Софи кажется, что она лишь на секунду прикрывает глаза, как волна накрывает ее, стоящую на берегу, с головой, сносит, сбивает с ног, соленой водой заполняя лёгкие. Голова тяжёлая, сонные веки с трудом удаётся держать полуоткрытыми, в горле пересохло, и ещё эта боль, пульсирующая, где-то под рёбрами, словно метроном, который забыли остановить.

Софи поворачивает голову, снова опуская ту на скрещённые поверх ободранной деревянной столешницы руки, утыкаясь левой щекой в металлическую пуговицу на манжете маминого пиджака, который впервые надела под мантию, которая теперь валялась на соседней, пошатывающейся парте.

Несмотря на то, что за окном уже давно не наблюдается из-за плотных облаков солнца, в кабинете противно душно, а ещё пыльно, отчего Фосетт переодически чихает, утирая манжетами собирающиеся в уголках глаз слёзы. Но это куда приятнее, чем почти две недели отработок, за которые, кажется, Софи успела познать всю тщетность бытия, а ещё насколько скучным может быть чистка котлов, заполнение библиотечных карточек под присмотром мадам Пинс, фасовка удобрений в теплицах, и прочие извращения от МакГонагалл и Филча.

Сегодняшнее утро не стало исключением, пусть и завершало этот, кажущийся бесконечным, цикл пыток. Софи заполнила под сотню карточек, расставила их в алфавитном порядке, и напоследок прихватила одну из книг по дополнительному курсу Заклинаний, поскольку они с Маркусом уже давно отбились от графика.

- Начнём с чего попроще? - Приходится поднять голову - уже хорошее начало для того, кто проснулся в пять утра и пропустил завтрак. - А ведь могли бы поваляться в кровати, - мечтательно произносит рейвенкловка, нашаривая в сумке волшебную палочку.

Стоит отдать должное декану, который не пожалел старый кабинет для их самостоятельных занятий: парочка повидавших лучшие времена манекенов, пыльные стеллажи с книгами, к которым Фосетт побоялась подходить, с десяток ветхих парт и полусломанных стульев, исцарапанная доска с  формулами, которые здесь изучали, можно предположить, лет пять назад. Софи клятвенно обещала, что они с Маркусом тут все не подпалят, но она почему-то уже в этом не уверена.

Что ещё хуже - проклятие, под которое она с Мертон попала в Хогсмиде, и остатки которого все ещё тревожили, покалывая кожу, словно миллиард тоненьких игл, проявляясь мелкими, едва заметными ожогами. Ей обещали, что время излечит, но то не желало ускорять свой бег, напротив, испытывало терпение, но Софи и не думала сдаваться.

- Ты на меня злишься? - Чувствует, что если ещё раз задаст этот вопрос, то Фенвик не сдержится. Она должна была его предупредить, рассказать, что собирается провернуть, проблема только в том, что объяснение заняло бы не один день, учитывая, через сколько дерьма пришлось пройти, чтобы, в итоге, оказаться в Хогсмиде посреди учебной недели,  а главное - зачем. Она бы даже не знала, с чего начать свой рассказ.

Софи знает, что виновата, знает, что не заслуживает такого парня, как Фенвик. Знает, что сполна подставила с того самого дня, как они пошли к иве. Не заслуживает, чтобы ее любили и все прощали. Она чувствует себя самозванкой, которой слишком многое сходит с рук. Она даже не моргает направляя палочку в сторону ближайшего манекена, будто боится, что тот от одних ее мыслей может взорваться.

- Baubillious! - Ни молния, ни хоть какого-то намёка на то, что заклинание было произнесено - Софи хмурится, поджимая губы. - Правда или действие? Загадывай мне действие.

[newDice=1:10:0:]

[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/2e/af/248/96966.png[/icon]

Отредактировано Sophie Fawcett (30.09.22 13:57)

Лучше бы он злился. Лучше бы психовал, отчитывал, говорил ей, какая глупая, настоящая мазохистка, которая никогда не думает о последствиях, бежит сломя голову спасать других, только вот в случае чего, ему же и придётся ее вытаскивать из очередного болота.

Фосетт не в порядке. И он это прекрасно знает. Сам же прибежал в лазарет, когда узнал о случившемся в Хогсмиде. Сам же сидел рядом с ней, чуть ли не разрывая одеяло на лоскуты. Сам же видел, как горит ее кожа, как она сгорает изнутри, подвергшись проклятию, обрушенному на дом несчастной миссис Флиберт. И если сейчас она без сторонней помощи твёрдо стоит на ногах, разговаривает без запинки и даже истязает себя с утра пораньше практическими занятиями - ещё не значит, что она в порядке.

Только если в обратном.

С Маркусом что-то происходит, но он молчит. Софи готова списать это на привычку, но, если быть откровенной с самой собой, то это ее огорчает. Она расстраивается даже больше, чем стоит, и ничего с этим поделать не может, а чувствовать бесполезность и безысходность ещё хуже.

Сама виновата. Во всем.

- Действие. - Соглашается Софи сквозь зубы, но притихает, когда Маркус наконец до неё дотрагивается, ведь теперь она испытывает смешанную гамму чувств, заставляющую все внутри перевернуться. - А ты прекрати злиться. - И все равно ничего со своим упрямством поделать не может.

Один-один.

На такой ноте и заклинание не срабатывает, что совсем не удивляет - какая уж тут концентрация на учебе, когда в голове и сердце такой бардак? Но Фенвик заставляет не на шутку забеспокоиться, когда манекен посылает ответный удар. Фосетт бросается к нему, с неподдельным испугом прижимая ладони к мужской рубашке - лучше бы занялись чем-то более приятным, например, начали бы расстёгивать пуговицы на одежде.

- Ты как? - Шутки про Больничное Крыло оставляет при себе - и без того достаточно ран, чтобы расковыривать их ещё больше. - Это уже насилие какое-то, а не «попроще». Но я не сдамся. - Она грозит манекену волшебной палочкой, вместо кулака, чтобы тот даже не думал, что его пощадят сегодня. - Мать твою, Baubillious!

[newDice=1:10:0:]

- Да…, - Фосетт топает ногой и хватается за голову, всем своим видом показывая, насколько эти промахи ее нервируют, - действие, да…

[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/2e/af/248/96966.png[/icon]

Отредактировано Sophie Fawcett (30.09.22 13:58)

Маркус все ещё остаётся для неё неразгаданной загадкой, темной тайной, скрытой ото всех, и даже от неё. Она не хочет верить в худшее, но мысли путаны, хаотичны, в них прячется что-то нехорошее и разрушающее, только вот с этим ей не справиться. Ей не справиться с этим в одиночку, но, пока он закрывается от неё, все только осложняется.

Однажды пламя вспыхнет с такой силой, что накроет все вокруг. Однажды тень заполнит все пространство пожирающей тьмой.

Расслабиться Софи не может. Даже когда он рядом, когда сжимает ее пальцы, когда касается их губами, заставляя незаметно вздрагивать и дышать глубоко. Рядом с Маркусом у неё только два состояния: либо это острое и поглощающее желание найти себе приключений на задницу, либо желание близости, такой, чтобы подкашивались ноги и горели от поцелуев искусанные губы.

У неё нет ничего лишнего в голове. Она думает только о Маркусе, который направляет ее, пытается помочь, но что-то после пожара засело в сознании так основательно, что никакими заклинаниями оттуда не вытащить, что-то схожее с тем состоянием, когда она подверглась проклятию двойника.

- Это никуда не годится. - От досады першит в горле, а пальцы только сильнее сжимают волшебную палочку. - Может мы не с того начали? Разогреться, как в спорте, надо? - Фосетт трёт висок, пытаясь соображать быстрее, но все идеи кажутся глупыми, а то, что неглупым - нереальным в нынешних условиях. Если бы только она смогла тогда вынести из пожара не только старушку Флиберт, но и книгу, ради которой так рисковала, могло ли быть по-другому сейчас?

Магия, за которой она с таким остервенением охотилась, теперь пеплом по ветру оседает на улочках Хогсмида - совершенно не то, на что она рассчитывала.

- А помнишь заклинание исцеления? - Фосетт сдаётся окончательно, отходит к своей сумке, копошится так, чтобы стоять спиной к Маркусу, иначе он убьёт ее тут на месте, если догадается о ее решении раньше, чем она успеет хоть что-то предпринять. - Все это…, - рейвенкловка наконец находит небольшой кинжал с инкрустированным янтарём, который изредка использует на уроках Зельеварения, когда приходится иметь дело с очень опасными и редкими ингредиентами, - немного меня бесит. - Удерживая кинжал правой рукой, левой закатывает манжеты пиджака и рубашки, психует тихо, шепча себе проклятия под нос. Тонкая кожа с синеватыми нитями-венками поддаётся острому лезвию легко, будто бумага ножницам. Остатки проклятия, что все ещё блуждают в ее крови выходят чёрными вязкими каплями, словно все ещё горячая смола. Зато становится легче, будто сходящая на нет постоянная мигрень. Софи поворачивается к Маркусу, демонстрируя сделанное. - Расслабься и сосредоточься на заклинании. - Она подходит ближе, заглядывая в потемневшие глаза Фенвика. - Тебе страшно?

[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/2e/af/248/96966.png[/icon]

[newDice=1:10:0:дайс на Правда/действие]

Фосетт смотрит на Маркуса, когда тот обхватывает ее руку. Смотрит на его губы, когда он произносит заклинание. Смотрит, как вздувается вена на его шее, когда он продолжает выплёскивать, пусть и тихо, весь свой словарный запас из жизни Лютного переулка.

Своей манипуляцией она увидела даже больше, чем ожидала, и это поразило настолько глубоко, что Софи, изменяя своей привычке трещать без умолку в критических ситуациях, молчит.

Перешла ли она черту? Возможно. Но это было необходимо. Все равно что взорвать бомбардой вдруг возникший перед ними двумя тупик. Теперь, по обломкам, можно двигаться дальше.

- Так, ладно, проехали, - Фосетт садится рядом с Маркусом, разглаживая идеально ровные складки на школьной юбке; их локти соприкасаются, как и бедра, настолько близко, что она слышит его неравномерное дыхание и винит себя за то, что не сдержалась, что в очередной раз показала свою истинную сущность, - обещаю не причинять себе вред… осознанно. - Вроде то, что Фенвик от неё просит, но, вместе с тем, в этой фразе слишком много слабых мест, особенно в этом «осознанно».

Осознанность и Фосетт - не друзья. Иногда протягивают друг другу руки, но никогда не соприкасаются. Маркус же должен это понимать, как тот, кто ближе всего приходится ей.

- But you're everywhere, yes you are… in every melody and in every little scar… yes you are… you are. - Тихо напевает Софи песню, которую уже не помнит, где услышала. Она аккуратным движением убирает прилипшую ко лбу Фенвика кудряшку, улыбается, заглядывая тому в песочные, тёплые глаза.

Она не знает, какой вопрос сейчас будет уместно задать. Все, что хотела знать, он уже доказал ей не словом, а делом, так, что заплясали мурашки, а сердце будто упало, звонко разбиваясь и истекая тьмой. Софи приподнимается и садится на бёдра Маркуса, чтобы снова видеть его лицо, чтобы снова сердце запустилось, словно только что отремонтированный механизм.

- Ты ведь в курсе, что без рубашки смотришься намного… - она кусает то верхнюю, после и нижнюю губу, пытаясь подобрать менее пошлое слово, но выходит так себе, - а что насчёт меня? - Софи наклоняется, утыкаясь носом в щеку Фенвика, закрывает глаза, не переставая хищно улыбаться, стиснув зубы, ведь контроль - это, правда, не про неё.

[newDice=1:10:0:]

Проехали. Она не хочет об этом больше говорить, осознав, какую ошибку сделала. Софи - эмоция, не самая безобидная, и эта иррациональность порой зашкаливает, что весьма красочно диссонирует с ее факультетом. Софи делает, и только потом думает, из-за чего чаще всего страдают другие.

Софи не может и не сможет себе простить, если из-за ее глупости и опрометчивости будет страдать Маркус. Столько времени прошло, а она все ещё чувствует себя виновной в том, что началось с ивы и закончилось в туалете маггловского бара, что все ещё подкидывает ей подсознание в виде кошмаров с яркими маятниками-образами, от которых не хочется кричать, но есть острое желание закрыться.

Рядом с Маркусом кошмары скулят и прячутся. Рядом с ним она засыпает быстро и сладко, зная, что если что-то и случится, то вот он - рядом с ней. Однажды и навсегда. Но сейчас, как и тогда летом, ей его не хватает - клятый замок с его правилами и учеба отнимают все время, разделяют, заставляя вот таким образом прятаться в пустых классах, зачастую выжидать ночи.

- Прости, - шепчет она, теряясь в его поцелуях, вздрагивая от каждого прикосновения, - я такая глупая, - приподнимается на носках школьных туфель, зарывает пальцы в жестких волосах, запрокидывает голову и выгибается, когда его губы оставляют дорожку из поцелуев и укусов, - прости.

В пыльной тишине старого класса слышны только их сердца, то, как любовь скользит по венам, борясь с проклятием. Софи бросает в жар, а ресницы дрожат в такт его голосу, который она ни на что другое не променяет.

«Я хочу, чтобы ты оставался в своей». Она молча опускает взгляд на свои руки, уже расстёгивающие последние пуговицы на его рубашке - классика слишком  идёт Марксу, заставляя восхищаться, рисовать себе образы, которые сводят с ума и подкашивают ноги. Софи понимает, почему поступает так, как поступает: бунтующая, она все ещё ищет в Фенвике того, кто будет давать ей свободу, как и того, кто будет ее контролировать - огню нужно позволять гореть, но если не будет рамок и границ, то это может обернуться катастрофой.

- Я плохо себя вела, Маркус Фенвик… меня надо наказать. - Пальцы уже расстёгивают ремень на его брюках, но останавливаются. Софи поднимает взгляд, в котором ничего конкретного все равно не увидеть и не понять.

Так вот что она искала… любопытная лиса сунула свой нос туда, куда не следовало. Увидев однажды, каким отчаянным и безумным может быть ворон, захотела этого ещё… и ещё… и ещё… тьма и безумие в ней были лишь следствием проклятия, от которого скоро не останется и следа. Тьма и безумие в Маркусе - навсегда. И сопротивляться им она не может. Она уже принадлежит им, опираясь сейчас коленками о шершавый пол класса, опуская голову в немом поклоне.

[newDice=1:10:0:]

[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/2e/af/248/96966.png[/icon]

Отредактировано Sophie Fawcett (14.10.22 10:56)

Она закрывает глаза, когда он мягко касается ее губ, улыбается нежно, с той оставшейся в ней теплотой, не растраченной на пустое. Целует его пальцы, уже смотря прямо, ведь каждая его реакция цепляет, возбуждает, заводит так, что Фосетт держится из последних сил, причиняя самой себе боль, проводя ногтями по теперь уж открытым бёдрам, впиваясь в бледную кожу, как если бы это была единственная возможность вернуться в реальность. Но возвращаться она уже не хочет.

Ведь каждое его движение прекрасно и музыкально, даже когда он срывает с неё рубашку, заставляя пуговицы отбивать свой ритм, закатываясь под парты. Эстетика на грани с эротикой - ни капли пошлости и вульгарности. Он - скульптор, в чьих руках она преображается, запрятывает куда подальше своё эго, своё чертово мнение и страхи. В его руках она становится собой настоящей: чуткой и чувственной, реагирующей на каждый импульс, на каждое слово и движение, нежной, доверчивой и зависимой.

«Только на тебя», - отвечают ее чувства к нему, замирают в ожидании, в пульсации век и дрожи в коленках.

Маркусу не нужно об этом просить. Она смотрит прямо, в темные расширенные зрачки, в которых узнает себя, свою главную слабость и сладость, лишь на секунды прикрывая глаза от разливающегося в ней внутри удовольствия. Он наполняет ее собой, каждую клеточку, каждый шёпот и стон, рассыпанные по плечам волосы теперь липнут к спине и груди. От нежности и медленной ласки, до резких и жестких движений, заставляющих упираться лбом в его плечо, впиваться ногтями в руки, оставлять новые царапины на спине, рядом с теми, что ещё не успели зажить после последней их близости.

Их губы снова искусаны до крови, по всему телу отметины их сакральной, взаимной любви. Они не могут остановиться. Снова. Она принадлежит ему. На каждом вдохе и на каждом выдохе. Всецело.

- А ты не хотел так рано просыпаться. - Шепчет на ухо, прислоняясь к влажному телу своим, вдыхая столь желанный и снова будоражащий всю ее запах их любви. - Хотелось бы оказаться в Бристоле, - шепот срывается, все ещё задыхаясь, Фосетт снова кладёт голову на плечо Маркусу, - в твоей комнате. Подальше… от всего.

[newDice=1:10:0:]

[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/2e/af/248/96966.png[/icon]

Она зарывается носом во влажные волосы Маркуса, стараясь выровнять дыхание, но выходит чертовски трудно - от его запаха сердце стучит ещё сильнее, отбивая болезненный ритм в висках. И только ощутив холодный камень под спиной, расслабляется, выдыхает громко, принимая разливающуюся по всему телу усталость.

- Я запирала класс чарами - с той стороны дверь не открыть. Но вот когда ты так злишься, - теперь она заставляет Маркуса смотреть на себя, касаясь его щеки, - не буду отрицать - хочется снова…, - приподнимается на локтях, чтобы поцеловать в уголки губ, - и снова…, - с трудом останавливает себя, чтобы не опуститься ниже, проходясь губами и языком по пульсирующей венке на шее, - мне все сложнее себя контролировать.

Фосетт и самоконтроль - это вообще что-то противоположное, существующее на разных полюсах, но  рядом с Маркусом у неё напрочь срывает все предохранители, отбрасывая страхи и сомнения на задворки подсознания.

Софи поднимается неспешно, надевает белье и застёгивает юбку. Ноги кажутся ватными, все еще дрожат колени. Россыпь из пуговиц возвращается на рубашку, застегнуть которую не выходит с первого раза, но заклинание и здесь справляется лучше, чем ее расслабленные и дрожащие пальцы.

- Думаю, на сегодня хватит. - Она кивает в сторону манекенов, которые слишком легко отделались. - А сейчас очень нужно в душ и поспать. Как насчёт того, чтобы выгнать Бирча куда подальше из спальни? Или он уже смирился с моим постоянным присутствием? - Соседи Маркуса ее не смущают, она может бесцеремонно заходить в их святая святых, пока те возятся с поиском носков, обсуждают (нет, не девчонок) очередное буйство Снейпа или МакГонагалл, или возлежат кверху пузом, уткнувшись в книги и журналы. В здравом уме никто из них не станет спорить с желанием Фосетт приходить, когда ей заблагорассудится.

Вопреки всем пророчествам брата, Софи все же смогла полюбить кого-то, кроме себя. Этим она, конечно, не опровергла бытующее мнение, что является ещё той эгоцентричной стервой, но теперь в ее жизни появился человек, за которого она бы, не размышляя, отдала свою жизнь.

[newDice=1:10:0:]

[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/2e/af/248/96966.png[/icon]

Отредактировано Sophie Fawcett (19.10.22 12:50)