Damon Gosforth & Sophie Fawcett
20 - 30 мая 1995 года
Хогвартс
(окрестности и всякие стремные помещения)В нужное время,
в нужном месте.
Разбитый нос и прочая лирика.
Отредактировано Sophie Fawcett (25.11.19 09:42)
Drink Butterbeer! |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Drink Butterbeer! » Pensieve » 20.05.95 — 30.05.95. Fine, Let's play dirty!
Damon Gosforth & Sophie Fawcett
20 - 30 мая 1995 года
Хогвартс
(окрестности и всякие стремные помещения)В нужное время,
в нужном месте.
Разбитый нос и прочая лирика.
Отредактировано Sophie Fawcett (25.11.19 09:42)
Деймон любил решать проблемы кулаками. В этом было что-то… забавное. Одно дело — поставить оппонента на одну с тобой ступень, воспользовавшись магией, устроив дуэль на волшебных палочках, показать, что считаешь его за равного.
Совсем другое — влепить ему между глаз кулаком, не пользуясь магией, унизить, растоптать, впечатать в грязь, так, чтобы долго не мог отмыться. Так нужно было поступать с теми, кто не заслуживал уважения, и на кого просто не стоило тратить своего драгоценного времени.
Сегодня все произошло именно так. Это был один из закутков замка, куда не часто заглядывали преподаватели и старосты — отличное место, чтобы выяснить отношения. А отношения выяснить было просто необходимо — Госфорт-младший никому не позволял оскорблять своих родителей, не важно, было это сказано целенаправленно, или просто фраза вроде «твою мать».
Да и компания собралась просто шикарная: двое его однокурсников, со Слизерина, против троих рейвенкловцев, которые не следили за языком. Чего ему стоило затащить их именно сюда — история умалчивала, но Деймон ощущал себя хозяином положения.
- Давайте повторим, - обманчиво дружелюбным тоном заметил парень, - Вы считаете, что мы, как вы там выразились, «отродья пожирателей»? Серьёзно?
Это было просто смешно. За свои шестнадцать лет, почти семнадцать, на самом деле, Госфорт-младший не раз сталкивался с таким стереотипом, что на Слизерине учились одни только дети Пожирателей Смерти. Сам он гордился тем — это пришло со временем — что его семья сохраняла нейтралитет, благополучно оставаясь в стороне от всей грязи, которая творилась в Магической Британии десятилетие назад. А как иначе? Это ведь говорило лишь о том, что у Госфортов было достаточно здравого смысла, чтобы не участвовать в заведомо проигрышном деле.
Да и сам Деймон никогда не рвался занимать места в первых рядах, играя первые роли. Взять, к примеру, его мать — она работала в Министерстве, но никогда не была на первых планах, никогда, почти, не появлялась на страницах газет. А делала такое дело, без которого нельзя было себе представить спокойной, мирной жизни.
И Госфорт-младший, определенно, равнялся на своих родителей. Разве что в школе он был куда более хулиганистым подростком, нежели они. Вот и сейчас, убедившись, что вокруг не было никого, кто мог бы помешать его планам, парень сбросил на пол сумку с учебниками, усмехнулся, в своей самой неподражаемой манере, да и толкнул одного из рейвенкловцев в грудь, полный решимости надрать сегодня кое-кому задницу.
Его примеру последовали однокурсники, и грандиозная драка уже должна была начаться, если бы не одно обстоятельство, которое смешало все карты. Словно неумелый шахматист, который после проигрыша, оказавшись зажатым в угол, начавший метать фигуры в своих оппонентов.
Деймон занес кулак и, не замечая ничего вокруг, резко выбросил его вперед, намереваясь сломать нос своему противнику, который лихорадочно, путаясь в складках мантии, пытался вытащить волшебную палочку. И удар вышел что надо, даже хруст послышался… вот только оппонент почему-то за нос не схватился и вообще смотрел на Госфорта-младшего квадратными глазами. Причина этим очень странным делам нашлась в паре футов. Причина сидела на полу и держалась за пострадавший нос. Фамилии причины Деймон, естественно, не помнил. Разве что знал, что училась причина на курс младше, а может и на два — кто их разберет?
- Что это за мелочь ещё тут явилась? - недоуменно поинтересовался парень, потирая кулак. - Решила в героя поиграть? Лавры Поттера покоя не дают?
В католической школе не учат такой простой истине, что лезть в чужие драки небезопасно; в католической школе учат, что любое проявление насилия не может быть оправдано, и если ты засунул голову своего одноклассника в туалет, или подорвал этот самый туалет вместе с головой одноклассника, то не забудь оповестить об этом своего священника, ибо гореть в Геене Огненной. Насилие - это плохо. А насилие над грешниками в Аду - это хорошо.
В католической школе не учат, что Школа имеет организацию строго по канонам девяти кругов Ада у Данте. И если Софи в своих расчётах не ошиблась, то сейчас блуждала по седьмому кругу с вечным огненным дождем, окружённая душами тех, кто запятнал себя насилием. Кого-то варят в алом кипятке, кто-то голышом бегает под струями пламени. Развлечения для богатых. Гончие псы следят за тобой, где бы ты ни был.
Ни в каких догматах католицизма не сказано, что если тебя ударил в нос слизеринец, то ты обязан его простить. Прощение как концепт давно изжил себя. Индульгенция не поможет, искупление путём все того же наказания, кое является все тем же насилием. Замкнутый порочный круг. И если все Моргенштерны были католиками, то Фосетт была еретичкой.
Хуже, чем Софи, был только Джулиан, как на сегодняшний день последний из рода охотников, он делал все, чтобы не доставить Алеку Моргенштерну, своему делу, удовольствия впутать себя в кровавую бойню. Первое и самое важное, что сделал Джулиан - родился волшебником, заклятым врагом известного салемского рода. Фосетт повезло больше просто потому, что ей посчастливилось родиться девочкой, от которой и требовать-то было нечего. Носи платья, ленты в волосах, ходи в католическую школу, не забывай про литургию, а то, что носительница порочного волшебного гена - исповедь два раза в неделю.
Быть полукровкой не круто, быть Моргенштерн тоже. Но если слизеринец даёт тебе в нос с кулака, то католицизм не запрещает ударить его в ответ. Проблема только в том, что надо постараться дотянуться, но противный шестикурсник слишком высок, и, согласно всем расчетам, вероятность, что Фосетт таким образом восстановит справедливость, приближается к нулю.
Она хватается за свой окровавленный нос, жуткое алое месиво, металлический вкус которого уже оценила – еще немного и ее стошнит всей кровью, которую она успела проглотить. Она не чувствует боли, скорее пульсирующее давление и дискомфорт от смещения своего маленького аккуратного носика, который никогда в чужие дела не лез, да и под перекрестный огонь не попадал до сегодняшнего дня.
- Идиот! Тебя не учили смотреть, куда бьешь? Или твой атрофированный мозг размером с гоблинский не может контролировать тело?
Интересный факт. Как только все поняли, что Фосетт заехали по лицу, то пожелали молча ретироваться. Что слизеринцы, что рейвенкловцы, ради которых она, в принципе, и полезла. Когда ты девчонка - жизнь сама по себе несправедлива. И теперь, если Фосетт снова заедут по лицу, то хоть не случайно.
- ТЫ ТЫ ПРОСТО БОЛВАН ИДИОТ, ВСЕ ВЫ! – И дальше распылялась девчонка, не в силах сдерживать эмоции. Она выплевывала кровь, все еще прижимая окровавленный галстук к носу.
Привычное это дело: когда что-то идет не так, все причастные стараются свалить как можно быстрее и как можно подальше. Поджав хвосты, естественно.
Вот и сейчас случилось то, чего следовало ожидать. Лишь только на каменный пол упали первые капли крови, окружающих как ветром сдуло — Деймон остался в гордом одиночестве, напротив сопливой девчонки, которая отчаянно прижимала к пострадавшему органу, а это вероятно был мозг, галстук и не менее отчаянно ругалась.
Госфорт-младший закатил глаза, продолжая потирать пострадавший кулак. Девчонка была поразительно невежлива — она ведь могла бы и поинтересоваться, не ушибся ли он сам. А руку, тем временем, саднило, и это не могло положительно сказаться на настроении, в котором пребывал парень. Он уже дал себе зарок: непременно высказать слизеринцам все, что он о них думает, а потом жестоко отомстить тем придуркам с бронзового факультета, которые позорно сбежали с поля боя. И ведь, стервецы, сбежали не смотря на то, что под раздачу попала девчонка с их факультета!
- Будь добра, помолчи, - вежливо, а может, ему просто показалось, попросил Деймон, у которого от этих выкриков заболела голова. - И, пожалуйста, не забрызгай мне мантию. Она, знаешь ли, денег стоит, а кровь плохо отстирывается.
Он даже сделал шаг назад, чтобы брызги, и правда, не попали ему на форму. Брезгливым Госфорт-младший себя не считал, но одно дело было запачкать мантию кровью своей — ну или кровью того придурка с Рейвенкло — другое дело, если это была кровь вообще левой девчонки, которую и звать-то на разборки никто не звал.
Чертов Льюис Кэрролл в юбке.
Чуть наклонив голову, парень рассматривал «творение рук своих», неодобрительно цокая языком и пытаясь понять, была ли девчонка — Фостер, он все-таки вспомнил её фамилию — симпатичной до этого досадного недоразумения, или сломанный нос делал её лишь краше. Но воспитание, и это было далеко не пустое слово, не позволяло парню просто стоять и смотреть, как начинается извержение вулкана.
В голове крутилась пара мыслей на этот счет, с совсем не культурным использованием слов «дырка» и «заткнуть».
Поэтому, Деймон вытащил волшебную палочку, вновь закатив глаза. Ему только не хватало нянчиться со всякими идиотками, которые сначала лезут под горячую руку, а потом начинают скандал, хотя виноваты сами. Эта Фостер, которая училась на курс младше, раздражала его сейчас, пожалуй, куда сильнее чем все те идиоты, которых он собирался научить хорошим манерам несколькими минутами ранее. И даже школьная форма, которая очень многих девушек — и грех было это не признать — красила, не могла справиться с маленькой мегерой.
- Эпискеи! - взмах волшебной палочкой оказался быстрым и едва уловимым. Послышался хруст, с которым кости срастались и вставали на место, и через мгновение личико Фостер портила лишь начинавшая засыхать кровь. - Забавно. Я думал, если человек учится на «факультете умников», он умеет думать головой.
Уточнять, что он имел в виду, парень не собирался. Это ведь было ясно как день! Во-первых, нечего лезть, куда не просят. Во-вторых, можно нос и самому себе вправить, Деймон проверял летом, ничего невозможного. На его лице появилась усмешка — девчонка выглядела даже забавно. Пусть и раздражала.
- Воспитанный человек, кстати, поблагодарил бы.
Отредактировано Damon Gosforth (09.11.19 21:50)
Слизеринцев Фосетт не любила. Положив руку на сердце, она не смогла бы соврать, приправив свой рассказ тем, что всегда хотела очутиться среди змей, планировала и почти, почти попала к ним, просто мозгов оказалось чуть больше положенного. Этот рассказ слышали многие, признавали, что Фосетт слегка эксцентрична для пташек. Но змей Софи все равно не любила.
Своего обидчика она видела не впервые. Его угловатую рожу, надменный взгляд и чувство собственной важности, переваливающее за границы разумного, трудно было не заметить. В какой-то мере она уже успела составить собственное представление, обвинить в тупоголовости и вообще… все, кто крутился когда-либо вокруг Флинта, автоматически становились узколобыми придурками. Этот был из их числа. Потому сейчас что-либо объяснять слизеринцу она не собиралась. Как, зачем и почему ввязалась в эту драку, умудрившись пару раз стукнуть двух серебристо-зеленых по голове своей сумкой, в которой очень кстати оказался учебник по Зельеварению, такое внушительное пособие, которое Фосетт уж очень не любила таскать с собой.
- Какой же ты тупоголовый, - закатила глаза девчонка, - наверное еще и квиддичист, которому оставшиеся мозги отбили бладжером. – Она не была уверена, состоял ли этот в сборной, но вывод сделала сразу, опираясь не только на интеллектуальные способности того, но и на то, каким же он здоровым оказался, если смотреть снизу верх. Всех спортсменов, конечно, она не знала, квиддич ненавидела, особенно тех, кто был повернут на нем. Отец не в счет, но смотря на то, как Джонатан восхищался своей профессией и собой, то выводы напрашивались сами по себе.
- Эй, убери палочку, а не то засуну тебе ее… - не успела Фосетт договорить, как резкая боль оглушила ее и на мгновение парализовала лицо, но, ощупав свой некогда смещенный нос, она еще больше разозлилась, испепеляя взглядом слизеринца. Болван.
Она поднялась с пола, одёргивая юбку и пряча окровавленный галстук в сумку, прямо на учебник по Зельям. Благодарить никого она не собиралась, да и было бы за что. За то, что у кого-то косоглазие и не смотрит, куда бьет?
- Поблагодарить? Я тебя сейчас поблагодарю! – Она тараном пошла на него, ловко огибая и хватая за болтающийся край мантии, который потянула на себя, вытирая нос. Негигиенично трогать змеиную одежду, да и вообще прикасаться к этим ползающим тварям, но Софи всегда действовала импульсивно, мало заботясь о последствиях. И теперь, когда ее лицо было более-менее чистым, не считая парочки оранжевых разводов, то она отступила назад, пока змея не укусила еще больше и не начала плеваться ядом.
- Спасибо за салфетку.
- Лучше быть квиддичистом, - заметил Деймон, все с той же усмешкой разглядывая Фостер, - чем заучкой… хотя подожди. Для заучки у тебя явно не хватает серого вещества. В курсе, что это такое? Это мозг называется. И не благодари, просвящать недалеких — мое призвание.
Госфорт-младший одинаково не любил всех представителей абсолютно всех факультетов. Да, он делал редкие исключения, но по большей части страдал от скуки в компании других, таких же как и остальные, оболтусов, совершенно не понимая, где в волшебном мире можно найти адекватных людей. Перед глазами у него были два примера, на которые он равнялся: отец и мать. Они были людьми широких взглядов, и при всем разделении некоторых идей, присущих чистокровным семьям, не чурались изучать «вероятного противника» - магглов.
И когда начали изучение — чуть не поседели, видимо, осознав, насколько те могут быть опасными. Короче говоря, к чему все это… Деймон не был в мире магглов, точнее, бывал там крайне редко, раза два или три от силы, и не мог составить собственного впечатления. Но тот факт, что внутри их маленького «кружка», а как иначе было назвать сообщество британских волшебников, было слишком мало людей, которые его не раздражали.
Фостер в это ограниченное число уникумов, конечно, не входила.
Она вообще пошла в атаку, чем вызвала у Деймона если не приступ умиления, то, определенно, что-то позитивное. Настроение стремительно поползло вверх — трудно было ожидать чего-то ещё от девчонки, которая носила бронзово-синий галстук, и при этом вела себя как самый худший — читай, яркий — представительно красно-золотых.
Брезгливый взгляд, брошенный на испачканную мантию, говорил сам за себя. Деймон лишь шире ухмыльнулся, ленивым движением убирая палочку в рукав мантии — привычка, которую он перенял у отца. Домовики все равно справятся. Вообще, отличная вещь — рабский труд. Никто не задает лишних вопросов, крошки-слуги стараются угодить. Слухи о каком-то обществе, организованном магглокровкой уже курсировали по школе. Но Госфорт-младший лишь скептически приподнимал бровь и в очередной раз делал себе пометку в голове — магглокровных нужно учить жить в обществе волшебников. Иначе они все испортят.
- Я даже почти не удивлен. Хотя, надеялся, что на факультете Флитвика учатся более… адекватные люди. Но к чему пустые надежды… счастливо оставаться!
Он развернулся на каблуках и вальяжно двинулся в сторону гостиной, на ходу поправляя сумку, небрежно перекинутую через плечо. От этой встречи у него явно останутся самые приятные воспоминания — когда ещё можно было увидеть такое… забавное, пожалуй, зрелище.
* * *
За время учебы, Деймон досконально изучил привычки своего декана, чтобы не попадаться ему на глаза во время своих ночных вылазок. Он любил гулять по пустому замку, когда компанию могли составить разве что призраки, но тем, обычно, было не до студентов.
Он шагал по коридорам подземелья, в сторону одной из лестниц, которая должна была привести его прямиком на верхние этажи, где можно было вдоволь размяться, кидая проклятия в старые, никому не нужные парты, сжигая скомканные листы пергамента, в урнах, и просто предаться самым плебейским развлечениям.
Внезапно, какой-то звук отвлек парня от его мыслей. Он вжался в стену, спрятавшись в нише, и вытащил волшебную палочку. Пару раз отчаянные — считай, безмозглые — гриффиндорцы устраивали вылазки на территорию Слизерина, поэтому Деймон предпочитал быть готовым ко всему. Мимо него проплыла тень, явно слишком маленькая, чтобы оказаться шестикурсником красно-золотых. Госфорт-младший выглянул из своего укрытия и, наставив волшебную палочку в спину фигуре, отчетливо произнес:
- Петрификус Тоталус!
Результат не заставил себя ждать. Фигуру парализовало. Через мгновение она рухнула на каменный пол с тихим, противным звуком. Парень подошел поближе, чтобы рассмотреть, кто попал под его заклинание.
- Люмус! - огонек на кончике волшебной палочки вспыхнул. Лицо Деймона расплылось в ехидной ухмылке — определенно, судьба решила поиграть в какие-то свои игры, вновь столкнув их. - Так-так, Фостер. И что ты тут забыла?
И все-таки этот самоуверенный козел от Флинта отличался, что вызвало некую досаду у Фосетт. Она поняла, что скучает по тупоголовому квиддичисту, который хотя бы не пытался строить из себя Мерлин знает кого. В том, что она в свое время познакомилась со слизеринцем был виноват Флитвик., которого она так достала, что тот сослал ее дать несколько уроков по Чарам, чтобы Маркус наконец выпустился со школы, не завалив предмет. Только вот профессор не задумывался, чем может обернутся сие непродуманное решение. Фосетт тогда пострадала не сильно, чего не сказать про учебник, который сперва был липким и мокрым, а потом и вовсе принесен в жертву богу огня. Софи скучала по Флинту, своеобразно, но скучала, ей не хватало тех эмоций, на которые тот ее выводил; в первые десять минут перепалки с шестикурсником ей начало казаться, что она снова ступила на эту скользкую дорожку самоизбиения, и даже получила некое сиюминутное удовлетворение, но слизеринец все испортил, достаточно ему было открыть рот.
- Кретин. – Кинула она ему в спину, поднимая сумку и закидывая на плечо. Рейвенкловка еще минут пять постояла в коридоре, подпирая стену и машинально потирая нос рукавом. Она ненавидела всех этих надменных идиотов, решивших, что чем-то лучше остальных. Она ненавидела этот кружок по интересам, в число которых входил Госфорт, фамилию которого она узнала позже, она ненавидела блондинку – его сокурсницу, которая курировала все это движение, она ненавидела их всех. Но, к величайшему сожалению, глядя правде в глаза, осознавала, что приобрела зависимость, и все благодаря Маркусу.
Фосетт была обижена. На саму себя. Она позволила впутать себя в отношения, которые принесли ей мало полезного. Скорее одно расстройство. Желудка. Ее постоянно мутило от одной только мысли, что она с кем-то держалась за руки и целовалась у всех на виду. Иу. Теперь же, протрезвев, она злилась. Злилась и обижалась. И все сразу. И делала все, чтобы почаще попадать на отработки к Филчу, того и гляди – подружатся. А потом и картишками однажды перекинутся под мурчание Норрис на коленках. От этих мыслей рейвенкловку снова стошнило.
Она слонялась по замку, припрятав в кармане волшебное перо, чтобы подрисовывать мужикам на картинах бороды и рога. Ей хватало ума ныкаться, едва заметив движение в коридорах, но она никак не ожидала подлянки, ударившей ей в спину заклинанием.
Она свалилась на грязный пол, щекой прижавшись к холодному камню. В голове в ряд выстраивались теории, но не в одной из них не было этого отвратительного голоса и жуткой морды, которая склонилась над ней. Не будь она обездвижена, то давно бы с кулака заехала в нос слизеринца.
- Фосетт, болван. Это тебе не Дуэльный клуб. Какого гриндиллоу ты кидаешься заклинаниями. – Прошипела она.
Было просто удивительно, откуда у этой девчонки столько наглости. И столько чувства собственной неуязвимости, раз она продолжала отчаянно язвить и плеваться ядом, даже будучи парализованной. В голове Деймона промелькнула заманчивая мысль: оставить её в таком положении, а самому отправиться по своим делам.
Зная нрав декана собственного факультета, парень был уверен — тот не станет слушать оправданий, да и влепит ей отработку, заодно сняв с Рейвенкло столько баллов, сколько вообще возможно. Ну, или это зависело от того, в каком расположении духа пребывал профессор Снейп. Конечно, он бы стал разбираться, но потом, не вынося сор из избы.
Но эта мысль погасла так же быстро, как и появилась — Госфорт-младший совершенно не хотел связываться со своим деканом. Естественно, тот бы все узнал, кто баловался заклинаниями в пустынном коридоре, и начал бы нравоучительные и душеспасительные беседы. А заодно наябедничал бы родителям, которые устроили бы Деймону настоящий ад. Нет, этого допускать было нельзя.
- Фосетт, Фостер, какая разница, - пожал плечами парень, взмахнув волшебной палочкой. - Фините!
Заклинание благополучно спало, и Фосетт — хотя Фостер ему нравилось больше — получила возможность подняться с пола.
Мантия её была испачкана в пыли, да и вид девчонка имела тот ещё. Парень прищурился. Она выглядела так, будто мысли её находились не на своем месте, да и сам факт того, что рейвенкловка — чокнутая Лавгуд не в счет — будет разгуливать ночью по замку, казался достаточно странным. Деймон хотел отпустить какую-то колкость, но вовремя осознал, что лежачих не бьют. Да и вообще не пинают ногами, даже если очень хочется, даже если лежачий этого заслуживает.
Он убрал волшебную палочку в рукав мантии и, сложив руки на груди, прислонился к стене, всем своим видом показывая, что девчонка ему не интересна.
- Не хочу оказаться в твое положении, - ответил он, лениво растягивая слова. - В конце концов, как любит твердить наш уважаемый преподаватель по ЗоТИ — ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!
Эту фразу он рявкнул во весь голос, так, что эхо прокатилось по коридору и исчезло где-то в глубинах замка. А потом, вдалеке, послышалось бормотание и стук, с которым деревянная палка касалась пола. Деймон закатил глаза — с того момента, как он познакомился с этой девчонкой, такой жест стал явно одним из его любимых — только Грюма им не хватало для полного счастья. Нужно было спасаться бегством.
Все вопросы о том, что забыл в подземельях преподаватель Защиты, Госфорт-младший предпочел оставить на потом. Воровато оглядевшись по сторонам, он передвинулся к одному из гобеленов, откинул полог и, чуть помедлив, чтобы Фосетт успела заметить этот проход, нырнул в него, скрываясь в одном из бесчисленных тайных проходов, которыми изобиловал замок. Слизеринцы знали много таких путей, и пользовались ими, чтобы сократить путь до гостиной, или на уроки, чтобы поменьше встречаться со студентами ненавистного им факультета. И Деймон не был исключением.
А глухой стук деревяшки всё приближался...
Отредактировано Damon Gosforth (10.11.19 22:51)
- Какая разница, получишь ты в следующий раз по печени, или тебя стошнит мадагаскарскими личинками. – Фосетт поднялась с пола и принялась отряхивать мантию, бросая гневные взгляды на доморощенного принца тупоголовой банды. Она была уверена, что еще придумает, как отомстить, но для этого ей надо настроиться на нужный лад, приняв душ и смыв с волос многовековую пыль. Если понадобится, она даже готова пробраться в Запретную секцию и найти самое мощное заклинание мести, чтобы наверняка.
- Что уставился? – Она потерла коленку, на которой теперь красовался ряд ссадин. Вот хоть гадай теперь на них, как на линиях жизни. Так, эта царапина предрекает неминуемую кару, которая настигнет Госфорта, когда тот будет меньше всего ожидать. Например, поскользнётся в душе и упадет лицом на что-то жесткое, чтобы не был таким смазливым. Или она заколдует его биту, чтобы та поломала ему коленки. Вторая царапина означала то, что Фосетт никогда не забудет. На самом деле, забудет, но это сейчас не так важно. Третья царапина означала то, что…
- Чего орешь? – Скривилась Фосетт, все еще потирая коленку. Но слизеринец так поменялся в лице, что и сама она насторожилась – звуки были очень знакомыми, очень, вызывали в ней не одно воспоминание, но прежде всего то, в котором больной не только на ногу мужик натирает свой посох.
Грюма она не боялась. Скорее не так. Грюма она опасалась, потому что тот не внушал доверия – никогда не знаешь, чего ожидать от шизанутого мужика, постоянно хлебающего из фляжки. И это точно был Грюм, потому что повадки Кровавого Барона Фосетт выучила за все годы своего отнюдь нехорошего поведения.
Госфорт решил бежать, но и Фосетт была не из тех, кто цепенеет от надвигающегося ужаса. Грюм не был василиском, потому девчонка сорвалась с места и последовала за скрывшимся в тайном проходе слизеринцем. Она хорошо знала, куда выходит темный и узкий коридор, по которому она крадучись перемещалась в полнейшей темноте. Ей не нужен был свет, она прекрасно справлялась, ощупывая холодную каменную стену. По расчетам Фосетт, прохождение туннеля занимало около двух минут, зато значительно отдаляло от жуткого типа, коим был профессор ЗОТИ. Однако вместо того, чтобы выйти в еще один более просторный коридор, Фосетт обо что-то споткнулась.
Отредактировано Sophie Fawcett (11.11.19 22:57)
Грюма Деймон не то чтобы боялся. Он его недолюбливал, ну а родители, которым шестикурсник честно расписал все то, что происходило на уроках этого «ветерана», посоветовали держаться от него подальше, так сказать, во избежание. И парень старался следовать этому совету, пересекасаясь с поехавшим профессором только на уроках ЗоТИ. Да и там старался не выделяться, от чего его отметки скатились на уровень ниже, чем были на прошлом курсе. Чем он показал на СОВ.
Конечно, это сильно мешало его наполеоновским планам по дальнейшей жизни, когда Хогвартс останется позади, но что было поделать?
Вот и сейчас, скрывшись в очередном тайном проходе, Госфорт-младший предпочел сохранять молчание — и даже свет не зажигал — чтобы не дай Мерлин профессор-параноик не вышел на их след. Как оказалось, за ним последовала и Фостер, умудрившаяся не только юркнуть за гобелен до того, как парень наложил на него заклятие приклеивания, но и обогнать самого Деймона на добрых шагов двадцать.
В темноте были видны лишь очертания, но даже этого было достаточно, чтобы парень оценил формы, которые миновали его, практически вплотную к нему прижавшись. Что ж, это было приятное ощущение, но меньше раздражения девчонка вызывать не стала. И воспринимать её как девчонку было крайне затруднительно — она напоминала одну большую задницу в юбке, которая ходила на двух ногах и норовила появиться на его пути все чаще. Это было очень нехорошая тенденция, и Деймон с удовольствием отказался бы от неё. Будь только у него выбор.
Он хотел сказать ей что-то язвительное, ударить в спину, в идеале, чтобы она споткнулась, от неожиданности, да и рухнула на пол, но… Фостер успешно справилась с этим сама. Самым обидным было другое — Деймон последовал за ней, не рассчитав траекторию и запнувшись ногами о её ноги. Клубок из тел прокатился пару метров, коридор имел уклон, и когда вспыхнул наконец-то чей-то Люмус, Госфорт-младший обнаружил, что лежит поверх девчонки, одной рукой сжимая её грудь, а второй упираясь в пол, каким-то чудом удерживая устойчивое положение.
Грех было спорить — ощущения были приятными. Но щекотливость момента окупали слабо. Потому что последним желанием Деймона было то, чтобы она вообразила себе, что может его заинтересовать как девушка. А как ещё можно было интерпретировать ту позицию, в которой они оказались? Пришлось снова закатить глаза и выдать самым невозмутимым тоном, на который парень только был способен:
- Ты всегда такая неуклюжая? Или все-таки есть предел?
«Глаз крысы, струна арфы, пусть Госфорт превратится в слизняка!».
Фосетт доводилось блуждать по подземельям, по тайным коридорам, туннелям, однажды ей выпала честь посетить «Визжащую хижину», а этим летом она планировала совершить вылазку в Лютный переулок, где подрабатывала официанткой ее магглорожденная подруга. Казалось, Фосетт ничего не боится: ни ползающих хладнокровных тварей, не гигантских монстров, ни слизеринцев, ни даже Снейпа, который застукал ее зажимающейся со Стеббинсом.
В десять лет дядя Кристофер подарил ей лук, с полуавтоматическим прицелом, мало чем отличающийся от современных блочных, но тяжеловатый для девчонки. Кристофер научил ее тому, что страх – ничто иное, как наше воображение, и что Моргенштерны не просто древний род охотников.
Когда Софи забывала, кем она являлась на самом деле, то неприятности сами находили ее, но рейвенкловка умела справиться со всеми трудностями на своем пути, пускай приходилось ломать себе что-то, ударяться, падать, но в этом был ее путь, давно предначертанный кем-то другим.
И вот теперь, когда она лежала (снова) на холодном полу темного коридора, прижатая наглым слизеринцем, который еще умудрился полапать ее без спроса, хотелось верховному распорядителю судеб заехать по лицу, но в доступности была только угловатая морда Госфорта, до которой Софи попыталась достать рукой, отталкивая от себя.
- Придурок! Слезь с меня! – Пусть будет благодарен за то, что она не впилась ему ногтями или палочкой в глаза, или не попыталась расцарапать его смазливое лицо, которое оказалось в ее зоне комфорта. – ДА СЛЕЗЬ ЖЕ ТЫ С МЕНЯ! – Да уж, это не тоже самое, что зажиматься с хаффлпаффцем, который тебе и поэмы про любовь шепчет, и нежно так целует за ушком… бррр. Нет, один черт.
Кое-как спихнув с себя местного тролля, Фосетт поспешила принять вертикальное положение, напрочь отказавшись в этот раз оттряхивать мантию – эти приключения ей не нравились, она слишком часто оказывалась на полу, как если бы кто-то наложил на нее проклятие. Вот только узнает кто – точно глаз лишит, и еще чего-нибудь драгоценного.
- Отстань уже от меня, а? Меня тошнит от одного твоего присутствия. Как и от твоей рожи тоже. – Она развернулась и пошла дальше, освещая путь горящим огоньком.
В слизняка Деймон, естественно, не превратился. Фостер, определенно, стоило поработать над невербальной магией. Или над тем умением, которое облекало желания в результат. Ведь когда-то давно маги умели так делать.
Парень подался назад, освобождая девушку из плена своих рук, сохраняя на лице все то же надменно-насмешливое выражение. Этот вечер вообще напоминал какое-то царство абсурда, ведь в идеальном плане, который выстроил Госфорт-младший, не было никаких изъянов. Это появление Фостер спутало все карты и заставило его сначала скрываться от полубезумного преподавателя, который любил практиковать Непростительные на студентах и пауках, а потом и вовсе оценить её прелести, так, будто она была ему кем-то важным.
- Тебя янки воспитывали, что ли? - поинтересовался Деймон, поморщившись — её выражения были полны вульгарности и пошлой простоты. - Сразу видно, такое до добра не доводит. Красно-золотые явно потеряли самого яркого представителя своего факультета.
В глазах парня это было самое страшное оскорбление, которое можно было только нанести человеку. И правда. Кто мог быть хуже, чем гриффиндорцы? Правильно, гриффиндорцы которые вышли на поиски приключений. Если бы у Деймона была возможность, он бы, непременно, устроил Фостер веселую жизнь. Но устраивать веселую жизнь девчонке, которую ты только что лапал — пусть это и было трагической случайностью — в узком коридоре, ведущим незнамо куда, было слишком интимно, и рейвенкловка этого явно не заслуживала.
Потому, парень лишь отряхнул пыль с брюк, зажег волшебную палочку и, мило проигнорировав всю ту грязь, которую выливала на него Фостер, принялся осматриваться. Этот коридор был подозрительно похож на другой, который Госфорт-младший излазил вдоль и поперек ещё курсе на втором, но… было одно разительное отличие: пыли в этом помещении было куда больше. А ещё на стенах висели жуткие картины, иллюстрировавшие последствия применения на людях разных заклинаний, судя по всему, ещё средневековых, пыточных. В двадцатом веке, даже конченые маньяки и фанатики не могли похвастаться такой фантазией, как их, вполне приличные кстати, предки времен рыцарства.
Фостер же, тем временем, отправилась дальше, освещая себе путь волшебной палочкой. Деймон закатил глаза — как можно было быть настолько глупой и не наблюдательной? Он в три шага преодолел расстояние, которое из разделяло, и, схватив девчонку за локоть, резко дернул назад, заставив развернуться. И тут же оказался с ней лицом к лицу, сверху-вниз рассматривая милое — даже нос не хранил следов недавней встречи с его кулаком — личико.
- Это не тот коридор, - отчеканил Госфорт-младший, продолжая удерживать Фостер за локоть и не давая той вырваться. - Присмотрись. Он похож, но это не тот коридор!
Каждый раз, когда кто-то сравнивал Фосетт с гриффиндорцами, ее мутило. Что-то сдавливало желудок, хотелось заехать умникам по лицу. Софи была в некой степени безумной, ее авантюризм многих заставлял страдать, вляпываться в неприятности, но, в итоге, мало кто жаловался – каждому не хватало приключений, выброса адреналина, ведь не каждый родился со шрамом на лбу и приманивал магнитом к себе всякое безобразие.
Это безумие имело свою логику, потому рейвенкловка была уверена, что волшебная шляпа не ошиблась. Конечно, были некие сомнения в день распределения с возгласами «почему не Слизерин», но Фосетт быстро адаптировалась к новой реальности. Вороны были замечательными, она была замечательной среди замечательных людей. Но что бы было, учись она среди змей? Среди таких, как Гасфорт? Убила бы она его при первой возможности, подсыпав яд в завтрак, или же превратила в статую в каком-нибудь мрачном коридоре, как этот?
Да, больше всего ей хотелось сейчас избавиться от противного хвоста, от ненавистной интонации, с которой он произносил каждое слово, обращаясь к ней. Будь у нее с собой лук, целилась бы она ему в голову, чтобы наверняка, или пожалела, попав в ногу?
- Да сколько можно говорить?! Не трогай меня. – Рейвенкловка попыталась вырваться, как только холодная рука щупальцами схватила ее. – Какая разница, какой это коридор?! Что ты пристал. Бесишь уже. – Фосетт все-таки осветила палочкой стены, пытаясь найти отличия, чтобы в очередной раз начать противоречить Госфорту. Признавать его правоту было бы страшнейшей ошибкой в жизни.
- Даже если не тот, - в сердце согласилась она, - что с того? Тебе не нравятся эти забавные картинки? Могу поспорить, что это тайное убежище Филча, и каждую ночь он возводить здесь алтарь, поклоняясь доисторическим пыткам. Тебе ведь должно такое нравиться? Только глянь. – Она обвела палочкой картину, где над рисованным человечком, лежащем на каком-то столе, навис механизм с острыми шипами, направленными вниз. – Твои тайные фантазии, Госфорт. – В очередной раз скривилась она, называя слизеринца по фамилии. Но где-то в глубине души знала, что задерживаться здесь не стоит, потому снова выкрутилась из его лап и зашагала дальше.
[newDice=1:7:0:че как]
1-2 стены начали двигаться
3-4 что-то впереди издало душераздирающий рев
5-6 впереди вспыхнуло пламя
7 какое-то заклятие угодило в Фосетт
По счастью, Деймон мысли читать не умел. Да и искусству физиогномистики было ему недоступно. И все размышления Фостер о том, что бы она с ним сделала, благополучно прошли мимо парня, который просто притормозил, поражаясь тугодумности знакомой. Это нужно было полностью не иметь чувства самосохранения, чтобы переть в темноту, в незнакомом коридоре. Госфорту-младшему вот сразу вспоминался василиск. И не сказать, что он был в восторге, вспомнив ту историю.
- Ты идиотка, - безнадежно махнул рукой слизеринец, крепче сжимая волшебную палочку. - Давай я тебя приклею к стене и уйду. А ты потом — если выживешь — расскажешь мне, зря я пытался тебя предупредить или нет. Как тебе идейка?
Но это было слишком жестоко даже для Деймона. Тем более, получить себе в вечные спутники призрак Фостер, который будет являться ему во снах и просто каждый день парить рядом, где-нибудь за плечом, парень точно не хотел. Это не было его заветной мечтой, так что он, крепче сжав локоть девушки, дернул её на себя, заставляя сделать несколько шагов назад. Как оказалось — очень вовремя.
Раздавшийся впереди рев был страшным. Он был пугающим, и Госфорт-младший, как и любой здравомыслящий, подчеркиваем, здравомыслящий, человек принял единственное верное решение — дал деру в обратном направлении, освещая себе путь зажженной волшебной палочкой. Встречаться с очередным чудовищем — пес знал, с каким, кем оно было оставлено и какие планы имело — у парня не было не малейшего желания. Впрочем, точно так же, как и бросать Фостер на произвол судьбы. Если у неё было не все в порядке с мозгами, следовало дать ей толчок в нужную сторону. И Деймон сделал это. Он просто потащил девчонку за собой, начисто игнорируя её возможные возражения и прочие стенания, которыми она его порядком достала за эти минут двадцать.
Бежать было не сложно — силы сами по себе появились, ещё бы, не каждый же день был риск оказаться в желудке какой-нибудь доисторической дряни. Госфорт-младший не мог точно сказать, по какой причине он подумал о доисторических рептилиях. Наверное, его так впечатлили книжки по истории, которые он читал дома. Ну, те самые, которые принес из маггловской книжной лавки отец. С картинками. Даже на подростка они произвели сильное впечатление.
[newDice=1:6:0:о жизнь, ты полна приключений]
1-2 - коридор удлиняется
3-4 - провал в полу
5-6 - тупик
- Себя приклей. – Огрызнулась Фосетт, сдерживая желание показать средний палец. Она была вполне культурной девушкой, поскольку с самого первого курса Флитвик то и дело, что твердил «ну ты же леди». «Какая к черту леди». Леди не ходят в смешанную католическую школу и не мечтают разбить лицо нахальным слизеринцам. Леди не портят чужое имущество и не бранятся при первой же возможности.
Фосетт не была леди. Фосетт была монстром в юбке, самым настоящим демоном, какими пугали в начальной школе, если пропустил литургии из-за отравления. Она просто была культурной, потому средний палец показала мысленно.
Не успела рейвенкловка пройти и десяти шагов, как на нее обрушился страшный, зловещий звук, будто бы у тысячи Пивзов заурчало в животе. Будто бы кальмар вторгся в подземелья и теперь выискивал, кого бы сожрать. Может Поттер соврал, что убил василиска? Хотя нет, василиск так не рычит. Хотя откуда знать Фосетт, какие звуки издает эта волшебная змеюка? Может она и нецензурщиной умеет людской покрывать – Поттер ведь умолчал, про свои приключения, никому в подробностях не рассказал, книгу не написал, мелкий подлец.
Две секунды хватило Софи, чтобы перебрать все эти мысли, а потом… потом ее просто поволокли в противоположную сторону. Она не особо и сопротивлялась, так, кинула пару слов, которые потонули в оглушающем реве, который мог разбудить добрую половину Хогвартса, но почему-то Фосетт сомневалась, что кто-то, кроме этих двоих, слышал этот гул.
Они бежали. Точнее Госфорт бежал, а рейвенкловка просто повисла у него на руке, как собачонка на поводке. Ее просто можно было тащить по земле, собирая несобранную прежде пыль с пола. И как только они уперлись в глухую стену там, где некогда был выход, через который они, кстати, и зашли, то Фосетт рассмеялась, как коняка, ударяя кулаком по камню. Она смотрела на Госфорта и смеялась, смеялась, смеялась, как никогда прежде, а потом хлопнула того рукой по плечу и сквозь слезы выговорила:
- Нет, ну серьезно, ты так рванул, что лишний раз доказал, какие слизеринцы трусливые. – Вот за такое можно было бы снова в нос получить, потому Фосетт инстинктивно отшатнулась подальше. – Шучу, ну почему ты все так близко к сердцу принимаешь. Хотя говорят, что у слизеринцев нет сердца, и души. – Снова заржала она. – Ладно-ладно, только не бей. Ну не монстр это никакой. Но ты знатно так испугался. Расслабься. Нет там никакого монстра. Я просто задела рукой волшебную ловушку, вот и сработало защитное заклинание. А вместе с ним и исчез проход обратно. Сейчас мы вроде как должны были умереть от страха. Это как в «комнате ужасов», такие часто бывают на ярмарках и парках развлечений. Хотя говорят, слизеринцы никогда не веселятся. – И тут Фосетт в очередной раз прорвало от смеха.
[newDice=1:4:0:кек]
1-2 это была правда
3-4 фосетт это придумала
Осторожность была врожденным инстинктом Деймона, которую он воспитывал в себе с самого сознательного возраста. Не в последнюю очередь это была заслуга родителей, которые с самого детства толковали мальчику, что реальный мир это такое место, где стоит не выпускать спину из вида. Быть может, он слишком буквально воспринял их советы, но старался быть осторожным везде и всегда. Даже когда устраивал какие-нибудь непотребства, вроде драки, он всегда смотрел «себе за спину», чтобы на горизонте внезапно не показался кто-нибудь из профессоров.
Вот и сейчас он поступил так, как того требовали инстинкты самосохранения. Рванул подальше от источника опасности, который был неведом. Лишь упершись в тупик, Госфорт-младший понял, что в этом плане был какой-то изъян. А потом он услышал истерический хохот Фостер, в очередной раз убедившись, что с мозгами девчонки явно произошел несчастный случай. Может, её слишком часто роняли головой вниз в детстве? На каменный пол. Ведь бывают акушеры, которые ненавидят детей, и этот вариант исключать было, определенно, нельзя.
На лице Деймона появилась ухмылка. Надо сказать, что любые уколы в его сторону парня не особо волновали. Ну, как не волновали… он не мог отказать себе в удовольствии, чтобы двинуть кому-нибудь в челюсть, просто за невинную шутку. Но это была черта характера, скажем так, и искать в этом психологические проблемы явно не стоило. Он даже с места не сдвинулся, хотя Фостер решительно шарахнулась в сторону, видимо, сама понимая, что за базар можно и отхватить. Но воспользоваться столь вульгарным выражением, присущем скорее какому-нибудь оборванцу из Лютного, нужно было хотя бы потому, чтобы описать все то, что высказала девчонка, продолжая хохотать.
- Не всем же быть гриффиндорцами, - с усмешкой пожал плечами Деймон, решительно не собиравшийся пускать в ход кулаки. - За что я не люблю магглокровных, так это за полную наивность. Комната Страха, говоришь? Бедная, наивная Фостер. В магическом мире бывают не только безобидные шутки. Но и кое-что похуже.
С этими словами он легко толкнул девушку в спину, заставляя оказаться в нескольких метрах от тупика, в который они уперлись. Это было неправильно, нечестно и вообще подло… но Госфорт-младший решил, что раз уж к нему относились с предвзятостью, стоит отыграть роль по полной программе, показав девчонке истинного слизеринца. Впрочем, вряд ли можно было это назвать слизеринским расчетом. Скорее, чем-то из другой оперы, правда, парень не мог точно сказать, из какой именно...
[newDice=1:6:0:наслаждайся]
1-2 - Комната показала худший страх Фосетт
3-4 - Комната показала Грюма
5-6 - Комната выпустила школьников
Отредактировано Damon Gosforth (19.11.19 20:36)
you collect scars because you want |
От резкого толчка в спину в глазах Софи потемнело. Хватило нескольких секунд, чтобы тьма развеялась, а зрение привыкло к мраку, в котором она оказалась. Это все еще был тот злосчастный коридор, только вот стены, стены начали двигаться прямо на нее со всех сторон, и когда она закричала, а крик этот прошел через нее всю, все снова стало на свои места. Почти все.
Из тьмы навстречу ей кто-то шел. И когда тень приблизилась настолько близко, что Фосетт могла разглядеть мельчайшие детали, вплоть до стеклянных глаз, то ее пробрал никогда раньше неиспытанный страх.
Она знала этого человека, и очень хорошо знала. Высокая девушка с длинными волосами смотрела прямым, но пустым взглядом на нее, не отрываясь и не моргая. Когда первая волна ужаса прошла, Фосетт сжала сильнее кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Монограмма позолоченными буквами «MS» выделялась на темно-сапфировом пиджаке. Софи хмыкнула от одного только внешнего вида девушки, но не расслаблялась, потому что стрела с серебряным наконечником была направлена именно в ее сторону.
Этот арбалет она тоже знала. Знала, что оружие все еще хранит отпечатки одного человека, чье лицо сейчас девушка зачем-то представила, а вместе с тем будто бы ощутила тепло, тепло руки, мягкого касания, пусть и знала, что эта рука способна задушить без лишних усилий. На арбалете также была монограмма.
«MS» - Моргенштерны.
Софи смотрела на саму себя, и то, что видела она, приводило в ужас. Почему-то хотелось снова закричать, убежать, хотя бы закрыть глаза, но она оставалась стоять парализованная, рассматривая девушку, у которой были ее глаза, ее волосы, ее кожа, ее имя…
но Моргенштерн.
- Давай. – Тихо произнесла Софи, шагнув навстречу своему отражению. Стрела почти уперлась в солнечное сплетение, а Фосетт закрыла глаза.
- Ты все еще можешь все исправить. – Так же тихо прозвучал мужской голос.
И тогда Фосетт заплакала.
- Ordo ab chao.
Ее тень испарилась, но стрела все еще продолжала упираться в кожу. Ее глаза встретились с его. Она знала, что если снова встретит Кристофера, то все обернется худшим кошмаром, потому что кровь, которая текла в обоих, однажды бы пробудилась. И тогда бы страх стал реальностью. Ужасающей реальностью для всех, кто бы находился рядом с Софи. И для каждого волшебника, для каждой ведьмы… их всех ожидало забвение.
- Стреляй. – Она снова зажмурилась, вспоминая все хорошее, что когда-то их объединяло: поездки в школу, сгоревший ужин, прогулки по аллеям Салема и Бостона. И когда с этими воспоминаниями исчез страх, она сквозь слезы повторила: - стреляй.
пер. порядок через хаос
[newDice=1:4:0:o]
1-2 выстрелил
3-4 страх исчез
Отредактировано Sophie Fawcett (19.11.19 22:32)
Он не был бы собой, если бы пожалел о том, что сделал. Справедливое возмездие, кара для всех тех, кто это заслужил. И наблюдая за тем, как комната менялась, трансформировалась, напускала темноту, чтобы эффектно явить злобного близнеца, Деймон крепче сжимал волшебную палочку. Не жалел, но опасался, что все выйдет совсем не так безобидно, как представляла себе это Фостер. Несколькими минутами ранее.
Злой близнец Фостер. Кажется, теперь он видел все. И ему не нравилось то, что он видел. С какой-то затаенной тревогой Госфорт-младший наблюдал за тем, какая драма разворачивалась на его глазах, и удивлялся, что все это происходило в реальности, а не было плодом воображения. Легче было бы, если бы все происходящее видела одна лишь Фостер, в своей голове, и тогда он мог бы сколько угодно язвить, подкалывать и издеваться над ней. Но картинка оказалась настолько гнетущей, что в голову парня не пришло ни одной мысли, чтобы это как-то использовать потом, когда они наконец-то вернутся в школу из этого зловредного коридора.
Естественно, он не понимал всей сути. Но ощущения, холодок, пробежавший по его спине, недвусмысленно намекал, что происходящее никому не может понравиться. Деймон с трудом удержался от предупреждающего крика, когда болт, вложенный в арбалет, коснулся Фостер. Он крепко сжал волшебную палочку и уже был готов что-нибудь сделать. Ридикулус, Остолбеней, Петрификус Тоталус, Инсендио… вариантов было много, и все они крутились в голове Госфорта-младшего, лихорадочно соображавшего, когда месть перестала быть дело, приносящим удовлетворение. Он уже начал замахиваться, когда наваждение исчезло. Фостер осталась в гордом одиночестве.
Парень громко сделал глотательное движение, стараясь проглотить спазм, сжавший горло. Это была не та безобидная комната страха, о которой говорила девчонка. И он был прав, когда постарался исчезнуть отсюда на максимальной скорости. Нужно было с этим что-то делать, причем, желательно побыстрее. Рукоять его волшебной палочки ощутимо нагрелась, и непонятно было, от тепла ладони или от того количества магии, которая заполняла этот коридор.
- Открывайся, тварь, - прошептал Деймон, наставив палочку на тупик, бывший раньше гобеленом, который он приклеил к стене. - ИНСЕНДИО!
Он не был напуган произошедшим, но тревогу ощущал. Не сожалел о том, что толкнул Фостер в объятия монстра, но был уверен, что это лучшая иллюстрация его правоты. Мадам Помфри могла поставить на ноги любого, причем, практически всегда. И у Деймона всегда оставалась возможность оттащить девчонку в Больничное Крыло, постучать в дверь и испариться. Хотя таким хулиганством, да ещё из лучших побуждений, он никогда не занимался.
Но нужно было сначала отсюда выбраться...
[newDice=1:6:0:burn, motherfu***r, burn]
1-3 - гобелен вспыхнул, школьники свободны
4-6 - стена безмолвствует
Софи всегда чувствовала себя заложницей собственной крови, собственной фамилии. Она пыталась изменить то, кем являлась, потому делала все, что в полной мере определяло ее как «другую». Все ее попытки борьбы с собой оборачивались бесконечной цепочкой наказаний внутри школы, конфликтами в семье, она знала только один путь, чтобы не стать той, какую увидела сегодня. И пока все думали, что она та, кем предстает перед ними, конфликт внутри не мог развязаться, пока та часть, которую она скрывала, все еще продолжала твердить те заветные слова, которые сегодня были произнесены.
Страх развеялся, но девушка все еще чувствовала отголоски увиденного. Она не злилась на Деймона, нет, абсолютно, ей стоило столкнуться с этим гораздо раньше, но это встреча была предначертана, просто ожидала своего часа. То, что сделал Госфорт, так же было неслучайно. Все было не просто так, как и то, что однажды именно он заехал ей по лицу кулаком, то, что именно на него она сегодня наткнулась, то, что было выбрано именно это место и именно это время. Фатальность как способ объяснить все на свете, как попытка оправдать происходящее.
Стена растворилась от мощного луча из палочки слизеринца, и гобелен, скрываемый чарами, тут же вспыхнул, тлеющими лоскутами падая на пол прохода. И когда он окончательно догорел, Фосетт переступила через пепел, выходя из заточения.
В коридоре, в котором они с Госфортом столкнулись, было тихо, едва мерцал свет, отбрасываемый факелами. Никакого присутствия кого-либо еще, только двое подростков, которые нашли себе приключения против своей воли. Задерживаться здесь рейвенкловке хотелось меньше всего. Она была подавлена и, к тому же, чувствовала крайнюю степень усталости, когда едва хватает сил на то, чтобы передвигаться, а пусть до спальни предстоял долгий. Говорить ей тоже не хотелось. Да она бы и не смогла. Потому безмолвно посмотрела на слизеринца опустошенным и усталым взглядом, и пошла прочь, желая быстрее очутиться в объятиях сна. Даже если предстояло увидеть очередной кошмар.
Путь был открыт. И Деймон даже удивился, вначале не поверив, что все было так просто. Но факт оставался фактом — они выбрались из коридора, который решил поиграть с их страхами. Мерзкий коридор. Впрочем, возможно, они вышли в другой реальности, где профессор Флитвик был самым мерзким человеком… полугоблином во всем мире, а профессор Снейп душкой, который души не чаял в своем любимом питомце. Правда, сознание отчетливо рисовало на месте питомца Поттера, и Госфорт-младший поспешил выкинуть из головы эту ужасную картинку.
Он не проронил ни слова, когда Фостер, бросив в его сторону взгляд, полный холодной пустоты, удалилась, развернувшись на каблуках. Его планы так же были нарушены, и оставаться здесь не было ни малейшего резона. Парень сунул волшебную палочку в рукав мантии, скрывающий чехол, закрепленный на запястье, и направился в сторону гостиной факультета, скрываясь в тенях и нишах, чтобы не попасть на глаза нежелательной публике, в лице декана или какого-нибудь психа, вроде Аластора Грюма, окончательно съехавшего с катушек.
Ночка выдалась той ещё, поэтому Деймон пришел к выводу, что в ближайшие пару дней он вряд ли окажется за пределами гостиной в темное время суток. Не то, чтобы он чего-то опасался, скорее, просто хотел поберечь собственные нервы. А чай мог принести и школьный домовик…
* * *
Если бы кто-то сказал Госфорту-младшему, что он будет прогуливаться у подножья башни, в которой располагалась гостиная Рейвенкло — он бы не поверил. История была проста и изящна: парень хотел мести. Настоящей, всепоглощающей, той, которую подают холодной. У него на примете был тот, кто должен был получить по заслугам. Очередной львенок, решивший, что нет ничего лучше, чем дерзить Деймону. Пятикурсник с ало-золотого факультета часто шастал к своей подружке, и потому… не было лучше момента, чем расставить ловушку в пятницу вечером.
Скрывшись в нише, Госфорт-младший предвкушал, как ничего не подозревающая жертва попадется в его сети. Достаточно было наступить на нужную ступеньку и…
Сработали сигнальные чары, настолько слабые, насколько это было возможно. Волшебная палочка резко нагрелась и Деймон, с усмешкой, выбрался из своего укрытия. Чтобы тут же разочарованно застонать. Вместо гриффиндорца, которому следовало сейчас стоять напротив, напротив стояла Фостер, с ног до головы облитая склизко бледно-зеленой жидкостью. Эктоплазма. Собрать её было непросто, но Госфорт-младший не пасовал перед трудностями. Вот только судьба, явно, решила поиграть с ним в какую-то свою игру.
- Просто чудесно, - проворчал слизеринец, брезгливо рассматривая девчонку. - И не нужно так орать. Экскуро!
Отредактировано Damon Gosforth (20.11.19 22:49)
Вы здесь » Drink Butterbeer! » Pensieve » 20.05.95 — 30.05.95. Fine, Let's play dirty!