- Скажешь тоже, - ответила Падма, уже и не скрывая утомленности в тоне.

О чувствах Тони и своих с ними проблемах Падма сестре действительно не рассказывала, потому что считала это по отношению к своему другу некрасивым. Это личное, это его, она не должна ни с кем это обсуждать, ну а ее дискомфорт и непонимание, что со всем этим делать - что ж, это ее проблемы, и, наверное, во многом ее вина. Но Парвати не первый человек, отчего-то считающий, что у Падмы могут быть к Голдштейну чувства, и что сейчас она прямо обязана ревновать.

Отрицать глупо, ей действительно было не по себе. Еще месяц назад они шли сюда вместе, а сейчас он с Данбар, а она тут, в сторонке. Еще месяц назад они обсуждали что-то интересное обоим, а сейчас он не затыкается о Данбар. И, что самое противное, у Падмы даже права нет никакого быть этому недовольной, она должна быть поддерживать его, слушать, и испытывать радость, что друг наконец-то переболел... ей. И теперь счастлив.

А самой так страшно думать, что дружба, которую она так упорно пыталась сохранить, отвергая все ухаживания, оказалась на проверку пустышкой.

- Просто... волнуюсь за него, - Падма говорит очень тихо и серьезно, взглянув сестре в глаза, зеркальное отражение собственных. Нехарактерно искренне, потому что Падма редко говорит о своих личных переживаниях. Она покачала головой и отвернулась, от Тони, от Фэй, благо, что повод был - надо смотреть за топеройками, как бы ни вздумали ожить и вцепиться сестрам в щиколотки, - Если у Тони все всерьез, а... - как бы тут помягче, - ...у Данбар нет, и представить боюсь, как он будет расстроен.

Она слишком хорошо знает, как эмоционален в таких вещах Голдштейн, и как хорошо он умеет гиперфиксироваться. По мнению Падмы, ему за эти два года с лихвой хватило драм, ох, Парвати, и я виновата в этих драмах тоже. И Падме хватило всей этой беспомощности и чувства вины за свою же пассивность. Пусть все просто будет спокойно хоть этом маленьком мирке, когда мир большой и так катится в пекло, хотя бы сейчас, пожалуйста.

Мелькнула даже шальная мысль, подговорить Парвати как-нибудь иниицировать обсуждение личной жизни Фэй с самой Фэй тесным коллективом гриффиндорок, благо, сестра в этом профи и на нее можно положиться. А за разговором и проанализировать ее реакцию. Только вот сейчас это, наверное, будет слишком подозрительно. Глупая затея.

- Может, просто отнекивалась, знаем мы все эти "не интересуюсь мальчиками, ни с кем встречаться не буду", - Падма хмыкнула. Сама такой была до появления на горизонте симпатичного шармбатонца и прогулок с яблоками к абраксанским коням, - Только странно это, он говорит, а она нет. Про те же каникулы - они ведь у Тони их провели.

Отредактировано Padma Patil (21.02.25 16:51)

— Одну несчастную топеройку? — Удивленно переспрашивает Гольдштейн, чуть ли не улыбаясь, потому что сам вопрос уже кажется ему еще той шуткой. – Прошу прощения, но что у этой топеройки за история такая, что она будет просить политического убежища в моем доме? Ее буллят другие подруги-топеройки за слишком не-древесный вид? Ей изменил бывший с лучшей подругой, потому что она не только перед студентами притворялась бревном? Или она оскорблена тем, что даже профессор Хагрид называет ее поленом, а у нее скрытые таланты к перевоплощению и она хочет показать их всему миру, ммм? Мне прям очень интересно услышать, что у тебя там за топеройка такая, я бы даже интервью у нее взял!

Тони уже вовсю улыбается, наблюдая за тем как Фэй раскрепощенно ведет себя в его компания, будто бы роль "лже-пассии" для нее стала новым открытием сезона. И ведь как она в той хороша, чертовка!

Впрочем, он и сам не плошает. Вся эта деятельность с фейковыми отношениями оказалась настолько увлекательной, что староста теперь совсем не понимает как будет жить дальше, после того как время сделки истечет и они официально расстанутся. О чем он будет потом жужжать над ухом Падмы, будто бы укушенный любовью шмель? И какой будет его новая жизнь без всех этих публичных ухаживаний, которые он так тщательно продумывает, даря Данбар то цветы, то подарочки, то шоколад, то гору комплиментов, которыми она выбила бы ему все зубы, но пока ей мешает их уговор. Кстати, о комплиментах.

— Фэй, но ради тебя я бы замолвил перед мамой доброе словцо! К тому же, ты и так ей понравилась. Она уже спрашивает, не навестишь ты ли нас летом, представляешь?— Не жалея громкости, вторит влюбленно рейвенкловец, глядя на девушку со всей гаммой вдохновленных чувств, которые может театрально изобразить перед публикой студентов. Те и без них слишком часто наблюдают за чужими розовыми соплями, поэтому вряд ли удивлены. А затем Гольдштейн улыбается и радостно машет Падме, удалившейся с Парвати куда-то вперед.

И пока его рыжеволосая спутница отвлекается на своих друзей, староста не упускает возможности похлопать по плечу Эрни и Джастина, улыбаясь им вовсю и интересуясь сегодняшним уловом:

— Как дела, парни? Уже нашли свое идеальное полено?

Энтони бы тоже не помешало быть сегодня более серьезным. За последний месяц он от радости так расцвел, что и рассудок потерял. Неровен час и об топеройку или чего хуже споткнется! Не зря уже и Данбар шутит об их развлечениях на каникулах, вспоминая как грязевые ванны смотрелись на лице блондина, не понимающего почему он вообще должен искать чьи-то яйца.

— Вообще-то, она не выглядит так триумфально как я! — Возмущается в ответ еврейский волшебник, не желая принимать на себя комплимент в виде какой-то коряги. — Я, между прочим, очень феерично финишировал в этих ваших семейных развлечениях, а если вспомнить вот этот адский хохот твоего брата, то он мне вообще теперь обязан, я ему жизнь этим смехом продлил, знаешь ли!

А вот братец Данбар не ответил тем же Гольдштейну и разбил его прекрасное лицо, доставив гриффиндорке какое-то особое удовольствие, которое к счастью никто из их однокурсников не мог наблюдать, а то сразу бы разоблачили эту парочку влюбленных дятлов, безрезультатно старающихся над одной общей миссией.

[newDice=1:10:0:самое время узнать любят ли топеройки еврейских юношей хд]

Отредактировано Anthony Goldstein (21.02.25 17:54)

Упорно продолжая стоять на месте и мрачно поглядывая на своих сокурсников, Паркинсон, конечно, считала себя умнее всех. Правда шея у неё стала вжиматься в плечи всё сильнее и сильнее, сама она вся съёжилась и плотнее прижимала скрещенные руки к себе. Ноги  постепенно превращались в льдышки какие-то и даже кончик носа похолодел! Пэнси даже потрогала его ладошкой, чтобы убедиться в этом непременно и рассказать потом кому-нибудь об этом во всех подробностях.
Весна-весной, а просто стоять на месте оказалось холодно!
После растираний ладошек, перекатывания с пятки на носок, Паркинсон в конце концов сдалась и стала маленькими шажочками туда-сюда ходить, чтобы совсем тут не окоченеть.

[newDice=1:10:0:]

Попрощавшись с Кинжал после обеда, Питер отправился на урок по Уходу. Как оказалось, не так-то просто было отвыкнуть от того, что девушка всегда рядом, после того, как Бхатия часть каникул провела в поместье Трэверсов. Да, это было всего несколько дней, зато насколько прекрасными они были, несмотря на все обстоятельства этой встречи. А теперь снова их разделяли учеба, друзья, стены. Это было неизбежно, оттого, наверное, так сильно не хотелось в этот раз уезжать из дома.

Услышав тему урока, Питер невольно улыбнулся, вспоминая, как буквально месяц назад им с Кинжал уже приходилась сталкиваться с этим зубастым бревном. Оставалось надеяться, что сегодня мысли о невесте не подвергнуть юношу опасности быть укушенным. Впрочем, возможно, настала пора Бхатии ухаживать за ним в больничном крыле? Кто знает. Но бредя за остальными студентами в указанное место, слизеринец был больше погружен в свои раздумья, нежели в изучение того, что находится под ногами.

[newDice=1:10:0:Начинаем по традиции с единичек?]

Отредактировано Peter Travers (23.02.25 15:47)

- Брось, не все растения одинаково скучные, - возражает Флора. Происходящее страшно ее веселит, хотя, признаться, перспектива быть укушенной совершенно ее не вдохновляет, разве что дает надежду, что топеройка жахнет кого-нибудь другого. – Тентакула, разные луковицы, или вспомни, как на первом курсе Лонгботтом свалился в обморок от визга мандрагоры… Так что Мел тоже можно поня…

В поле ее острого зрения попадает Майки, это поистине непостижимое, новое увлечение Мелинды, которое Флора решительно не понимает. Ладно, чем бы дитя ни тешилось, возможно, у хаффлпаффца имеются какие-то большие таланты, о которых им в силу недостаточно близкого общения ничего неизвестно. Если Мел он в самом деле нравится, значит, на то есть веские причины, и не им судить.

Но они обсудят.

- Смотри, - Кэрроу толкает близняшку в бок и кивком головы указывает на Макмануса, чрезмерно задумчивого и непривычно насупленного. – Давай подойдем? – в два решительных шага слизеринка нагоняет однокурсника, не выпуская при этом из железной хватки Тию. – Привет.

В купе с ее непроницаемым лицом подобное приветствие, пожалуй, можно расценить не иначе как «жуткое», однако, Флора, как ни в чем не бывало, продолжает прерванный диалог с сестрой.

- Мы тут пришли к выводу, что занятия стали не слишком увлекательными, правда, Тиа? Хотя, я видела, что тебя чуть не укусила вон та топеройка. То есть, слава Мерлину, что этого не произошло, - она бросает умоляющий взгляд на близняшку, которой, возможно еще удастся спасти столь провальный диалог и почти сразу приходит к выводу, что в жизни Макмануса достаточно одной слизеринки, поэтому им следует как можно скорее ретироваться.

- Жаль, что топеройка не дотянулась до моего языка, - вздыхает Фло, наконец, снова чувствуя себя в своей тарелке наедине с сестрой.

[newDice=1:10:0:]

Отредактировано Megan Rowstock (23.02.25 18:51)

Гольдштейн как всегда шутит и как всегда привлекает внимание. Но на этот раз даже почти не бесит Данбар этим своим стремлением обратить на себя взгляды всей параллели, а не только одной Падмы. Так что можно смело утверждать, что та встала с нужной ноги и даже не накинется на него с кулаками, если тому взбредет идея снова рассказывать всем в округе, будто влюбиться в нее было так же страшно, как если бы в одиночку отправиться в этот самый Запретный лес.

— У этой несчастной топеройки слишком длинный язык, за это другие топеройки ее недолюбливают, — тут же отзывается Фэй, многозначительно глядя на волшебника, дабы тот точно понял — рыжая проводит аналогию с его носом. А затем активно лавирует меж шагающих, чтобы, как минимум, обогнуть подозрительное бревно, а как максимум, нагнать подругу, которая старательно отнекивается от будущего разговора.

Впереди, впрочем, небольшое столпотворение, поэтому ответить Эрике пантомимой вновь не получится. И гриффиндорка настигает ту из-за спины, щекоча свой нос ее волосами, чтобы заговощическим голосом прошептать:
— Еще как обсу-у-удим...
Переброситься приветствием с Элис и вернуться к отведенной ей роли в любительской актерской постановке и, конечно же, партнеру по многочисленным сценкам.

Тому, который во всеуслышанье рассказывает, как Фэй понравилась его матушке. После чего волшебница ну никак не может отказать себе в удовольствии глянуть через собственное плечо на перешептывающихся о чем-то сестрах Патил, а затем обратно на юношу и быстро тому подмигнуть.
— Еще спрашиваешь! Конечно, навещу, — снова громче необходимого произносит Данбар, хотя они оба отлично понимают, что уже к концу недели всей этой игре придет закономерный конец и они разойдутся как в пруде кельпи, каждый в свою сторону.

Тони отвлекается на друзей, когда не опознанное девушкой, как потенциально опасное, полено начинает шевелиться, и та от неожиданности громко ругается и отпрыгивает к нему, в сторону, едва не сбивая заболтавшегося с ног.
— Проклятье!
Так звучит единственное сорвавшееся с ее губ цензурное слово, пока она провожает разгневанным взглядом притаившуюся топеройку и мысленно чертыхается, только представив, сколько таких псевдокоряг им с Конфетой предстоит обезвредить этой ночью на пути к цели. Надо слушать Хагрида внимательнее.

[newDice=1:10:0:]

Отредактировано Fay Dunbar (24.02.25 05:46)

Ветер игриво приподнял длинные волосы, бросив их в лицо.
Запах жасмина.

- Перестань, - улыбаясь, строго приказала ему Сю.

Заправив непослушные пряди за уши, девушка снова прицелилась.
[ Щёлк ]
Капли дождя, искрящиеся на юной, влажной, невыносимо зелёной траве. ( Россыпь хрустальных бусин )
[ Щёлк ]
Танцующие тени, расползающиеся по потрескавшимся каменным плитам. ( Узор, который исчезает прежде, чем его можно будет разгадать )
[ Щёлк ]
Переливы солнечных лучей, скользящих по поверхности Чёрного Озера ( Жидкое золото, разлившееся на тёмную холодную ткань)

Её новенькая колдокамера, разукрашенная гуашью в хаотичные, яркие узоры, сияла всеми цветами радуги и ловила эти моменты — крошечные, почти незаметные чудеса.
Рваную красоту, обрывки мыслей, вспышки событий. Люди в полупрофиле, не знающие, что за ними наблюдают. Тёмные силуэты в свете витражей, как ожившие старинные гравюры. Интересный канделябр с тонкими, будто восковыми пальцами. Завиток мраморных перил, похожий на свернувшегося в кольцо дракона.
Взгляд, пойманный случайно, — короткий, недосказанный, смущенный.

Сью поправила сползший мягкий рукав - поверх школьной мантии на ней был самодельный кардиган из букле. Бежевый, уютный и немного дерзкий - идеально подходящий для прохладного апреля.
( Однажды весь мир оценит её мастерство. Возможно )

Но весенний калейдоскоп не мог вытеснить из головы какую-то назойливую мысль.
Хм, нет, всё же важную.
Сью насупила брови, отведя камеру в сторону. И вдруг – резко дернувшись, девушка посмотрела на давно ушедших вперед однокурсников.

- Мерлиновы трусы, урок! - и девушка кинулась вдогонку.
Ветер теперь подталкивал её в спину, словно говоря занудное "я же говорил". Но Сю это нравилось - она чувствовала, что летит с пригорки, как нечто эфемерное, почти мифическое.

Хорошо, что Хагрид был... Хагридом. Переведя дыхание, Ли юркнула между учениками.
Которые сосредоточенно изучали... землю? Траву? Палки?
Сью прыснула, прикрывшись воротником кардигана. Забавная картина.
Особенно вспоминая, как на курсах помладше её саму называли чудачкой. Но она не обижалась - ей и вправду редко было интересно с кем-то больше, чем с собой. Да и чужого одобрения она не искала.
Свои люди всегда тебя найдут - и останутся рядом. Например, как Падма.

К которой Сью и подошла, на всякий случай поглядывая под ноги:
- Профессор потерял ключи от хижины? - тихо, но не пытаясь скрыть искристый смешок, спросила девушка - Что я опять пропустила? - она тепло улыбнулась окружающим.
[newDice=1:10:0:первый круг]

Отредактировано Lilith Moon (24.02.25 06:54)

На самом деле, над целесообразностью посещения данного урока Питер думал долго. Ещё после прошлогоднего разговора с деканом о будущих профессиях. Юноша уже тогда сделал свой выбор в пользу медицины, и Уход в списках обязательных для этого предметов не значился. Но Трэверс не мог не признать, что многие фантастические твари полезны. Те же фениксы или единороги. Из их перьев, когтей, шерсти, слёз, слюней, в конце концов, делали ингредиенты для зелий, в том числе целебных. А сколько ещё было не изучено? Этот аргумент в мыслях слизеринца и стал основополагающим для того, чтобы продолжить курс. Хоть Питер и надеялся, что их горе педагога всё-таки уволят к тому моменту. Но, как говорится, не всё сразу.

Задумавшись, парень не сразу заметил, что очередное бревно открыло глаза. Благо он не успел наступить, а вовремя отскочил в сторону, когда топеройка подняла голову. Но Трэверс уже оказался вне досягаемости для её пасти. «Нужно собраться.»

[newDice=1:10:0:Только б не 10 хд]

Отредактировано Peter Travers (24.02.25 18:22)

Миюки, как и обещала, присела на ближайшую корягу. Коряга с таким положением дел согласна не была.
[newDice=1:10:0:давай, укуси]