Факультетский шарф языком пламени облизывает шею, а плащ развивается за спиной Лори совершенно по супергеройски, словно тот сошел с гротескно пестрых страниц магловских комиксов из семидесятых. Новая, по случаю, форма от галстука до носков похрустывает девственной чистотой, а улыбка если и покидает лицо парня, то лишь для того, что вернуться с удвоенными широтой и сиянием. Выглядит, чувствует и пахнет шестикурсник словно супер-звезда, как до блеска зацелованный бедняком последний медяк. Сразу видно, кто провел отведенные до ужина полчаса с пользой. Легко обмануться и поверить, что двойная доза треклятой защиты от тёмных искусств по средам из чьей-то чужой, не его жизни. Уроки профессора Снейпа напоминают Лорану любительский театр, в котором ему, как самому бездарному и везучему, из раза в раз достается роль груши, а сценарий прост и незатейлив: в начале первого акта его бьют, после антракта - он вяло имитирует жизнь и уже к финальному занавесу, под безжалостные и оглушительные аплодисменты из плодово-овощных, отползает зализывать раны и жить свою прекрасную жизнь до следующей недели.

Стопка увесистых фолиантов, обернутых в яркие обложки-самоделки из псевдо коллажных дурацких котят, вырезанных с газет чемпионов национальной французской сборной по квиддичу и квиберонских квоффельер, шумно шлепается на стол студентов хаффлпаффа перед самой крышесносной рыжей в жизни Лорана. Сюзен Боунс - друг, что надо. Совершенно головокружительная девчонка, год у которой из рук вон не задался, как и личная жизнь. Откровенно говоря, не бьет ключом она у них обоих, но для гриффиндорца это скорее временное неудобство. Рано или поздно, Ивонн-мать-ее-Бэмптон повзрослеет, прозреет и догонит самую простую из истин: что вот он, Лори, только руку протяни. А пока, разномастных конфет, лягушек и шоколадных сердец, что через два дня завалят стол перед  Сью, хватит им на двоих с головой. Не бросит же он подругу в этой бесславной битве с прыщами и сладким? Главное не упустить момент, когда щелкнет тумблер и запустится заезженная пластинка их ежегодного марафона страдальцев в одном носке, в знак дурачливого протеста и бойкота всего парного.

- Сью! Ты уже тут, отлично, - Лори дарит девушке теплую улыбку, которая касается даже глаз, так он рад ее видеть, и изучающим взглядом окидывает стол. - Сегодня профессор, при всем моем бесконечном, безмерном, всеобъемлющем и совершенно невыразимо огромном уважении, лютовал сильнее обычного! Ты видела? На мне нет живого места, класс! Показать? - парень, сгорая от одному ему понятного восторга, перманентно порывается задрать рубашку со свитером прямо здесь и сейчас, что бы продемонстрировать боевые подпалины, но под верещание и смех наблюдающих первокурсниц, останавливается. Дети же совсем. 

- Запах гари теперь нескоро покинет мою старую форму, я дважды накладывал чистящие чары, представляешь? Может, посмотришь потом, что можно сделать? - сперва кажется, что на столе нет ничего из того, что так сосредоточено ищет Лоран, но нет. Победный возглас срывается с губ и парень принимается сбрасывать приглянувшегося фаворита в странного вида тканый мешок. В таких, обычно,  засушивают травы для зелий, или хранят награбленное. - Картофель! Solánum tuberósum. Очень питательные клубни. Хм, достаточно сытно, не находишь? И скучно. Нужно что-то еще, для... цвета? Они в обще различают цвета? А может, видят мир вверх-ногами? Сочувствую, у  меня слишком большие ноздри, если смотреть снизу. Боюсь, их психике неизбежно будет нанесен несовместимый с жизнью ущерб. Яблоки? Им можно яблоки? - кажется, юноша разговаривает сам с собой и не нуждается в ответе, но после того, как холщевое недоразумение наполняет пара тройка румяных фруктов, переводит рассеянный взгляд на девушку и, словно вспомнив что-то очень важное, добавляет:

- Магловские девушки после шести вот не едят, пойдем в библиотеку, нас ждут у-ро-ки! - последнее слово произносится с особой интонацией и нажимом.