Закария плыл в темноте, совершенно невесомый, подобно звезде, которая двигалась вокруг какой-то невидимой оси. Только спокойствия, которое должна бы испытывать безжизненная, холодная звезда, он не чувствовал. Темнота на него давила так сильно, что казалось, что его придавило свинцовым, огромным пластом, а сердце сдавили ребра, что трудно становилось дышать. Зак задыхался, хватаясь за грудную клетку. Его рвало изнутри, и казалось, что если он не сможет себя удержать, то развалится и никогда больше не соберется. Тьма ползла к нему, забирая у него руки и ноги, замирая тело и разум, поглощала в себя, и Зак даже не мог закричать о помощи, потому что стоило ему открыть рот, как тьма заполнила и его, наконец, забираясь внутрь Зака, пока, наконец, Закарии Смита не осталось. Осталась лишь тьма.
А потом он проснулся.

Он был в отвратительном настроении, как всегда бывало после подобных кошмаров. Он знал, что это какое-то предсказание, потому что после такого у него вечно на утро было разбитое состояние, а голова нещадно болела. Для мадам Помфри это были всего лишь мигрени, на которое она давала Закарии зелье, чтобы он мог нормально функционировать. Он начал принимать их совсем недавно, как раз после того, как Тэмзин узнала о его проклятии и настояла на том, чтобы он сходил к мадам Помфри за помощью. Конечно, он не стал говорить о своем даре, хотя, наверное, стоило. Хотя бы директору. Но его отец ненавидел, когда люди знали о слабостях их семьи. Заку приходилось идти на компромисс с самим собой и с отцом, и с Тэмзин.
Наверное, Эпплби все поняла по его состоянию, поэтому не особо обращалась сегодня. Зак сам косо поглядывал на капитана, ловя себя на какой-то надоедливой мысли, когда смотрел на нее, но никак не мог понять что это за мысль такая.
После того, как они закончили тренировку и ушли из раздевалки, он понял, что забыл свои вещи, совсем рассеянный из-за сна, поэтому пришлось вернуться. Внутри он застал капитана совершенно дну, выглядевшую так, словно она проиграла все матчи всей жизни.
— Ты чего? — Произнес он, приблизившись к лавочке, на которой она сидела. — Все в порядке?
Его сердце вдруг начало ускорять свой ритм, будто он чего-то испугался, хотя причин для паники не было. И Тэм выглядит также. Странно ощущение. Неприятное. Напрягающее.

Тэмзин будто бы пытается ему ответить, но не может. Закария чувствует, как к горлу подкатывает паника, потому что он не знает, что делать. Ему нужно отвести девушку в лазарет, но когда она поднимается, то лишь валится на пол, будто бы не в силах передвигаться. Взгляд Смита обвел всю ее фигуру, пытаясь понять, что чары на ней наложены, но их не было видно или они даже не ощущались. Или их просто не было. Закария опустился быстро на колени рядом с Тэм, осторожно обхватывая ее лицо ладонями, пытаясь увидеть что-то, что даст ему подсказку. Но Эпплби совсем не хочет ему помогать. Прячется в себе, свернувшись  на холодном полу.
— Тэм... — тихо зовет он, — поговори со мной.
Зак не мог ее вот так тут оставить одну лежать на полу. Но и кричать о помощи было бесполезно. Никто сюда не придет уже, если только такой же неудачник, как он сам забыл вещи. Закария оглянулся вокруг, и понял, что это вряд ли. Тяжело вздохнул и снова посмотрел на Тэм.
— Я не знаю, что с тобой и что мне сделать, но дай знать, что ты хотя бы не стала немой, — несмотря на то, что внутри него бушевала буря, голос оставался спокойным, потому что кричать не было никакого смысла. Когда Зак чего-то боялся, он обычно молчал. Может быть, у капитана также? Но Закария не видел никакой опасности вокруг. Может быть, она уже ушла, напугав Тэм? Хотя Хогвартс действительно был полон ужасов последние шесть лет...
Зак не выпускал лица Тэмзин, рассматривая ее с осторожностью.
— Я не... я не хочу оставлять тебя тут одну. Поэтому тебе придется попытаться мне объяснить, что случилось.

Отредактировано Zacharias Smith (27.06.24 13:49)

Зак только снова успевает подставить руки, чтобы Тэмзин не упала, когда она чуть приподнимается, стараясь встать, но у нее не выходит. Ее голова ложится ему на плечо, и он чувствует дрожь, которая проходит по всему ее телу, отзываясь чем-то в нем самом. У него на подсознании вдруг всплывает что-то знакомое, будто бы он уже был на месте Тэм, но он уверен на сто процентов, что это не правда. Это вводит его в диссонанс. Закария заставляет себя сосредоточиться снова на помощи девушке, хотя у него все еще нет мыслей о том, что нужно. Он неловко гладит ее по спине. От Эпплби пахнет чем-то кислым, как при страхе.
— Лед? — Он глупо переспрашивает, чтобы убедиться, что он правильно расслышал, хотя она повторила несколько раз, хоть и заикаясь. Зак осматривается по сторонам. Где ему тут взять лед?
— Акцио бутылка, — у него для тренировок всегда была припасена холодная бутылка с соком, чтобы выпить чуть ли не половину после. Хотя обычно это делала остальная команда, которая забывала прихватить с собой что-нибудь попить. В этот раз Заку повезло. Только вот он понимал, что ненадолго. Или было ли в принципе везение на его стороне сегодня?
— Глациус, — иней покрыл стекло, когда Зак поймал бутылку и произнес заклинание. Вода внутри стала льдом. Он вложил ледяную бутылку в руки Тэмзин и стал ждать, наблюдая за ней.
— Лучше?

Закария никогда не видел Тэмзин такой. Он никогда и не задумывался о том, что она в принципе умеет плакать не от радости. Слезы Тэмзин были достоянием команды, которая побеждала на матчах, и то если это был решающий матч. Тэмзин - добрая, улыбчивая, заботливая, что невероятно раздражает Зака, но в то же время он закрывает свой рот, если это помогает команде победить. Казалось просто невозможным, чтобы кто-то смог увидеть Эпплби в подобном состоянии.
Но он видит. Это реальность. Тэмзин умеет грустить. Она умеет плакать. Она настоящая. И не состоит из одной лишь радости. Холодный лед возвращает ее из темноты, обратно в реальность, в объятия Зака, и он чувствует дежа вю. Осознание чего-то, что он уже видел. Голову пронзает боль, как если бы он снова проснулся от кошмара. Закарии приходится вдохнуть несколько раз поглубже, чтобы понять, что он только что оказался на собственном предсказании. С его уст срывается тихое ругательство, а затем легкий смешок.
— Кажется, я видел кошмар о тебе, — тихо говорит он, чуть удобнее устраиваясь на полу, вытягивая ноги, будто кроме Тэмзин все вокруг перестало существовать. Обычно он не чувствовал облегчение, когда его предсказания сбывались, но сейчас никто не был ранен и никто не умер. И Тэм приходила в норму. Он не понимал почему решил, что это было про нее, но чувствовал, что это так.
— Я падал в темноте, задыхаясь ею, пока она не сожрала меня, — решил он рассказать, наблюдая за реакцией капитана. — К сожалению, я бы хотел чтобы это было о тебе, потому что не уверен, что смогу найти того, кому еще может принадлежать этот кошмар.

Чувствовала значит... Тогда это все объясняет. То есть его кошмар объясняет, и то, почему он тонул во тьме. Это принесло Заку такое облегчение, что казалось он будет следующим кто вот-вот расплачется. Кажется, он впервые оказался в том месте и в то время. Он не знал что было бы с Тэм, если бы его не оказалось рядом, и все же ей было явно легче от того, что он смог ей помочь, пусть и не без труда. Возможно, они помогли друг другу в этот момент. Смит слабо улыбнулся Эпплби, не чувствуя никакого смущения, которого можно было ожидать в такой позе с девушкой, сидя на полу. Казалось, что у них с Тэм никогда не будет ничего подобного, потому что они, как ни странно, воспринимали друг друга, как семья, не смотря в разницу год и в сословии, и положении. Во всем. Они были совершенно разные, но как ни странно, дополняли друг друга. Возможно, поэтому Седрик взял их в команду, чтобы был какой-то противовес. Баланс.
— Тебе тоже, — это было легко сказать, не глядя Тэмзин в глаза. Это было легко сказать, когда чувствуешь такое облегчения от того, что нашел жертву своего дара. Говорить об этом Тэм он, конечно, не собирался. Хотелось просто лечь рядом с Тэм на полу, что могло бы быть глупо, но она старше, и она уже это делает, так что не так страшно делать это одному. Но Смит остался сидеть, ловя взгляд капитана своим, давая ей время, чтобы прийти в себя. Лишь бы никто не зашел...
— Устала? — Переспросил он, не совсем понимая, что она имеет ввиду. Разговор же явно не о простой усталости, которая снимается отдыхом и сном, да?