Иногда в жизни Маркуса Белби бывали моменты позорного, почти стариковского слабоволия. В такие моменты ему казалось, что здоровый образ жизни - не пустое слово, а возлияния до потери памяти - крайне сомнительное удовольствие. Поутру ведь и сам не знаешь, достаточно ли хорошо провел время, чтобы не обидно было за пронзенную болью чугунную голову. Последнее, что Маркус ясно запомнил со вчерашнего вечера было то, как он глубокой ночью отправился в совятню и послал, одно за другим, три письма Офелии в спальню девочек.

Первое письмо было коротким: "Просто как дела?".
Второе - при воспоминании об этом стыд обжигал лицо, - было загадочно-мрачным, полным двусмысленных намеков на что-то страшно романтичное и завершалось угрозой утопиться в озере.
В третьем письме Белби сообщал, что совершенно не хотел ни будить однокурсницу, ни огорчать ее, а хотел-таки элементарно узнать, как у нее дела.
Дальше воспоминания дробились на мутные осколки. Кажется, он требовал от сов ответа и посылал их обратно. Кажется, кто-то из парней привел его обратно в башню. Кажется, Эдди висел, обнявшись с аквариумом Людвига и опасно приблизив лицо к воде, и кричал, что его тошнит от этой рыбины...

*    *   *

- ...Дебилы книззловы, - прошептал Маркус, прижимаясь лбом к холодному кафелю в душевой и, сквозь волны то ли тошноты, то ли экзистенциальной тоски, наблюдая, как льется и падает в сточное отверстие вода. - Какого драккла?..
Впрочем, после душа стало легче. А потом явилась и спасительница-Стикни, которая, жалуясь на вонь, влила в Кармайкла и Алдермастона, как самых пострадавших, какое-то травяное зелье. Маркус тоже получил чашечку и совсем приободрился. Жизнь вновь была чарующе-опасна и полна приключений, и огневиски по праву заняло место лучшего друга всех достойных джентльменов. Будь Маркус открытым и общительным человеком, он бы с удовольствием похвастался дерзкой, взрослой попойкой перед однокурсниками. Ну, а так он в гордом молчании шествовал вслед за Годфри по шумящим школьным коридорам, не удостаивая даже взглядом суетливую малышню и унылых конформистов.

Хогвартс, может, и не был самым безопасным местом в магическом мире. Но стоило оказаться здесь, как тревоги смутного времени отступили, будто остались за воротами. Маркус почти не боялся за отца и за тетушку Амброзию - и почти не думал о них. Если дома казалось, что прежней жизни уже быть не может, то здесь ждали все те же, простые и правильные, человеческие радости и горести. Стикни снова догнала ботанов, но уже не одна, а с подругами. Белби мрачно пропустил мимо флегматичную Хеследен и чуть заметно дернулся, побледнел и смутился, встретившись взглядом с Офелией Рашден. Хотелось думать, что совы вчера летали куда-нибудь не туда. Или что Рашден не догадалась, кто слал ей бредовые письма в два часа ночи.
Некоторое время они молча шли о, так невозможно-близко, пока впереди Хейзел что-то объясняла Мидхерсту про квиддич. Маркус изображал непонимание и скуку, но сердце в груди болело и ныло. Офелия тоже как-то забылась за лето. Но вот она шла рядом, сохраняя это убийственное молчание, и если раньше Белби испытывал к ней какие-то безумные, необъяснимые чувства, то теперь, кажется, осталась только глухая тоска и бесконечная обида.

- Думаю, мы поступили неэтично, оставив Эдди и Денни лежать наверху, - нарочито-уверенно проговорил Маркус, обращаясь к Годфри. - Я вернусь и попробую их поднять. Встретимся в Большом Зале.
Конечно, поднять Эдди и Денни сейчас не под силу было даже самому Мерлину, и Годфри это знал. Но Маркус сбежал быстрее, чем кто-либо успел возразить. Оставалось только надеяться, что парни до сих пор не поняли, в чем дело, потому что это было глупо, драккловски-глупо - особенно для того, кто написал и приклеил на дверь знаменитое "расписание девушек Фарли". Вместо того, чтобы возвращаться в башню, Белби побродил немного по внутреннему двору и вошел в Большой Зал одним из последних. Он с надеждой поискал за рейвенкловским столом друга. Стикни все еще допекала Мидхерста какими-то неслышными отсюда, но очень эмоциональными уговорами. Рядом с ними сидела и Офелия, как всегда, очень одинокая даже в толпе и очень погруженная в свои книги. Маркус сбился с шага, неуверенно переступил на месте и занял первое свободное место с другого конца стола. Отсюда, как назло, открывался чудесный вид на Тревора Бирча, которого восторженно кормила с вилки какая-то влюбленная пятикурсница. То ли старостино зелье выветрилось, то ли от досады - снова заболела голова. Маркус поднял кубок с тыквенным соком и осушил его с таким мрачным видом, будто добровольно принял яд.

Отредактировано Marcus Belby (15.08.22 02:30)

Отставив в сторону кубок с соком, Маркус критически оглядел стоящую перед ним еду и, чуть поразмыслив, цапнул бутерброд с сыром.
- Акрам, - в своей обычной флегматичной манере кивнул он, поднимая глаза на гриффиндорца. - Привет. Что? Летающие ковры? - откусив от своего бутерброда, Белби мрачно и растеряно посмотрел на Закира. - Они запрещены, серьезно?!
Маркус весьма неплохо держался на метле, но пользовался этим умением только в случае серьезной необходимости. В моделях метел, а уж тем более, в других видах летательного транспорта он почти не разбирался, а в квиддиче и вовсе путал квоффл с бладжером. И тем не менее, принесенная Закиром новость его искренне возмутила - запрещать легальную магию из соображений чего угодно, традиций или бизнеса, было уж слишком по-жлобски, даже для таких бвалый жлобов, как Министерство.
- Но почему? Как они это объясняют? - пытливо спросил Маркус у Закира, но тут же спохватился: - Ах, да, ты это и спрашивал... Хм. Без понятия. Феноменально тупой запрет, я считаю.

В этот момент нежное воркование чуть дальше за столом переросло в сочное чавкание. Бирч со своей пятикурсницей слились в упоенном, драматичном поцелуе. Маркус на секунду забыл про ковры и законы, разглядывая влюбленную парочку со сместью брезгливости, насмешки и какой-то тоскливой зависти во взгляде. Наверное, выражение его лица в этот момент было слишком выразительным, что быстро навело Закира на неловкие для Белби догадки.
- Девушка?! Нет, - Маркус неискренне, невесело засмеялся. - Не понимаю, зачем всем так нужны отношения. Это же... - он указал взглядом на Тревора с его зазнобой и, понизив голос, объяснил, - это же глупо.

Маркус посмотрел на Закира долгим, внимательным взглядом. Не то, чтобы он что-то имел против магглорожденных магов - в конце концов, настоящие фанатики чистокровности считали род Белби пресекшимся еще в прошлом веке. Но вот понимание маггловской речи рейвенкловцу давалось с трудом: расслышать, осознать, решить, стоит ли здесь оскорбляться или умиляться...Еще раз покосившись на Бирча с новой богиней, Маркус брезгливо отложил в сторону свой надкушенный бутерброд и задумчиво почесал подбородок.
- Спасибо, не надо... - он поднял руку в коротком жесте, закрываясь от угощения. - Меня никто не бросал. Для того, чтобы тебя бросили, Акрам, тебе сперва нужна девушка. И это еще один довод против романтических отношений. Меньше привязанностей - меньше разочарования. Разве я не прав? Или, может, - Маркус саркастически усмехнулся, - ты веришь, что в следующий раз все будет по-другому, ты встретишь Ту Самую, которая не будет выедать тебе мозг, мешать твоим увлечениям и пытаться тебя изменить? - взгляд рейвенкловца, устремленный в пустоту, стал злым и тяжелым. - Это утопия. Просто утопия.
Маркус невесело засмеялся и покачал головой. И невольно глянул на дальний край рейвенкловского стола. Выражение его глаз сразу же изменилось, подернулось тихой болью. Нежный профиль Офелии дерзко подчеркивала неровная рамка коротко остриженных волос. Даже сквозь обиду, тоску и боль на нее хотелось смотреть бесконечно. За недолгое время их странного, приятельского или вроде того общения она ни разу не вела себя глупо, назойливо или стервозно. Нет, Рашден вообще мало походила на большинство хогвартских девчонок. И оттого еще больнее было, что все так закончилось.
- Даже самые умные девчонки иногда ведут себя странно, - продолжал Маркус, как будто для него стало делом принципа в чем-то убедить Закира (а может, себя самого?). - Даже те, от кого не ждешь. Вот вы нормально общались. Она видела, что ты не сказочный принц, и ее, вроде, это устраивало. А потом она вдруг на что-то обижается - драккл ее знает, - или, может, не обижается, но по какой-то причине начинает тебя избегать. И что тогда делать? Бегать за ней, как собачонка? - Маркус недобро хмыкнул. - Нет уж, драккла лысого... Знаешь, почему не стоит завидовать Тревору Бирчу? Потому что в отношениях с девчонками у него нет ни капли гордости. Положим, многим из них это тешит самолюбие. Но как по мне - достойно разве что презрения. Разве я не прав?

Отредактировано Marcus Belby (19.08.22 01:15)

Вместо симпатичной девушки перед озирающимся Закиром остановился Годфри. Вполне себе темненький, стоит отметить, однако на "классную девчонку" точно не походивший.

"О, уроки обольщения от гуру! Иди, послушай, а то так и останешься старой девой."

- Привет! - Годфри потер висок и сел за стол с другой стороны от гриффиндорца. Он взял тыквенный сок и кивнул в противоположную сторону стола, где староста обрабатывала следующего мало сопротивляющегося студента, - Еле сбежал от Стикни. Но есть одно "но", мы идем на отборочные, - жизнерадостно (как будто это не у него трещала голова из-за ночных посиделок) пояснил Мидхерст. Собственно, после того, как он согласился прийти и взять своих друзей с собой, Хейзел и потеряла к нему всякий интерес, оставив заниматься своими делами. Но Годфри гордо называл это "нашел компромисс и договорился".

Парни говорили о чем-то интересном (отношения с девушками - это всегда интересно, даже если такому, как он, ничего не светит), но Мидхерст не представлял, как ему вклиниться в этот разговор. Поэтому он пододвинул к себе тарелку со сконами, взглядом выбирая самый симпатичный.

Маркус со стоном накрыл лицо узкой, костистой ладонью. Сквозь зубы тихо выругался - так, как совсем не подобает ругаться чистокровному магу из хорошей семьи. Ну конечно! Коне-е-ечно! Этого и следовало ожидать! Это было так в духе Стикни - согнать как можно больше народу на отборочные, чтобы ободрить Гранта (он, вроде, теперь капитан?) и заодно самой выслужиться в роли факультетской старосты. Предположение Закира, что они с друзьями играют в квиддич, вызвало саркастическую усмешку и новое сдавленное ругательство.

- М-да уж, - пробормотал Белби, вздыхая и качая головой, - дела. Могли бы догадаться, что за это зелье от похмелья придется заплатить... М-да уж...
Он мрачно протянул руку за кубком, взвесил его в руке, поболтал. Тыквенный сок внутри переливался расплавленным золотом. На дальнем конце стола началось оживление - Флитвик раздавал рейвенкловцам расписание уроков на следующий год. Маркус задержал взгляд на Офелии, пытаясь угадать по ее лицу, по короткому движению, с которым она взяла листок из рук декана - как часто они теперь будут видеться? И почти сразу отвернулся, злясь на себя: какая, к драккловой матери, разница?! Разговор на перроне не закончился ничем хорошим. А уж ее молчание после пьяных писем...
- А? - Маркус затравленно повернулся на вопрос Закира. - Цвет волос? Да... драккл его знает. И эй! Я... я не страдаю!
Акрам уже начал объяснять Годфри, что они тут обсуждали до его появления, и Белби в крайнем смущении заерзал на скамье. Вот ведь засада! Говоря откровенно, меньше всего ему хотелось искать себе новую зазнобу. Маркус был бы счастлив вернуться в свое прежнее, обычное состояние - веселиться с друзьями, заниматься наукой и магией, исследовать новое и опасное. Даже инфернал - и тот, кажется, не был такой проблемой, как это невесть откуда взявшееся больное чувство к одной-единственной девчонке...
Мимо, дробно стуча каблучками, прошла какая-то незнакомая гриффиндорка. Лицо обдало ветерком от ее развевающейся мантии, а еще сладким запахом духов. Маркус мрачно, почти враждебно проводил ее взглядом. Вернуться обратно - он это чувствовал, - уже не получится. Это было бы поражением, в конечном итоге. Но если и правда сделать так, как сказал Закир? Просто... ай, драккл, да просто доказать самому себе, что можешь, что достоин, что достаточно хорош - и успокоиться? Просто узнать на практике, что такое эти отношения и за чем так гоняются ровесники - и может, понять, что это не стоит выеденного яйца докси?
Это, пожалуй, было бы выходом.
Вот только - и Маркус нервно дернул щекой, - ему совсем не нравилось, что парни выбирали ему девушку, будто он сам даже не этого не мог.
- Вот так взять и замутить, угу, - невозмутимо кивнул он, обернувшись на Бирча и переведя затем взгляд на Годфри. - Акрам говорит, что это плевое дело. Разве что...
Маркус посмотрел в глаза Закиру поверх блестящих стекол очков.
- Разве что тут нужен референтный образец, - так же невозмутимо продолжил он. - Мастер-класс, иначе говоря. Смотри. Ты утверждаешь, что можешь легко замутить с любой девчонкой, и-и-и ты можешь также легко научить этому других, - в голосе Белби дрогнула едва уловимая смешинка, когда он на секунду встретился глазами с Годфри. - В таком случае тебе, я полагаю, не трудно разок показать, как ты это делаешь? Хм? На примере... - Маркус окинул взглядом Большой Зал. - На примере любой девчонки. Не обязательно той, которая нравится тебе. Не обязательно той, которой нравишься ты. На примере случайной девчонки, которую мы сейчас выберем с закрытыми глазами - что скажешь?

Годфри тяжко вздохнул. Квиддичная расплата была делом неожиданным, но все же стоило догадаться, что бескорыстная помощь бывает только в сказках. Таких, где кучка героев помогает всем подряд, а потом все хорошие пероснажи объединяются и дают отпор злу. А у них тут, к сожалению, не сказка, так что приходится мучиться от головных болей и расплачиваться позором за помощь.

- Закончилась команда. Ну, то есть, половина ребят выпустилась, и теперь надо набрать новых. А Стикни хочет, чтобы мы сходили и поддержали нового капитана, - Годфри поправил очки и снова вздохнул. По его мнению, поддержка на квиддичном поле нужна была им, а не капитану, но проще убедить Снейпа перекраситься в блондина, чем уверить Стикни, что спортсмены справятся сами.

- А если она не согласится? - недоуменно спросил Мидхерст. В его случае план Акрама под кодовым названием "замутить" стопорился уже на моменте "улыбнуться", а дальнейшее действие вообще вызывало ужас. Но если Закир покажет мастер-класс, то можно у него поучиться. Годфри прикинул, есть ли у него чистый пергамент, чтобы записывать все шаги гриффиндорца по достижению успеха у дам. По подсчётам выходило, что где-то в спальне валялся.

"Прямо по курсу девушка грустит над салатом, идеальный кандидат на осчастливливание."

- Угу. Вон, смотри, девчонка сидит за хаффлпаффским столом, - Годфри подслеповато сощурился и ткнул в сторону хаффлпаффцев.

Отредактировано Godfrey Midhurst (31.08.22 19:28)