- Что? Красивое же дерево! - Любуется Фосетт раскинувшей во все стороны свои драчливые ветки ивой, того гляди, сейчас хокку сочинит. - Так что больше не говори, что я тебя на свидание не звала. Да шучу я. Шучу. Не знаю, зачем Флитвик мне велел проверить эту ветвистую старушку, наверное, он все ещё злится на весь наш курс. Но мы ведь не виноваты… а нет, виноваты.

Софи все еще накрывало с того самого урока, когда система Бальзамо взорвалась, а преподаватель вылетел в окно. Кошмары может ей и не снились, зато проявлялись фантомные боли в руки, в которой тогда застряли осколки. Как после случившегося Амбридж не поперла их декана, все еще оставалось загадкой, но тот выглядел худо, как отец-одиночка пятнадцати детей, которые не могут держать себя в руках и не вытворять на уроках безобразие. Стоит ли говорить, что именно рейвенкловцы первыми на уроке новоизбранной директрисы устроили блевательное шоу…

Цири громко мяукнула, будто подтверждая мысли хозяйки, только вот никакая ива ее не привлекала, не воодушевляла, отчего она повисла в руках Софи флегматичной сосиской. Но стоило чему-то зашевелиться в траве под ногами рейвенкловцев, как она тут же сорвалась и бросилась… в сторону треклятой ивы.

- КУДА?! МЕЛКАЯ ЗАСРАНКА! - Как бы ни вопила Фосетт, но чёрное облако-кошка все быстрее направлялась к любимому дереву завхоза-садиста, преследуя что-то или кого-то, известного только ей.

/////

Иногда, чтобы сделать что-то значимое, нужно хорошенько так облежаться.

- Если ты не пойдёшь со мной смотреть на иву, то я… - Она замолкает, прокручивая стандартные вариации, которые бы пустила в ход буквально за доли секунд, но все это не сработает, не в этот раз, и тем более не с Фенвиком. Потому застывшее в руке перо с посеребренным наконечником, с которого стекают жирные капли иссиня-чёрных чернил, прорисовывает по воздуху закорючку, рассыпая по пергаменту кракозябль, которые решают размножиться, воссоединяясь с чернильными пятнами.

- Драккл дери. - Еле слышно шипит себе под нос рейвенкловка, решая избавиться от мелких тварей также, как когда-то ее родственники избавлялись от больно умных женщин - Инсендио подхватывает лист, обнимая со всех сторон пламенем, оставляя в итоге лишь горстку темно-серого пепла на столе. А ведь это было ее лучшее эссе по Заклинаниям с идеально выстроенным алгоритмом, разложены десятки формул и даже расписана практическая составляющая. И все гиппогрифу под хвост.

Хорошо облажаться - это про неё. Красиво выйти из всего свалившегося дерьма тоже.

- Теперь мы обязаны пойти полюбоваться ивой! - Командует она, подскакивая со стула так, что тот глухим ударом приземляется на каменный пол библиотеки. И пока мадам Пинс только грозно поглядывает в их сторону, Софи решает сборы поторопить, спихивая одним махом со стола все себе в сумку. И плевать на плохо закрытую чернильницу, которая сегодня уже устроила бунт кракозябль, потому что если начнёт бунтовать Пинс, то это все - пиши пропало. Мирно посапывающая до этого на коленях Цири была тоже прихвачена в качестве свидетеля, если вдруг ива ударит первой.

/////

- А НУ ВЕРНИСЬ! - Орет Фосетт, но все тщетно. Ещё и этот клятый декрет на запрет колдовать вне стен школы вот вообще все портит, потому Софи ничего не остаётся, как бежать следом. Вот и полюбовалась ивой, ничего не скажешь.

Шутки шутками, а Цири надо вернуть сейчас же, потому что у этой дрянной девчонки характер похуже будет, чем у самой Фосетт - если та что-то вдолбила в свою кошачью голову, то вряд ли отступится, у Софи так четыре любимых свитера превратились в лежанку для шерстяного комка агрессии и наглости. Ну куда там породистым кошкам до уличной бандитки, стабильно несколько раз на день пытающейся расцарапать хозяйке руки, чтобы лишний раз не лезла с объятиями. Да и может Цири права, а Фосетт просто надо начать обниматься с кем-нибудь не таким бешеным, или хотя бы кто ногти раз в неделю подстригает.

- А мне кажется, ты идеальная компания, чтобы смотреть на эту… кхм, - отвечает она, когда о погоне  за неуловимой кошкой еще никто и подумать не мог, - да и эссе напишем позже, все равно до вторника никто сдавать не будет. Да и Флитвик дольше проживет без проверки нашей отсебятины. - Она кивает на дерево, мирно сложившее ветви. Обычное с виду дерево, если видишь его впервые. Увы, Фосетт помнит иву в бою, когда на первых курсах деканы решили устроить охоту на шоколадные пасхальные яйца для всех факультетов. Было страшно весело, особенно, когда Софи решила полезть под это клятое дерево и чуть не получила веткой в живот.

Сейчас же она направлялась в сторону ивы, совершенно не думая, что может прилететь ей в лицо хлыстом, скорее ее волновала судьба котейки, которая также могла пострадать. Фосетт и не подумала, что Маркус возьмёт да побежит за ней - уж он не очень похож на озабоченного судьбой шерстяного комка спасителя. Но рейвенкловец успевает вовремя, когда Софи совершенно внезапно замечает направляющуюся в их сторону ветку-убийцу, разрезающую воздух там, где только что были их головы.

Все ещё ошарашенная Фосетт пытается сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться от накатившего приступа страха, отвлекается на два больших глаза, смотрящих прямо на неё. Ему-то смешно, а ей…

- Ты мне сейчас руку отдавишь. - На полном серьезе произносит она, но все равно не сдерживает улыбку, хмыкая, ведь сказала какую-то глупость, учитывая, что Маркус только что ее спас. - Ты в курсе, что между нами сейчас нет восьми дюймов? - Намекает Софи на очередной декрет Амбридж, который та ввела незадолго до своей «коронации». - Полежим в другой раз, надо валить, только Цири…

Дурная кошатина не заставляет себя ждать, давая понять хозяйке, что все ещё цела и вроде как невредима. Софи пытается отыскать ту глазами, особо не поднимая головы, но тщетно, лишь обрывочное мяуканье где-то в стороне, которое тоже внезапно стихает.

- Я надеюсь, она не… - Продолжать размышлять о судьбе не-блохастой Фосетт не хочется, все равно из-за укрытия (Фенвика) никак помочь не сможет. - Так, сейчас вон та длинная ветка сделает круг, и мы быстро…

Что-то под ними громко щелкает, а земля начинает двигаться, будто расползаясь в разные стороны. Машинально Софи впивается в рукава мантии Маркуса и ошалевшими от страха глазами пытается осмотреться, понять, что происходит, и куда все движется, и лишь через несколько секунд приходит осознание,  что они проваливаются под землю, точнее скатываются куда-то, прямо под корни злополучной ивы, торчащие высоко над землей, но теперь оказавшиеся прямо у них над головами.

Приземление, а точнее остановка выдалась настолько болезненной, что Фосетт понадобилось несколько минут, чтобы покорчиться от боли в спине, и только затем подняться, осматривая пещеру, в которой они оказались: всего два пути, и один наверх к безжалостным веткам-убийцам.

- Ну… , - протянула она, стряхивая с мантии и волос колючки и куски земли, - если выживем, то место для свидания в следующий раз выбираешь ты. Шучу.

Отредактировано Sophie Fawcett (11.10.21 22:49)

Фосетт тоже много чего хотела бы. К примеру, чтобы Цири была ласковой, послушной кошкой и не доставляла проблем. Чтобы эссе по Заклинаниям и Трансфигурации писалось само, а в чай домовики каждый вечер добавляли бы ей несколько листиков лимонника. Софи много чего хотела, например, чтобы жаба не просто улетела из Хогвартса, а ещё вернула Дамблдора, без которого Филч настолько оборзел, почувствовав власть, что готов был пытать за любую оплошность. Декреты же доставляли массу неудобств, особенно для такой неспокойной и хаотичной Фосетт. Она не жаловалась на ношение мантии 24/7, и близость с противоположным полом ее мало волновала /не считая сегодняшнего неловкого момента с Фенвиком, но то другое, правда же?/, а вот декрет про использование колдовства вне школы и запрет на маггловскую литературу были весьма тревожными.

О себе же она не думает. Не привыкла. И это вовсе не про эгоизм, которого у неё с избытком, это скорее про ответственность, которую она несёт за ближнего, при этом рискуя другим своим ближним. Правда у того хотя бы самосознание есть, чтобы принимать взвешенные решения - спасать ее шкуру от смертоносного дерева, или же просто забить. И теперь Софи не уверена, что чувствует, или же испытывает из-за всего этого.

Стыд? Ей стыдно. Очень стыдно. Стыдно и страшно, потому что втянула Маркуса в дерьмовую ситуацию, из которой пока не видит выхода. Если им влетит отработка, то она наверняка будет Фенвика выгораживать. Она может и эгоистка, и порой та ещё дура, но…

Но у всего есть предел. У глупости/дурости, у самонадеянности и наглости, с которой она сегодня вытащила сокурсника на столь фиговый променад. Предел Софи там, где есть прямая угроза жизни, и потому именно сейчас она растеряна и глядит на Маркуса виновато, хватая того за плечи, поворачивая к себе, а затем пытаясь нашарить в сумке палочку.

- Я не взяла ее. Точнее ее нет в сумке. Может обронила в библиотеке, когда все сгребала. - Тихо признается она, стыдливо, будто спалила не своё эссе, а Маркуса. - Дай посмотрю. - Света от чар маловато, но Фосетт кое-как на ощупь находит чистые платки, одним зажимает кровоточащий нос, а вторым пытается стереть кровь с губ и подбородка. - Наклони немного голову, не запрокидывай только. Зажми посильнее нос, да, ртом дыши. - От волнения ее начинает немного мутить, сама опускает голову, рассматривая следы крови на своих пальцах и платке. Ей хочется извиниться за все, но слова не идут, потому на вопросы Фенвика лишь машет головой - «все в порядке», «могу», «в первый раз вижу этот туннель», «понятия не имею, куда мы идём». Догадки о Снейпе ее повеселили бы, но Фосетт была слишком уж сосредоточена на том, чтобы справиться со своими внутренними демонами, за которых ей было сейчас ужасно стыдно.

Какое-то время они идут молча, пока тишину не нарушает протяжное мяуканье. Да, Софи снова готова броситься вперёд, но мешкается, нервно поглядывая на идущего впереди Фенвика.

- Маркус, - все же решается и дергает того за рукав, - прости, что втянула во все это со своей сумасшедшей кошкой. С меня эссе, постараюсь идеально скопировать твои закорючки.

Мяуканье все ближе и ближе, а туннель кажется все бесконечнее и бесконечнее, пока впереди не начинает маячить полоска света, через несколько минут оказавшаяся крутым подъемом по ступенькам вверх. Пробивающийся сквозь деревянные рыхлые доски луч света кажется уж слишком одиноким среди мрака подземного коридора, стены которого покрыты мхом и скалообразными наростами. А дрянная Цири тоже здесь - восседает на последней ступеньке, держа что-то металлическое в зубах, и, судя по звукам, механическое.

- Тебе так хочется попасть к Снейпу, я погляжу? Странные у тебя желания, Маркус, очень странные. - Она любви подобной не разделяет, хоть и сама напросилась высшим баллом к профессору на дальнейшее обучение, которое, стоит заметить, уже не было простой пыткой, ведь слово «ад», пожалуй, больше подходит под определение.

Софи качает головой, настороженно поглядывая на нечто, что поймала ее кошатина: длинные и тонкие металлические прутики-лапки барахтаются в воздухе, задевая длинную чёрную шерсть. Цири будто бы безразлично - в позе читается та самая флегма, накатывающая после обильного обеда, или же удачной охоты. Два янтарных глаза смотрят на хозяйку, которая тем временем провожает взглядом скрывающегося наверху Маркуса.

- Куда ты нас привела? - Софи думала, что будет куда более эмоционально переживать поимку кошки - кричать, размахивать руками, грозиться скормить кальмару, но вместо этого аккуратно поднимается по ступенькам, берет мохнатую одной рукой и затаскивает внутрь комнаты, усаживая к себе на колени, а сама садится на нечто отдалённо напоминающее софу. - Давай. - Она протягивает ладонь к мохнатой морде, но Цири противится, хлопает своими яркими бусинами, а штуку крепко держит зубами. - Уууу, я кому сказала! - Пока Фосетт разжимала зубы кошатине, механизм издал последний звук, отличающийся от привычного тиканья, и замолчал, чем крайне разочаровал Цири, отчего та чуть ли не выплюнула его на колени хозяйки.

Где-то она уже подобное видела, но из-за всех сегодняшних волнений не смогла бы сказать точно. Нечто размера чуть меньше ее ладони походило внешне на паука с четырьмя парами ног и довольно внушаемыми хелицерами. Врожденное рейвенкловское любопытство настоятельно требовало сейчас же вскрыть штуку и поковыряться в ее внутренностях, но Софи медлила, всматриваясь в выгравированные цифры на брюшке.

Может Флитвик не ошибся и послал ее к иве не просто так? - Фосетт устало посмотрела на Цири, которая решила после выполненного кошачьего долга вернуться к своим прямым обязанностям - возлежанию и сну. Рейвенкловка лишь благодарно погладила с минуту, на самом деле сдерживая все негодование, которое хотелось высказать вот так прямо сейчас, и снова принялась разглядывать ряд совсем крошечных цифр, которые определённо складывались в шифр.

- Сложно. Просто надо показать Флитвику и все на этом. - Сдаётся она, когда цифры никак не хотят складываться во что-то вразумительное. Нумерология или Каббалистика - это не про Фосетт. Потому она прячет механического паука в сумку и подходит к окну. - Эту штуковину отдам декану. Если не за ней он меня послал, то все равно заинтересуется. А ты уверен, что это… мы рядом с Хогсмидом выходит? Влетит же нам. - Объяснить сломанный нос Фенвика ещё как-то можно было, а вот если эти двое вернутся в школу не оттуда, откуда пришли, вот тут могут их поймать. - Нельзя возвращаться по главной дороге, придётся обойти, чтобы никому на глаза не попасться. - Говорит она, а сама с трудом верит в происходящее. Так и хочется прокричать «какого хрена», но вряд ли Маркус оценит столь яркую экспрессию. - Давай просто… о, че-е-е-ерт. - Она ткнула пальцем в стекло: через заросли давно уничтоженного сада пробирались три фигуры в чёрных мантиях, лица которых были скрыты капюшонами. - Они идут сюда?! Нам хана будет, если кто увидит. - Софи потянула Маркуса за рукав, оглядываясь, мельтеша по маленькой комнатке, откуда хорошенько проглядывался некогда светлый коридор и прихожая.

Фосетт ничего не остаётся, как схватить за шкирку уснувшую Цири и запихать себе в сумку. Та недолго возмущается, явно увлекаясь чернильницей и перьями. Сама же рейвенкловка ничего лучше не придумывает, как запихать себя и Маркуса в жуткий, пыльный чулан, который трудно обнаружить среди покосившихся досок, наискось перекрывающих в него вход.

- Ты, - звучит грубый, хрипловатый голос, - проверь все. А ты, женщина, объясни, почему именно сюда.

Голос женщины Софи уже не слышит. По всей вероятности компания ушла в сторону предполагаемой кухни.

- Как бы хотелось, чтобы это все было просто дурным сном. - Шепчет Софи, еле сдерживаясь, чтобы не выскочить из чулана и не натворить суеты, потому что закрытые, тесные пространства пугают ее похлеще всяких подозрительных личностей.

- Я втянула, мне и спасать нас. - Да уж, спасительница великая объявилась, лучше бы сидела в библиотеке и эссе переписывала. Хотя то, что теперь находилось у неё в сумке, и речь вовсе не о кошке, было куда примечательнее дурацких формул. Не рассказывать же Фенвику про индивидуальное задание, которое ей подсунули на факультативе по Теории Магии, и над которым она работала уже больше года, вбивая себе в голову алхимические алгоритмы и каббалистические символы, которые никак не желали усвоиться, а само задание так и застопорилось на теоретической части. Проект может и был интересным, но у Софи времени на него не оставалось, потому что кошки, потому что Маркус и все в этом духе.

Ко всему прочему прибавлялась головная боль в виде проклятия, все ещё нависшем над всей ее сущностью, диктовавшем свои условия - не было ни дня, чтобы она о нем не вспоминала. Это было отвратительной безысходностью, бесконечным страданием, мешающим жить полноценно. А как иначе, когда осознаёшь, что нужно убить человека - это выходит за все существующие рамки, и речь не только об этике и гуманизме. Убить человека, чтобы выжить самому - не это она ожидала узнать о своих маггловских родственниках.

- Флитвик бывает странным, но не нам судить. У человека горе - родные студенты оказались полнейшими дебилами. - Такую характеристику Софи уже давно дала всему шестому курсу, включая и себя саму, потому что никто из них ещё не додумался остановить этот поток безумия, происходящий из урока в урок. Никто не сказал «хватит». Может об этом думали многие, но думать - не делать. Хотя чем они хуже пятикурсников, затеявших кружок по интересам во главе с Поттером и его компанией? Может это вся школа обезумела? Может им чего в завтрак подсыпают?

Но то, что происходит в хижине, пока Фосетт и Фенвик прячутся в шкафу, безумием уже не назовёшь. Софи не видела лиц, голоса слышала впервые, точнее один голос из трёх, такой требовательный и властный, что можно было сделать вывод о том, что женщина и кто-то третий у него в подчинении.

- Ты же не ходишь на Травологию, откуда узнал? - Вот она таки ничего занимательного в этом уроке не припомнит. Не считая валяющейся на полу Макэвой, раздевающейся и разбрасывающей свои вещи, да и Слоупера со своими кустами-букетами для Ровсток. Действительно, очень занимательно. - Нет, хреновину я не отдам. Там шифр, и он может мне пригодиться. - Рейвенкловка похлопала по сумке, проверяя, не задохнулась ли там ее кошатина, но та все ещё радовалось, вцепившись когтями в перья. - Оглушать тоже не надо. Мы не знаем, кто это. Опасно.

Софи вспомнила, как провела на каникулах целую ночь, читая стопку газет. Заголовки были неутешительными: тронувшийся головой Дамблдор, чью подноготную Скитер решила дозировать в «Пророке», сбежавшие Пожиратели - было ясно, что Министр не справляется.

- Ты себя как чувствуешь? Выглядишь паршиво. - В чулане хоть и было темно, но разглядеть уж близко стоящего Фенвика труда не составляло. - Пока ничего делать не надо, спокойно. Ты же в курсе, что сторонники Того-Самого на свободе? Словить Аваду в семнадцать я не собиралась, я ещё жизни не видела и все такое. - Прозвучало откровенно, но лицемерно, учитывая контекст с ивой-убийцей.

В комнате, где они сидели несколько минут назад, послышались голоса. Говорили уже все трое. Чулан хоть и располагался рядом с дверным проемом, но не все слова Фосетт могла разобрать, боязно придерживая сумку, чтобы Цири вдруг не надумала их выдать. К счастью, эти трое не задержались: спустя пятиминутного спора они вышли из хижины, судя по тому, как хлопнула дверь и воцарилась благословенная тишина.

- Ушли? Что им надо было тут? - Слишком много вопросов и так мало ответов, получать которые она предпочитала как можно скорее. Уж против рейвенкловского любопытства никак не попрешь. - Надо быстрее отсюда валить.

Она хочет ему помочь. Она хочет отмотать время назад и ни за что не впутывать во все это ещё одного дорогого ей человека, хотя точно и не скажет, с каких это пор он стал для нее больше, чем просто хороший приятель. Она хочет, чтобы ее палочка была при ней, чтобы дрянная кошка не желала засуицидиться под ветвями взбесившегося дерева, хочет быть чуточку умнее, думать больше о последствиях, думать больше о других, и не повторять заезженной пластинкой, что плевать на все и всех.

Ведь это неправда.

Маркус не говорит, но она видит, что натворила. Понимает, что ее извинений недостаточно, потому что есть вещи, которые не исправить, и великого Ганди стоит запихнуть обратно, поменьше отсвечивать, раз уже натворила плохих дел.

- Нет, не уверена, - честно признается она, но взгляд отводит, - я просто ему покажу, может он поможет расшифровать… постой, - наконец до неё доходит смысл столь внезапной озабоченности, - ты хочешь сам с этой штуковиной разобраться?

Впрочем, ничего удивительного. Только вот Фосетт почему-то уверена, что никакой связи между металлическим пауком и тремя странными личностями нет. Просто череда независящих друг от друга событий.

- Ладно, твоя взяла. Попробуем разгадать? К счастью, я знаю, где искать ответ. - И это значит, что придётся все-таки рассказывать про проект… снова втягивать в странные делишки, потому именно сейчас настойчиво так акцентирует, предупреждает: - Только если ты этого хочешь. - И вот все равно не чувствует, что сняла с себя ответственность, все равно что-то нервно подрагивает от мысли, что придётся рассказать больше, чем может себе позволить.

В голове у неё все ещё проигрывается спектакль одного актера, а Маркус оказывается впереди, показывая путь, будто какой-то…

- Ох черт! Снова ты за своё. - Ворчит Софи, доставая ещё один чистый платок - жизнь научила ее таскать в сумке всякое, а лучше бы там оказалась палочка. - Надо скорее к Помфри, или… до школы ведь далеко, а мы почти на территории Хогсмида. Это будет крайне странно, но что если прикинуться не студентами, а просто путешественниками, придумаем твоему носу историю, к примеру, поскользнулся на отполированных ступеньках почты, для вида закажем сливочного. - Софи так разогналась в своей фантазии, что уже представляла себя с кружкой, но скорее чая, чем пива со сладкой пенкой. Так-то, судя по времени между библиотекой и настоящим моментом, они пропустили обед, и в ответ на эти мысли у неё в желудке заурчало.

В Хогсмиде пабов было несколько, но Софи знала дорогу только в «Три метлы», ещё немного ориентировалась, где находится «Кабанья голова», но в любом случае, это был риск оказаться узнанными местными аборигенами, которые спокойно могут доложить мадам Жабе на потерявшихся студентов.

Фосетт расстегивает мантию, прикидывая, что можно сделать со своим нарядом, состоящим из рубашки, школьной юбки и чёрных чулков, но ничего путного не придумывает, только если трансфигурировать мантию в тренч, но без своей волшебной палочки это невозможно.

- Почему ты так на меня смотришь? Ты же не предлагаешь вправить тебе нос? Может надо просто найти хотя бы одного волшебника, кто сможет… точно! Идём! - Фосетт настолько возбуждена явившейся внезапно идеей, что забывает про все меры предосторожности, хватает под руку Маркуса и спешит наконец покинуть эту жуткую хижину. К счастью, подозрительных лиц в саду они не обнаруживают, как и по дороге к месту назначения, хоть и идут окольными путями, прячась от редких прохожих. - Я тебе потом все объясню. Просто будь… милым. - А объяснять придётся многое.

Их встречает желтый забор, который огрождает небольшой ухоженный домик и миниатюрный сад по правую руку. Покошенная трава гвоорит только об одном - маменькин сынок все же вылез из своего укрытия в Лютном и навестил старушку. Софи замешкалась перед дверью, но окровавленной платок в руках Маркуса сподвиг все же постучать.

- Иду-у-у. - Раздался за дверью женский голос, и Фосетт наконец выдохнула, обнаружив, что все это время нервно сжимала ладонь Фенвика.

- Миссис Флиберт*, это Софи!

Она могла бы отшутиться, сказать, что ничего в жизни не бывает «просто так», но вместо этого смотрит на зажатое запястье в его руке и лишь неуверенно качает головой, шепча «предполагаю».

Ладно, все хорошо, ничего ведь не произошло, все живы и почти здоровы, не считая одного носа и ссадин на ее коленках. Все поправимо. И вполне нормально в такой ситуации находиться на грани - именно она это видит в его странном взгляде, давно лишенном былого флегматизма. Он оставляет на ее руке браслет из своих отпечатков, а она ещё больше погружается в болото из недосказанностей и секретов, надеется в нем однажды утонуть, или что найдётся кто-то, способный ее оттуда вытащить, поверить всем ее «во благо» и «ради общей цели».

Ещё утром их общая цель заключалась в каком-то привычном написании паршивого эссе, а теперь они в Хогсмиде, разбитые и уставшие, с грузом приобретённых странных, опасных воспоминаний, с которыми пока ещё не знают, что делать.

- Тогда разгадаем. - Соглашается она, зачем-то поправляя туго заплетенные волосы, разглаживая мантию, как если бы ожидала понравиться хозяйке. - Просто соглашайся со всем - так будет проще и меньше вопросов. Про нос скажи, что поскользнулся возле почты - у них вечно на ступеньках каток.

Софи вытаскивает кошку из сумки и опускает на газон, хорошо помня, как питомцы старушки предпочитают встречать гостей, особенно тех, которые издают «мяу» и любят по утрам блевать на ковёр. И не ошиблась: первой выбежала Грэттель, радостным лаем так испугав Цири, что та в один миг скрылась в саду - ну ничего страшного, не в первый раз, и скорее всего не в последний. Затем выбежали Люнокс и Кэрри, а за ними показалась и сама миссис Мопси Флиберт при параде - платье лавандового оттенка идеально сочеталось с ее седыми кудрями и жемчужными сережками.

- Софи?! Я тебя совсем не ждала сегодня. - Старушка была удивлена, но вполне радостно восприняла столь внезапный визит. - А какой у тебя симпатичный молодой человек! - Чуть ли не расцвела она, хлопнув в ладоши. - Только вот нос чего? Иди-ка сюда… заходите, заходите, Софи, там остался твой любимый, если не ошибаюсь, вишнёвый пирог. А ты, - осуждающе покачала головой, - иди за мной, сейчас поправим красоту такую!

- Да уж… красота. - Усмехнулась самой себе Фосетт, неся из кухни накрытую тарелку с остатками пирога. - Я чайник поставлю? - В ответ из соседней комнаты послышалось невнятное ворчание, которое рейвенкловка расценила как знак согласия. И пока чайник закипал, она достала из сумки паука, чтобы ещё раз запомнить набор цифр, который и сейчас ей ни о чем не говорил. Здесь понадобится артиллерия потяжелее: с десяток чистых пергаментов и ее тетрадь с символами и шифрами, несколько справочников из библиотеки и…

- Ну вот и все. - Старушка вернулась в маленькую, заставленную различным барахлом гостиную и взяла с каминной полки что-то завернутое в бумагу. - Стэнли просил передать. Сказал, чтобы сову не отправляла, у вас корреспонденцию там проверяют, это правда? - Фосетт кивнула. - Что за времена?!

- Смутные. - Коротко ответила она и поднялась, чтобы выключить чайник, заодно отправить свёрток себе в сумку, но не сдержалась, оторвав краешек упаковки, желая проверить, насколько они с сынком миссис Флиберт друг друга поняли ещё на каникулах. И, как оказалось, поняли хорошо - по виднеющееся из-за бумаги обложки можно было сделать вывод, что книга действительно настолько древняя, что от одного неправильного движения может превратиться в пыль.

- А вот и чай. - Софи поставила чайничек на журнальный столик и расставилась чашки. - Простите, миссис Флиберт, но мы спешим, нам дали важное школьное поручение - доставить в почтовое отделение большую посылку, и уже спешим обратно. Если бы не скользкие ступеньки, то не беспокоили бы вас. - Она еле заткнулась, остановив воображаемую историю куском пирога.

- Ничего страшного. Мне все равно нечем заняться, так хоть немного отвлеклась. - Старушка улыбнулась, погладив лежащую на коленях морду Кэрри. - Стэнли только вчера вернулся в Лондон, скоро у него очередное путешествие. Ну знаешь, куда-то снова ближе к Африке будут держать путь.

Фосетт понимающе кивнула, но про себя уже несколько раз закатила глаза - Стэнли был контрабандистом и работал на плохих ребят из Лютного, один из которых был гоблином. И пока матушка бывшего хаффлпаффца пребывала в сказочном неведении, чем на самом деле занимается ее сын, Стэнли неплохо так зарабатывал на контрафакте и артефактах, поговаривают, что среди запрещенки он ещё и алкоголь толкает своим. В любом случае, Софи получила от него то, что хотела.

- Передавайте Стэнли привет в следующем письме. Пусть будет осторожен в Африке. - Решив не добавлять лишнего волнения старушке, рейвенкловка спешит взять сумку и ретироваться на улицу, потянув за собой Маркуса. - Да уж… зато нос снова… прежний. - Фосетт старается выглядеть оптимисткой, хоть и понимает, что этот визит стоил ей ещё одной тайны, а болото только стало шире.

- Цири! Мы идём домой! Где ты, противная кошка?!

Софи крепко держит ручку сумки, будто боясь, что ту у неё выкрадут, или она испарится к чертям собачьим вместе с тайным фолиантом внутри. Софи боится, что произойдёт ещё что-то, за что ей придётся в очередной раз оправдываться, хотя она чертовски от этого устала. Устала объяснять, что ничерта во всем этом хаосе не смыслит, что одно от другого не зависит, и вся эта, простите, хренотень никак между собой не связана.

Софи только прикидывается, что ищет кошку. На самом деле Софи оттягивает время, чтобы подобрать нужные слова. Софи знает, что Цири обычно прячется на яблоне, но все ещё делает вид, что ведёт поисковую кампанию прямиком за собачьей будкой. Пока Маркус плюётся ядом, Софи готова подносить ему чистые, белоснежненькие платочки, только чтобы он побыстрее свою обвинительную речь окончил. Иногда людям просто надо выговориться, чтобы стало легче. Но с Фосетт такой номер не прокатывает - она быстрее со всем разберётся молча, сама.

Цири на яблоне. Софи под ней. Смотрит на мелкую чёрную кошатину и проклинает тот день, когда с ней связалась. Ещё больше, когда решила, что может хоть кому-то в этом мире доверять.

От вопросов Фенвика ее внезапно накрывает. Накрывает настолько, что в глазах темнеет, потому она облокачивается двумя руками на дерево, молясь, чтобы это побыстрее закончилось. Все, что нужно знать о Фосетт: страх замкнутых пространств и страх подпускать кого-то слишком близко. И если с первым ещё можно играть в кошки-мышки, то контролировать второе невозможно.

Софи успевает досчитать до двадцати, когда ее попускает. К тому времени Цири сама спрыгивает на плечо хозяйки и щимится обратно в сумку. Судя по позе Фенвика, тот все ещё ждёт от неё ответов.

- У тебя хорошо с теориями заговоров. - Сухо произносит она, спеша на выход со старушечьего двора. - По твоей логике, я знала, что возле ивы находится некий таинственный механизм, потому взяла тебя, свою кошку и отправилась на его поиски, да? Ещё скажи, что подговорила свою больную на голову кошку забраться в тайный проход и привести нас в Хогсмид, и сделать все так, чтобы ты сломал нос, а поскольку специально потеряла палочку, то мы пошли искать того, кто бы тебе его вправил, и тут будто между прочим мы попали к старушке, держащей приготовленную для меня книгу. - На секунду Софи заткнулась, поняв, что проговорилась насчёт книги, но это уже было не так важно. - Да, Маркус, это все было подстроено. Только знаешь, что во всем этом плане не так? - Они как раз вышли со двора, когда Софи уже была настроена рассказать все, как есть. - Ты, Маркус, неужели считаешь, что знай я про все это заранее, то потянула бы тебя? Я сама бы все сделала, и без чьей-либо помощи. Я не из тех, кому плевать на безопасность других, я не стала бы специально подставлять, ввязывая во все это дерьмо. Мне не безразлично.

Это была капитуляция. Софи не на шутку разволновалась, да так, что теперь ее всю трясло, то ли от злости, что о ней подумали что-то подобное, то ли от накатившей общей усталости. Она лишь прибавила шаг, чтобы поскорее добраться до школы.

Что-то треснуло внутри неё. Что-то, что обычно срабатывало, когда кто-то лез ей помогать. Но в этот раз все было иначе. И от этого становилось ещё паршивее.

Отредактировано Sophie Fawcett (16.10.21 02:08)

- Маркус. - Его имя она произносит на выдохе, потирает пальцами уставшие глаза и снова тяжело выдыхает, прокручивая в голове только что произнесённое им «прости». Ей начинает казаться, что это вовсе не тот Фенвик, которого она так давно знает. Не тот, который вечно ёрничает, когда она забывает про домашку, не тот бубнящий в сторону чая, вечно мрачный и недовольный. Может ей его подменили? Подсунули другого? Может это миссис Флиберт какую порчу на него наслала, пока нос вправляла?

Софи щурится, поглядывает на него подозрительно, ожидая подвоха, или что в какой-то момент он превратится в зелёного человечка, крича «нас рассекретили». Но что-то ничего подобного не происходит, а она просто пялится на него, как ненормальная, будто только что узнала, что все это враньё про смерть Кеннеди. Чистейшая подстава. А Генрих VIII был девственником.

- Маркус, - попытка номер два после небольшой паузы, показавшейся ей вечностью, - ты в курсе, что ты дурак? - Она останавливается, по-девчачьи наигранно пихает двумя руками в плечо, будто желая избавиться от чувств, что внезапно отозвались где-то под рёбрами глухими неритмичными ударами, несвойственной аритмией. - Просто ты… ай, короче. У нас двоих похоже проблемы с доверием. Я бы предложила поработать ещё и над этим, но мы слишком будем заняты этой невиданной штуковиной.

С другой стороны, в сегодняшней истории Фосетт внезапно открыла для себя, что доверяет Маркусу настолько, что повела его в дом старушки, которая та ещё сплетница. Софи не хотела, чтобы кто-то знал о ее визитах в этот дом, как и о том, что она шатается на каникулах по Лютному. И, конечно, она не хотела, чтобы кто-то знал о проклятии, пока она сама не разберётся, реально оно, или сказка, чтобы заставить откреститься от семьи.

- Прости, что соврала насчёт Флитвика. - Снова отводит взгляд, потому что стыдно. - Никакое задание он не давал, я просто хотела свалить с библиотеки подальше, и… не быть в одиночестве. Потому что сейчас у меня очень паршивое состояние, будто весь мир вокруг рушится, а я стою и не могу пошевелиться, не зная, что со всем этим делать: собирать ли осколки, или же бежать подальше, где меня никто не сможет найти. Я просто очень устала. И очень не хочу оставаться одна. И вместе с тем я не хочу, чтобы кто-то страдал из-за меня. К примеру, твой красивый нос. - Софи зачем-то вспомнила, сколько раз видела этот нос разбитым, до того, как над ним приходилось колдовать. - Я не думала, что ты бросишься ради меня под иву, не думала, что мы угодим хрен знает куда из-за моей чертовой кошки. Знаешь, иногда мне кажется, что я вообще мало думаю, зато фигни всякой совершаю, взять хотя бы Кубок в прошлом году. - Правой рукой она вцепилась в край манжета мантии Маркуса, будто боялась, что он куда-то денется. Ей было непривычно говорить о своих чувствах, да и публичная рефлексия вызывала у неё неподдельное чувство страха, но сейчас пришло осознание, что пора запихнуть поглубже страх за себя, за свои чувства, которые могут задеть, над которыми могут посмеяться, но если забиться и не высовываться, то потеря чего-то очень важного будет равноценной. - Не злись, пожалуйста.

Все-таки в этом мире не так много людей, которых она боится потерять. У неё остался только отец и брат, дедушка и дядя по маминой линии, вечно присутствующий всюду и всегда Сэм, Цири. Есть ещё Маркус, только раньше она этого не понимала, думала, что его чувства ее никак не касаются, готова была все перекроить в очередную шутку, только шутка оказалась глупой, а точнее - это сама она оказалась полной дурой.