До взрыва остались считанные секунды. Кэти прекрасно понимает то, ведь в Рождественскую ночь они проходили что-то похожее, только не успели зайти так далеко. Прошло так мало времени и им снова приходится возвращаться к этому разговору, который станет ключевым в этой истории. Она не обладает даром к прорицаниям, но прекрасно знает это. Закрывает глаза и сжимает кулаки, чтобы подавить в себе желание спрятаться, сбежать прямо в таком виде, чтобы не видеть осуждения и разочарования.
Конечно, Белл станет для Блетчли разочарованием, ровно через три, два, один. «— Врешь», — резко срывается с припухших губ и по телу пробегают мурашки, но не те, что вызывают трепет и заставляют выгибаться на встречу прикосновениям, а липкого страха. Тело все еще подрагивает от нового чувства, того самого, которое так напугало девушку, ведь так сложно контролировать себя, когда ты превращаешься в одно большое желание.
— Не вру, — уверенно, на выдохе. Она это знает, он тоже, просто почему-то не хочет верить. Поджимает губы, пока Майлз, кардинально изменивший свою линию поведения не бросает ее форму на подоконник. Щеки вспыхивают от стыда. Она чувствует себя маленькой и абсолютно беззащитной, выдержать его уверенный и злой взгляд выше сил, поэтому отворачивается к импровизированному столу, отряхивает одежду от пыли и быстро одевается, сразу чувствуя себя немного увереннее, зачем-то подхватывает и мантию, накидывая на плечи и кутаясь в темную ткань, как будто она поможет заставить Блетчли забыть то, что он видел, чего касался так откровенно.
Дышать тяжело, как и подобрать слова. Просто смотрит за ним, как он подносит пальцы к носу, как медленно, издевательски отправляет их в рот с этой ехидной улыбкой, которую обычно дарят недругам. Хочется провалиться сквозь землю, прямо на дно Черного озера в объятия того самого ужасного кальмара, которым их пугают с первого курса. Но так просто никогда не бывает, она же — Кэти Белл, человек, которому редко везет, а когда все может быть хорошо, она самостоятельно рушит то хрупкое счастье. Этот случай отличается. Она не готова и делать то, чего не хочешь ради дорогого человека? Тот кто любит — поймет, не будет давить, заставлять чувствовать вину за то, что ты неправильный.
Отчасти она понимает эмоции Майлза, но не пойдет на попятную. Решение принято и, если он не готов его принять, то…может он и не любит ее, как говорил, возможно это просто желание обладать, как редкой игрушкой в коллекции. Хмыкает от того, что позволила себе такое сравнение. Белл прекрасно понимает, что не отличается красотой или чем-то еще, она не особенная, обычная шустикурсница, на которую не стоит тратить время. — Я не говорила, что люблю тебя, — голос дрожит, ведь таким она его не видела, он непредсказуем и это пугает. — И плакала я тогда, потому что не оправдываю твоих ожиданий, — сама удивляется, как удается держать себя в руках, не разрыдаться, а говорить то, что будет больно слышать, но это необходимо. Она не может врать ему, не может больше бегать и прятаться, как бы ни были прекрасны их совместные вечера, как бы очаровательно он ни старался совладать с Древними рунами под ее началом.
Блетчли проходит мимо, задевая ее плечом и Белл не успевает отойти на достаточное расстояние, когда в приступе злости он скидывает с подоконника все, что там было. Летят тарталетки, тот самый крабовый пирог, бокалы, в которых еще недавно был теплый, пряный глинтвейн, со звоном разлетаются на множество осколков, один из которых отлетает и мажет по ноге. Кэти чувствует жжение, как ткань форменных гольф намокает, приобретая действительно алый оттенок, но не хочет обращать внимание, терпимо, только прикрывает полами мантии, на всякий случай.
— Как тебе в голову приходит такой бред? — приподнимает руки и сжимает кулаки, чтобы замолчать, не наговорить лишнего, хотя хочется, — Или это твой метод? — тот жар, что сводил с ума совсем недавно теперь питает совсем другую эмоцию. Обидно, что такая идиотская идея пришла в эту слизеринскую голову. Насколько он готов к проявлению подлости, что думает так, а может быть она как аз стала для него заменой, королевы Селины. Нет, невозможно, он не смог бы так сыграть, не стал бы тратить время на какую-то гриффиндорку. Но тогда почему? Теперь вряд ли удастся узнать ответ на этот вопрос.
Блетчли в два шага преодолевает расстояние между ними и очень тяжело не смотреть на его обнаженную грудь, ведь даже не удосужился застегнуть рубашку. Тут он снова помогает ей, сжимает плечи так сильно, что едва удается подавить желание вскрикнуть. Белл вздрагивает, отклоняется, стараясь максимально отстраниться, но не отводит взгляда.
— Из-за того, кто разбил мне сердце, правда ты сейчас скажешь, что у меня его нет, — голос звучит бесцветно, простой вопрос заставил вернуться ее в личный кошмар годичной давности. Ей было тяжело, но как-то получилось склеить себя и найти силы жить дальше, — Нет, с ним не хотела бы, — это правда, она ведь закрыла эту главу своей жизни, они с Джорджем дружат, общаются точно так же, как до ее дурацкого признания, может даже лучше. Этого достаточно. — Иногда, прошлое должно оставаться в прошлом, — называть имя не собирается, это ничего не меняет, — отпусти, мне больно.
Он наматывает круги по комнате, Кэти отходит ко второму окну, что в углу и утыкается лбом в холодное, мутное стекло. Не мешало бы успокоиться, сбавить градус. Они ведь взрослые, смогут во всем разобраться. При всем происходящем, терять Майлза не хотелось, потому что ей нравились не только его поцелуи, он ей нравился просто так, какой есть, без каких-либо причин и условий. Было ли это проблемой? Наверняка.
— Ты правда мне нравишься, я пытаюсь быть нормальной, как все, но… — вздыхает, устремляя взгляд на кромки деревьев запретного леса, — получается плохо, сам видишь, — это не попытка вызвать жалость, лишь констатация факта. Встречаться с парнями для нее все еще непривычно, в их случае, это сразу тайные отношения, которые вытягивают столько сил на хранение тайны, игры на публике, просто не справилась, не потянула, хотя почему-то тогда, на Астрономической башне решила дать им шанс. Глупая.
От осознания происходящего внутри разрастается дыра. Знала же, что все испортит, знала, что Майлзу будет мало, но верила, надеялась, что все у них получится. Но о высоких чувствах говорить не приходится. Сомневается, что и Блетчли будет печалиться по ней, ведь она просто игрушка, объект вожделения, найдет новый, едва ли для него это проблема. Даже на их курсе столько красивых, женственных и более общительных. Прикрыв глаза только горько вздыхает. Поздно сожалеть, поздно думать о том, что можно было бы исправить. Ответ прост: ни-че-го.
[pers]<b><a href="https://drinkbutterbeer.rusff.me/viewtopic.php?id=1015#p96831" target="_blank">Кэти Белл</a></b>, 16 лет[/pers][info]Гриффиндор, 6 курс<br />Охотница сборной факультета по квиддичу
Член ОД [/info]