Холодные порывы ветра то и дело шуршали пожухшей травой и трепали полы мантии, но веткам этого дерева было плевать что на легкий бриз, что на осенний штормовой ветер. Они жили собственной жизнью.
- Ладно, давай еще раз. Акцио заколка!
Ветви изогнулись, словно в насмешливой ухмылке, а может, ива просто пожала плечами.
- Да что такое, зацепилась она там, что ли? Акцио заколка! Акцио гнездо! Арр! Да какой нормальной птице вообще придёт в голову вить гнездо на иве!
Миллисента топнула ногой.
Сорока не показывалась.
Она, судя по всему, познала жизнь, потому что выбрала для своего схрона единственное место, куда ни одно живое существо не сунется, по крайней мере дважды.
Милли возобновила движение по кругу, высматривая в мельтешащих ветвях ивы глупый комок перьев. Или гнездо. Или дупло, что скорее всего, потому что вряд ли, в самом деле, сорока умудрилась бы свить гнездо на ветвях, постоянно находящихся в хаотичном движении.
Двигаясь по широкой окружности и не сводя глаз с дерева, слизеринка не заметила, как влетела в кого-то, кто тоже глядел на иву.
- Ай! Ты можешь смотреть, где встал? Тут люди ходят! - немедленно огрызнулась Миллисента, потирая локоть.

Умные люди почему-то всегда предпочитали быть с Миллисентой очень вежливыми. Вернее, не так: умные люди предпочитали вообще с ней не связываться, но в случае столкновения, в прямом и переносном смысле, Эдвард выбрал лучшую линию поведения из всех возможных, и Булстроуд немного оттаяла.
- Пользовалась, конечно. Просто мы на у-ли-це. На свежем воздухе аромат ведёт себя совсем по-другому, - Миллисента повернулась туда-сюда, всколыхнув полы мантии, дабы гриффиндорец сполна насладился букетом и шлейфом. - Эти духи мне подарила тетушка Пенелопа. У нее свой магазин в Косом, - сообщила Миллисента так, словно Оливандер обязан был знать всех продавцов в округе.
Ветер раскачивал тонкие ветки ивы, которые периодически изгибались против, словно поглядывая на непонятно зачем стоящих поблизости школьников.
- Ой, да ты знаешь, ноги моей здесь не было бы, но эта сумасшедшая птица стянула мою заколку с аметистами и спрятала где-то там! - Милли махнула в сторону качающихся ветвей. - И нет, акцио не работает.
Слизеринка раздражённо скрестила на груди руки и притопнула ногой.
- Сам-то ты что здесь забыл? Раз влетел в меня, значит, шел прямо на иву. Задумался? - язвительно поинтересовалась Милли.

Отредактировано Millicent Bulstrode (19.01.23 22:28)

Миллисента, пожалуй, смирилась бы с потерей заколки, но сейчас отступать было некуда, даром что гриффиндорец, наконец, покинул ее личное пространство.
- Жасмин и пачули, - снисходительно поправила его Милли. - А в шлейфе - взрывная карамель и горный прыгающий перчик.
Стоило признать, что аромат и правда прыгал в нос, чтобы потом взорваться в нем, а еще Оливандер не первый раз отмечал ее духи, и Миллисента потратила целых тридцать секунд на размышления, что бы это могло значить.
- Какие экспекрименты? Продолжит ли она хлестать тебя после того, как ты ее отломаешь? - саркастично поинтересовалась Булстроуд. - И как ты предлагаешь объединиться? Может, ты знаешь какое-нибудь обездвиживающее заклинание? Я бы предложила Глацио, но вряд ли мы даже вдвоем с одного закаста заморозим все дерево целиком, а если не целиком - оно нам все равно вломит. Так что, есть предложения?

Миллисента подвисла, пытаясь представить, чем именно им может помочь предложенное Оливандером заклинание.
- И чей корпус ты предлагаешь мобили? - наконец, высказалась слизеринка. - Мой, свой, сороки, которой давно след простыл? Не понимаю, чем это нам может помочь. А вот мобилиарбус...
Миллисента взмахнула палочкой. Одна из ветвей ивы дернулась. Булстроуд потянула палочку на себя, и ветка потянулась за ней, как и несколько товарок, пытающихся отбить захваченную врасплох. Милли замахала рукой, хлесткая ветка замоталась, как канат, но сломать ее так точно не удастся.
Отведя руку назад, так, что ивовая плеть натянулась, Милли указала на нее свободной рукой.
- У тебя как с меткостью? Сможешь перебить? Салазар свидетель, поверить не могу, что я это делаю, - добавила Булстроуд, не совсем ясно, что имея в виду: приставания к иве или помощь гриффиндорцу.

Ветка ивы трунькнула, как струна контрабаса, - и лопнула. Натяжение резко пропало, и Миллисента, неловко взмахнув руками, отступила назад, восстанавливая равновесие, так что обрывок ветки, все ещё влекомый ее заклинанием, описал в воздухе мертвую петлю, прежде чем шлепнуться на землю.
Ива на мгновение застыла, словно в шоке от подобной наглости, а потом с удвоенной силой заскрипела и закачалась, как будто хотела выдрать корни из земли и прыгнуть на студентов. Милли даже взглянула на всякий случай себе под ноги: мало ли, вдруг корни у этой ивы тоже драчливые? Но, кажется, обошлось. Наконец, слизеринка перевела взгляд на Олливандера.
- Без понятия. Может, она ее вытрясет в итоге? - Милли нагнулась и подобрала ветку. Ива как ива, обмякший гибкий прут. - На, - протянула она ветку гриффиндорцу. - По крайней мере для кого-то из нас этот бой был не напрасным. Может, пойдём, пока ваша МакГонагалл не посмотрела в окно и не увидела, чем мы тут занимаемся?
Миллисента вдруг смешалась.
- Под "пойдём" я имела в виду каждый своей дорогой, - зачем-то уточнила она.

Отредактировано Millicent Bulstrode (25.10.23 21:47)

Милли аж притормозила, так что каблуки ее туфель оставили квадратные ямки в твёрдой холодной земле. Он сейчас что?
- Эээм, - протянула Булстроуд, лихорадочно пытаясь представить, что бы на ее месте сказала Пэнси - утонченная аристократическая Пэнси, которая, наверняка, прекрасно знает не только, как дарить подарки, но и как вежливо отказываться от неудобных.
- Но ты же не виноват, - в конце концов нехотя произнесла слизеринка, понизив голос, как будто здесь кто-то мог их услышать. - Это все та птица. Да и не так уж мне нравилась заколка, - слегка покривила душой Милли. - Это просто... Дело принципа. Нельзя позволять какой-то птице или дереву наводить свои порядки.
Миллисента вздохнула. Получилось длиннее, чем она планировала, и как-то сбивчиво.
- В общем, это ответ "нет", - на всякий случай уточнила она, все еще машинально шагая рука об руку с гриффиндорцем.
- С чего ты взял, что мне некомфортно? - она снова приостановилась, покосившись на Олливандера. - Это по-моему у вас, гриффиндорцев, какие-то странные предубеждения насчет моего факультета. Мне лично абсолютно все равно, с кем ходить по школе.
Но вообще-то не очень все равно, с кем ее могут увидеть однокурсницы. Начнутся сплетни...
Ну и пусть болтают, - зло подумала Миллисента. Вряд ли о ней когда-нибудь болтали что-то такое.

Милли невесело хмыкнула в ответ на такое откровение.
- А сам-то ты чувствуешь себя на своем месте? У меня, знаешь ли, иногда есть сомнения, - Милли с тоской окинула взглядом замок, не уточняя, кого имеет в виду: Олливандера или себя.
- Мне кажется, магия в шляпе могла со временем дать сбой. Сколько веков этому заклинанию? А если даже и нет, мир изменился, мы изменились. Возможно, мы вообще больше не подходим под заданные критерии, вот шляпа и пихает нас куда ни попадя. Ладно бы было распределение по способностям. Факультет Зельеварения, ЗОТИ, Травологии, например. Как... Ну, как в маггловских колледжах, - Милли слегка покраснела. - Мне кажется, делить нас якобы по склонностям это такая... такая глупость. Ты помнишь себя в одиннадцать? Да все сто раз с тех пор изменилось. А если кому-то повезло, в кавычках, это чувство принадлежности к определенному факультету просто деформирует психику. Малфой вон ходит, как будто он купил Хогвартс, а ваш Поттер думает, что его долг - падать грудью на амбразуру, как только на горизонте маячит какая-то тень. Это так глупо!
Милли замолчала, и несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь. Кажется, она снова начала кричать. С возрастом вспышки гнева становилось контролировать немного легче, но все равно у нее уже чесались руки кого-нибудь стукнуть. Хоть ты вернись к Иве и покажи ей, где раки зимуют.

Вместо того, чтобы драться, Милли сцепила руки на груди, закрылась.
- А какая теперь разница? - буркнула она. - Я там, где я есть, и о моих поступках судят не с точки зрения личности, а с точки зрения сообщества, - со свойственным юности максимализмом заявила Милли. - Поссорилась с кем-то? Она же слизеринка, они все снобы с отвратительным характером. Сорвалась на уроке - это она так привлекает к себе внимание, они же там на Слизерине любят быть в центре всего, - девушка закатила глаза.- Мне кажется, один только Снейп нас защищает, но и его сложно назвать приятным человеком. Почему этот факультет вообще не закроют после того как... Ну... После того как известно, что большинство темных магов там учились, - немножко скомканно ответила она. - Это ж какими дураками надо быть, чтобы ради идеи сесть в Азкабан. Надеюсь, я к выпускному не двинусь.
Милли замолчала - не то потому, что посчитала тему исчерпанной, не то задумалась о том, что давненько она так не отводила душу. А что, если Олливандер кому-нибудь передаст их разговор? Она с подозрением глянула на гриффиндорца. Да нет, зачем бы ему.

Отредактировано Millicent Bulstrode (29.12.23 11:19)

- Чистокровное общество, - Милли закатила глаза, произнося это словосочетание. - Можешь, конечно, считать, что я просто завидую, потому что папу пнули под зад из этой великосветской тусовки, когда он женился на маме, но вот что я тебе скажу: это болото. Они застряли в средневековье. У них какие-то абсолютно странные моральные нормы, какие-то правила дурацкие, кодексы чести, и что меня бесит больше всего - остальные обязаны им следовать, чтобы не стать... Ну, хуже, чем отщепенцами.
Слизеринка невольно замедлила шаг - они уже приближались к замку, а ей хотелось закончить тираду.
- И необязательно они все плохо относятся к магглам. Я знаю полно волшебников, которые к магглам относятся прямо таки с восхищением, но все равно они воспринимают абсолютное, блин, большинство жителей планеты как каких-то альтернативно одаренных. Бедные, не могут наколдовать себе чашечку чаю, пришлось им изобрести электричество. А ты знаешь, в каком году в Хогвартсе появились уборные?
Милли прервалась, потому что вопреки своему желанию почувствовала, что сейчас звучит почти как Грейнджер.
- В общем, главное, что они абсолютно не хотят ничего менять. Даже Дамблдор - что он может сделать против родительского комитета, пока там сидят такие, как Малфой? Обидно, - Милли пнула камушек, не глядя на Олливандера. - Когда я вырасту, стану журналисткой и буду писать все, что думаю об этом всем. И клянусь, никто не посмеет заткнуть мне рот, - слизеринка решительно ударила кулаком о ладонь.