Хогвартс-экспресс купался в плотных клубах дыма и чем-то напоминал огромное величественное животное, что, наевшись, развалилось в своем логове, довольно урча. Стоя на краю платформы девять и три четверти, Элла то и дело приподнималась на носочки, глядя на другой край вокзала, туда, где, по ее прикидкам, был выход. Толпа отъезжающих учеников и провожающих мешала ей, но она не сдавала и продолжала искать глазами лица родителей. Но те опаздывали. Девочка хмурила брови и недовольно кусала губу, но попыток разглядеть в толпе знакомые лица не бросала. Её в очередной раз одернула вниз за рукав стоящая рядом пожилая женщина. Она поджала губы, никак не комментируя поведение своей внучки, которое она, разумеется, считала неуместным. Она понимала, почему девочка нервничала, но изменить в сложившейся ситуации ничего не могла. Её сын и невестка не успеют проводить свою единственную дочь в школу. К разлуке с ними девочка, конечно, уже успела привыкнуть. И все же, всеже ей было жаль внучку, которая до последнего верила, что увидит маму с папой перед своим «большим путешествием». 

Громкий гудок поезда и последовавший за ним свист одного из работников вокзала возвести о том, что пора было садиться в поезд. Элла дернулась и бросила последний, полный надежды взгляд на выход с вокзала. На секунду замерев, она тихо выдохнула и, держа спину настолько прямо, насколько это только было возможно, повернулась к бабушке. Та ей мягко улыбнулась и притянула внучку в свои объятья, тяжело вздыхая, пока девочка этого не видела. 

– Желаю тебе отличного учебного года, милая, – произнесла старушка, все ещё обнимая Эллу за плечи, – обязательно пришли мне сову, как только устроишься. 

Элла кивнула бабушке и улыбнулась, почувствовав теплую волну благодарности и любви к этой суровой, но все-таки родной женщине. Да, несомненно, они были очень разными, и все же они были семьёй. 

Поезд закряхтел и медленно сдвинулся с места. Глядя из окна на удаляющуюся платформу, Элла невольно залюбовалась зрелищем. Казалось, что мир вокруг неё медленно плыл, купаясь во все тех же облаках пара, испускаемого локомотивом. Девочка неспешно побрела по вагону, краем глаза заглядывая в двери незашторенных купе в попытках найти себе место. Ехать в шумной компании незнакомцев абсолютно не хотелось. Предвкушение от встречи с Хогварством, конечно, несколько заглушило расстройство от очередной несостоявшейся встречи с родителями, но слушать крики перевозбужденных сверстников, которые вырвались из-под родительского крыла и на полную катушку пользовались своей свободой, сейчас не хотелось. 

Наконец-то ей повезло, в девятом купе было занято всего одно место. Девочка с несколько необычными белыми, или, скорее, даже платиновыми волосами сидела одна, и спокойствие на её лице определенно понравилось Элле. Заправив прядь выбившихся из прически волос за ухо, Элла постучала в дверь, прежде чем потянуть холодную металлическую ручку, открывая небольшой проход в купе.

– Привет, тут не занято? – вежливо, но весьма настойчиво поздоровалась Элла с незнакомкой, заходя вовнутрь. – Не будешь против, если я составлю тебе компанию? 
Она дождалась кивка со стороны теперь уже ее соседки по купе и заняла место у окна, планируя ближайшие пару часов наслаждаться пролетающими мимо пейзажами. 

– Элла Уилкинс, – она сочла нужным представиться, ведь дорога в школу занимала не один час, а значит, было бы неплохо знать хотя бы имя своей попутчицы. – А тебя как зовут? 

Её внимание привлекло внезапное копошение в сумке девушки напротив, но, увидев небольшого пушистика, она вмиг расслабилась и снова перевела свой взгляд на девушку, ожидая ее ответа.

При ближайшем рассмотрении Гуди оказался весьма упитанным. Хотя, возможно, такой вид ему придавала пышная, ухоженная шубка. Вообще говоря, Элла, конечно же, знала о том, кто такие карликовые пушистики, но вот так близко ей их разглядывать никогда еще не приходилось.

Бабушка была образцом вышколенности, ходячей книгой со всеми писаными и неписаными правилами этикета, и, конечно же по какой-то одной ей известной причине Элле было запрещено иметь домашнюю живность. В раннем детстве ее это невероятно сильно расстроило, она неоднократно пыталась пронести в свою комнату садового гнома, но ничего хорошего из этой истории не вышло. Пара укусов и грязь. Садовый гном дружить с человеческой девочкой не хотел.

В семь лет родители привезли в подарок дочери маленького лукотруса. И эта история, видимо, навсегда поставила точку в желании заводить домашнего любимца. Как оказалось, лечурка, которую ее родители приобрели с рук у торговца во время одной из своих командировок, была слишком привязана к своему дереву, а может, ее забрали слишком рано, как бы то ни было, маленькая живая веточка прожила с Эллой совсем недолго, засохнув и оставив в памяти ничего непонимающего ребенка весьма неприятное воспоминание.   

Гуди сверкал черными глазами-бусинками и выглядел премило. Из уголка его маленького ротика торчал кончик тонкой недоеденой ниточки. Видимо, именно ее он так старательно пытался вырвать из шва сумки Наннет. Элла невольно улыбнулась зрелищу и придвинулась поближе, чтобы рассмотреть питомца своей соседки по купе поближе. Но тот, уловив движение со стороны незнакомки, смешно закрутился вокруг своей оси, словно пытался спрятаться в руке своей хозяйки.

— Кажется, я ему не очень-то понравилась, — усмехнулась Элла, отодвинувшись немного назад, чтобы не пугать пушистика. — Я не слишком хорошо умею общаться с питомцами, если честно. Когда мы были в Косом переулке, чтобы закупиться к школе, бабушка купила мне сову, — Элла покосилась куда-то в сторону багажной полки. — Кажется, моя новая птица тоже не в восторге от того, что я теперь буду ее хозяйкой. Надеюсь, она не клюнет меня в глаз или что-то вроде того, — болтала девушка, задумчиво рассматривая пейзаж за окном.

Рядом с их купе раздался шум, и затем послышались голоса, звон монет и шелест упаковки. Видимо тележка со сладостями была уже совсем неподалеку. Элла видела милую пожилую даму в смешном чепце и таком же фартуке, пока искала свободное купе.

— Волнуешься перед распределением? Ты… ты уже знаешь, на какой факультет хотела бы попасть? Если честно, я понятия не имею, куда меня отправит Шляпа. Отец с матерью учились на разных факультетах, но… не думаю, что это сыграет какую-то роль при моем распределении, — она чуть помрачнела, но лишь на секунду, расслабив плечи и тут же перестав хмуриться.