В семье Боунс день рождения — это особый праздник, такой же важный, как рождество, только в центре внимания оказывается именинник. Сьюзен обожает день своего рождения, ещё ни разу не было такого, чтобы она в этот день не сверкала от удовольствия, как начищенный до блеска медный котелок.

Этот год не исключение. К тому же поздравления и подарки радуют её сегодня с самого утра. Сначала от друзей в гостиной и Большом зале за завтраком, теперь — от родственников в совятне. На шестнадцатый день рождения Сьюзен получила от бабушки красивый летний сарафан, элегантно расшитый цветочными узорами, которые так любит девчонка. От родителей с совой пришли дорогущие письменные принадлежности, о которых Сью мечтала второй год, а тётушка Амелия подарила племяшке тонкий браслет, украшенный полудрагоценными камнями всех цветов радуги.

В общем, день шёл хорошо и весело. В планах у Сьюзен было устроить небольшой пикничок для самых близких друзей, но пока все были заняты своими делами, она могла насладиться разглядыванием подарков.

— Словно радуга в разрезе, правда, Тюлип? — разглядывая на солнце полученную безделушку, Сьюзен подносит кисть поближе к своей любопытной совушке. Птица дважды ухает, аккуратно задевая браслет клювом, и теряет к побрякушке всякий интерес: на пороге совятни возникает Эдвард Олливандер.

— Привет, — машет ручкой девчонка, подходя ближе к неожиданному гостю. У Сьюзен сейчас такое хорошее настроение, что она не очень-то и вспоминает, что между ними с Эдом в последние месяцы накопилось немало напряжения. — Ой, — удивляется она неожиданному подарку, — спасибо!

Она правда не ждала от Эдварда подарков, это так мило с его стороны!

— Ты, эм... — неловко, но с улыбкой бубнит Сьюзен, попутно разглядывая довольно красивую обложку, — это что-то маггловское?

Не терпится пролистать и посмотреть что там.

Отредактировано Susan Bones (25.03.22 00:18)

То, что Сьюзен видит на страницах подаренной книги, удивляет её настолько, что хаффлпаффка на мгновение теряет дар речи. Она настолько поражена, что рука не подымается захлопнуть этот самый «сборник» и дать им дарителю по голове.

О Мерлин, что же это за искусство такое, с полуголыми девицами на развороте?!

Сьюзен нервно хихикает в тон Эдварду, поражаясь тому, как спокойно парень об этом говорит. «Высечь волшебство, поднять дух». Вместо того чтобы возмутиться, девушка задумывается: а что если это она одна такая неотёсанная ничего не понимает, и на самом деле в этих вызывающих изображениях есть какой-то высокий смысл? Что если она обидит Эдварда, поставив под вопрос адекватность его подарка? К тому же, ей уже не десять лет... должны ли дамы в купальниках и БЕЗ (ничего себе!) её настолько шокировать?

— И правда, б-будоражит кровь с первого взгляда... — соглашается Сью, тяжело выдыхая. — И сколько тебе было? Ну, когда ты познакомился с Шекспиром? — интересуется девочка, пролистав ещё парочку страниц, и захлопнув сборник.

Ей не хочется думать плохого об эксцентричной тётушке Эдварда, он ведь так её любил, да и по рассказам она была чудесной женщиной, но всё-таки очень уж интересно, с какого возраста Эду подсовывали такую литературу. Если её вообще можно таковой назвать — там же одни картинки!

А вроде бы такой приличный юноша, ну.
Странно, её это всё должно смущать, но почему-то одновременно с тем так забавит!

Отредактировано Susan Bones (25.03.22 15:56)

— Ого, — искренне поражается Сью, чуть не давясь воздухом. — Кхем, вау. Ну, то есть... ты всегда был более продвинутым, да.

На фоне их одноклассников Олливандер всегда казался более развитым, рассуждал почти как взрослый, и вот это вот всё. Но Сьюзен никогда бы не подумала, что этому способствовало разглядывание полуголых женщин.

Сьюзен страшно смотреть туда ещё раз, но она всё-таки открывает подарок и перелистывает до «любимого места» Эдварда. С пятнадцатой страницы ей подмигивает клубничная блондинка в вызывающей красной комбинации, и Сьюзен изо всех сил пытается сконцентрироваться на колонке текста, но тщетно — грудь у дамочки настолько выдающаяся, что не смотреть прямиком на её декольте просто невозможно.

Вот, значит, что Эдварду нравится? Что ж, мисс Боунс будет сложно с таким тягаться (можно даже не пытаться).

— Она... она, конечно, вне всяких похвал.

Нет, Сью правда не знает что ещё сказать, поэтому рассеяно улыбается парню, и начинает собирать в охапку все свои подарки. Просит гриффиндорца понести свёрток с пишущими предметами  и сарафаном, пока они будут спускаться с башни, а сама мёртвой хваткой вцепляется в книжку, будто та поможет девочке сохранить равновесие.

— Эдди, — спустившись с последней ступеньки, Сью всё-таки решается спросить прямо. Слишком уж ей невыносимо идти и делать вид, что совсем ничего не случилось. Сьюзен ещё долго не сможет выкинуть из головы ЭТО! — Ты не подумай ничего такого, просто я правда не ожидала... Но почему ты мне именно эту книгу подарил?  — искренне недоумевает девчонка, смущённо закусывая нижнюю губу. — Это шутка такая или какой-то намёк? Просто все эти картинки...

Вгоняют в краску, мягко говоря. У Сьюзен и без того в присутствии Эдварда всё внутри сжимается, а сейчас, из-за этих дам на страницах сборника, она чувствует себя совсем глупо.

— ... если кто-то из преподавателей узнает...

Им влетит. Ох, как же сильно им влетит!

Отредактировано Susan Bones (26.03.22 22:38)

Как же всё это СТРАННО. Сьюзен настолько смущена и не хочет обижать Эдварда (он так буднично обо всём этом говорит), что у неё, кажется, сейчас мозг взорвётся от попыток подобрать культурные выражения.

— О Мерлин, — смущённо вздыхает девушка, сильно-сильно зажмурив глаза в надежде, что это поможет ей выключить своё воображение. — Только не говори, что вы состоите в одном джентльменском клубе, где обмениваются и обсуждают такую литературу.

Она не осуждает, честно. Девочки любят перетирать мальчишкам кости, мечтать о принце, и критиковать внешность друг друга, а мальчишки любят, видимо, представлять себе девчонок без одежды... так. Стоп.

СТОП!

Это что получается, если Сьюзен напоминает Эдварду одну из этих полуголых девиц, он думает о ней тоже? В этом самом ключе? Как хорошо, что они уже стоят на твёрдой земле, и нет возможности выйти в окно. Потому что Сью обязательно бы вышла, гонимая очень сильными, крайне смешанными чувствами по поводу всего этого.

— Что я должна, по-твоему, делать со всем этим? — чуть ли не пищит Сью, решительно направляясь в сторону Чёрного озера. Если она сейчас остановится, то совершенно точно сойдёт с ума.

Не кажется ли Эдварду, что это уже слишком? Догадываться и предполагать о такого рода увлечениях парней это одно, а знать наверняка... они же за руки от силы раз держались, куда его несёт?! Да, им теперь обоим уже по шестнадцать, но разве это повод? А-а-аа!

Ей нравится то, как Эдвард произносит её имя. Он почти никогда не говорит «Сьюзен», из-за чего создаётся впечатление, что они друг другу немного ближе, чем просто одноклассники. Ей всегда это льстило, пускай хаффлпаффка и боялась себе в этом признаться.

Ей нравится, что он упрямо идёт следом, потому что раньше примерно на этом же этапе ссор он всегда сливался, оставляя между ними давящую на нервы недосказанность.

Ей нравится, что Эдвард преподнёс ей подарок на день рождения, хотя не обязан был. Не после того, как она огрела его книжкой по голове, да и вообще, была не самой приветливой подругой на свете.

Да он и сам ей нравится, чего греха таить. Но её симпатия не отменяет того факта, что единственный человек, способный так быстро и сильно взбесить Сьюзен — это тоже Эдвард, чтоб его, Олливандер!

Боунс не может противиться раздражению, которое буквально вскипает в девчонке от непонимания происходящего. Она боится представить себе чего же именно Эдвард добивается, даря ей такие вещи. Но ещё больше Сьюзен страшно понять его не правильно — это уже не первый раз, когда её подводит и логика, и разыгравшееся воображение.

— Поэзия? — удивлённо переспрашивает Сьюзен, резко затормозив. На секундочку затаившись, она опускает взгляд на книжку, а потом резко разворачивается, и открывает подаренный сборник на первой попавшейся странице, тыча им парню в лицо. — Ты это называешь поэзией?

То есть всё это было ошибкой? Не шуткой, не каким-то извращённым намёком, а просто путаницей? Пару секунд Сьюзен молча смотрит на раскрасневшегося Эдварда, провожая его взглядом к озеру, и чувствует, как почти моментально схлынывает всё её напряжение.

Это было ошибкой. Вот настоящий подарок, у неё в руках. Пока журнал с дамочками летит в воду, Сьюз открывает врученную ей книгу, и видит в ней действительно аккуратные столбики стихов. И если перелистнуть на пятнадцатую страницу, там действительно будет любимый сонет Эдварда, который Боунс обязательно прочитает. Но позже, потому что сейчас она вряд ли сможет воспринимать поэзию и комплименты.

Страницы с полуголыми дамочками плывут по водной глади Чёрного озера, Эдвард краснеет, а Сьюзен смеется. Громко, от всей души, хватаясь за живот, потому что если не думать о всей неловкости ситуации, это было крайне смешно!

Подойдя ближе к Эдварду, Сьюзен давит хохот, и взмахивает палочкой, превращая проблемную книженцию в очень даже милую резиновую уточку.

— Вот так лучше, — вытерев ладошкой заслезившиеся от смеха глаза, Сьюзен улыбается Эдварду. Кто бы мог подумать, что его смущённый вид принесёт ей столько удовольствия. — Умеешь ты удивлять, Олливандер. Так что говоришь, Флитвик тоже увлекается... разглядыванием «уточек»?

Отредактировано Susan Bones (31.03.22 10:46)

— У Элис, серьёзно? — переспрашивает Сьюзен, совсем не следя за громкостью. — Моей Элис?! Когда?

Сьюзен ушам своим не верит. Она бы ни за что бы не поверила, что мисс Толипан хранит у себя подобную литературу. Наверняка этот сборник-кхэм-сонетов попал к хаффлпаффке случайно. Другого объяснения быть не может. А вот зачем Эдвард себе этот журнальчик оставил — это отдельный вопрос.

Удивительным образом всё смущение Сьюзен по поводу журнала для взрослых и того, что именно он делал у Эдварда, испаряется. Или, если быть точнее, передаётся самому Олливандеру. Его щеки такие красные, что к ним так и хочется прикоснуться — Сьюзен это и делает, накрывая румянец своими относительно прохладными ладошками, и только потом понимает, что наверняка её жест сейчас лишний.

— Ты весь горишь, — смущённо хихикнув, отмечает Сьюз, но рук сразу же не отнимает. Только одну — чтобы переместить её на лоб Олливандера. — Я так рада, что всё это оказалось ошибкой, — признаётся девушка, надеясь, что это Эдварда немного успокоит, ну или хотя бы подбодрит. Такой подарок вызывал слишком много вопросов. — Настоящие сонеты мне нравятся больше.

Прочистив горло, Боунс чувствует, что и сама начинает вновь потихонечку краснеть, поэтому убирает руки от Эдварда, пряча их за своей спиной.

— Так как я теперь твоя сообщница, — она кивает в сторону плывущей по озеру уточки, — я никому ничего не скажу, обещаю.

И никогда, никогда ни-и-и-и-икогда этого не забуду. Но Сьюзен этого в слух не произносит, и так всё понятно.

«С тобой бывает сложно», вот кто бы говорил! С другой стороны, Сьюзен уже осознала, что ведёт себя с Эдвардом не всегда адекватно, так что можно простить ему такие вот откровения. Ему вообще всё что угодно простить можно, когда он вот так вот мило краснеет.

Сьюзен перекатывается с пятки на носок и обратно, покрепче сжимает заведённые за спину руки, удерживая подмышкой заветную книжечку, и во всю старается смотреть на уточку, лишь украдкой поглядывая на Олливандера.

— Эх, а так мило плывёт, — вздыхает девушка, уступая Эдварду возможность разобраться со своим грузом ответственности. В конце концов это у него талант к такого рода чарам, Сьюзен больше по вкусу защитная магия.

— Слу-у-ушай, — спрашивает Боунс, когда на воду становится неинтересно смотреть, — я после обеда хотела устроить небольшой пинкник для друзей. Ну, день рождение, и погода хорошая такая... Хочешь прийти? Если ты, ну, не занят, конечно же.

Они как-то не привыкли тусоваться вместе, и всё такое. Но можно ведь с чего-нибудь начать, правда? День рождения — чем не повод.