Утро четверга в гостиной Гриффиндора началось с того, что в нее вихрем влетела первокурсница с видом человека, готовящегося передать чрезвычайно важное послание, и немедленно устремилась к Стюарту. На лице ее застыло выражение торжественной миссии, и Чарли почувствовал, что этот четверг может преподнести сюрпризы.

— Чарльз, тут девочка с Хаффлпаффа просила передать, — произнесла первокурсница, подавая ему горшок с фиалкой-мандрагорой, чьи лепестки имели непривычно лихой и несколько нахальный вид. — Она сказала, что вы теперь отец и должны заниматься воспитанием.

Чарльз принял горшок с выражением легкого недоумения, смешанного с учтивостью, как если бы получил на хранение чужой зонт или трость. Несколько студентов, наблюдавших за происходящим, переглянулись с видом людей, усомнившихся в собственной способности правильно интерпретировать реальность. Один пятикурсник с книжкой по прорицаниям прыснул в кулак, другой — сощурился, пытаясь рассмотреть, не скрывает ли горшок какую-нибудь разгадку к домашнему заданию. В дальнем углу кто-то захихикал, и волна легкого веселья прокатилась по комнате, словно в нее вбежал щенок с табличкой "Отец года" и восторженно залаял.

— Передай девочке с Хаффлпаффа мою глубочайшую благодарность, — вежливо ответил Чарли, произнося это с тем выражением, какое бывает у людей, совершенно уверенных в шутливом характере своих слов. Однако первокурсница, судя по всему, восприняла все целиком и полностью всерьез и уже сделала полшага в сторону, словно собиралась мчаться исполнять поручение. Чарльз поспешно поднял руку: — Постой. Никуда бежать не надо. Я сам ей передам.

Первокурсница удалилась, несколько сбитая с толку, а Стюарт, немного поколебавшись, решил все же не оставлять свое внезапное родительское счастье на всеобщее обозрение и унес горшок в спальню, где поставил Брюса на подоконник между книгой по защите от темных искусств и банкой с перьями. Затем уставился на него с задумчивой серьезностью, будто пытался выяснить, способен ли тот к диалогу.

— Брюс, нам с тобой явно не хватает мужского разговора. Но сейчас придется подождать. Учеба зовет.

---

День Чарльза прошел в глубоком погружении в академические труды. На уроке трансфигурации он до того увлекся обсуждением тонкостей превращения енотов в чайники, что напрочь позабыл о своем ботаническом отпрыске. На зельеварении он мастерски приготовил зелье, едва не заработав двадцать баллов для Гриффиндора, если бы не коварное вмешательство чихающего соседа. И только вернувшись после уроков в гостиную и обнаружив Брюса в той самой позе, в которой оставил его утром, Стюарт с неким изумлением вспомнил о своем новоиспеченном родительском долге.

— Ты все еще здесь, — протянул он задумчиво, складывая учебники на стол и машинально поправляя мантию. Брюс, кажется, нисколько не сдвинулся за весь день — все так же сидел на подоконнике в своей скромной ботанической гордости. Лепестки чуть приоткрыты, будто бы он дремал.

Чарльз прищурился. Сначала мелькнула мысль, что фиалка, пожалуй, неплохо себя ведет для ребенка. Потом — что в этом во всем действительно есть нечто... очаровательное. А затем, как будто кто-то осторожно коснулся за плечо, в голове всплыло лицо Тэмзин. Ее голос —  звонкий и безапелляционный. Ее смех. То, как она раздавала указания, будто была не просто капитаном команды, а аврором, руководящим операцией.

Все домашнее задание было выполнено, заметки по зельям приведены в порядок, трансфигурация — выверена до последней формулы. Делать было решительно нечего. Он подошел к подоконнику, склонился к Брюсу, словно собирался втянуть его в семейную авантюру.

— Что ж, похоже, настало время порадовать твою маму визитом. Не хотелось бы лишить ее родительского счастья, пусть даже столь мимолетного.

Он решительно взял горшок, пристроил его под мышкой и направился к стадиону. По пути взгляд его привлек младшекурсник хаффлпаффец, небольшого роста с шарфом факультетских цветов, повязанным на шее. В глазах Стюарта вспыхнул озорной огонек.

— Юный джентльмен, не окажете ли услугу во имя высшей цели? — обратился Чарльз с серьезностью, достойной вручения ордена Мерлина. — Мне срочно нужен шарф Хаффлпаффа. Для ребенка. Длинного объяснения не будет, но поверь, это исключительно из педагогических побуждений.

Мальчик, явно пораженный таким обращением и, возможно, потрясенный самим фактом, что кто-то из старшекурсников признал его вклад в судьбы мира, протянул шарф без слов. Чарльз обмотал его вокруг Брюса и кивнул с благодарностью:

— В благодарность обещаю отправить своего ребенка учиться на Хаффлпафф. И, конечно, вернуть шарф с почетом.

---

На стадионе шла тренировка, звуки которой отчетливо раздавались до трибун. Тэмзин, похожая на полководца в битве, руководила своими хаффлпаффскими подопечными, будто от них зависела судьба магического мира. Чарльз удобно устроился на лавочке у трибун, водрузив Брюса рядом, и слегка наклонился к растению с видом заговорщика:

— Посмотри внимательно, Брюс. Твоя мать демонстрирует настоящее мастерство воздушного боя. Боюсь, что при таком напоре ты неизбежно станешь спортсменом, как бы мы ни старались избежать этой участи.

Он поднял глаза, выискивая среди игроков Тэмзин. Поймав ее взгляд, Чарльз расплылся в довольной улыбке, приподнял горшок с торжественностью, достойной вручения Кубка мира по квиддичу, и помахал шарфом, обмотанным вокруг горшка, изображая радостное приветствие:

— Брюс, помаши маме, будь любезен! В такие моменты очень важно поддерживать семейные связи!

В глубине души он искренне наслаждался абсурдом ситуации, мысленно соглашаясь, что четверги бывали и похуже. В конце концов, не каждый день выпадает шанс произвести впечатление на девушку, используя при этом фиалку-мандрагору, украшенную шарфом ее факультета.

Отредактировано Charles Stewart (02.04.25 00:57)