![]()
Мэри, Тони
20.04.97, после отбоя
опушка возле Запретного леса– Ты не можешь тут быть после отбоя, Гоблинштейн!
– Нет, это ты не можешь тут быть!
– А зачем тебе вообще костер без маршмеллоу?
– А... ладно, садись.
20.04.97. ритуалы прощания
Сообщений 1 страница 3 из 3
Поделиться113.04.25 01:05
Поделиться214.04.25 23:24
У Мэри уже вошло в привычку бродить после отбоя по школьным окрестностям. Наверное, кто-то мог бы сказать, что это вовсе не она, а всего лишь тень прежней Мэри. Пусть так. Возможно, девушка бы даже согласилась с этим утверждением. Дойл действительно ощущала в себе перемены в последнее время и не знала, к лучшему это или к худшему. Просто всё в её жизни шло наперекосяк. Постоянные склоки с друзями, неудачные отношения с парнями... Раньше Хогвартс был для гриффиндорки единственным местом, которое она могла назвать настоящим домом. Теперь она чувствовала себя здесь чужой. Да она везде была чужой. И это чувство снедало, разрушало изнутри. Хотелось просто исчезнуть.
Сейчас Мэри направлялась в то место, где легко можно было затеряться. Она знала, что там точно никого не будет. Кому вообще взбредёт в голову идти к опушке Запретного леса в такое время?
Апрельские ночи были холодны. Мэри плотнее куталась в мантию и выдыхала холодный воздух. На поляне показался какой-то одинокий силуэт. Не пришлось долго гадать, чтобы узнать в нём Голдштейна. Который разжёг костёр и... бросал в него какие-то вещи? Что это с ним? Вппрочем, они же недавно расстались с Фэй. Видимо, нашёл свой способ справляться с грустью.
- Привет, Гоблинштейн, - тихо поздоровалась девушка и присела рядом. С недавних пор она стала относится к старосте Рэйвенкло гораздо лучше, особенно после того, как тот дал пароль Фэй от ванной старост, но эта кличка так прицепилась к нему с первого курса, что Дойл не могла подавить в себе привычку так называть парня. - Что это ты делаешь? Пытаешься справиться так с расставанием что ли? - девушка слегка недоверчиво покосилась на огонь. - И как, помогает?
Поделиться315.04.25 15:50
— Какая наглость, Дойл, неужели теперь оскорбления старосты идут в комплекте с прогулками после отбоя? — Хрипло отозвался блондин, оборачиваясь и глядя на Мэри очень устало. — Я бы мог тебя сдать твоему зануде-старосте. И, скажу честно, он бы с тобой не нянчился. Но тебе сегодня повезло, у меня нет сил на воспитательные беседы. Так что… если пришла, то садись.
Он кивнул в сторону места неподалеку, там, где тень уже давно поджала колени и терпеливо ждала второго собеседника.
Тони слегка поерзал, разминая плечи, и снова уставился на сверток из пергаментов, лент, памятных вещей и какого-то особенно глупого на вид совенка с кривым клювом, которого он выиграл для Падмы на летней ярмарке. Впрочем, в эту ночь ему было не до эстетики.
Всё это — память. Всё это — прошлое. Всё это — Падма.
Гольдштейн не собирался устраивать драму. Просто надо было поставить точку. Он обещал себе. Сказал, что если с вся эта история с Фэй не выгорит, то он сожжет все, что связывает его с Патил. Вот и сидел. И жег. Или скорее пытался это сделать.
— Это… ритуал. — Сказал он после короткой паузы, отвечая на прямой вопрос, который так в лоб умела задавать лишь беспардонная Дойл, оскорбившая его даже приветствием. Но из-за обстоятельств он даже не имел сил злиться на подобное. — Прощание со всем, что нас с ней связывает. Символичное. Мы евреи вообще любим ритуалы. Не веришь в подобное?
Тони достал скрученный пергамент, перевязанный лентой. Развернул. На нем — портрет, сделанный мягкими линиями, с добрым вниманием к каждой детали. Изгиб брови, легкий поворот головы, коса, упрямо стягивающая волосы. Какая красивая. И какая недоступная.
Он горько усмехнулся и показал рисунок Мэри, не имя сил выпустить тот из рук.
— Не уверен, что у меня хватит духу сжечь это. Сижу уже пять минут и уговариваю себя сделать это, но...
Но не получается.
Отредактировано Anthony Goldstein (15.04.25 15:52)