- Мистер...? - медсестра с любопытством поднимает брови.

С другого конца коридора ее уже зовут колдомедики. Поступают два новых пациента, и беглого взгляда хватает, чтобы заметить обуглившиеся конечности и обезображенные лица. Байрона начинает мутить. Флэшбэки из переулка еще свежи в памяти, потому и гонят его в Мунго убедиться, что малявка Долли не превратилась в такой же кусок угля или один сплошной волдырь.
Тем днем она выглядела неважно - он видел лишь издалека самую малость, когда авроры уже вовсю носились, и перекошенное лицо Монтгомери портило горизонт.

- Миллер, мисс Клэр, - он расплывается в дежурной улыбке, которая покоряет сердечки всех женщин за пятьдесят.

- Мистер Миллер, не проследите, чтобы Ваша подруга приняла снадобья? Вы - сверстники - лучше находите общий язык друг с другом, - медсестра поправляет поехавший набок колпак. - И не слишком долго, девушке нужен покой. ДА ИДУ Я УЖЕ!

Байрон несколько минут стоит возле двери, заглядывая через прозрачное окошко в палату. Видит Салазар, он не хотел, чтобы так получилось. Придурки зашли слишком далеко и вместо того, чтобы припугнуть куколку, едва не сделали его виновным в смерти девушки. Не имея возможности узнать о том, как дела обстоят на самом деле, Миллер вынужден пойти на радикальные меры: попросту явиться к Долиш и посмотреть ей в глаза. У него было двое суток, чтобы отрепетировать все варианты развития событий, но по итогу Байрон решил действовать интуитивно. Прежде всегда получилось врать без румянца на скулах.

Он осторожно стучит, лишь затем входит в палату, прикрывая за собой дверь. Выглядит он, наверняка, не очень, ибо бессонная ночь и нервное перенапряжение, молчаливо скрытое в стенах спальни, дает о себе знать, но надеется, что голубая рубашка спасет ситуацию. Отец считал, что рубашки всегда все решают. Про галстук Байрон снова забыл.

- Зелья, - он констатирует факт, кивая на колбочки, наполненные на две трети жижей. - Милейшая мисс Клэр просила напомнить.

Байрон чертовски плохо разбирается в склянках и отравах, но одно зелье узнает сходу, по тонкому запаху, витавшему в воздухе. Джулианна - матушка - заставила его с неделю пить противоожоговое, когда Байрон случайно засунул палец в кастрюлю на кухне домовиков. "Шрамы украшают других мальчиков, но не тебя," - щебечет мать каждый раз, когда он разбивает губу или набивает шишку. Впрочем, с тех пор, как газеты украсила колдография старшего Миллера, которого выводят прямиком с зала суда, Джулианна больше не щебечет и не замечает синяков под глазами сына и искусанной кожи вокруг ногтей. И в этом виноват Долиш.
Вот только ненавидеть старшего аврора легко, а смотреть на то, что стало с Хелен, - вызов.

- Неважно выглядишь, Долиш, - синие глаза - не столь яркие при приглушенном свете палаты - глядят без напыщенной серьезности, но и без тени иронии или веселья. Миллер переминается с ноги на ногу и чуть заламывает переплетенные за спиной пальцы. - Извини, что так бесцеремонно, надеюсь, несильно помешал?

Это точно больнее, чем палец в кастрюле. По лбу проносится едва заметная морщинка, словно самого пронзает боль проклятий, и хочется сдирать несуществующие волдыри с кожи. Слизеринец подавляет первый импульс - уйти, и, наоборот, делает несколько шагов навстречу, останавливаясь возле изголовья кровати.

- За углом есть автомат с горячим шоколадом "Сюрприз внутри" и леденцы "Сломай меня или зубы", - негромко интересуется Миллер. - Может быть, тебе что-то нужно?

Он замечает смесь недоверия и непонимания на искаженном лице девушки, словно она пытается разглядеть в нем кого-то конкретного, но промахивается. Байрон надеется, что в расшатанном восприятии мира виноваты все-таки зелья, а не нападение трех придурков. Их всех повязали авроры, и Миллер не знает, насколько далеко они зашли. Магия достаточно сильна, чтобы исцелить тело, но психика куда более тонкая штука. Матушка вон какой месяц не может отойти от ареста мужа. Что говорить об испуганной девчонке в подворотне?

- Кажется, они действительно сильно влияют на сознание, - Байрон прикусывает губу. Пожалуй, даже лучше, если встреча запомнится девушке размытым эпизодом. Он ведь не собирается приходить сюда снова? Одного раза достаточно, чтобы избавиться от угрызений совести, а Хелен решит, что бредила под обезболивающими. - И все-таки прими зелья, Долиш, иначе тебе еще долго придется терпеть жалостливые вздохи окружающих. Пока что ты вызываешь желание обнять и плакать, оно тебе надо?

По тому, как пытается держаться Хелен, он делает простой вывод: слишком гордая и взбалмошная, чтобы упиваться сочувственными взглядами. Слава Салазару, потому как Байрон не прихватил с собой платочек и совершенно не умеет жалеть. Жалость деструктивна и не имеет ничего общего с помощью.

- Байрон Миллер, - спокойно и внятно произносит парень, пододвигая к кровати кресло для посетителей, чтобы не смотреть на нее призраком сверху вниз. - Такой высокий слизеринец с задней парты. Мне вечно делают замечания из-за галстука.

Он упирается локтями в колени и наклоняется чуть ближе, чтобы Хелен имела возможность рассмотреть его. Они посещают одни и те же уроки, но за шесть лет совместной учебы обменялись меньшим количеством слов, чем за последние пять минут. Байрон наблюдал за Долли по весне - пусть скажет спасибо папочке, но втихаря, без лишних свидетелей и потенциальных доброжелателей с длинными языками. Так хищники присматриваются к добыче перед нападением.

- Мисс Клэр ничего не узнает, - он загадочно подмигивает. Неловко получилось бы со псами - вдруг он настолько отравленный, что бедные животные отбросят лапы. От Байрона в последнее время сплошные проклятья. - Чего тебе хочется? Возможно, я могу организовать.

Нет, он не хочется возвращаться сюда снова, но врать окружающим намного проще, чем самому себе. Это не последняя встреча в больнице.

Взгляд замирает на зажатом между зубов заусенце. Ее пальцы напоминают ему собственные - такие же обглоданные. Дикий зверек, которому плохо, но помочь себе особо не позволяет.

"Лучше бы я тебе снился," - невпопад думается Миллеру.

- Зачем бы мне приходить к тебе во снах, Хелен? - он поднимает брови. - Можешь меня потрогать. Я - настоящий.

Байрон везунчик - его эго не обладает повышенной чувствительностью, потому отсутствие "Эврика!" на лице Долиш не разочаровывает юношу. Он лишь равнодушно пожимает плечами. Это Джулианна убеждена, что каждая девочка в окружении маминого симпатяги мечтает о помолвке с таким красавцем. Сам Байрон относится со спокойствием к тому факту, что он не галлеон на брусчатке Лютного переулка, за который дерутся все, кому не попадя.

- А ты не думай, раз больно. Ничего не случится - я на шухере, - Байрон заговорщицки подмигивает. До недавних пор ему самому нравилось вести безмятежный образ жизни, пока старший Миллер успешно справлялся с обязанностями главы дома, и от сыночка требовалось лишь улыбаться на приемах и украшать своим присутствием совместные колдографии. - Совсем меня не помнишь? Нестрашно. У меня появился шанс оставить первое впечатление повторно.

Губы расплываются в насмешливой улыбке, когда девчонка перекатывает его имя на языке, словно пробует на вкус. Миллер дает ей время попривыкнуть к новому гостю в жизни. Побочные эффекты зелья явно облегчают задачу, потому что Хелен кроет так, что драккл не горюй. Смех невпопад и детская непосредственность - это не та девушка, за которой он следил в школе. 

Бровь надламывается острой линией, когда Хелен, как-будто найдя нестыковку, интересуется причиной визита. Запоздало, однако, потому что никакого врасплох уже не происходит. Байрон осваивается довольно быстро, расслабляясь в кресле, и ложь дается настолько легко, что он сам готов поверить в сказанное.

- Я мимо проходил, - будничным тоном отвечает Миллер, словно он каждый день прогуливается по Мунго. - Навещал приятеля и заметил, что ты скучаешь без посетителей.

Неожиданно они сворачивают не туда. Малышка хочет не цветочков и жвачек с пузырями, а убрать папашу с должности. Она даже не представляет, насколько их желания сходятся.

- Вот оно что, - протягивает Байрон, внимательно вглядываясь в девушку. Она прикалывается, или серьезно? - Проблемы с отцом, значит? Паршиво. Сейчас настолько неспокойно, что многие лишаются работы. Возможно, твое желание даже сбудется. Только не факт, что это решит ваш конфликт.

Интересно, знает ли Хелен, что руки Долиша испачканы в невинной кровушке? Ее непорочный папочка испортил явно не одну карьеру и сделал несчастными множество семей. Весь его безупречный послужной список держится на чужой разрушенной жизни. Однажды его попросту прибьют в подворотне за то, что так старательно работает.

Он замирает, позволяя холодным и искусанными рукам дотянутся до его лица. Любопытство толкает на изучение своего почти-убийцы, а тело, словно знает больше, тут же пытается предупредить об опасности. Байрон видит, что новые волдыри приносят очередную порцию боли, и решительно убирает руки девушки со своего лица. Улыбка стирается, а взгляд становится серьезнее, чем у мисс Клэр в ее худшие дни.

- Зелье, - пожалуй, стоило чуть лучше слушать Снейпа на уроках, тогда бы не пришлось с растерянным видом вертеть в руках склянки, пытаясь определить на цвет и запах их содержимое. Он откупоривает их одну из другой, морщась от бьющих в нос отваров - можно подумать, что смешали старые носки с соплями тролля и попытались улучшить ситуацию освежителем воздуха с ароматом роз. Он бы тоже отказывался это пить. - Наклони голову, Долли. Пожалуйста. Я тебе помогу.

Он подносит горлышко к губам девушки и надавливает. Ради ее чертова блага.

Юная Долиш разочарована папочкой. По крайней мере, именно такое послевкусие остается после ее слов. Если б только можно было руками девчонки убрать старшего аврора с теплого местечка! Миллер прикусывает губу, наблюдая за сменой настроения Хелен, которое схоже с летней погодой в Лондоне. То светит солнце, и пот течет по спине под рубашкой, то обрушивается ливень, и едва успеваешь добежать до крыльца. Он обязательно подумает над тем, как сыграть на проблемах отцов и детей и самому впредь не марать руки. Возможно, он даже сделает Хелен одолжение, искупив свою вину за это дракклово нападение, коль найдет способ навсегда закрыть Долишу путь в аврорат.
Общая цель объединяет.

- Ты за него боишься, - понимающе протягивает Байрон. Его собственный отец тоже добросовестно выполнял обязанности, но, в отличие от Долиша, от него тут же отвернулись, едва были выдвинуты обвинения в пособничестве темным магам. Лицемерные ублюдки, звавшиеся коллегами и испивавшие дорогое вино из одной бутылки в доме Миллеров, открестились, словно от проклятого. Не дай Мерлин, бравый аврор Долиш и их заберет в Азкабан. Люди такие жалкие, когда боятся за свою шкуру. - Послушанием ты явно не в отца. Упрямая и со стержнем, не так ли?

Он не кажется ей подозрительным, что не может не радовать, но однажды разум девушки прочистится, инго присутствие обязано остаться светлым эпизодом в памяти Хелен, а не еще одним кошмаром. Просто заботливый однокурсник, с которым судьба случайно свела в больнице. По этой причине юноша упорно не расспрашивает, что привело Хелен в Мунго, словно выжидает, когда она сама поделится переживаниями. Он не желает пользоваться ситуацией, как какой-то урод на вечеринке, который подливает девушкам огневиски и мешает алкоголь с зельями. Доверие - это искусство.

- Что говорят целители? - осторожно ступает на тонкую корочку льда Байрон, пока Хелен послушно проглатывает поднесенную ко рту микстуру. Провалиться в холодную воду и потонуть в собственной лжи совсем не хочется. - Насколько это серьезно?

Он ведь пришел к ней в палату на свой страх и риск именно за тем, чтобы узнать, как сильно испортил малышке Долли жизнь. Хелен кажется совершенно беспомощной, и Байрон, на мгновение зависнув с протянутой салфеткой в руке, сам дотрагивается до уголков ее губ и подбородка, убирая остатки зелья. Взгляды встречаются, и Байрон чувствует, как слишком бесцеремонно врывается в чужую личную зону, вызывая смущение. Он улыбается мягко и осторожным движением оттирает капли с одежды девушки. Можно воспользоваться магией, но Миллер не уверен, что это хорошая идея. Во-первых, не ясно, как среагирует психика Хелен на волшебную палочку, и не поймает ли она флэшбэки. Во-вторых, разрешено ли совмещать волшебство с целебными зельями и пережитым проклятием?

- Теперь мисс Клэр не придерется, что мы чуточку напроказничали, - хмыкает Байрон и ловким броском отправляет смятую в мячик салфетку в урну. - Как ты себя чувствуешь?