Тьма сгущалась над Хогвартсом по вечерам. МакЛагген, человек наблюдательный, видел это в окне, посматривая вдаль в то время, когда студенты поднимались в свои спальни. Он видел это в воде, когда умывался перед сном.

В воздухе пахло заговором. Вот! Вот сейчас прямо пахнуло крупной неприятностью!

Скажете, он паникер? А куда, позвольте спросить в свою очередь вас, тогда с определенной периодичностью исчезает едва ли не треть факультета? Где пропадают по вечерам те же близнецы Уизли, почему не видно склоненной над книгой головы Грейнджер? Нет, гостиная Гриффиндора была не так уж велика, чтобы единовременное исчезновение стольких постоянных атрибутов осталось незамеченным.

Как раз сегодня вечером большинство подозреваемых были замечены на своем привычном месте и за привычными занятиями, что лишь укрепляло Кормака в его подозрениях. Это ведь типичная тактика всех заговорщиков – в то время, когда они не вынашивают свои коварные планы, они ведут себя как обычно. Но МакЛаггена им не провести. Не даром он с детства почитывал рассказы о приключениях сыщика-любителя, с которым не брезговали советоваться не только авроры, но и сам Министр Магии.

Что бы в этом случае сделал сыщик? Нашел информатора. Кто лучше всех годится на роль информатора? Симпатичная девушка. Во-первых, девушки охотнее болтают. Во-вторых, с ними разговаривать эстетически приятнее.

- Как вечер, Парвати? – дождавшись, пока в гостиной останется считанное количество студентов, гриффндорец навис над креслом, в котором преспокойно сидела пятикурсница. Ослепительная улыбка, небрежно взлохмаченные волосы – Кормак был готов пустить в ход все свое природное обаяние и даже пойти на жертву – задав вопрос, выслушать ответ на него, не прерывая. В понимании юноши, после такого мисс Патил обязана была выложить ему всю правду.

Удивительное дело – МакЛаггена назвали одним из лучших в чем-то, а он не посвятил следующий час сочинению хвалебной оды в честь себя любимого. Более того, его реакцией на переданные Парвати слова профессора Флитвика стала лишь слегка расширившаяся улыбка. Впору было вспомнить об Оборотном зелье и воскликнуть: «Говорят, МакЛагген не настоящий!».

- Так и есть. Флитвик не соврал, - с этими словами гриффиндорец уселся в свободное кресло, продолжая гипнотизировать девушку взглядом под кодовым названием «Расскажи мне все секреты. Все-все». – Самое страшное преступление на его занятиях – болтать на латыни. Если он решит, что ты пытаешься самостоятельно вывести новую волшебную формулу заклинания, угрожая тем самым жизни всех окружающих, то сотней строк не отделаешься.

Укрепившись на этом рубеже и заслужив даже от кота благосклонный взмах кончиком хвоста, Кормак решил начать продвижение вглубь обороны противницы. Вернее, начал формировать свои силы таким образом, чтобы Парвати оказалась в глубоком окружении и иного выхода помимо капитуляции у нее не осталось.

- Сегодня в гостиной было многолюдно. Давно такого не было. У меня даже возникло такое чувство, словно я что-то упускаю. Не знаешь, почему оно возникло? – улыбка исчезла с лица юноши, оставив лишь искры веселья в глазах. Ладони гриффиндорца неторопливо поглаживали ткань обивки подлокотников кресла.

- И что характерно – исчезновения студентов из гостиной по вечерам начались сразу же и как-то массово. Может быть, у меня паранойя?

Квиддич… Больная тема. Поттер и близнецы, конечно, были потерей для сборной факультета. И почему все так несправедливо? Почему действительно сильных игроков отстраняют, а вот всякие посредственности остаются в команде? Никакой личной неприязни к Рону Уизли Кормак не испытывал, но как профессионал не мог не отмечать слабые стороны в игре своего конкурента за место в составе. Конкурента, которому откровенно повезло с тем, что МакЛагген пропустил отборочные испытания.

А теперь этот конкурент еще и избежал отстранения, хотя под репрессии попали два его брата и лучший друг. Совпадение? Или просто кому-то выгодно было убирать из сборной Гриффиндора лидеров, оставляя средних игроков?

- Парвати… - развивать тему квиддича не хотелось, поэтому гриффиндорец переключился на другую – свидания. Благо, и в этом он что-то да понимал. И для начала юноша с легкой иронией воззрился на девушку. – Я охотно могу поверить в то, что старшекурсников Гриффиндора разом поразила любовная лихорадка. Но я никогда не поверю в то, что все они так старательно скрывают свои отношения, что специально уходят из гостиной.

Имея орден – не носить его? Как бы не так. И если девушек еще могла украшать скромность, то вот юноши, особенно впервые начавшие встречаться с девушкой, подобное событие скрывать от окружающих не стали бы. В этом Кормак был убежден.

- Нет, здесь определенно что-то не так, - покачал он головой. Девушка желает ему погадать? Отлично. Пусть расслабится, отвлечется, сочтя, что разговор ушел от опасной темы. А потом МакЛагген зайдет с козырей.

- Что ж, погадай. Возможно, если что-то из предсказанного сбудется, я начну верить в предсказания как в науку, - юноша кивнул и поудобнее устроился в кресле. – Что от меня нужно?

Многие почему-то боялись заглядывать в будущее. Кормак не боялся. Впрочем, едва ли в этом случае можно было говорить о каком-то бесстрашии, фатализме или чем-то подобном. Просто МакЛагген не верил в прорицания как в науку и считал все эти гадания на картах и чаинках чем-то вроде хобби для впечатлительных девушек. Все-таки в определенных областях этот гриффиндорец был слишком рационален.

- Значит, у меня двадцатипятипроцентные шансы умереть или тяжело заболеть? А если я ими не воспользуюсь, то проживу остаток жизни вполне благополучно? Неплохо, - выслушав Парвати, гриффиндорец улыбнулся. Конечно, жаль, что даже карты не показывали ему будущего в квиддиче, а сулили работу чиновником. Впрочем, об этом и сам юноша уже подумывал. Все-таки он был уже на шестом курсе. Пора было задумываться о том, чем придется заниматься после школы. И Кормак находил, что в нем живет очаровательный бюрократ.

- Ты уверена, что хочешь поговорить о моем парфюме? – этот вопрос приблизившейся девушке был задан исключительно для того, чтобы усыпить ее внимание. Для самого гриффиндорца эта фраза послужила руководством к действию. Подавшись вперед, он коснулся губами губ Парвати, не чувствуя при этом ни малейшего угрызения совести. Она же сама призналась, что у нее нет парня, а ему посулила отношения с девушкой. Так почему бы не помочь предсказанию воплотиться в жизнь? И если будущее состоит из множества развилок, то кто-то же должен выбирать, когда и куда свернуть.

«Девчонки… Дался ей этот парфюм…»

- В «Зельях Пиппина», - Кормак выглядел если не разочарованным, то озадаченным. Вот так вот целуешь девушку внаглую, фактически идешь на штурм ее сердца – а ее, оказывается, больше интересует место происхождения твоего парфюма, чем законная возможность влепить тебе пощечину и заявить с сияющими глазами нечто вроде: «Еще полезешь – снова получишь». А ты такой горестно вздыхаешь, не потирая, разумеется, покрасневшую щеку и говоришь: «Полезу. Куда деваться-то? От любви не убежишь…»

Да… И эти люди еще смеют утверждать, что в МакЛаггене нет ни капли романтики. Конечно, у него же нет карт, которые можно вот так вот аккуратно убирать со стола.

Правда, следующим вопросом и покрасневшими щечками Парвати вернула юноше веру в себя и даже позволила задрать нос. Невысоко так, чуть выше 0,5 по оси Y, а то смотреть на девушку стало бы не слишком удобно.

- Могу… - уверенно заявил гриффиндорец, обожавший руководить и поучать. Знала ли мисс Патил, на что себя обрекает? Впрочем, у нее был способ обрывать пространные нотации Кормака, но догадается ли она его использовать?

- Тебя интересует весь курс или какие-то отдельные темы? – из головы юноши как-то сами по себе исчезли те каверзные вопросы, которыми он собирался припереть Парвати к стенке и добиться от нее всей правды. Определенно, сегодня вечером МакЛаггену больше нравилось целоваться, чем разыгрывать из себя детектива.

- Манящие чары? – поглаживая и почёсывая теплое пузико кота, МакЛагген применил улыбку из серии «Эй, смотри, какой я славный парень». Девушки любят животных, а раз уж ему удалось найти общий язык с этим урчащим четырехлапым обладателем совершенно потрясающего хвоста, кончик которого выписывал самые невероятные фигуры, то можно чувствовать себя вполне уверенно.

- Мне кажется, у тебя с этими чарами все в полном порядке, - подмигнув девушке, Кормак зажмурился и с видимым удовольствием добавил. – Хотя Флитвик, конечно, требует несколько иного подхода.

Теперь главное было – не переусердствовать, а то вслед за манящими чарами в ход пойдут и отталкивающие. Практиковаться так практиковаться.

- Конечно, я с удовольствием с тобой позанимаюсь, Парвати… - «Парвати». Гриффиндорцу понравилось звучание ее имени. Захотелось даже облизнуться, но юноша не стал. У него на этот разговор еще были планы. Ох и дорого бы он дал за то, чтобы понять, о чем сейчас думает покрасневшая гриффиндорка.

- Нужно будет сравнить наше расписание и понять, сможем ли мы заниматься в дневное время или оставим все на вечер… - открыв глаза, Маклагген пощекотал кота, поджавшего лапы. Вот кого явно все устраивало. Блаженная мордочка со слегка высунутым кончиком языка.

- Какова твоя цель? Успешно сдать С.О.В.?

- Как интересно… - МакЛагген прикинулся простаком, быстро забывающим о том, что послужило началом беседы. Он вообще крайне усердно изображал, что его занимает игра с гибким кончиком хвоста кота, обвивавшимся колечком вокруг его указательного пальца. Определенно, с этим животным он мог бы ужиться.

- И как поживают рейвенкловцы? Делят лавры самого умного студента? – как будто бы что-то мешало Парвати, Падме и Лаванде и раньше путешествовать по вечерним коридорам Хогвартса, делясь последними новостями. В Кормаке потихоньку ворочался голодный зверь и просыпался настоящий охотничий азарт. Но он ходил с дядей на охоту и хорошо знал правила, одним из которых было отсутствие спешки.

- Тебе просто эта книга не слишком нужна… И ты заранее смирилась с тем, что у тебя не выйдет, - едва обратив внимание на неудачную попытку пятикурсницы, юноша поднялся на ноги, отошел к столику и без зазрения совести воспользовался чьим-то оставленным клочком пергамента, чернилами и пером, быстро и размашисто написав на нем всего несколько слов: «Пойдешь со мной в Хогсмид?». Затем, свернув пергамент в трубочку, он оставил его на столе и вернулся на прежнее место.

- Ты можешь узнать, что именно я написал, но ты не должна вставать со своего места. Пробуй, - если он что-нибудь понимал, то девичье любопытство должно было возобладать над чувством неуверенности, сомнениями и страхами.

- Если кот тебя отвлекает, он может пока посидеть у меня на коленях. Думаю, он возражать не станет, - Кормак смотрел на Парвати, а в его глазах мелькали искры веселья.