖ:ᛟᛒᛚᚨᛞᚨᛏ:ᛋᚹᛖᛞᛖᚾᛁᛃᚨᛗᛁ:ᛁᛚᛁ:ᚢᛗᛖᚾᛁᛃᚨᛗᛁ
:ᚲᛟᛏᛟᚱᛁᛗᛁ:ᛏᛁ:ᚾᛖ:ᛟᛒᛚᚨᛞᛇᛋᚺ:ᛟᚲᚨᛈᛁᚹᚨᛃᛋᛃᚨ:ᛁ:ᚢᛈᚱᚨᚹᛚᛃᚨᛃᛋᛃᚨ:ᚲᚨᚲ:ᛗᛟᛉᚺᛖᛋᚺ:ᛋ:ᛏᛖᛗ:ᚲᚺᛏᛟ:ᚢ:ᛏᛖᛒᛃᚨ:ᛖᛋᛏ»
Слишком длинно и серьёзно, но тогда Стивену это казалось более чем подходящим ответом, ну и плюс можно было бы проверить одну свою гипотезу касательно личности того, кому он написал свой ответ. Имя, он, конечно не узнает, но варианты отмести сможет. Была лишь в его плане одна загвоздка – ему могли и не ответить.
Несколько дней Стив провёл как на иголках, сам того, не понимая он уже встал на путь азарта. Стив сам себя убеждал в том, что ему дескать всё равно, но на деле ему не терпелось получить ответ и получив его, в тот самый момент, когда вновь открыл тот самый учебник, на той самой странице, он понял: он стал участником таинственной переписки. Игры, участники которой друг другу неизвестны, а правила интуитивно ясны им обоим. Одна и та же книга, одно и то же место.
Дни шли за неделями, год за годом, Стивен, который после первого же ответа дал себе зарок не пытаться узнать личность своего таинственного собеседника, посчитав что это будет ошибкой разрушить тайну их переписки, то и дело ловил себя на том, что внимательно изучает подчерк своего собеседника, наклон штриха, какими чернилами тот (или та) пишет, какие руны использует чаще всего… в такие моменты, Стив откладывал перо и переключал своё внимание, на что-нибудь другое дабы выкинуть из головы строящиеся в ней схемы и теории.
Он говорил себе: «Что хорошего даст тебе это знание?», он понимал, что в тот день, когда загадка перестанет быть загадкой, всё и закончится. А ему этого не хотелось. Он привык уже к этому. К перестрелке шутками, песенками да похабными стишками. Привык, что можно поделиться своими мыслями, переживаниями, потихоньку открываться кому-то, не нацепляя на себя всем известную маску «Стивен Чаллок – смутьян и придурок» и очень ценил ответную искренность.
Да, он не хотел бы, чтобы это общение без слов, без лиц, когда-либо заканчивалось.
Но всему, когда-то приходит конец.
Просто в один из дней, все обрывки, осколки паззла соединились в его голове в единую картину, и он всё понял. Понял, наконец, с КЕМ он всё это время переписывался, кому открылся, показав, что на самом деле у него на душе.
Оливия Шердлоу.
Вы знаете о феномене когнитивного диссонанса? Когда твоё представление о чём или ком-либо сталкивается с действительностью? Вот Стивен пребывал именно в таком состоянии.
Сказать, что Стивен тогда, очень сильно офигел, это не сказать ничего. Начать хотя бы с того, что они с этой Шердлоу не ладили от слова совершенно. Противостояние Слизерина и Гиффиндора, это лишь поверхностное объяснение, почему эти двое друг друга на дух не переносили, не упуская возможности при встрече обменяться парой-тройкой колкостей.
[indent] Стиву всегда казалось, что Олива уж слишком много о себе воображает, а её рот неплохо бы прочно и надёжно зашить.
Стив, сидя в библиотеке выматерился, за что тут же получил замечание от мадам Пинс, но как тут не материться, когда ты понимаешь, что человек, с которым у вас обоюдная неприязнь, знает и понимает о тебе больше, чем многие другие (хотя и Стив так же знал и понимал о ней больше, чем многие другие) и что хуже всего, он к ней привязался.
- «Интересно, когда она сама догадается и что будет, если догадается?» - Стив понимал, что без неловкости им не обойтись и решил, что, наверное, будет лучше всё остановить сейчас, пока не стало слишком поздно. Пусть лучше это всё останется между ними, а тайна останется тайной.
Последние строчки и Стив ставит книгу на место, берёт ту, что рядом и по обыкновению занимает привычное ему место в дальнем углу библиотеки, краем глаза наблюдая за всеми входящими и выходящими. Наконец, входит Шердлоу и Стив замирает, наблюдая за ней из другого конца библиотеки, она берёт их учебник, садится в паре метров от него и некоторое время они молча сидят, занимаясь каждый своим делом. Стив не знает сколько прошло времени, просто в какой-то момент лицо Оливии исказилось, так, что по нему легко можно было бы прочесть все её эмоции.
Она была озадачена и кажется, немного разочарована.
В тот момент, Стив подумал, что то, его последнее послание – это подлость и трусость. И никто не заслуживает такого конца, но…
«Она умная девочка, Стив и до всего дойдёт сама».
Послание для каждого, кто посетит этот эпизод: ᛏᛁ:ᛋᚨᛗᛟᛖ:ᛈᚱᛖᚲᚱᚨᛋᚾᛟᛖ:ᛋᛟᚲᚱᛟᚹᛁᛋᚲᚺᛖ:ᚾᚨ:ᛈᛚᚨᚾᛖᛏᛖ:ᛉᛖᛗᛚᛃᚨ
Отредактировано Stephen Challock (14.02.21 20:12)
Поделиться416.02.21 19:42
Оливия перечисляла в голове разные варианты, строила предположения, кем мог быть ее Незнакомец, но все больше внимания перенимали на себя теплые воспоминания об их переписке, которые в свете последних событий заставляли сжиматься грудь. Она вспомнила о том, как делилась предположениями, кто мог открыть Тайную Комнату; переживала, когда в гостиную Гриффиндора пробрался Сириус Блэк; высказывала непопулярное мнение о директорах Шармбатона и Дурмстранга; откровенно стебалась над Ритой Скитер, ведь в глазах Оливии она была посредственной и ушлой журналюгой; а сколько грязи вылилось на достопочтенную Долорес Амбридж за последний учебный год даже и считать не стоит. Но тяжелее всего давалась память о тех ответах, которые дарили теплоту при обнаружении, азарт во время перевода и глупую улыбку после прочтения.
Внезапно Шелдроу почувствовала себя такой дурой, что ей стало от себя противно. Ведь могла же просто завести дневник, раз уж так не имелось излагать свои мысли на пергаменте? Или делать домашнюю по Древним Рунам в срок, если ей так нравилось переводить рунический текст? Но нет, Оливия не может по нормальному!
Потом ей стало страшно. Страшно, что Незнакомец сможет использовать ее письма против нее же самой. За эти три года она точно поняла, что он не глупец и не тугодум, а значит такая идея вероятно пришла ему в голову. Лив стало еще страшнее, когда она вспомнила, что сдуру поделилась о своих поцелуях с француженкой, с которой ходила на Святочный Бал. Да, разумеется, слизеринка не написала ни имени, ни деталей внешности, но теперь, когда таинственный собеседник узнал её личность, а что самое главное - пол, грязные слухи о лесбийских похождениях Шелдроу могли поползти по школе только так. А, быть может, уже ползут.
Далее нахлынула паника. Оливия пыталась сложить все догадки и придумать план действий. Как выследить Незнакомца, что ему предложить в обмен на молчание или применить шантаж, чтоб наверняка? Да, немного некультурно, но на войне все средства хороши. Слизерин, тут ничего не попишешь.
После все чувства будто перемешались друг с другом, и Лив окончательно выпала. Она очень редко впадала в глубокое эмоциональное состояние, большую часть жизни проживая в стабильности с неизменной тягой к остроумию, отчего сильные эмоции дезориентировали волшебницу на раз два. Когда она почувствовала слезинки на своей щеке, то вновь испугалась, но на сей раз уже саму себя. Лив не плакала три года, правда с тайным общением через библиотечную книгу это никак не связано, просто примерно три года назад она впервые попробовала ментальные зелья и полюбила их за возможность обуздать любые чувства при правильном употреблении и точной дозировке.
Оливия старалась не палить свою зависимость, никогда не пила из склянки на публике, хоть и ходила по школе в основном "под кайфом". Она правда ловила невероятный кайф, ей нравилось общаться под этим делом с однокурсниками, дискутировать с преподавателями, выполнять домашние задания, да по большому счету все становилось гораздо увлекательнее. А самое забавное, что никто и понятия не имел, что ни дня не прошло за несколько лет, чтобы Лив в школе была трезва душой и телом. Все это напоминало ей игру, а в игре можно позволить себе больше, чем в жизни - таким образом она компенсировала отсутствие смелости для воплощения своих замыслов. Но сейчас ее волновали реакции организма намного больше, чем вероятные проблемы от распития ментальных зелий в библиотеке.
Она шустрым движением руки нащупала в сумке склянку с варевом, которую всегда хранила при себе на случай, если моментально необходимо сосредоточиться, мельком окинула взглядом присутствующих, что мирно занимались своими делами, и залпом выпила горьковатую на вкус жидкость. Лив могла сказать посекундно, как действует на нее эта настойка: через 5 секунд после принятия становится тепло в районе живота, спустя полминуты теплое, тонизирующее чувство распространяется по всему телу вплоть до кончиков пальцев, а еще через минуту расслабляются мышцы на лице, все напряжение уходит от тела в мозг, который наконец способен работать без раздражителей. Правда сегодня эффект слегка отличался из-за похмелья после вчерашнего дня рождения.
Наверное, из-за него, потому что сложно представить себе иную причину, она и села неподалеку от Стивена Чаллока - ее самой любимой груши для словесного битья. Если про других Оливке приходилось еще поднапрячь черепушку, чтобы выдать чегось остроумное, то про Чаллока остроты так и текли рекой, генерировались автоматически. Сравниться с ним мог разве что Мэйнард Хэттон, с которым они поддерживали соревновательный дух с первых курсов. Слизеринец, между прочим, ибо Оливия выбирает своих жертв по наитию, а не по факультету. И сейчас, когда мозг снова взял борозды правления в свои руки, девушка понимала, что он поглядывал на нее, скорее всего пялился как идиот из-за вчерашней пьянки. Лив пить так-то не умеет, так еще и мало чего могла вспомнить из того, что происходило в Визжащей Хижине, наверняка наговорила Чаллоку того, чего никто услышать не ожидал, это вполне в ее духе, а теперь и не помнит.
- Чаллок, если хоть слово об этом услышит школа, я тебя... - не успела Оливия договорить, какие именно гадости она сотворит со Стивом до, во время и после его кончины, именно в этот, ужасно не подходящий момент, она все поняла. Последний кусочек паззла встал на место. С предыдущей весточки от Неизвестного прошла всего неделя, а значит именно за эти 7 дней произошло что-то, что ее выдало. Поскольку почти все свободное время она проводила в палате Больничного Крыла рядом с лучшей подругой Селиной Мур, оставались только вчерашние события. А в хижине не было ни души, кроме нее и Стива, кто бы разбирался в Древних Рунах.
Конечно, она держала в голове, что Чаллок - вариант не окончательный. Или надеялась на это? Вот только сильно смущало его поведение: в любой другой день он бы не удержался и сам ляпнул бы чего в ее сторону или просто встал и пересел подальше от слизеринки, но он будто выжидал. Смотрел и выжидал. Этим же сейчас была занята и Лив, которая не имела ни малейшего представления, как спросить у него то, что крутилось на языке, но никак не могло обрести словесную форму. Просто пялилась на него глазами тупого теленка, и лишь глубокое замешательство читалось на ее лице.
Отредактировано Olivia Shardlow (16.02.21 19:45)
Поделиться521.02.21 05:43
Это было тупой затеей с самого начала. Сначала, ты шутишь, потом обмениваешься советами, а уже затем делаешь то, чего делать нельзя ни в коем случае, забываешь о том, что никому нельзя доверять и делишься сокровенным. Рассказываешь незнакомому тебе человеку, то, что не рассказывал никому другому. Для человека, старающегося лишний раз ничего не рассказывать о себе – Чаллок в этом случае показал просто выдающийся уровень идиотизма и наивности. Да, он не называл имён, но что, если Оливия и так из его отрывочных откровений смогла собрать целостную картинку? Как много ей известно?
Они ведь много чего с ней обсуждали. Они сравнивали Римуса Люпина и лже-Грозного Глаза-Грюма как преподавателей Защиты от Тёмных искусств. Чаллок считал, что Римус несколько… мягковат для преподавателя, особенного такого предмета как ЗОТИ, а вот лже-Грюм несмотря на всю свою психопатию…Мерлин, этот мужик знал толк в преподавании. Это потом уже на смену этим двоим пришла Розовая Жаба Амбридж и испоганила всё до чего дотянулись её наманикюренные пальчики. Обсуждали то, как Сириус Блэк пробрался в гостиную Гриффиндора и строили догадки о Тайной комнате и спрятанном в ней Василиске. Вашу же мать, иметь Василиска в качестве домашнего животного – это же невероятно круто! Стиву даже было немного жаль, что это существо погибло. Шутили о Рите Скитер, мнение о которой у них было абсолютно одинаковым – посредственная журналистка, которая выживает только за счёт грязных скандалов, а на самом деле не представляет из себя ничего интересного. Её «разгромная» статья о Дамблдоре вызывала лишь приступы испанского стыда.
И будь он десятки раз проклят, если ему это не нравилось. Нравилось и ещё как! Когда Стив думал о всём том времени, что они общались через эти тайные записочки, тем теплее становилось у него на душе. Ещё ни с кем Чаллок не мог говорить так открыто и свободно, при этом чувствуя себя в безопасности. Они могли обсуждать с ней всё, что угодно. Всё, что угодно.
Сердце Чаллока остановилось, а потом с грохотом покатилось вниз. Идиооооот.! Он же ей в одном из писем рассказал, что до ужаса боится открытой воды и не умеет плавать. У них, тогда как раз шла речь о Турнире Трёх Волшебников и прохождении второго этапа, где нужно было спасти узника озера. Он тогда честно признался, что стопроцентно завалил бы это задание. Стивен Чаллока пугает водичка. Вот так сюрприз. Интересно, после того как Оливия поймёт, что переписывалась с ним, как скоро об этом станет известно всему Хогвартсу? Наверное, стоило набраться терпения и приготовится к шквалу «остроумия» от окружающих. И что самое поганое, ему некого в этом винить кроме себя. Стив чуть слышно застонал и уткнулся головой в книжку. Ему хотелось провалиться сквозь землю.
«Ну, почему из всех людей на планете Земля – это оказалась именно ты?». Стив думал. Итак, Олив может захотеть отомстить ему за… всё. Есть ли у него, что-то, чем он может контратаковать в случае чего? Что-то…что-то он такое припоминает о французских поцелуях. Стив тогда ещё предположил, что общается с парнем. А это оказалась девушка. «Вот это поворот». Стив приподнял голову и уже по-новому, оценивающе посмотрел на Шердлоу, которая открылась для него с новой стороны. «Ха, ты должен был догадаться, что ей нравятся девочки ещё вчера, но слишком был занят собой, да Чаллок. Собой и выпивкой, даже забавно ,что у тебя не рещит башка после вчерашнего».
В этот момент Олив, вливала в себя, какое-то зелье. Прямо у него на глазах. Кажется, он поторопился с выводом о её умственных способностях.
— Чаллок, если хоть слово об этом услышит школа, я тебя...
Стив лишь приподнимает бровь в немом вопросе: «Ты меня что?», нет, ему правда интересно, чего такого может ему сделать Шердлоу, не говоря уже о том, что её предположение о том, что он трепло, способное всей школе растрепать, что она…кто? Наркоманка? Мерлин, да это оскорбительнее всех тех гадостей, что она ему когда-либо наговорила. Ну, то есть, она блин, серьёзно так думает? Впрочем, учитывая его недавний шантаж, это вполне логичный вывод. Ответа Чаллок так и не получил, за то получил долгий и пристальный взгляд, человека, на которого снизошло божественное озарение. Где-то в верхних слоях атмосферы запели ангелы Господни и архангел Гавриил аккомпанировал им на трубе. До Оливии Шердлоу наконец-то дошло. Поразительно.
- Шердлоу, если хочешь что-то сказать, то говори, а не смотри на меня словно побитая псина. – Стив нервничал и ему это ой как не нравилось, так что грубость и ещё раз грубость – вот наше спасение. По какой-то причине, Чаллоку не хотелось вот так раскрывать карты перед Оливией, глупо, конечно, но гораздо лучше услышать правду, которая вертится у них обоих на языке от неё самой.
Поделиться625.02.21 14:56
Несвободен тот, кто не может расстаться с сокровищем в час нужды. Оливии очень хотелось верить в то, что она свободна. Когда без вести пропала ее мать, юная волшебница поклялась, что сделает все возможное, чтобы исчезновение других дорогих ей людей не вызвало подобную бурю эмоций, как это было в тот раз. Обуздать свои чувства оказалось задачей непростой, даже больше, невыполнимой. С помощью ментальных зелий ей удавалось лишь отсрочить их наступление до поры до времени. Лежа в постели между кроватями Селины и Меган, под аккомпанемент их мирных посапываний, девушка обязательно ощутит что-то одновременно теплое и тяготящее по отношению к уже Известному, быть может, даже вновь пустит слезу, поругает себя за свою слабость, но не сейчас. Чудотворная настойка уже попала в кровь, от прежнего волнения и страха пропали следы, как и стерлась личность в теле кучерявой слизеринки.
В одной из книг мистера Шердлоу было достаточно емкое определение личности - это конкретный человек, который является носителем сознания, способный к познанию, переживаниям, преобразованию окружающего мира и строящий определенные отношения с этим миром и с миром других личностей. Нельзя было сказать, что после принятия зелий в Оливии не оставалось ничего личностного, но по своей натуре чуткая и добрая Лив становилась боле похожей на психопата. И нет, дело не в сумасшедшей улыбке или безумном взгляде, нет. Речь идет про схожесть с вполне реальным психопатологическим синдромом, ради которого она и заливалась зельями. Несвойственная ей бессердечность, минимальная склонность к сопереживанию, невероятная чуйка на момент, где стоит слукавить или беспардонно солгать ради собственной выгоды. Многие слизеринцы в своем естественном состоянии обладали похожими чертами, Лив не была слепой, она видела, как они наделяют своего хозяина контролем над любой ситуацией, силой, которая ощущается на энергетическом уровне. Ей хотелось так же, что ж, получите, распишитесь.
— Шердлоу, если хочешь что-то сказать, то говори, а не смотри на меня словно побитая псина.
Охх, Олива получала невероятное удовольствие от своего превосходства над Стивеном. Он, очевидно, был на иголках в то время, как кровь в жилах слизеринки опустилась до критической температуры. И если раньше он очевидно вел партию, ведь раскрыл правду об их переписке первым, то сейчас волновался как хаффлпаффская первокурсница, тайно запавшая на Драко Малфоя и насылающая на того всевозможные гадости, кои только могла выдать ее скудная фантазия. За секунды Шердлоу успела продумать все возможные исходы грядущей "милой беседы", даже самые безумные, но так и не вообразила хоть что-то, что могло бы выбить ее из колеи. Это означало, что все под контролем, можно делать ответный ход.
- Иногда я думаю, что Шляпа совершила ошибку, отправив тебя на Гриффиндор, - Лив все так же смотрела на Чаллока в упор, но на сей раз ее личико отличалось самодовольной ухмылкой и слегка прищуренным хищным взглядом, - храбрые люди не боятся проверить свои догадки, честные не могут спать спокойно с секретом на душе, а благородные не сливаются как последние трусы без единого объяснения. Будь ты гриффиндорцем, Чаллок, наш разговор был бы абсолютно другим.
Оливия поднялась из-за стола, за другой стороной которого сидел Стив. Могло создастся мимолетное впечатление, что девушка решила просто покинуть эту беседу с гордо поднятой головой, но это было не так. Следующее движение было столь резким, что за такую скорость Монтегю был просто обязан взять ее в состав факультетской команды по квиддичу. Она наклонилась над столом, обхватила Чаллока за красно-золотой галстук, и рывком сократила расстояние между ними до нескольких дюймов. У этого действия было два очень весомых последствия: один из трюков, чтобы оказать психологическое давление на оппонента - максимально сократить дистанцию; второй трюк - управление громкостью и тембром голоса, но, поскольку они находились в библиотеке под строгим надзором мадам Пинс, говорить надо было тихо, а Лив не могла себе позволить, чтобы падлюга не расслышал хоть единого ее слова.
- Слушай сюда, сосунок. Советую не разевать свою гнилую хавалку зазря. Бывал когда-нибудь в ванной старост? Там есть прекрасной глубины бассейн. Вопросом одного дня для меня будет сбор приятнейшей компании из Крэбба, Гойла, Монтегю, Митчема, Крэма, Уоррингтона, Лэдбери и каждой псины, побитой твоими паршивыми ручонками, чтобы мы вместе устроили тебе водные процедуры. О да, знаешь, в чем разница между нами, родной? Я знаю твои страхи. А знаешь, чего боюсь я? Ни-че-го.
Лив не врала. Находясь под зельем, она не знала страха. Да, Чаллоку было известно немало, но даже шалости с француженкой были всего лишь сплетней, которая безусловно подпортит жизнь на месяцок другой, но и эту информацию в массах можно было использовать в свою пользу. Такова уж судьба популярных подростков - от грязных слухов не спастись, их необходимо обуздать. Олив подумала и про то, что Стив мог сделать ее зависимость достоянием общественности, а самое главное, достоянием преподавательского состава, но и в этом случае это не пугало. Да, неприятно, да, придется пройти через серьезный разговор с отцом, но наплести что-то про психологическое давление от Амбридж и последующий нервный срыв было не так уж катастрофично. В конце концов это не запрещенные зелья, а лечебные. В Хогвартсе ученики порой баловались и более опасными игрушками.
- Каждую сплетню, которую твой поганый ротик выплюнет в стенах этой школы, я подхвачу и приукрашу. Любую твою мысль, любое слово, любое действие я уже предугадала. Ты испуганный комочек из комплексов и травм, которые тобой управляют по одному и тому же сценарию. Зато, ты никогда не узнаешь, что будет ждать тебя за поворотом сегодня, завтра, послезавтра.
Никогда, никогда в трезвом уме и памяти Оливия бы не сделала и не сказала Стиву подобное. Она банально его боялась. Да, вроде она не припоминала, чтобы тот поднял руку на девушку, но она слишком хорошо изучила вспышки агрессии как явление, чтобы знать, что человека с таким недугом всегда может переклинить и любые принципы тогда отходят на второй план. Но сейчас Лив была даже не против, если Чаллок не сдержится и выпустит свой гнев наружу. Может прозвучать жутко, но в случае, если он правда ее ударит, то отряд слизеринцев, желающих набить ему рожу, даже созывать не придется.
Назревает вопрос: зачем ей это вот все? Зелье ведь отбивает те эмоции, которые побуждают человека на доминирование, соперничество или месть. Истина была куда глубже. Оливия не осознавала этого, по крайней мере до конца, но помимо ментальных у нее было еще две зависимости, которые по воле случая носили одно и то же лицо. Она так боялась привязанности к друзьям или родственникам, а руны на клочке пергамента стали своеобразной альтернативой, за которой Шелдроу не уследила. Она так боялась привязанности к тем, кого любит, что ударилась в другую крайность и пристрастилась к тому, кого на дух не переносила. И теперь, когда одна из зависимостей испарилась, ее подсознание было готово изворачиваться до последнего, но не упустить вторую.
Отредактировано Olivia Shardlow (26.02.21 20:45)
Поделиться706.05.21 07:51
Преимущество первого хода в шахматах – это гипотетическое преимущество первого игрока, который традиционно начинает игру с белых фигур. И главное в этом то, что оно гипотетическое. Да, можно сказать, что преимущество это подтверждается статистикой, но статистика не всегда отражает реальное положение дел, у каждой статистики есть свои погрешности. Но люди ведь любят доверять статистике. Цифры, схемы, выборка – они многих ввели в заблуждение. В реальности всё совсем не так. Потому что реальность не играет с нами в шахматы. Но как ни крути в людях крепко засел этот психологический паттерн – «белые начинают и выигрывают».
Стив не ошибся. Дать Оливии право первой сделать ход было опасной, но как оказалось отличной затеей.
- Судишь людей основываясь на устоявшихся стереотипах, потому что так заведено? Не похоже на тебя Шердлоу. – Стив проглатывает все её слова о трусости, честности и благородстве. Хотя он многое мог бы поведать о том, насколько он благороден? «О, ты бы удивилась узнав, насколько я далёк от понятия благородство, да и с честностью всё печально». Оставалась трусость, но как говорил один старый, но весьма проницательный знакомый Стивена – «Я не трус, я просто очень осторожный хитрый и подлый сукин сын». Но вряд ли бы Шерлоу оценила бы его слова. Она бы наверняка нашла способ найти в этих словах изъян и надавить на них. Слишком давно Чаллок её знал.
Её манёвр не произвёл на него никакого впечатления.
Он замер. Сейчас не время. «Сейчас ты будешь вести как хороший послушный мальчик и даже не посмеешь пикнуть, пока не настанет подходящий момент. Просто слушай, она сама разложит перед тобой все карты».
И он слушал. Слушал, когда она нарушила его личное пространство, схватив его за галстук и приблизив своё лицо к нему, начала ему откровенно угрожать. Он молчал, смотря на её упивающееся собственным над ним превосходством лицо и слушал. Он слушал весь тот бред, всю ту мерзость, что лилась из её рта и боролся с тем, чтобы не выбить эти белоснежные зубы, за которыми скрывался ядовитый слизеринский язычок.
«- Мои травмы? Да, что ты знаешь о моих травмах? Или моих комплексах? Или обо мне?» - Стив чувствовал, как медленно закипает.
- «Не кипятись. Не ведись на провокации. Дыши спокойно, успокой сердцебиение, Чаллок. Если ты сейчас взорвёшься, то она выиграет».
Нелегко успокаивать самого себя, когда ты бочка с сухим порохом и к тебе только, что поднесли зажжённую спичку. Но Стивен как-то справлялся и Оливия, сама того не понимая помогла ему в этом – «Сосунок? Серьёзно?» - Но появилась другая проблема: как не испортить всё и не заржать прямо в самодовольное лицо слизеринки? Стивену угрожал много кто в его жизни и вот он докатился до того, что ему угрожает какая-то мелкая пигалица. Ну, как бы…Мда.
- Мерлиииин, какая же ты всё-таки сука. - Ответом на все её слова и угрозы было лишь это насмешливое и ласковое, протяжное «сука»; будто она по секрету рассказала ему не очень смешной анекдот, и он посмеялся над ним, но так… только из вежливости. Хотя взгляд Чаллока говорил о том, что он еле сдерживается от того, чтобы не превратить милое личико, маячившее перед ним в кровавую кашу. Но нет, всё будет не так просто Оливия Шердлоу.
Чтобы сделал гриффиндорец Стивен Чаллок? Вспылил скорее всего и наговорил бы кучу вещей, о которых в последствии бы сильно пожалел.
Нет, здесь он не нужен.
Настало время включать Чаллока из Хакни, правда Стивен? Он ведь подонок и сожалений по этому поводу у него никаких.
«Что ж»
Три года странных отношений, где двое играли в тайны и даже не догадывались к чему всё это приведёт и вот они здесь. Одна
пытается переиграть другого, другой парирует. Ранее говорилось о шахматах, но шахматы игра благородных умов. А они шулеры жизни и обманщики. Им подавай карты. И на столе их противоборства краплёная колода карт из обрывков общедоступной информации, того, что знают лишь они двое и их собственных тайн, покрытых мраком и это не мешает одной выстраивать стратегию, а другому разыгрывать гамбит.
- Хорошо. – Стивен рывком высвободил галстук и откинулся назад на стуле, облокотившись об его спинку. Одна рука его покоилась на коленях, вторая была заведена за спину. Теперь голос Чаллока был абсолютно бесстрастен, хотя внутри него магмой в вулкане клокотала ярость. Гриффиндорец известный своей неуравновешенной психикой и вспышками немотивированной агрессии нынче проявлял чудеса выдержки, что было ему не свойственно. Но Стив остался сидеть, такой же внешне спокойный и безмятежный, только пальцы силой вцепились в стул, так что бедное дерево издало измученный треск - Мания величия плюс прогрессирующая паранойя, губительно сказались на твоих умственных способностях, Шердлоу, иначе ты бы напрягла свои пропитанные зельями остатки извилин и задалась бы вопросом «Какое собственно, Чаллоку дело до твоих маленьких грязных грешков?» Что ж, я отвечу за тебя… никакого. - Чем больше Стив говорил, тем холоднее становилось внутри него. Он всё ещё был зол, но…по-другому. Оливия недооценила его и…это было ему на руку. – Видишь ли, моя дорогая – Он говорил с ней как с неразумным ребёнком, покровительственный тон Чаллока, так не похожий на то, как он говорит с людьми обычно, давил и искал лазейки в броне Шердлоу, чтобы надавить ещё сильнее, пока не затрещит. Пока не станет больно. – Я не вижу никакой выгоды для себя в твоём позоре, который и так без моей помощи очень скоро станет достоянием общественности. - Внешне гриффиндорец был спокоен, но это спокойствие было обманчивым. Просто ещё одной маской, которую Чаллок нацепил на себя исходя из своих интересов. А пальцы всё сильнее впивались в дерево. Хотя нет, это уже дерево с силой впивалось в плоть гриффиндорца. – Да, даже, если не станет, то мне то, что с того?
Единственный способ сдержаться и не причинить боль кому-то другому – это причинить боль себе. Он вобьёт себе щепки в ладонь до самых костей, если будет нужно, но не тронет её и пальцем и если Оливия считает это своим преимущество над ним, то пусть так. Он не станет её разубеждать.
- Говоришь, что ты ничего не боишься? - Стив видел страх. Он знал как страх выглядит, как он пахнет и на что страх толкает людей. Людей, которые хотят выжить. Людей, которые хотят сохранить свои тайны. Людей, боящихся потерять контроль. – Тогда ты не так умна, как думаешь или же просто не умеешь лгать, в первую очередь самой себе. Впрочем, одно другое не исключает. – Все её слова о том, что она ничего не боится, не более чем пустая бравада. Она боялась и ещё как. Все боятся. Он боялся. Не испытывают страха только мертвецы, социопаты и идиоты (ни к одной из трёх категорий, ни Шердлоу, ни Чаллок не относились). Страх отличный стимулятор для борьбы за выживание; ему ли не знать, и он отлично понимал, что любой идиот, которому станут известны его слабости тут же на эти слабости попытается надавить, чтобы получить желаемую реакцию и Шердлоу не стала исключением из правил, предсказуемо угрожая ему расправой. Это разочаровывало. Не она ли мнила себя мастером манипуляций и гением игры в провокацию? А что в итоге? Детский лепет про то, как она дескать ничего не боится и попытки напугать его угрозами? Смешно. Оливия напугана, потому что ей есть, что терять иначе бы не устраивала перед ним этот маленький недоспектакль – Ты напугана и напугана до усрачки. Ты напугана настолько, что готова паразитировать на других, лишь бы о твоей зависимости никто не узнал. Правда в том, что в тебе слишком много страхов. Ты боишься, что тебя осудят, что станут лечить, контролировать, что отберут возможность, как вы это называете? Расширять сознание? – Стив подаётся вперёд – Но на самом деле, тебе нужно бояться не других и даже не меня, а осознания того, что без своих зелий ты ничего из себя не представляешь. Просто глупая девчонка, истерично изображающая из себя крутую, а на деле просто пустышка…пшик. А без этих скляночек… без них ты уже не можешь, разве я не прав? – Стив снова отодвигается – Если я не прав, и ты и в самом деле ничего не боишься, то к чему весь этот спектакль с угрозами? Тебя ведь не напугать тем, что о твоей зависимости станет известно учителям, твоим родителям, друзьям. Что же, ты можешь просто взять и перестать скрываться. – Стив усмехается – Но ты, конечно же, этого не сделаешь.
Теперь уже ясно, что вся их тайная переписка была одной большой ошибкой. Это была привязанность, от которой нужно было срочно избавляться. Потому что тем дольше Чаллок находился рядом с Шердлоу, тем сильнее ему хотелось нарушить собственные же принципы.
Но иногда же их можно нарушить. Слегка.
Стивен встал. Учебник всё равно не даст ему ответы на все вопросы, так что лучше отнести его на место. Но прежде. Стивен обошёл стол и оказался прямо перед Оливией. Улыбнулся ей. И тут же схватив рукой, что кровоточила от того, что он сломал стул и всадил себе в ладонь занозы притянул к себе.
- Хочу, чтобы уяснила для себя две вещи. – Стив стоял к ней почти в плотную, не давая шанса для манёвра или удара. Одной рукой он держал её за волосы, а второй грубо закрыл ей рот, что она даже и пикнуть не смела. – Первое, ты и понятия не имеешь, что я за человек и на что я способен, если меня загнать в угол и поверь мне, лучше бы тебе этого никогда не узнать, потому что тебе тогда никто и ничто не поможет. И второе – Стивен на мгновение приблизился ещё ближе и прошептал - молись, чтобы так оно было и дальше – Отодвинулся. Теперь Стивен чеканил каждое слово, словно вбил гвозди в крышку гроба. – Мне. На. Тебя. Насрать.
Наконец он её отпустил и хотел было уже немного похулиганить и провести окровавленной ладонью по её щеке, но удержался. Не стоит.
Так отнести учебник на место. Починить испорченный инвентарь. Вроде бы всё.
Отредактировано Stephen Challock (06.05.21 07:57)
Поделиться807.05.21 18:42
— Мания величия плюс прогрессирующая паранойя, губительно сказались на твоих умственных способностях, Шердлоу, иначе ты бы напрягла свои пропитанные зельями остатки извилин и задалась бы вопросом «Какое собственно, Чаллоку дело до твоих маленьких грязных грешков?» Что ж, я отвечу за тебя… никакого.
Оливия комично приподняла брови и усмехнулась. Видимо, не зря она придерживалась мнения, что алкоголь сжигает мозг похлеще любого зелья, ведь если Чаллоку правда нет никакого дела до грешных веревок, которыми можно дергать или даже придушить своего врага, то он либо глуп, либо глуп. Третьего не дано. Но она решила не прерывать его пламенную речь в ожидании новых сюрпризов, которые понизят его ценность как оппонента еще больше. Сразу вспомнился Мейнард, уж он такую чушь даже пьяным бы не сморозил.
— Видишь ли, моя дорогая. Я не вижу никакой выгоды для себя в твоём позоре, который и так без моей помощи очень скоро станет достоянием общественности. Да, даже, если не станет, то мне то, что с того?
Оливия силой подавила смешок. Удивительным было уже то, что Стив вообще знает такое слово "выгода". Не нужно быть великим сыщиком Шерлоком Холмсом, чтобы по одному его акценту понять, что происхождение у этого чудика оставляет желать лучшего, как и место, где формировалась его личность. Особенно это было заметно на контрасте с аристократическим, так называемым posh English accent, который Лив унаследовала от отца. Ее речь отличалась понятностью и чистотой, все согласные произносились неспешно и вычурно, как будто у нее во рту слива. Это был язык высших слоев общества, престижный вариант произношения. А предыдущие заявления лишь подтверждали, что человек из трущоб, а за время торговли зельями на улицах Лондона Лив повстречала таких немало и успела изучить их психологию, пусть и знает слово "выгода", но ни черта не представляет о его значении. Пока в его руках не побывали деньги, ресурсы, ценная информация, которую можно монетизировать или превратить в шантаж, а также и ответственность за весь этот букет, любое представление о том, как работает выгода - самообман и фатальные заблуждения. Несмотря на свои размеры, Стив был слишком юн, чтобы понять это. А, быть может, ему никогда не суждено. Таких как он - миллиарды на планете Земля, в этом нет ничего сверхъестественного.
— Говоришь, что ты ничего не боишься? Тогда ты не так умна, как думаешь или же просто не умеешь лгать, в первую очередь самой себе. Впрочем, одно другое не исключает.
Чувство испанского стыда обрамило личико Шердлоу улыбкой во все тридцать два. И после всего сказанного он решил предъявить за интеллект? Этот панч она запомнит надолго и вставит в свой сольный стендап. Если рассуждать логически, что благо Шердлоу умеет, в отличии от некоторых, то она правда ничего не боится. Если зелья блокируют чувство страха, а она пьет их на постоянной основе, то страха нет. Да, она не великий волшебник, даже дверь заклинанием с первого раза не откроет, зато варева — это ее преимущество. Преимущество, которое дает ей выгоду, но как мы помним, Стивену такая вещь неизвестна. Хотя, может это просто зависть? Зависть, что кучерявая нашла способ, как обуздать свою голову, а психу только и остается, что за спиной наносить себе увечья, чтобы не сорвало крышу?
— Ты напугана и напугана до усрачки. Ты напугана настолько, что готова паразитировать на других, лишь бы о твоей зависимости никто не узнал. Правда в том, что в тебе слишком много страхов. Ты боишься, что тебя осудят, что станут лечить, контролировать, что отберут возможность, как вы это называете? Расширять сознание? Но на самом деле, тебе нужно бояться не других и даже не меня, а осознания того, что без своих зелий ты ничего из себя не представляешь. Просто глупая девчонка, истерично изображающая из себя крутую, а на деле просто пустышка…пшик. А без этих скляночек… без них ты уже не можешь, разве я не прав?
"Ну нихрена себе Колумб сыскался! Америку открыл!" - пронеслось в голове Оливки. За три года употребления она, разумеется, задумывалась об этом. И ни раз обсуждала с другими зависимыми, но никто, ни один, даже самый отбитый торч от этого не был напуган. Лив считала зависимость частью себя, это могло вдохновлять, удручать, создавать неприятности, но уж точно не пугать, пока речь идет не о тяжелой наркоте. В конце концов она не на ягоды белладонны и не на белого китайца подсела, а на лекарства. Легальные лекарства. А с отцом-психиатром оформить пару рецептов задним числом вообще не проблема. Даже если он узнает, что не шибко желательно, но не смертельно, то пади и похвалит дочь за то, что она справилась с такими сложными рецептами самостоятельно. И слезть поможет, если что. Но "гигант мысли" Стивушка даже два плюс два связать не способен, ведь о профессии мистера Шердлоу всей школе давно известно, как и о его книгах и трудах по ментальной теме. Вот это пади сюрприз будет, что дочь использует то, чем занимается отец.
– Если я не прав, и ты и в самом деле ничего не боишься, то к чему весь этот спектакль с угрозами? Тебя ведь не напугать тем, что о твоей зависимости станет известно учителям, твоим родителям, друзьям. Что же, ты можешь просто взять и перестать скрываться. – Стив усмехается – Но ты, конечно же, этого не сделаешь.
Как же он ее недооценивал. Пока был занят судорожными попытками обуздать эмоции, пусть и с каменным лицом, Шердлоу все прикинула в голове. И ведь действительно, а чего не рассказать об этом? Вообще, в приличном обществе не принято обсуждать, кто чем лечится, но Хогвартс сложно назвать приличным обществом, а уж тем более компанию Стивена Чаллока. Оливия предпочитала не распространяться о зельях потому, что эта информация могла стать ниточкой, ведущей к раскрытию ее реальной тайны о подпольной торговле, что немножко законом наказуемо. Но теперь, после того как ее прижали головорезы в начале года, она и так решила прикрыть свою лавочку, так что все. Можно вскрываться, и это не про суицид, разумеется.
Когда Стивен встал из-за стола, то Лив моментально глянула на ту руку, что была спрятана за его спиной, пока Чаллок сидел. Кровь настолько зацепила ее внимание, что она и не заметила, как он схватил ее за волосы и прикрыл рот. Ну точно не приличное общество.
— Хочу, чтобы уяснила для себя две вещи. Первое, ты и понятия не имеешь, что я за человек и на что я способен, если меня загнать в угол и поверь мне, лучше бы тебе этого никогда не узнать, потому что тебе тогда никто и ничто не поможет. И второе – молись, чтобы так оно было и дальше. Мне. На. Тебя. Насрать.
После милой беседы с заряженной пушкой у виска Оливию таким цирком не припугнуть. У него была возможность поставить ее на место, но только он заикнулся, что не видит в этом выгоды, как мыслительный процесс в кучерявой голове был запущен, и теперь ее секрет не представлял былой ценности, шанс упущен, родной.
- А твои руки говорят об обратном, - Оливия решила прокомментировать лишь последнее заявление, остальное даже разбирать казалось смешно и стыдно, не ее уровень. Напоследок она схватила кровоточащую кисть парня и с непередаваемым удовлетворением слизала алую жидкость, облизнувшись в конце, - советую держать плавки под боком к открытию плавательного сезона.
Подмигнув Чаллоку, она устремилась прочь, но остановилась у стола посреди библиотеки, который был виден практически из каждого уголка храма книг, и безцеремонно забралась на него. Эх, жаль, что в жаркий выходной день это место было не так заполненно зрителями, как, к примеру, в середине января.
- Уважаемые дамы и господа, я хочу сделать заявление, - громким и уверенным голосом произнесла слизеринка, достав вторую склянку из закромов, - внутри этого пузырька находится зелье, влияющее на ментальное состояние человека. Состав: семена клещевины, дремоносные бобы, горькая полынь. Смешать, но не взбалтывать. Пью, пила и буду пить. За вас, родные, за вас! - Шердлоу залпом выпила содержимое и слезла вниз под возмущенные возгласы мадам Пинс. Ровной походкой дошла до сторожилы библиотеки и протянула пустую бумажку, что захватила по дороге.
- Просто напишите время и место отработки. Кстати, вон тот молодой человек вам стул сломал, не порядок.
Ну не могла Оливка не напакостить, хотя бы чуть-чуть. Получив выговор, обещания жалоб декану и глянув на пергамент с аккуратным подчерком мадам Пинс, Шердлоу покинула заведение с одной лишь мыслью - захватить побольше ментальных из спальной комнаты, пока сплетни о ее выходке расползаются по замку. Несмотря на то, как волшебница была довольна собой, слова Стива все не покидали ее голову. Каждое слово чуть ли не мелькало перед глазами и не давало спокойно насладиться эйфорией, оставив после себя неприятный осадок. Может еще пару глотков спасут ситуацию? Видимо, сегодня кто-то будет в говно и кого-то уже никто не остановит.