Закир ненавидел нетерпимость. Ненавидел, когда люди проявляли свое невежество, относясь к чужой культуре как к чему-то, над чем можно посмеяться: спародировать акцент, поиздеваться над верованием, пошутить про цвет кожи и разрез глаз. Закир был в курсе, что незнание черствых англичан о жизни других народов могло порождать страх, а значит ненависть, но он не прощал тех, кто не умел уважать чужое право быть другим. Порой шутки над его происхождением действительно были смешными, смеяться над ними было весело, но такие шутки всегда носили в себе зерно добра, без подтекстов.

Людей, вроде Дариуса, Закир проклинал — тот шутил над самым сокровенным и важным для Закира, тот шутил свысока, с насмешкой, оскорблял само имя Всевышнего, даже не понимая толком, о чем говорит. Впрочем, Дариус Бэрроу был из тех, кто извращал своим словом даже самое доброе и светлое, что могло существовать. Дариус Бэрроу был ублюдком и очень сильно нарывался получить по лицу.

Напряженного Закира отталкивает Салли, пытается угомонить и призвать к разуму. Закиру хочется воспротивиться, но он видит в глазах подруги то же упрямство, что часто замечает в себе, и фыркает, без слов возвращаясь в кабинет.

Он громко, на все помещение хлопает дверью и одно мгновение стоит бездвижно. Тяжелая аура злобы копится вокруг него и чувствуется на физическом уровне — выступившие желваки и гневный взгляд исподлобья без слов вещает, как сильно Закир взбешен.

— Шухер, — четко произносит он, шагая на середину кабинета, и указывает пальцем на дверь: — там Дружина.

И там Салли. Одна среди толпы безмозглых хулиганов. С ума сойти, как Закир мог оставить ее там без своей поддержки?!

— Алистер, — спокойно он обращается к рейвенкловцу, отпуская бОльшую часть своего раздражения, чтобы не звучать грубо: — спрячь его, пожалуйста.

О ком именно он говорит, не нужно даже гадать.

Вдруг до Закира доносится девичий то ли всхлип, то ли вскрик из-за двери, и глаза его мигом покрываются темной пеленой. Не слыша вокруг себя ничего, зверствуя лишь от одной мысли, что ублюдки из Дружины могли обидеть Салли, Закир бросает мантию на парту рядом со своими принадлежностями и закатывает рукава рубашки. Буравит недобрым взглядом дверь и, сжимая кулаки, делает к ней несколько шагов, намереваясь разобраться с Дариусом и его дружками по-своему.

остановите его, свяжите, сбейте с ног, отрубите, что-нибудь)))

Отредактировано Hayley Quentin (09.08.21 09:24)

Годфри уже был готов к тому, что Флитвик его убьет. И уже хотел было попрощаться с жизнью, а свои книжки о физике (те, которые пережили диверсию) завещать... Нет, не Маркусу, тот точно не поймет. И не Денни, ему не до того наверное. Может, Джейку? Но книжки могут здорово отвлечь от остальных дел, а популярному (особенно у противоположного пола) старосте наверное этого бы не хотелось. Тогда... Тогда пусть его похоронят с этими книгами. Если от него, конечно, хоть что-то останется.
И без того ошалевший от собственной наглости Годфри, ошалел еще больше, когда услышал ответ Флитвика. Тот не испепелил его на месте и даже не стал ругаться, а, как в старые добальзамовские времена, спокойно отреагировал и объяснил даже больше, чем того требовала ситуация. Годфри в глубине души все равно был не согласен с профессором, но решил далее не испытывать судьбу.

- Спасибо, профессор. Я, наверное, пойду? За перчаткой? - растерянно спросил Мидхерст, снова поднимаясь с места. Он уже почти подошел к коробке с перчатками, как Салли опрокинула ее и оттуда, вместо перчаток (хотя и эти там были в изобилии) выскочило.. Что-то. Годфри не понял, что, но это что-то не рискнуло к нему даже приблизиться, и пока Годфри соображал, в чем дело и стоит ли брать новую перчатку, это "что-то" схватила Андреа.

- Л-ловко ты его, - сказал он Кегворт, на всякий случай отступая от существа подальше, чтобы той не пришло даже мысли в голову о том, что животное можно вручить Мидхерсту. Нюхлер (а это оказался он) и без того был каким-то буйным. И кусался. Годфри не был уверен, что он сможет пережить укус нюхлера. Плюнув (фигурально) на перчатки, рейвенкловец вернулся на свое место.

- Он кусается. Я сам видел, - вставил свои пять копеек Годфри против идеи забрать нюхлера в комнату, - Кармайкла удар хватит от бардака в спальне, - с усмешкой добавил он. Маркус, потеряв (потеряв же?) надежду заполучить комнатного нюхлера, упорхнул делать ему клетку. Мидхерст недоуменно пожал плечами, посмотрел на Алдермастона и покрутил пальцем у виска, кивнув на его пустое место.
- Он кусается, - снова сказал Годфри, в  этот раз отвечая на вопрос Офелии о том, почему же он не жаждет бежать к животному. К тому же, у него была еще одна причина, заключавшаяся во взаимной нелюбви животных и Мидхерста. Годфри вообще предпочел бы не иметь никаких дел с кем-то, кто может взбеситься и цапнуть. Даже если этот кто-то очень милый.

"Да подумаешь, куснет один разок за зад, никто от этого не умирал. Хотя, знал я одного волшебника, который думал так же, а потом умер. От удара тупым предметом, но перед этим его укусил низзл!"

Годфри вздохнул и посмотрел на свою перчатку, ту, проверенную Министерством. Настроение было уже не рабочим, после представления со зверем. Вместо того, чтобы заниматься зачарованием, он нет-нет, да поглядывал с интересом в сторону Маркуса и остальных, присматривающих за зверем. И чего они все так внезапно загорелись идеей обустроить ему домик? Это же нюхлер! Ему нужна нора поглубже. Кажется. Годфри точно не помнил, что вообще представляют из себя эти зверьки.

- Ого-о-о, - тихо протянул Мидхерст, когда вокруг Кэти Белл поднялась шумиха. Он, вытянув шею, пытался рассмотреть, что там происходит, но плохое зрение все-таки подводило, несмотря на очки. Вскоре Белл с несколькими сопровождающими, включая самого профессора Флитвика, увели, а на место Маркуса вернулся сам Маркус.
- Вряд ли... Она почти ни за что заработала кучу баллов, я бы не стал притворяться, - задумчиво ответил Мидхерст, снимая натершие переносицу очки и бездумно протирая их, уже скорее в силу привычки, чем необходимости.

Ответ Годфри показался достаточно веским, чтобы пожать плечами и не настаивать, мол, ниффлер маленький, и тянуть к нему руки совершенно не обязательно. Если подумать, Мидхерст вообще, кажется, животных недолюбливал, и  чужие кошки в гостиной приближались к нему еще реже, чем к ней самой. Наверное, даже, вообще никогда. Вместо этого она охотно, но слегка засуетившись, показала сидящей снизу Макс страницу в учебнике, едва не выпустив снова краба в вольное путешествие по парте, и чуть не опрокинув банку с заплесневелой тварью аккурат в сторону все той же Макс. С одной стороны, было опасливо - в попытках общаться с хмурой ирландкой постоянно казалось, что Офелия делает что-то не так, отчего та сердится, с другой - та ведь сама села рядом, может, в этот раз все будет в порядке? Хотелось как можно меньше внимания обращать на суету вокруг ниффлера напротив - стоило поднять взгляд туда, как тянущееся рябью на потревоженной воде непонятное беспокойство вновь расходилось от грудины волнами.

Раздавшийся в классе хлопок заставил сесть, выпрямившись по струнке и прижав зажатого в ладонях краба в груди, завертеть головой в поисках источника новых беспорядков. Взгляд сам нашел Салли Бирчгроув, но та по-прежнему была рядом с ниффлером и ничего особенного не делала. Теперь это была другая приметная гриффиндорка.

- А как же... потом определить, чья это была перчатка при проверке, или проверки не будет?... - огорченно вопросила Офелия, ни к кому конкретно не обращаясь, когда только что успешно зачарованная перчатка, прощально помахивая раструбом, полетела назад в коробку. Не то, чтобы она осуждала Флитвика за решение их забрать после того, как с Кэти приключилось что-то странное и непредвиденное, даже переглянулась с Годфри и Деннисом, чтобы уточнить шепотом, как так вышло, и в порядке ли она.

- Это... очень странный эффект. Как так щитовые чары, наложившись на еще одни щитовые, вызывают помешательство рассудка?... - удивленно пронаблюдав за происходящим в классе со своей галерки, пробормотала рейвенкловка, обернувшись на Годфри - может у него есть убедительное объяснение, или, хотя бы, теория, - Может, заклинание какое-то не то использовала?...

Что вероятно. Должно же быть научное объяснение, при наличии возможности зачаровать один предмет на множество разных эффектов, так же?

- Не похоже, что притворяется, - отозвалась Офелия, коротко оглянувшись уже на вернувшегося Маркуса, когда Кэти конвоировали из классной комнаты, - Такое экспромтом специально не придумаешь и убедительно не отыграешь.

Без перчатки и задания для класса дел кроме наблюдения за остальными как-то не оставалось. Офелия положила краба на стол, праздно наблюдая, как тот бежит от одной отставленной в сторону ладони к другой.

- Я ему нравлюсь, - сообщила она Маркусу. Это было уже как-то очевидно, но отчего-то весело и даже мило. Хоть как-то отвлекало от происходящего напротив, вызывающего уже несколько минут как не беспокойство, но раздражение. Рашден подперла щеку кулаком, и, проведя краба снова поперек парты другой рукой, бросила вперед хмурый взгляд.

- "Он будет у нас", "Я о нем позабочусь", как будто не очевидно, что тут совершенно не о благополучии ниффлера речь, - тихонько проворчала Офелия. Искренности в заботе от Бирчгроув еще верилось. А то вот О'Брайену Рашден бы зверье доверять не стала: абсолютно не похоже, что он беспокоится о ниффлере и не собирается попросту умыкнуть его для себя, - Хагрид, вот, кто действительно может о нем позаботиться.

Она хотела было высказать это вслух, тверже и громче, но вышедший только что следом за Бирчгроув Акрам вернулся с дурной вестью. Офелия вновь напряглась, натянулась струной, и огляделась по сторонам.

- Надеюсь, не зайдут... Или Флитвик успеет вернуться. Но если да... - если да, можно потянуть время и попробовать их отвлечь. Взгляд уцепился за шагающего назад к двери Акрама - очень уж красноречиво он закатывал рукава, - Д-джейк, кто-нибудь, остановите его! - громко прошипела Офелия, хватаясь за волшебную палочку, но не решаясь ее использовать.

Отредактировано Ophelia Rushden (10.08.21 00:26)

Маркус мрачно сверлил взглядом парту, ссутулившись и нахохлившись, как обиженная птица. Возле мест напротив по-прежнему продолжали выяснять, кому достанется ниффлер - и чем дальше, тем меньше эти споры были прикрыты иллюзией необходимости и благотворительности. Впрочем, Маркус вполне понимал О'Брайена - ему и самому хотелось себе ниффлера просто так, в роли питомца, без оглядки на ниффлеровых прежних хозяев, школьные запреты и прочите обстоятельства. А если уж обстоятельства сложились так, как сейчас - то сам Мерлин велел?!
"Нет, - Белби вновь попытался переубедить сам себя. - Нет, так нельзя. Это неразумно. Симбу уже пробовали держать в школе в качестве питомца, и вот, чем это кончилось. Его тут даже из клетки не выпустишь, ниффлеры не дрессируются - ну, по крайней мере, не дрессируются настолько, чтобы перестать воровать. Это не получится, глупо и мечтать... А еще, у меня есть Людвиг. Уже год - да-да, все верно, в мае будет год! - как он живет с нами, и за это время заслужил, чтобы о нем заботились больше, чем о... обо всяких... ниффлерах".
- Напишет он! Родителям! Как же! - сквозь зубы злобно проворчал Маркус, вкладывая в эту злость всю свою печаль, тоску, сомнение и, чего скрывать, зависть. - Школьная почта проверяется - не слышали?!
На краба он, наконец, взглянул со слабой, рассеянной улыбкой, а потом посмотрел на саму Офелию - невесело, вопросительно. Подумалось вдруг - дружба дружбой, но любят девчонки крутых парней. Таких, чтобы вот захотел забрать себе ниффлера - и забрал его, послав к драккловой матери всех присутствующих, включая Акрама, Брэдли, О'Брайена, Флитвика и самого Мерлина, если потребуется. И чтобы не думал о последствиях, потому что настоящие крутые парни не боятся никаких последствий.
"Ага, например, таких последствий, что из-за ниффлера поднимется шумиха, и те же дружинники спустят твою шпротву в сортир Плаксы Миртл с разрешения и под присмотром Амбридж, - ввернул голос разума, принадлежащий отнюдь не крутому парню, но ботану и истинному рейвенкловцу. - И следом утопят самого ниффлера, чтоб далеко не ходить. Впрочем, к тому моменту ниффлер обворует всех сине-бронзовых дочиста, так что жалеть никто не станет".
- Идиотизм чистой воды, - пробормотал Маркус, отводя взгляд от Рашден и пряча свою уязвленную гордыню под высокомерным и крайне независимым видом. - Да пусть делают, что хотят, мне плевать! Сделаю пока домашку по трансфигурации. Годфри, можно твой конспект?.. Или... Нет, Офелия, можно лучше твой? У тебя почерк лучше... Да, я что-то не записывал на прошлом уроке. Драккловски устал от всего этого.
А "все это" - новая реальность Хогвартса, - тем временем, в буквальном смысле стояло уже у двери. От новостей, которые принес Акрам, тоскливо заныло сердце.
- Бедняга ниффлер, - как можно более равнодушным тоном произнес Маркус, не отрываясь от трансфигурации; перо дробно, нервно чиркало по пергаменту, оставляя все более и более кривые строчки, - ну все, теперь конец ему. Доспорились.
Громкий, встревоженный шепот Офелии заставил Маркуса, наконец, поднять голову.
- Акрам, стой, нет!.. - Белби схватил с парты волшебную палочку и наставил на гриффиндорца, но тот не услышал и не подумал обернуться.
Сомнение было недолгим - не в том состоянии сейчас был Маркус, чтобы улаживать вопрос разговорами, а уж тем более подставлять лицо под кулаки разъяренного Закира, деликатно пытаясь удержать того в теплых братских объятиях.

"Петрификус тоталус!".

Только когда обездвиженный Акрам рухнул на пол, не дойдя всего пары шагов до закрытой двери, Маркус поднялся с места и быстро подошел к нему. Опустился рядом на одно колено, наклонился и негромко, очень веско произнес:
- Как лечить прыщи, Акрам? Зелье варить, верно? Не рубить голову - хотя это тоже поможет. Ты понимаешь меня, Акрам? Дружинники это... да, это проблема. Проблему надо решать. За драку с дружиной тебя могут отчислить из школы - и это тоже решение. Но это не то решение, которого ты хочешь,правда? А еще - за драку могут отчислить не только тебя. С этим ниффлером нас всех легко принять за банду. За... группу, вроде поттеровской. Лично я тоже не хочу так решать проблему с дружиной. Никто не хочет. Ты меня понимаешь? Понимаешь? Драккл, ну дай какой-нибудь знак!
Подать знак находящийся под Петрификусом Закир не мог. Маркус в нерешительности почесал висок кончиком палочки. На раздумья времени не было.
- Ладно, я тебя расколдую. Но учти, если ты встанешь и кинешься на меня, я прокляну тебя так, что дракклова мама примет тебя за родного сына.

"Чуть позже прокляну, а вот прям сейчас в рукопашной, конечно, туго придется... Очки только новые выписал, ну что за дрянь?! Не надо было связываться с ниффлером, все из-за него!".

- Фините. Акрам. Встать можешь?

Отредактировано Marcus Belby (10.08.21 10:59)

И поднимаясь со своего места наблюдает как утром еще выторгованная у близнецов фальшивая волшебная палочка для десятилетнего братишки хрустит и надувается - превращается в боксерские перчатки, резво бросающиеся в атаку на лицо Рикетта. Красиво, - сообщает один внутренний голос. Да этот урод её сломал! - сообщает второй. Сойдясь с ними на том, что надавать по лицу этому придурку может каждый, а три галлеона на дороге не валяются, Макс тихонько закипает. Отвлекает её от хорошего такого ора появление в дверях другого раздражающего типа с их же гостиной и неожиданно резкий голос явно уставшего от происходящего бедлама профессора. Урок, ну да. Макс делает несколько шагов в сторону перчаток, но они пролетают прямо к ней в ноги не без помощи пинка от Рикетта, и если он так планировал её выбесить, то - браво! - получилось, только отвернувшийся от неё уже профессор заставляет сдерживаться от ругани, но не сдерживает её от того самого созданного некоторыми на занятии жеста в сторону Рикетта. Да хоть что-то.

Подхватив боксерские перчатки, О'Флаэрти первым делом дергается назад, когда они пытаются снова пойти в атаку прежде чем стать коричневыми, уменьшиться, вытянуться в форму волшебной палочки, переломанной на самом кончике и с трещиной посередине. Не похоже на подарок. Проверять их действие уже и смысла нет, даже если остаточная магия позволяет снова атаковать, придется выкладывать еще три золотые монеты, если не пять за новую может быть и не такую классную версию.

- Зараза, - тронув царапину, девушка получает в ответ только несколько искр остаточной магии, и тут вселенная решает, что сего недостаточно - с видом фанаточки мимо проносится Харви О'Брайен и цензурные слова у загонщицы исчезают в неизвестном направлении. Она наконец связывает в логическую цепочку этот прикол с хаффлами, Энди Кегворт и ниффлером и после протянутого пареньком "идио-о-ты" как обычно он несет после какого-то проигрышного матча просто жалеет, что она не берет на уроки с собой биту. Рыжий в чем-то шарит. Дал Мерлин биту - будь добр таскай, крч.

- Нет, О'Брайен! Никакого ниффлера в гостиной, ты свою рожу в спальне запереть не можешь хотя бы на полчаса, варежку захлопнуть даже после удара бладжером, ты чего с ним своими кривыми лапами делать собрался? Стрелочки по перемещениям драккл тебя дери рисовать ему не нужно, - вообще этот парень для загонщицы больная тема, он мало того что может одним своим лицом и энтузиазмом выводить из себя, так еще такой специалист в квиддиче... только выбить его с отбора оказалось проще простого и теперь довольствуется парень критикой, теоретик, одним словом, что автоматически уничтожает в глазах О'Флаэрти все его возможные таланты.

- Один итог - просто отдай ему всё блестящее и выпусти в коридор, че время тратить, - с сарказмом в голосе максимально недовольно сообщает девушка и оборачивается на дверь, когда в неё влетает обратно гриффиндорец. Нечего делать - на языке крутится еще несколько совсем не ласковых на чистом раздражении слов в адрес еще и в адрес рейвенкловки, которая как будто подтверждает теорию заговора против команды, поддерживая своего... стоп, в отношениях Макс не шарит, и начинает уже путаться, кто с кем, но дело выглядит хреново. Не важно, в общем. Одни проблемы. Макс садится наконец на своё место, буравя взглядом О'Брайена и понимая, что если из-за всего этого они продуют для них самих финальный матч с рейвами, лучше будет его оглушить бладжером, чтобы не прибить после. Шестикурсник. Хаффлпаффец. Традиция намечается.

Мур отклоняется спиной на Бенджи, чтобы не попасть под фейерверки Мэгс, машет руками, словно отгоняя мошек. Красочное шоу быстро прекратилось, но зато в другой части класса решила блеснуть умениями Кэти. Но спектакль быстро заканчивается, а как только Флитвик уходит, то появляются новые зрители.

– Вы совсем умом тронулись?! – шипит Селина и резко встаёт из-за стола, ведь она все ещё помнит, в отличие, видимо, от Белби и Акрама, что колдовать в его отсутствие запрещено, как и размахивать кулаками. Но кого это вообще волновало? Она проходит взглядом по аудитории, натыкается на Кегворт, зачем-то сверлящую ее взглядом (очень страшно, сейчас расплачусь) и обворожительно той улыбается.

Да, они тут втроём студенты змеиного факультета и что? Ни на одной из их мантий не приколот этот значок Инспекционной Дружины. Ах, эта милая предвзятость к слизеринцам. Вполне обоснованная, в принципе, но не сейчас. От достаточно внимательных глаз не утаится одна деталь – старосты Слизерина (кроме Малфоя и Пэнси) проигнорировали новую организацию, борющуюся с нарушениями школьных правил. В неё брали всех без исключения учеников в серебристо-зелёных галстуках, такое обстоятельство сразу же опускало Дружину на уровень… нууу… коллекционеров карточек? Или ещё какой-нибудь Мерлином забытый отстойный клуб. Свой значок она получила не за наличие определенного галстука и не за красивые глаза (хотя особенно доброжелательные сплетники могли и говорить об этом, но, come on, посмотрите на Снейпа). Чтобы его получить, нужно было приложить усилия, а это…

Поэтому Селина и морщит нос, когда слышит про дружинников. Вообще-то… Вообще-то у них идёт урок, у-рок. И прерывать его – даже в отсутствие преподавателя – крайне непредусмотрительная идея. И одно только наглое вторжение заставляет Селину встать со своего места и пойти к этим особенно смелым и мягко и вежливо попросить уйти. Мягко и вежливо.

– Мальчики, – почти поёт Мур, закрывая за собой дверь класса, голос даже не дрожит, хотя перед ну просто сливки ИД. Дариус, переодически ловивший манию величия, его жуткий однокурсник… Бас, при взгляде на которого, хочется закрыть руками нос и какое-то мелкое недоразумение. И все они вокруг столпились возле Салли, театрально всхлипывающей.

– Так и будете стоять? Нужно срочно сопроводить ее в Больничное крыло, вы же видите, у неё припадок! Дариус!  – Селина поднимает брови в ожидании решительных действий в отношении Салли хотя бы от одного из них.

– У нас тут как бы урок идёт, Флитвик ушел за бланками для контрольной работы в соответствии с новыми стандартами обучения, утверждёнными приказом Министра Магии от 21 апреля 1996 г. Оставил следить за порядком, – выделяя последние два слова, Селина обращается к Берроу, – старост, как и положено,– ложь у Селины отскакивает от зубов, она тут же подозрительно смотрит на однокурсника, – Бас, разве ты не ходишь на Заклинания? Или прогуливаешь? Ох, профессор Снейп наверняка решит, что Дружина занимает слишком много твоего времени, раз ты не поспеваешь за школьной программой. – Мур неодобрительно качает головой и скрещивает руки на груди. Свалите уже, блин, сколько можно, и без вас проблем хватает.

– Подождём Флитвика в коридоре вместе? А то он ещё решит, что вы нам подсказки принесли, – Селина опирается на стену спиной и крутит своё кольцо на пальце. За дверью же не прекращается шум и уже который раз за день хочется просто наложить на однокурсников «силенцио».

Разводить демагогию она не собиралась. У неё все ещё болела рука, а в голове «Ошмётки» выступали с персональным концертом.   

- Я вообще-то беспокоюсь о тебе. - Она даже не посмотрела в его сторону. - Но если тебе нравится быть таким мудаком, то я останавливать не буду.

Плевать. Просто плевать. Ей надо заняться своей рукой на случай, если ниффлер занёс какую инфекцию.

Энди сгребла оставшиеся на парте вещи в сумку, повесила ту на плечо и пошла в сторону выхода из аудитории, уже готовя два средних пальца, чтобы поздороваться с дружинниками.

Кегворт вышла из класса. А я из сюжетки.

Отредактировано Andrea Kegworth (28.08.21 21:54)

— Какого импа. — Словно рычит та, наблюдая за словесной перестрелкой в классе. Да, такое бывало, и бывало далеко не в самый первый раз, но девушка просто ненавидела, когда в этой перестрелке принимали участие ее друзья, и особенно страдали от неё

Элль наблюдает за всем, что происходит в классе и, казалось, что она сейчас просто взорвется и станет проклинать всех вокруг. Вместо того, чтобы спокойно подождать Флитвика, в классе начался настоящий хаос. Девушка даже понимала поступок Селины, которая вышла в коридор. Девушка почему-то была уверена, что за закрытой дверью слизеринка не сдаёт весь класс с потрохами, а старается отвлечь дружинников от начинающейся потасовки. Ну почему уроки не могу проходить спокойно?

— Давайте ещё подеритесь тут, умники.

Ее раздражает поведение однокурсников, и раздражает настолько, что девушка уже еле себя сдерживает. Рука то и дело тянется к палочке, чтобы утихомирить их всех. Последней каплей стали слова Харви в сторону Энди. Вот что-что, но сейчас этого делать было нельзя.

— Ты вообще в своём уме? А лучше времени, чтобы выяснить отношения подобрать не мог? — Злится. Сильно злится, смотря в след убегающей из класса подруги. А там же дружинники, и ей влетит. Ну чтож, если умирать, то умирать вместе.

Кидает ещё одно «придурок» в сторону Харви, не сдерживается и даёт ему подзатыльник. Не сильный, она бы сильно его не ударила, так как во-первых не смогла бы, а во-вторых он дорог Энди. Далее просто срывается с места и бежит за подругой.

Дверь открывается, все глаза уставились опять в эту сторону, Энди уже убежала. Элль тяжело выдыхает, собираясь с мыслями. Сначала делать - потом думать. Сколько раз она себя уже ругала за это, но продолжала жить под этим девизом.

— Там Энди стало плохо! — Девушка делает максимально обеспокоенный взгляд, придумывая слова на ходу, параллельно вспоминая весёлый урок ЗоТИ. — Кажется, многие чем-то болеют... Может быть у нас по школе ходит вирус! А если мы все заболеем… Там так переживают за Энди, что даже выбирали, кто пойдёт ее провожать. Но она убежала сама, не дождалась!

Элль посмотрела на Селину, пытаясь найти поддержку в ее глазах. Рассказ, конечно, был на троечку, но надо же было хоть как-то оправдать шум, доносящийся из класса.

— Все так переживают, что тоже заболели...

- Мутный ты какой-то, - хмуро замечает Брэдли, глядя на возникшего из ниоткуда хаффлпаффца исподлобья. Харви светится от счастья, словно перед ним не многократно пострадавшее от людской глупости животное, а метла на витрине магазина, которую он выпрашивает у родителей. Идея передать Симбу в профессиональные руки в Хогсмиде, конечно, хороша, но как бы хаффлпаффец не вздумал присвоить малыша себе, будто какую-то игрушку. Нет уж! Акрам может и перегибает палку, но хотя бы искренен в своих порывах. Смазливое личико О’Брайена доверия не вызывает. Благо вступать в спор не приходится, за что Алистер делает пометку отблагодарить Энди.

“Вспомнишь солнце - вот и лучик,” - звонким голоском мамы проносится в голове, когда превзошедший самого себя в эмоциональных порывах Закир огорошивает новостью о дружинниках. Шестёрок Амбридж им с ниффлером только не хватает, чтобы закончить день на поистине траурной ноте.

- Да куда я его…? - растерянно спрашивает Алистер, оглядывая кабинет на наличие самых укромных мест. Дружинники коль захотят найти, то вывернут все наизнанку. С разрывающимся на части сердечком Брэдли вынужден осторожно посадить зверька в клетку, поверх которой уже падает мантия хаффлпаффца, создавая хоть какую-то маскировку. - Спасибо, Харви.

Очень хочется добавить: “Но с остальным мы справимся сами”. Впрочем, таких вот “мы” становится вокруг все меньше, и такими темпами скоро Алистер окажется в гордом одиночестве, вцепившись в клетку. Между хаффлпаффцем и Энди надутый до предела шарик, который готов лопнуть сам по себе, даже без иголки, но Алистер делает вид, что ничего не замечает. Чужие чувства - потёмки, и уж точно не касаются Брэдли. Драмы и так достаточно с криками Салли из коридора и мечущимся от безысходности Акрамом. Он бы тоже метался, но Симбе это не понравится.

- Вырубите Закира, наконец, кто-нибудь, - вздыхает Ал, ведя внутреннюю борьбу между подозрительно отзывчивым О’Брайеном и стремящимся головой под плаху Акрамом. Забота о Симбе пересиливает порыв оттащить неугомонного гриффиндорца от двери. Закир в состоянии решать за себя самостоятельно, а ниффлер, доверивший свою жизнь парочке шестикурсников, подобной роскоши лишён.

Алистер присвистывает от удивления, глядя, как именно Маркус удерживает гриффиндорца от самоубийства, пока остальные шестикурсники предпочитают оставаться молчаливым зрителями с позицией “моя хата с краю”. Кажется, никогда прежде Брэдли не испытывал настолько тёплых чувств к Белби, как на этом уроке Заклинаний. Ал всего несколько секунд наблюдает за нависшим над обездвиженным парнем Маркусом, чтобы убедиться, что в завершении всего никто никому не собирается надирать попы, и возвращается к насущным проблемам, которые сами собой не исчезнут.

Он не особо верит в умение держать язык за зубами, когда дело касается слизеринцев. Ради своего спасения они сдадут даже друг дружку с потрохами, да и в целом так себе ребята - в горы не пойдешь. Взять хотя бы брата Элль - редкостный козел! Или вон мистер-вечная-ухмылочка-Ургхарт! Потому Алистер настороженно относится к прошествовавшей к выходу Мур. Варианты сходятся к двум крайне противоположным: либо она их спасёт, либо добьёт.
Знать о том, что творится за дверью, Алистеру совсем не хочется.

- Кому-то нравится своё грязное белье на всеобщее обозрение вываливать, - рейвенкловец морщится, слушая поток грязи, льющейся изо рта Харви. - Захлопнись. С девушками так не разговаривают. И о девушках тоже так не говорят.

Он имеет ввиду одновременно Максин и Энди, которых лезет оскорблять О’Брайен. И дело не только в том, что Энди его хорошая подруга, за которой Алистер готов ночью тащиться на озеро, рискуя вылететь пробкой из Хогвартса. За любую другую девушку он заступился бы также, да и не за девушку тоже. Харви похож на избалованного мальчика, которому не хватает внимания, вот он и устраивает шоу на глазах у всего курса. Отстойно.

- Э-энди, там дружиии…, - не уберёг её на сей раз. Только дверь хлопает, а девчонки и след простыл. - Э-элль. Осторожнее, прошу.

Хенли отвешивает наглому хаффлпаффцу заслуженную оплеуху и устремляется следом за их общей подругой. Точно все заболели! Шутки про бешенство уже совсем не шутки. Алистер вскакивает, но вовремя одёргивает себя. Он станет настоящим триггером для дружинников. И без того в немилости у них. Девчонки справятся сами - они боевые. А вот оставлять Симбу на растерзание слишком увлечённого О’Брайена и слишком равнодушных к его участи однокурсников рискованно. Положиться можно разве что на Закира с большой натяжкой и, как ни странно, Маркуса.
Рационализм выигрывает в этой войне, и Брэдли сползает по стулу в обнимку с укутанной в мантию клеткой. К дракклу всё!