- Совсем оборзели, - качает головой Ал, врываясь в назревающую заварушку, где один темноволосый гриффирдорский бедокур пытается дать отпор задирающим его дружинникам. Он не желает задумываться, чем такое вмешательство в чужие проблемы сулит обернуться для его собственной не особо прочной позиции в глазах нового руководства. Несправедливость вынуждает каждый раз наступать на одни и те же метлы, получая рукояткой в лоб. Алистер извлекает уроки из своих синяков, но не чурается набивать их повторно на том же месте. - Даже в самых отстойных районах Лондона презирают, когда лезут толпой на одного.

Алистер не понаслышке ведает, о чем говорит, ведь он живет именно в отстойнике английской столицы, где объясняют с детства силой, что существуют негласные правила. На улицах среди шпаны есть принципы. А у этих прихвостней розовой жабы нет абсолютно ничего! Жалкие трусливые крысы.

После урока Заклинаний и командного спасения ниффлера Брэдли проникся симпатией к отчаянному парнишке с красивым именем. Ему нравятся смелые и самоотверженные ребята, которые ради благого дела не чураются рисковать своим личиком, расположением учителей или безмятежной жизнью в стенах школы. Инспекционная дружина - и глупцу было ясно! - запомнила излишне рвущихся в бой студентов и отныне не упустит возможности отыграться. Алистер замечал косые взгляды и ухмылочки исподтишка. Прежде его частенько останавливали за криво повязанный галстук или пятно от тыквенного сока на рубашке. Последние дни придираются даже без повода.

- Дружинники занимаются порядком, а не нарушают его, или я пропустил новый декрет об образовании? - Алистер играет пальцами, сжимая и разжимая кулаки. Он в любой момент готов оставить на лицах каждого из цепных зверюшек Амбридж по отпечатку своих костяшек, пусть только перейдут черту. Уж за Акрама, который причастен к дальнейшей судьбе Симбы, он готов грызться до крови. - Если нечего предъявить, то валите отсюда.

Оскал на губах слизеринского семикурсника говорит о большем, чем слова. Он не оставит влезшего не в свое дело Брэдли и найдет причину отомстить ему. Двое других парней со значком Инспекционной Дружины на груди, на которые хочется выблевать весь обед, не намерены опускать волшебные палочки, словно выжидают, что скажет их старший товарищ.

Повисает тяжелая тишина, которая в любой миг может лопнуть, обернувшись либо мясом из кулаков, либо вспышками заклинаний, либо ковром в кабинете директора.

Алистер делает вращение плевыми суставами на триста шестьдесят градусов назад и разминает шею по окружности, словно и впрямь собирается навалять инспекторским ушлепками. Закир рядом ухмыляется бесстрашно и дерзко. Со стороны они похожи на отбитых и напрочь лишенных инстинкта самосохранения подростков, и слизеринцы ощущают треснувший под подошвой лед, не без недовольства оставляя загнанную добычу.

- Держитесь подальше, а то на факультете станет на пару "Красавчиков" больше, - в унисон с Закиром кричит им Ал, с видом победителя пожимая ладонь гриффиндорца. - Придурки. Трусливые к тому же. Ты в порядке?

Брэдли, наконец, имеет возможность окинуть однокурсника обеспокоенным взглядом на наличие травм. От дружинников можно ожидать любой гадости. Акрам правда заверяет, что помощь в лице орла подоспела вовремя, значит, удалось избежать худшего, и стычка не переросла дальше словесной. Отступать от принципов и борьбы с новым режимом Брэдли все равно не намерен. Он считает, что нет ничего страшнее равнодушного нейтралитета, и молчание в тряпочку, пока творится откровенный произвол в стенах школы, равносильно поддержанию Амбридж и ее методов. Ал не осуждает тихих мышек, но сам не смог бы также оставаться возле стеночки вразвалку немым наблюдателем без своего мнения. Не той он породы.

- Мелочи. Если не будем помогать друг дружке, то нас сожрут с костями. Сейчас нужно держаться вместе, - рейвенкловец хлопает парня по плечу. - Ты молодчина сам. Отпор дать умеешь ого-го.

Он не сомневается, что Акрам бы справился в одиночку, пусть не без последствий в Больничном Крыле. Паренек явно не впервые сталкивается с буллингом и прочими побочными эффектами разделения социума на классы.

- Мы с того урока так и не поговорили. Ты держался достойно. Респект, как сейчас модно у магглов поговаривать, - Ал понижает голос до шепота. - Слушай, ты не знаешь, все ли в порядке с Симбой? Мне никто так ничего и не рассказал, а я места себе не нахожу.

Алистер узнает себя в словах гриффиндорца. Он пусть не самый безнадежный дуэлянт - впрочем, его Хенли явно будет получше в сражении на палочках, чем сам Ал, - и упрямо продолжает подтягивать себя в учебе, но в стычках все равно первыми в ход идут кулаки. Ал знает, что крепкий удар или захват в его исполнении намного эффективнее, чем попытки впопыхах вспомнить хоть одно заклинание, которым их обучали сменяющиеся каждый год преподаватели ЗОТИ.

- На кулаках оно как-то честнее, - кивает Брэдли, прислоняясь к стене. - На наших маггловских улицах дела решаются просто - рукава закатал и вперед. Мне кажется, трудно вросшие с детства под кожу инстинкты в себе уничтожить. Ты с каких мест будешь?

Ал облегчённо выдыхает через ноздри, когда слышит успокаивающий его ответ, что с Симбой все в порядке. Он очень чувствителен к попавшим в беду животным. Матушка с фырканьем каждый раз заявляет: "Весь в отца - тот ради этих своих тварей волшебных из дома сбежал". Алистер отца знает плохо, но считает, что сострадание и забота о братьях меньших не самые дурные качества, которые он мог перенять.

- Вы же у себя его не оставили? - осторожно спрашивает Ал, понимая, что в школе любой пойманный с поличным проблем не оберется. - Пристроили кому-то?

- Из Вулиджа, - протягивает Алистер обреченно. Вулидж - это невзрачный, мрачный, вонючий приговор, в котором либо сопьешься или сторчишься, либо свалишь при первой возможности навсегда. - Район, в котором никогда не побываешь, если не живешь. Из неместных у нас только несчастные заблудившиеся туристы, попутавшие линии метро. Главная достопримечательность - вечно затопленный переход; длиннющий туннель, ходить через который стрёмно даже с битой и палочкой, и кафе с забитыми досками окнами. Дворники, судя по всему, забыли о нашем существовании. Зато у нас проживает очень интернациональная публика. Просто привыкли - все достигли одинакового днища. Вне зависимости от происхождения.

Брэдли бывал в разных районах глянцевого Лондона (глянцевый он, конечно, для туристов, политиков и обладателей толстых кошельков) и знает, что каждый имеет особый вайб. Ислингтон обычно указывает, что его житель вполне возможно состоит в турецкой общине, Камден - райский уголок для криминала, Ламбет - для молодых и модных. И каждый район погружает в иной мир со своими порядками и понятиями нормы. Алистер - коренной британец, а его лучший друг - беженец из Нигерии.
Или вот напротив стоит Акрам, который не тянет на коренного жителя Туманного Альбиона, но намного лучше, чем те засранцы-аристократы, которые пять минут назад полезли толпой на одного.
К дракклу любые предрассудки - по крови, национальности, цвету кожи!

- Ниффлеры очень забавные, - с теплотой улыбается Ал, вспоминая умную мордочку и вечно бегающие глазки зверька. - Но те еще проказники. Сложно с ними, да. Мой, кхм, биологический отец рассказывал, что можно приручить ниффлера, но нужно очень много с ним заниматься. Иначе от соседей жалоб не оберешься. А еще ими злоупотребляют в преступных целях, что очень грустно, конечно.

Брэдли в глубине души затаил идею однажды обзавестись ниффлером. Ему кажется, что они бы сдружились. В принципе, Ал даже соплохвостов нашел крайне приятными в общении, если к ним найти подход.

- Хагрид - надёга, - кивает Ал гриффиндорцу. - Я ему иногда таскаю найдёнышей. Птиц подбитых, кроликов, бывает вовсе лань забредет на территории школы. Хагрид точно ниффлера в обиду не даст и поможет ему пристроиться.

Лесник ради братьев меньших сам подставится, но зверей защитит и спрячет в укрытие. Алистер показывает большой палец, мол молодцы ребята - и ниффлера спасли, и дружинникам всю малину обломали. Еще и под носом у Амбридж дела провернули.

- Я бы сказал, что маги неприспособленны к жизни, - прикусывает губу Брэдли, подбирая слова. - Они инфантильные и беспомощные. Не все, конечно. Не хотелось бы ставить клеймо. Но многие попросту не умеют справляться с проблемами без волшебной палочки. Но ведь нельзя полагаться только на магию! Палочки можно лишиться в любой момент, и какой прок с волшебства тогда?

Алистер прислоняется к кирпичу стены и заливается смехом. Ох, Ширли тот еще ушлый тип, который умудрился кидануть на деньги отчима Брэдли, пообещав ему легко и быстро подняться. Даже зеленый Алистер понимал, что того дурят, как мальчишку, но отчим никогда никого не слушает, и в итоге зарплата матери была безнадежно спущена в трубу.

- Толстый Ширли уже много лет разводит на деньги тех, кто о нем не слышал, - хмыкает Ал. К Брэдли ушлепок не лезет, но матушка в тот раз так разозлилась за отчима, что прокляла Ширли на понос и рвоту. Бедолага решил, что его пытались отравить, и с тех пор предпочитает их семью не замечать. - На нашем районе ему уже никто не верит, вот он и перекинулся на другие. А я помню ту заварушку, пацаны такую шумиху навели, мол чужие к нам едут разбираться. Ширли хоть и мудак редкостный, но свой, потому наши подтянулись за него.

Алистер не особо рвется ввязываться в разборки. У него и без измерений достоинств и крутости районов и банд достаточно забот и хлопот. Роб становится все старше, и хлопот приносит больше. Малые требуют заботы и внимания. Отчима бы полечить от алкоголизма. И обязательно не дать матери спутаться на стороне с каким-нибудь бывшим Пожирателем. Видал он ее уже в сомнительном обществе в пабе. Брэдли лезет махать кулаками лишь в случаях, когда посягают на справедливость, прижимают кучей одного или ведут себя, как мразь. Он не может сдержать себя в таких острых ситуациях, считая, что нужно ставить на место зарвавшихся ублюдков. Вроде тех, кто сегодня полез задирать Зака. Но обычные подтасовки ради того, чтобы на пьяную голову провести субботний вечер за дракой, не про него.
Алистер известен на районе, как пацан надежный и дружащий с головой.

- Я пока не знаю, если честно, что мне делать с жизнью, - Брэдли пожимает плечами. Вопросы будущего кажутся чем-то невероятно сложным, а его интересы мечутся из стороны в сторону, как маятник. И он вроде старается прыгнуть выше головы во всем, что делает, но ничего выдающегося не производит. - Мне нужно семью на ноги поднять. При этом я не хочу сидеть в Министерстве клерком. Я с удовольствием летаю, но возьмут ли меня в команду серьезнее школьной? Конкуренция высокая. Мне нравятся животные, и я им тоже, но меня триггерит с перспективы пойти по стопам отца. Еще мне кажется колдомедицина чем-то полезным и важным, но так ли я хорош для серьезной профессии? Вечные сомнения, кто я и зачем.

Рейвенкловец редко позволяет себе такой искренний порыв, но перед Закиром ему не стыдно признать, что запутался и совсем не понимает, чего хочет от жизни. Зак точно хороший парень и смеяться не станет. Тем более, что иногда необходимо поделиться чем-то важным с кем-то, кроме собственной тени.

- А ты что планируешь делать после школы? - с любопытством интересуется Ал.

Закир поддерживает его мнение по поводу магов, и парень выдыхает с успокоением. Здорово отыскать единомышленника в столь смутные времена.

- Слава Мерлину! Я уж думал, что один мыслю столь, кхм, прогрессивно, - Алистер хлопает парня по спине. - У таких, как мы, большое преимущество, ведь мы принадлежим как-будто к двум мирам. Одной ногой тут, другой там. Хоть некоторыми волшебниками порицается связь с маггловским миром, но по факту мы имеем больше навыков и знаний. И я хоть и люблю волшебство, но также сильно привязан к магглам и их быту. Маггловский мир по-своему атмосферный.

Закир слушает внимательно, и Ал благодарен ему за молчаливую поддержку и отсутствие лишних вопросов о семье. Среди таких, как он, не принято лезть под самую кожу и потрошить наружу больное содержание кишечника.

- Я стараюсь чаще себе об этом напоминать, - кивает Алистер, опираясь макушкой о кирпич стены и глядя на пляшущий огонь факела напротив, пока перед глазами не появляются цветные круги. - Я не люблю усложнять. Жизнь и без того не слишком понятная. Потому предпочитаю радоваться, что сегодня зубы на месте, не нужно прятать синяк под глазом от Амбридж и из школы не выгоняют. Близкие здоровы и живы. А там поживем и увидим, что и как.

Брэдли пожимает плечами и улыбается, мол все вроде путем. Он привык довольствоваться тем, что есть, и Закир прав, что он не обязан ставить на себе крест, если его родители - воплощение неудачников. В конце концов, он не самый глупый на курсе, да и с трудолюбием и упрямством у Алистера все в порядке, даже с переизбытком.

- Мой лондонский приятель как раз беженец, но из Нигерии, - Брэдли чертовски скучает по весёлому Кабиру. - Я иногда бываю в местном центре для нелегалов из Африки. Помогаю разгружать фуры с едой и одеждой. Я думаю, если скоро действительно настанут, хм, смутные времена, то и маггловский мир сильно расшатает. Странная движуха сейчас. И таким беззащитным группам общества, как беженцы, нужна наша помощь.

Кабиру - сквиб, который иногда выдает стихийную магию, но в основном она направлена на уничтожение и совершенно не поддается контролю. Забавно, что пацан совсем не унывает, шутя на смеси английского и хауса и играя в футбол с маггловскими подростками. Зато Кабиру перенял от родителей знания о травах и вылечит любую хворь без магии и маггловских таблеток. Он как раз помогает беженцами в центре с их недугами. Многие прибывают в Англию больными или изможденными после долгого пути.

- Тебе спасибо, что выслушал, да и на добром слове, - Ал не часто получает поддержку, потому разговор с Закиром добавил ему капельку уверенности в том, что все наладится. - Ты можешь на меня рассчитывать. Если кто будет прессовать, да и не только. Вообще, когда помощь нужна, то обращайся.

Алистер хлопает гриффиндорца по плечу. Кажется, он обрел нового друга в школе, который не киданет в трудную минуту и не будет в первую очередь печься о своей пятой точке. Такими людьми не разбрасываются.