Надо ли говорить о том, как сильно Грэхэм Монтегю обожает своего отца? Кажется, это единственный человек в семье, который вызывает у парня хоть какие-то эмоции. Гнев, отвращение, презрение, нетерпимость и чего греха таить, страх. Детство у мальчика выдалось не самым радужным, отчего каких-то особенно восторженных эмоций по поводу своих родителей, Монтегю не испытывал. Для матери он был всего лишь удобным аксессуаром к внешней идеальной картинной семье, а для отца - дрессированным цепным псом, который займёт его место в Аврорате и продолжит его дело. Вот только у самого Грэма имелись свои планы на будущее, и пускай они были ещё не сформированы окончательно, но Министерство Магии там никак не фигурировало. Парень даже специально завалил Защиту от Тёмных искусств в прошлом году, чтобы у неё не было шанса начать карьеру среди мракоборцев, но всё же это не уберегло его от отцовского контроля. Свои рычаги воздействия не заставили себя долго ждать, и Грэм был вынужден провести остаток лета, копаясь в бумагах отца в его личном кабинете в Аврорате, пока он сам нещадно уничтожал свою печень запасами Огдена.

     На самом деле стажировка была и не такой уж плохой, как могло показаться на первый взгляд, но сам факт, что она должна проходить из-под палки, удручал. Монтегю был только рад надавать кому-нибудь по шее, напустить дементора или шмальнуть проклятьем, вот только первый день в Аврорте был посвящен тому, что парень копался в документах и приводил в порядок дела отца. За последние месяцы появилось множество исчезновений, пыток и даже смертей среди магглов, но всё это меркло по сравнению с тем, что совсем недавно произошло в Министерстве Магии. Никто в здравом уме не верил в то, что Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся, но вот выходит статья в Ежедневном пророке и весь магический мир переворачивается с ног на голову. Если бы Монтегю было хоть какое-то дело до этого, то он бы непременно, возможно, начал суетиться, но его собственные дела волновали его куда больше, чем воскрешение какого-то старого мага.

      Спрятав толстенную папку, уже несколько раз расширенную магическими заклинаниями, Грэхэм недовольно ударил кулаком по книжному шкафу, будто это действительно могло помочь в его безвыходной ситуации. Нераскрытых дел было множество и большинство из них явно были связаны между собой, но не хватало этой тонкой нити, которая могла бы пройтись по всем и скрепить их воедино. Конечно, Монтегю мог бы забить болт на всё это и спокойно отсидеть свой срок до конца лета, гоняя от кабинета до столовой, но зная себя, парень был уверен, что вздернется быстрее, чем внизу появятся свиные фрикадельки. Грэм медленно разжал кулак и посмотрел на появившуюся от удара вмятину. Обложка папки сильно прогнулась внутрь, кроме одного места, подозрительно напоминающего очертания небольшой склянки, которые обычно используют маги-зельевары для хранения жидких ингредиентов. Монтегю поднял тяжеленую папку, как из неё выкатился небольшой бутылёк. Он ловко поймал его, не позволив разбиться о пол, а затем внимательно осмотрел содержимое. Внутри плавало что-то серебристое и извивающееся. Свет был очень тусклый, но сразу можно было понять, что не какая-то жидкость, а что-то менее осязаемое. Подобную штуковину он ранее уже видел: это было в Эдинбурге. Его тётка по материнской линии выуживала подобные сгустки из головы своего уже немощного отца, а затем прятала их в такие же небольшие банки. Она это называла воспоминаниями. Вот только воспоминания деда светились ярким переливающимся светом, а эти будто угасли. Но давнее желание узнать, как работает та самая гигантская тарелка с рунами, взяло верх, и Монтегю спрятал флакон себе в карман. Он знал, что в Министерстве есть возможности посмотреть данное воспоминание, надо лишь было узнать, где и как. Быстро пробежавшись глазами по содержанию записей в папке, волшебник встретил только одно знакомое имя. Сириус Блэк. Впрочем, это было не удивительно, ведь на него и без давней истории с массовым убийством магглов вешали всё, что ни попадя.

      Монтегю практически выбежал из отцовского кабинета, встретился с его коллегами, которые рассказали, что нужный ему Омут Памяти находится в Отделе Тайн и Комнате Времени. После недавнего погрома туда отправили всё, что плохо лежит, а значит получать особое разрешение на просмотр чужих воспоминаний не потребуется. Грэм уже бывал в подвальных помещениях Министерства Магии, но никогда не бывал в самом Отделе тайн. Темные и пустые коридоры нижнего этажа не сулили ничего хорошего тому, кто сюда явится без приглашения. Монтегю хотелось осмотреть каждый фут этого места, но вечно шныряющие волшебники с каменными лицами, таскающие за собой заключенных, не позволяли осуществить задуманное, да и времени особо на это не было. Грэхэм спустился ещё ниже в подземелья, где свет стал настолько тусклым, что ему пришлось зажечь огонь на конце волшебной палочки. Казалось, что тут до сих пор не был наведён порядок после погрома. Парню потребовалось немало времени, чтобы отыскать нужную дверь, за которой последовала ещё куча других дверей, который явно были созданы для того, чтобы запутать вошедшего. С пятой пытки, но всё же Монтегю удалось добраться до Комнаты Времени. Он сразу её узнал, потому что помещение хоть и окутал мрак, но под ногами хрустнули разбитые маховики времени, а на стенах светились какие-то руны, будто что-то отсчитывающие. Он огляделся по сторонам в поисках нужной ему чаши, которую когда-то видел в книгах и в доме своей тётки, но вместо этого увидел то, что он меньше всего ожидал тут найти.

    - Мерлин, нет! Умоляю!!!  ... Только не она. Сколько уже можно? Что же такого мне надо сделать, чтобы ты опустил мои грехи и оставил меня в покое? Дай знак. И уведи эту нечестивую, - сначала издевательски, а потом уже обреченно проговорил Монтегю, разглядывая фигуру перед собой. Кэти Белл собственной персоной. Уж лучше он ещё раз попадёт под отцовский Круциатус, чем снова окажется с ней в одном помещении. - Просто сгнить, - тихо сказал парень, а затем двинулся вперед, чтобы рассеять рукой мираж. Но его молитвам не суждено было сбыться и вместо того, чтобы растворить дымку, он уткнулся пальцами девушке в волосы (вполне себе материальные волосы), - Вот же драккл.

     Монтегю, конечно, знал, что он далеко не святой и что большая часть школы считает его моральным уродов. На самом деле он даже специально творил всю эту дичь и грубил всем подряд, лишь бы от него отсеялась ненужная масса. Он оставлял вокруг себя только самых преданных, стойких и таких же отбитых, как и он сам. Но разве это то преступление, за которое приходится так жестоко расплачиваться? Он был уверен, что уже искупил все свои грехи, когда два месяца провалялся в больничке. Так нет же.
   
     Белл была вполне себе реальна и материальна. Монтегю ещё даже не успел одернуть руку, как девушка сама попятилась назад. Уже наученный горьким опытом Грэхэм знал, что ни к чему хорошему эта встреча не приведёт, поэтому чтобы не усугублять ситуацию он на всякий случай не стал ей ничего говорить, он даже не шевелился, боясь спровоцировать какой-нибудь неожиданный всплеск магии, который если и не склеит их, то уж точно впутает в тупейшую ситуацию.

   - Просто свали, Белл, - без энтузиазма и присущей ему ненависти в голосе сказал волшебник, никак не реагируя на слова гриффиндорки. Он не хотел знать, какого драккла она забыла в Отделе тайн, а быстро промелькнувшая мысль о том, что девушка его преследует была до невозможности смешной, что становилось прямо как-то фу. Монтегю скривился на слова Белл, а затем отвернулся от неё, ища глазами Омут памяти. Он пришел сюда не для того, чтобы лясы точить с полоумными девицами.

    Огромная чаша с рунами по ободку стояла, задвинутая в самый угол. Внутри неё тусклыми переливами блестела вода. Монтегю поднял бутылек с воспоминаниями и откупорил его. Тонкие серебряные ниточки потянулись вверх, желая выбраться из стекла, но Грэм не был бы Грэмом, если бы так просто вылил их в чашу. Он с интересом попытался потрогать их пальцем, но ничего не почувствовал. Они были абсолютно нематериальны, но при этом видимы глазу. Волшебник хмыкнул и уже наклонил склянку над Омутом памяти, как позади него послышался какой-то шум. Обернувшись на скрежет, Монтегю почувствовал, как у него под ногами начал содрогаться пол, а всевозможные часы будто в несколько раз усилили своё тиканье. Комната заходила ходуном и осколки поломанных маховиков времени взмыли вверх, будто на них наложили заклинание левитации.

      Тиканье часов, словно дубинкой стучит в голове у Монтегю. Каждая секунда будто вдалбливается глубоко ему в мозг, отчего тот начинает немного плавится. Немного не так представлял себе волшебник погружение в воспоминания, поэтому решив, что сейчас не самое лучшее время, чтобы подвергать себя долбящим пыткам, успевает быстро заткнуть флакончик с тонкими переливающимися нитями и бросить себе в карман мантии.

     Приземление происходит не очень удачно, потому что Грэм не успел сообразить, что произошло, потому он падает на колено, которое тут же неприятно хрустит. Подняться на ноги оказывается сложнее, чем он ожидал. Парень осматривается по сторонам: очень темное помещение с единственным факелом, в воздухе стоит затхлый сырой запах .... до боли знакомый. И Белл. Гриффиндорка Белл, которая всего пару минут назад вылетела из Отдела тайн. По крайней мере, должна была вылететь. Девушка в точности задается тем же вопросом, что и Монтегю, но решает не озвучивать его вслух, потому что, кажется, его спутница также не в состоянии понять, что случилось. 

     Белл первая догадывается, где они очутились. Подземелья Хогвартса, сырость которых за долгие годы стала уже столь привычной. Монтегю понимает, что где-то недалеко должен быть кабинет зельеварения, потому что он смотрит на тот самый камень, где они с Блетчли ещё на втором курсе нарисовали похабную картинку и запечатали заклинанием нестирания. Влетело им тогда знатно - они целый месяц без магии каждый день чистили котлы после уроков профессора Снейпа. Тогда это казалось несправедливым наказанием, сейчас же Монтегю вспомнил об этом с кривоватой улыбкой. Он бы и дальше мог предаваться забавным воспоминаниям, если бы не одно но .... КАКОГО, МАТЬ ЕГО, ДРАККЛА ОН ТУТ ОКАЗАЛСЯ???

     Тем временем новоявленная спутница Монтегю направилась дальше по коридору и открыла ближайшую к ним дверь. Безмолвный крик вырвался из груди слизеринца, когда он увидел открывшуюся перед ним картину. Он собственной персоной, с ещё короткими волосами и без шрама от расщепа, стоял перед стеллажом с ингредиентам, а рядом с ним ворковала над котлом Кэти Белл, одетая в школьную мантию. Грэм решил бы, что у него случилось помутнение рассудка и что он оказался в двух каких-то изменениях, если бы вовремя не заметил очень знакомые черты. Это уже было! Он уже проживал этот день. День, который волшебник заполнил надолго и желал бы просто стереть из своей памяти, ведь потом по Хогвартсу гуляли слухи, что Монтегю носился по коридорам школы за ручку с полуголой Кэти Белл. Недолго, правда. Грэм лично занялся искоренением сплетен, выдалбливая их из разносчиков кулаками. Даже поразительно, что Майлз так быстро затих, всего лишь пару раз подстебнув друга и то, когда они были наедине. Слизеринец был готов к любым словесным нападкам своего друга, но тот повел себя неожиданно скучно. Впрочем, упрекать Монтегю его не стал. Все-таки это был не самый лучший день в жизни парня.

     Всё ещё не веря своим глазам, парень огляделся по сторонам. Он никак не решался зайти внутрь, потому что ему казалось, что тот Грэм ... или Кэти его заметят, что произойдет какая-то непоправимая магия, которая просто схлопнет все его существование. Не то, чтобы он сильно хотел задержаться в этом мире, но он ещё не всех драконов перегладил, чтобы так быстро отправляться в Преисподнюю.

     - Нет, - отрезал Монтегю на вопрос стоявшей рядом гриффиндорки. - Я даже не открывал его, - почти растерянным голосом произнес парень, вытаскивая из кармана бутылек с воспоминаниями одного из свидетелей. Он был цел. - Это ты! Что ты натворила? - вскипел Грэхэм, прижимая Белл к холодной стене и нависая над ней. - Что ты делала в комнате времени, пока я не появился? Возвращай все обратно, - он машинально схватил девушку за горло, а затем посмотрел в сторону. Он говорил тише обычного, потому что Монтегю казалось, что его собственная тень сможет услышать его.

     Монтегю решает, что ему пора завести свой собственный вредноскоп, который надо будет заколдовать на приближение не опасности, а Кэти Белл. Даже Госфорт не втягивал его в подобные авантюры, а на этой девице будто клеймо висело какое-то. Казалось бы, надо просто взять и смириться, но нет же ... Грэм вообще не понимал, почему именно эта чокнутая постоянно оказывается рядом перед каким-нибудь дракклецом. Радовало лишь то, что это были всего лишь воспоминания, непонятно откуда взявшиеся, а значит никакого нового сцепления им не грозило, вот только оставались вопросы, как отсюда выбраться и как долго это будет продолжаться.

     Монтегю скривился, разглядывая из-за двери, как его собственное тело только что несколько раз тряхнуло рукой, пытаясь отвязаться от рыжей заразы. Он бы обязательно усмехнулся, наблюдая за тем, как тот шестикурсник Грэм ещё даже не представляет, что ждет его впереди: сначала глупые попытки завершить зелье, прогулочки по Хогвартсу в таком виде и встречу с Майлзом. Есть вещи, о которых хочется забыть и никогда не вспоминать - и эта проклятая отработка была не исключением. К сожалению, Белл ... настоящая реальная Белл тоже была растеряна и тоже не догадывалась, как они сюда попали. Парень верил ей, но лучше от этого не становилось.

     Она бесконечно тараторила какие-то оправдания, но по сути она описала то же, что и он сам почувствовал перед тем, как провалиться в эти воспоминания: скрежет, тиканье, дребезжание пола и светящиеся руны. Монтегю несколько раз ударил кулаком в каменную стену от безысходности, а потом с изумлением обнаружил, что не почувствовал никакой боли. Никакой отдачи. Ничего. Будто вся ярость, которую он хотел выплеснуть в стену, прошла мимо. Костяшки пальцев остались целые, даже ни намека на кровь.

     - Заглохни, - обрывает Грэм девчонки. Он не слушал большую часть её монолога, ведь его абсолютно не волновала всякая дичь про Отряд Дамблдора и какие-то гостиные и руны. Он вообще не понимал, к чему это она. - МАСКИ??? КАКИЕ К ДРАККЛУ МАСКИ??? - неожиданно взрывается Монтегю, поворачиваясь к гриффиндорке, - ПОСМОТРИ НА СЕБЯ, НА МЕНЯ, - он берет её за кисть и начинает трясти у неё перед лицом. Рука Белл выглядит мертвецки бледной, даже полупрозрачной, - Мы здесь ... не больше, чем призраки, - говорит он, скалясь прямо ей в лицо, - а потом резко замахивается и пытается ударить дверь, ведущую к кабинет, но ничего не происходит. Кулак не встречает никакого сопротивления, а препирающиеся друг с другом Белл и Монтегю продолжают невинно искать антидот.

     И вот, слизеринец видит то, что меньше всего хотел бы видеть в своей жизни. Кэтти Белл собственной гриффиндорской персоной улеглась на грудь Грэхэму Монтегю, развалившемуся на каменном полу. Реальный Монтегю уже и забыл об этом инциденте, но  эта картина снова предстала перед ним, только теперь он смотрит на неё от третьего лица. Хочется просто и тупо кричать. Даже в самых кошмарных снах он и представить себе такое не мог. Спасибо Мерлину, что никто в тот момент к ним не зашел! Или вдруг этот треклятый Омут будет показывать их падение всем желающим?

    - Я уничтожу его, - проскрипел Монтегю себе под нос, представляя, что сделает с чашей и с постаментом, когда они вернутся. Если вернутся. Когда-нибудь они уж точно вернутся. Потому что терпение Грэма лопалось с каждой секундой в компании двух Белл. Он одну-то с диким трудом выносил, что ж говорить про вторую?

    Парень закрывает глаза, лишь бы не видеть отчаянные попытки Кэти и Монтегю подняться на ноги. Выглядит это до того убого, что хочется реветь от негодования. Но волшебник держит себя в руках (!) и на всякий случай отходит от девушки. Мало ли опять сработает какая-то министерская отдело-тайная магия, которая склеит и их, реальных.

   - Знаешь, это взаимно. Только без слова "иногда", - огрызается парень, смотря куда угодно, только не на свою спутницу. Его неожиданно привлекает пустой котел, наверняка, оставшийся после урока. Грэм засовывает туда свою голову и произносит громкое: "БУУУУУУУУУ!" - Смотри, даже эха нет. Мы здесь ничто, - кривится парень, ударяя кулаком котел, пытаясь его свернуть. Как он и ожидал, ничего не происходит. Именно в этот момент он замечает оторванный лоскут мантии и оголенную грудь Белл. В этот раз спокойно реагирует на подобное зрелище и решает немного поглумиться над гриффиндоркой. Всё равно нечем заняться.

     - Классный лифчик, - он нахально подмигивает девчонке, а затем начинает откровенно пялиться на грудь Белл-школьницы, - И ты это прячешь под мантией? - парень делает несколько шагов в её сторону, попутно мысленно рассуждая о том, что никогда раньше не думал о Кэти, как о человеке, у которого есть сиськи и прочие женские атрибуты.

Отредактировано Graham Montague (15.02.23 22:48)

     - А будто были варианты? - с нескрываемым раздражением отвечает Монтегю, отводя взгляд с сторону от прелестей Белл. Почему-то парень ловит себя на мысли, что на гриндиллоу под мантией гриффиндорки он бы посмотрел с большим удовольствием, чем на её бюст. Препираться с девчонкой дальше нет никакого желания, потому что каждый их разговор всегда шел в одинаковом русле, а компания этой девицы ему порядком надоела равно, как и вся ситуация с погружением в собственные воспоминания. Он не хочет и дальше наблюдать эту идиотскую картину, где они с Белл ведут себя, как дураки, а потому не поддерживает её решение прогуляться до библиотеки.

    - Подожди, сейчас Снейп явится, - говорит Грэхэм, отворачиваясь в сторону. Ему становится скучно и он мысленно пытается понять, как долго им тут куковать. Стальной голос профессора не заставляет себя ждать, и декан Слизерина собственной персоной появляется в классе. Монтегю внимательно следит за полупрозрачным преподавателем, а затем резко подрывается с места и встает прямо перед его лицом. Конечно, Снейп никак не реагирует, он продолжает отчитывать школьников и дает подсказку, кто бы мог им помочь. Монтегю кривится, а затем, не обращая никакого внимания на Белл, пытается якобы ухватиться за горбатый нос профессора и поводить им из стороны в сторону.

    - Всегда мечтал это сделать, - ухмыляется парень, как бы предугадывая вопрос гриффиндорки, - Я не пойду в библиотеку, - тут же добавляет он, когда они снова остаются вчетвером. Майлза он видел только вчера и ещё не настолько успел соскучиться, чтобы любоваться им в прошлом.

    - Сплошной разврат! - восклицает Монтегю, когда замечает, как Белл-школьница хватает мантию, пока тот другой Монтегю тащит её к выходу, - Амбридж на тебя нет, - добавляет он и опирается на стол, как бы занимая позу ожидания. Таскаться по всей школе в нынешнем состоянии ему не хочется, а потому решает спокойно дождаться того момента, когда их разлепит зелье Майлза. По крайней мере, это было единственным предположением того, когда их вернет обратно в настоящее.

     Вот только переждать в классе отсутствие Грэма и Кэти не удается. Темной дымкой заволакивает всё пространство, и Монтегю буквально выталкивает в новое воспоминание. Парень даже на секунду решает, что ему удалось выбраться, но тут же замечает шагающую рядом с собой и вполне себе телесную Белл, а также идущих впереди их собственные копии, которые "дружелюбно" держатся за ручки. От этого вида слизеринец кривится в неприятном оскале, но ничего не говорит. Не хватало ещё раз обращать внимание на то, как же по-идиотски они выглядят.

     - Драккл, - ругается парень, когда он в очередной раз пытается отстать от группы, но его снова переносит вперед, и всё это сопровождает черный туман. Не желая больше оказываться в темноте и ловить шкафные флешбеки, Монтегю запрокидывает от неудовольствия голову назад и послушно шагает за веселой троицей.