Теплицы выглядят уютно, когда не кишат кишмя учениками, как свежая земля после дождя — червяками. Хель любит сюда приходить, даже если не нужно окунаться с головой в практику или зубрить теорию до потери понимания букв.

Теплицы успокаивают её не хуже настоек, быть может как раз потому, что настойки родом из теплиц — круг благополучно замкнулся.

А ещё теплицы совершенно уж неожиданным образом помогают голове очиститься. Тревожные мысли уступают место философским размышлениям, даже более того, иногда слизеринка отпускает себя настолько, что принимается вести "беседы" с растениями. Они не могут ответить ей, а значит точно не сморозят глупость. Они не нарушают дисциплину, а значит за ними не нужно следить. Они никому не смогут рассказать её секреты.

Что-то в этих растениях есть и от хаффлпаффцев — они такие же тихие, спокойные, добрые, если уметь с ними обращаться, более умные, чем могут показаться, а еще располагающие к себе. Профессор Спраут очевидно нашла своё место в этой жизни, что одновременно вызывало сочувствие и зависть за завесой философствования. Зависть — очевидно, из-за умиротворения. За исключением регулярных несчастных случаев при участии учеников и нервотрёпки с экзаменацией, жизнь у профессора Спраут казалась воплощением розовой мечты. Вернее, зеленой. Сочувствие — потому что с таким подходом к жизни невозможно чего-либо добиться: ни денег, ни статуса.

— Да, Хильда, в какой-то из жизней я бы хотела попробовать жить спокойно, — задумчиво произнесла Хель, обращаясь к агрессивно жующей китайской капусте. В ответ та стала перебирать челюстями еще активнее. Вздохнув с усмешкой, слизеринка принялась вслух повторять рецепты своих настоек, проходясь меж рядами. Остановилась Хель возле алихоции, аккуратно дотрагиваясь до тонких листьев пальцами:

— Интересно, если я добавлю тебя в свою утреннюю настойку, Розалинда, ты подаришь мне хорошее настроение? Или только истеричный смех, — ухмылка сменяется коротким смешком, и девушка убирает руку, двинувшись дальше. В конце концов, тут есть несколько кустиков непересаженной зубастой герани, а рукам так и хочется повозиться с землей. Видимо, чтобы по цвету, они сравнялись с её душой.

Однако, завернув за угол, Квентин замечает неподалеку неожиданное соседство. Мальчишка, имени которого староста не знает, явно с Хаффлпаффа, судя по форме. Другой вопрос в том, слышал ли он её внезапные откровения? И что, если да? Подумает, что рехнулась.. С другой стороны, да кто ему поверит?..

— И давно ты тут? - строго вопрошает Квентин, упирая руки в боки и взирая на парнишу. Правил никаких он не нарушил, время до отбоя ещё есть, в общем, придраться решительно не к чему. Но никто не отменял ужасающего и пробирающего до костей взгляда. Помнится, некоторые второгодки рассказывали первогодкам целые легенды о том, что в Хогвартсе нельзя попадаться в одиночку на глаза двум людям — завхозу Филчу и старосте Квентин, а еще одному призраку — Пивзу.

Отредактировано Hayley Quentin (05.02.25 23:01)