Сообразно со своим врожденным оптимизмом Тони в принципе считает Квентин нормальной. Даже толковой. Ну, есть в ней этот пафосный слизеринский налет несгибаемой стервозности, но до того, чтобы соответствовать всем этим слухам про жестокость да неадекватность, старосте школы еще ой как далеко.

Но вот в такие минуты Рикетт нет-нет, да начинает сомневаться в своих убеждениях.

Сдать Снейпу своих же сокурсников! На выпускном! Чисто из принципа!

- Да ради Мерлина, Квентин! – в очередной раз пытается воззвать Тони к здравому смыслу.

И тут староста школы без каких бы то ни было объяснений меняет траекторию и идет в сторону барсучьей части подземелий.

«Эти женщины в гроб меня загонят», - мрачно думает Рикетт, сворачивая следом и уже ни о чем не спрашивая.

Его подозрения, что Квентин просто хочет оставить его там же, где нашла, прежде чем умчаться и дальше сеять хаос и разрушения, крепнут с каждым шагом – вон даже виден уже старый матрас и книжка, которую Тони на него бросил, показывая, что место все еще занято, несмотря на то, что «арендовавший» его патлатый шестикурсник был вынужден отчалить, чтобы спасти чужой выпускной и свою репутацию.

Слизеринка наконец останавливается. Достает фляжку.

- Ну не тут же вылива… - начинает Тони. – Оу, - осекается он, когда староста вместо этого подносит емкость к губам.

Рикетт, конечно, не ханжа, но это все-таки плохая идея.

- Квентин… Тебе хватит, - говорит он после паузы, без осуждений, без попытки поучать. Он просто знает, как это – лить и лить в себя алкоголь, с отстраненным любопытством ожидая, как сильно он вдарит в голову. Знает эту обманчивую уверенность в том, что, сколько ни сделаешь глотков, ничего не будет.

Тони выше и крупнее Квентин, и его с какой-то по счету банки рубило даже пиво. Худенькую девчонку эти несколько глотков огневиски вообще унесут.

- Не надо, - добавляет Рикетт и протягивает руку. Фляжку Квентин ему отдает не сразу. Как будто вообще его до этого не замечала.

И отдает с условием.

- Да дался тебе этот матрас! – закатывает глаза Тони. – Я думал, мы просто шутим. Чем он тебе мешает, я тут вообще, - он поднял книгу и показал старосте, - книжки читаю…

Взгляд Квентин уже не такой цепкий и ясный, каким Рикетт привык его видеть. В движениях что-то резкое, отчаянное. Тони вздыхает. Ладно, он же обещал.

- Ай, Мерлин с тобой. Выпускной все же бывает раз в жизни. Прямо тут жечь будем?

Пусть магический огонь легко контролировать, где-нибудь на воздухе все же будет безопаснее. Да и Квентин не помешает проветриться.

Отредактировано Anthony Rickett (31.08.23 21:25)

- А если я перестану притворяться и скажу, что, как честный хаффлпаффец, я здесь ем, ты от матраса отстанешь? – спрашивает Тони, не слишком теша себя все же напрасными надеждами.

Если женщина вобьет себе что-то в голову, это не выбить оттуда даже бладжером, вон Макс – живое (Пока. Чудом каким-то.) тому доказательство. А если этой женщиной является еще и Хейли Квентин – плакал их старый добрый матрас.

Но все-таки до конца в это Рикетт поверить не может – просто стоит и пялится, то на него, то на слизеринку, пока та не взмахивает палочкой, левитируя предмет раздора и устремляясь следом за ним к выходу из подземелий.

- Мы играем хорошо, вон, Кубок выиграли, видала? – хмыкает Тони. – Кто бы мог подумать…

Чемпионский статус для Хаффлпаффа в год после смерти Седрика оказался удивительно символичным, с горько-сладким послевкусием, и Рикетт хоть и гордится командой, но все-таки чувствует себя скорее не победителем, а просто отдавшим дань старому другу. Отпустившим.

- Выглядит оно лучше, чем на вкус, - кивает Тони, украдкой поболтав фляжкой, которую по-прежнему держит в руке. Что-то еще осталось, может, Квентин выпила не так уж много? Вон как уверенно идет.

Но, нагнав старосту, Рикетт замечает ее поникший вид и ежится, будто его окатили холодной водой. Быт Квентин за стенами школы – не сахар. И вряд ли она так уж рада тому, что совсем скоро начнется ее взрослая жизнь. Есть что заливать чужим огневиски.

- Знаешь, Хогвартсу будет тебя не хватать, - говорит Тони, колдуя дополнительные чары, чтобы Квентин не тащила эту штуку одна.

И Уилли будет. И самому Рикетту, наверное, тоже. Не так сильно, как матраса, н-н-но.

- Может, у лодочного сарая? – предлагает он место ритуального сожжения полосатого артефакта. – Там это, вода рядом. Ну, если вдруг что. И от замка не особо видно.

Если Хогвартс чему-то и научил Тони, так это тому, что огонь и женщины – очень опасное сочетание.

Отредактировано Anthony Rickett (26.09.23 16:51)

- Я не… - Тони сбился с шага, ощущая себя странно под внимательным взглядом Квентин, и непроизвольно вжал голову в плечи, хоть был куда выше семикурсницы. – Не знаю, просто.

Просто привык, что от хаффлпаффцев ничего не ждут. Просто за последнее время говорил о победе своей команды с постоянным извинением в голосе. Просто не очень верит в то, что может быть частью чемпионского состава.

Просто.

- Я думал, ты за Слизерин болеешь, - улыбнулся Тони. – По крайней мере, ходили такие слухи.

Слухи, что Квентин может даже из Монтегю вытрясти душу ради того, чтобы их факультет был во всем лучшим. С другой стороны, тем более ценной тогда кажется ее оценка. Если, конечно, это не такой извращенный способ не признавать свое поражение: мол, да понятно, что вы более заряженные, не стоило и бороться.

Но Рикетту почему-то казалось, что дело все же не в этом.

- Что-то непохоже, чтобы тебе особо подтирали зад, - пожал он плечами. – Но в школе и правда круто. Я бы скучал.

Квентин, пожалуй, тосковать не будет. Ей некогда. Она будет рушить стены и брать на таран жизненные препятствия. Тони не знал, как описать то, как он к этому относится. Не жалость, нет, но что-то вроде сожаления, что у нее все сложилось именно так.

- Еще не поздно, хочешь, я его притащу? – рассмеялся Рикетт, когда Квентин вспомнила про вечер, когда они все втроем: староста, хаффлпаффец и слизеринская мелкотня – как следует познакомились. – До чего ж был мелкий паскудник, да?

На самом деле Рикетту нравился Уилли. И, наверное, нравился мальчишка и Квентин. Было у них что-то общее – может, поэтому староста тогда не плюнула на судьбу первокурсника и не пошла просто с жалобой к Снейпу. 

- Я тогда неслабо перепугался. Думал, ты и меня заодно тоже, того, - Тони невнятно изобразил забрасывание тела в воду. – А в итоге ты сама чуть с лодки не навернулась. Квентин, ты скажи, ты же правда умеешь плавать, а не полезла тогда его доставать на чистом упрямстве… Кидаем? – он кивнул сначала на матрас, потом на траву у берега.

Тони недоверчиво покосился на Квентин. Поверить, что миниатюрная староста школы, которая и рядом с Рикеттом смотрелась пятикурсницей, может что-то там указывать Грэму, было, если честно, сложновато. Но, возможно, Монтегю, при всей его долбанутости, знает, что девочек не бьют.

Ну или умеет признавать свои долги. Тони неловко повел плечом.

- Вообще то, что с Грэмом произошло, это как-то… чересчур, - поморщился он. – В смысле, Монтегю – редкая задница и полностью отбитый неадекват, ты уж прости. Он и меня пару раз чуть не угробил, а еще из-за него тут одна сова… м-м-м, неважно. Я просто хочу сказать, что те, кто расправились с ним, выходит, поступили ничем не лучше.

О личности тех, кто засунул Монтегю в шкаф, ходили разные слухи, и если самые настойчивые из них – правда, то виновники уже покинули школу.

Впрочем, степень сочувствия к Грэму у Тони не превышала каких-то минимальных общечеловеческих значений. Требовать разыскать и линчевать виновников он точно не стал бы: да, ребята перегнули, но и Монтегю, может, хоть так поймет, что на любую силу найдется другая сила.

Хреновая мораль, но часто рабочая. Вон достававшие Уилли пацаны быстро ее себе уяснили.

- Хорошо, что ты выпускаешься. Сдается мне, он с друзьями сколотит такую банду, что следующие старосты поседеют раньше времени, - фыркнул Тони.

Следующей старостой семикусников Слизерина будет Мур, но об этом Рикетт старался не думать, представляя вместо нее просто расплывчатое пятно без каких-либо очевидных черт.

- Ой, да иди ты, - хмыкнул Тони. – И научись плавать. Мало ли кого опять кинешься спасать.

Рикетт до последнего надеялся, что матрас все же как-то избежит печальной участи, а потому, когда первый язычок пламени лизнул старую ткань, Тони еще несколько мгновений зачарованно смотрел на разгорающийся огонь, пока Квентин не оттащила его подальше.

Откровения о родителях Уилли были странными – Рикетт не ожидал, что слизеринка так близко к сердцу примет историю мальчишки. Тони, как и большинство волшебников, не то чтобы опасался сквибов – скорее старался вообще о них лишний раз не думать.

- Да присмотрю, куда я денусь, - вздохнул он. – А насчет крикнуть… Ну не знаю, мне кажется, Уилли все правильно понял, и тебя это, - Тони чуть было не сказал «напугало», но за это слово в отношении себя Квентин наверняка сожгла бы его вместе с матрасом, - задело больше, чем его. Но я не буду больше на него орать, обещаю. Но и зад подтирать не стану тоже, - хмыкнул Рикетт. – А то вырастет тепличным растением, а сама говоришь, времена наступают не очень.

После разошедшихся новостей об очередном «подвиге» Поттера та статья в «Придире» выглядела какой-то уж слишком правдоподобной. И как бы Тони ни гнал мрачные мысли о будущем, полностью отвлечься и убедить себя, что все хорошо, не получалось.

У него в первую магическую дядя погиб. Совсем молодой еще был.

- Допьем? – сказал вдруг Тони, доставая из кармана фляжку. – Или я в костер вылью.

Отредактировано Anthony Rickett (11.11.23 13:15)

Имя Селины все же возникает в разговоре – порой Тони кажется, что Квентин подначивает его специально, цепляет то одно, то другое, проверяя, как он отреагирует. Странное слизеринское стремление непременно найти в другом слабость, чтобы почувствовать себя сильнее.

От упоминания Мур по спине пробирает холодом – холодом обиды, одиночества и стыда. Рикетт уже и не знает, как относится к главной красотке курса: раньше он не мог оторвать от нее взгляда, а теперь совсем не хочет видеть, но, если быть с собой до конца честным, кажется, что это будто бы одно и то же. Ясно одно: Селина выжгла в нем все внутри – или, скорее, заморозила, ведь в таких девушках нет ни капли тепла.

Мысли о Мур мешаются с невеселыми размышлениями о грядущем, будущем, в котором Тони нет места – или он его в упор не видит, как бы ни старался разглядеть. Рикетт протягивает Квентин флягу, размышляя, почему вообще он сейчас здесь и как так вышло, что из всего огромного круга знакомых с деспотичной старостой школы ему сейчас спокойнее всего.

Может, потому что она ничего особенного от него не ждет?

А может, потому что она тоже в раздрае?

Мерлин знает.

Тони забирает флягу после того, как слизеринка делает несколько жадных глотков.

- Ну как оно, обжигает? – усмехается. – Тебе вообще не холодно-то? – «вот в этом вот всем», хочет сказать Рикетт, глядя на парадный наряд, не рассчитанный на долгое стояние у воды, пусть и рядом с догорающим матрасом. – Скоро, наверное, в замок пойдем.

Он делает добрый глоток, морщится, коротко кашляет – с прошлого раза огневиски не стал питься легче или приятнее, да и вкус не изменился, оставляя на губах горечь с легким травяным привкусом. Рикетт хочет сказать что-то еще, но тут Квентин притягивает его к себе.

В этом поцелуе слишком много злости, слишком много вызова, слишком много печали и совсем нет романтики – это понимает даже Тони, с его не слишком развитым умением постигать то, что творится у девчонок в головах. Губы у Квентин холодные и от огневиски тоже немного горчат, как и его, наверное, и Рикетта даже пугает то, с какой отстраненностью он это воспринимает, как ничего не вспыхивает внутри, каким непотревоженным остается оставленный там Селиной лед.

Целовать Квентин, впрочем, приятно – куда приятнее, чем думать, что сказать, когда это закончится и их взгляды пересекутся. «А забористый попался вискарь»? «Ты неплохо целуешься для старосты»? «Эрик офигеет, если я ему расскажу»?

Один вариант хуже другого.

Когда Тони все же открывает глаза, чтобы встретится с колючим холодным взглядом Квентин, он внезапно теряется, почти смущается и говорит в итоге какую-то полную ерунду:

- Хэй, все будет нормально, - адресуя это темноте в ее зрачках, непроглядному мраку, в котором прячутся следы грядущей трагедии, о которой Рикетт никогда не узнает – и спасибо Мерлину за это, потому что он бы такое не вытянул.

И потом, неуверенное:

- Ты же все еще не хочешь уходить?

Отредактировано Anthony Rickett (12.11.23 02:26)