Крис который день напоминает себе, что отношения Хелен и Кормака это не его дело. Их смех, прикосновения, подмигивания на уроках - бесит, злит, раздражает, но это по-прежнему не его дело. Хватит думать о ней и о том, что никогда не случится. Гарланд чувствует себя паршиво, пытаясь вернуть контроль над мыслями. Когда это пройдет?

Гарланд специально на Трансфигурации садится так, чтобы не смотреть на них, но их романтические ужимки  всё равно не остаются незамеченными.  После уроков в гостиной сидя над домашним заданием по Трансфигурации гриффиндорец пытается переключиться на что-то другое, до сих пор мучаясь образом, застрявшим в голове. Пока на глаза не попадается белобрысый сердцеед, соблазняющий свою следующую жертву. Лист на котором Крис уже вывел пару строк с раздражением превращается в бумажное месиво, а Гарланд пусть и победил всего лишь бумагу, на секунду почувствовал облегчение. 

Хелен не заслуживала этого. Пусть она была с Кормаком, пусть была с любым другим парнем, но такое отношение было нечестным. Крис очень болезненно относился к самой идее измены и пусть Долиш и была спонсором развода его родителей, почему-то сейчас смотреть на первые плоды нового зреющего обмана Гарланд не мог. Как и делать это дракклово домашнее задание по Трансфигурации.

Потрет Полной Дамы выпустил обозленного старосту, который направился непонятно куда по пути расспрашивая случайных рейвенкловцев не видели ли они Долиш. Зачем он это делал? Что пытался доказать? Сам себе он уже рассказал, что это во имя благородных целей, дабы спасти милую девицу от чужих пересудов за спиной. Не дать ее сердцу разбиться, ведь это больно, когда сердце болит о том, кто с тобой нечестен или безразличен. Уж Крис то знает.

Недалеко от кабинета Трансфигурации в пустом классе он ее и обнаружил. К счастью одну. Гриффиндорец замешкался, видя ее издалека, но смело сделал шаг вперед, а потом и еще один, здороваясь с ней.

- Как дела? Не помешаю? Я тут хотел кое о чем поговорить..

Гриффиндорец внимательно на нее смотрит, прощупывая почву для разговора, тему которого не практиковал никогда ранее. Ох, а ведь пару секунд назад он был так решителен и чего это он снова превратился в размазню рядом с ней? Давай, Гарланд, озвучь это, чисто по-дружески.

Брови Гарланда взлетают вверх, когда Хелен ни с того ни с сего начинает перед ним оправдываться. Он лишь пытается встрять между этим словесным потоком и что-то сказать, но она уже как будто вычислила некий паттерн общения с ним, обезоруживая его в самом начале.

Кристофер лишь нервно сглатывает. Она что думает, что он псих какой-то, приходящий к ней с выяснениями отношений? Ладно, Гарланд, сам виноват, ты это заслужил. Это для тебя она запретное помутнение с темным прошлым, которое ты пытаешься выбросить из головы. А ты для нее просто мальчик, который вечно с претензиями.

- Нет-нет, у меня всё в порядке. Спасибо, что волнуешься, но я тут из-за другого. - Крис машет головой, пытаясь прогнать вместе с этим и оцепенение. Он не привык к подобного рода разговорам, особенно когда взгляд Хелен в который раз заставляет его смутиться.

Гарланд переминается с одной ноги на другую, думая, что еще есть шанс уйти. Но всё это накопленное раздражение требует выхода, особенно когда перед глазами в который раз встает сцена с невинным поцелуем, оставленным ею. Сегодня. На уроке Трансфигурации. На щеке МакЛаггена. Того самого, кто готов подставить эту щеку очередной красотке, не понимая, что поцелуй Хелен стоит больше, чем он сам.

- Слушай, может быть я не прав, что скажу это. Может быть это не мое дело и мне лучше заткнутся, но я больше не могу на это смотреть. - Крис наконец-то выдыхает, собирая все нервы в кулак и начинает говорить. Быстро и резко, пока запал не прошел. - Я думал, что МакЛагген изменился. Думал, что может быть ради тебя он перестанет это делать. Но он продолжает, продолжает таскаться за каждой симпатичной мордашкой, нашептывая им эти красивые словечки, в которые почему-то все верят.

Крис делает шаг вперед, сжимая кулаки и чуть ли не стуча ими по парте, пытаясь выразить внутреннее негодование:

- Я не хочу смотреть на то как он тебя обманывает. Ты это не заслуживаешь. Ты можешь найти себе парня в сто раз лучше.

Он не удивлен, что она злится на него. Но то как именно она злиться откровенное его шокирует. Хелен реагирует очень бурно, так как будто бы Крис режет ее по-живому, так как будто бы нашел оголенный нерв и прошелся по нему самым мощным фейерверком, так как будто бы он последняя капля в этом море безмятежности по имени Хелен Долиш.

Капля, что привела к буре. Шторму. И теперь его не остановить.

- Нет, Хелен, я не… - Крис действительно пытается что-то сказать в свое оправдание, мямлит как первокурсник, но когда стихия разыгрывается во всю, все эти огрызки слов остаются на дне, незамеченными и поглощенными влагой, возникшей на лице девушки.

В первый раз когда он увидел ее слезы,  он предложил ей свой платок, в следующий раз, чтобы унять дрожь отдал свой шарф. Что он еще может ей дать? Свое сердце?  Страшно думать, что он имеет на это право. Смешно думать, что  она в нем нуждается.

Гарланд не пытается навязать себя, скорее хочет ей сказать что-то другое, что касается не Кормака, а ее. То, что он действительно думает. Хочет ей сказать, потому что устал, что его душат эти слова, а они витают в мыслях, заполняя собой всё его расписание, заключенное в очередном взгляде в сторону той, что привыкла не смотреть вслед ни одному Гарланду.

- Хорошо, я уйду, уйду, но, пожалуйста, выслушай меня сначала. - Кристофер сокращает расстояние между ними, выглядя очень решительно. Жаль она не видит. - Я не думаю, что ты глупая или слепая. Я думаю, что ты замечательная. Умная.  Думаю, что у тебя есть достоинство.  Думаю, что ты стоишь большего, чем такой парень как Кормак. Думаю, что все это видят и поэтому тебе об этом говорят. Потому что ты лучше, чем ты сама о себе думаешь, Хелен!

Кристофер кладет руки ей на плечи, будто бы так и прося, чтобы она повернулась, посмотрела на него. Ему тяжело будет совладать с ее слезами, тяжело будет не плавится под ее взглядом, но когда на тебя кричат, это отрезвляет. Так что пусть кричит, если хочет, пока он как дурак повторяет эти глупости, ставшие правдой для него:

- Думаю, что ты особенная. Хотел бы не думать так, честно. Но это правда. Так что прости, что не хочу оставлять тебя в покое. Прости, что мне не всё равно.

Кристофер вываливает на нее всю правду, ожидая новую порцию гнева, ожидая, что ее маленькие кулачки будут тарабанить по его грудной клетке, ожидая, что крик заполнит уши. Но внезапный тихий смех заставляет вздрогнуть, превращая его в который раз в несмышленного первокурсника, который не знает, что делать дальше, не знает как правильно реагировать. 

Да напишите уже кто-то руководство к Хелен Долиш, он больше так не может!

- Эй, ты чего вообще смеешься… - Гриффиндорец смущается, думая смеется ли она над ним, над его признаниями или над тем, что он вообще посмел открыть рот, будучи еще одним из Гарландов.

Ее рука накрывает руку Криса и он чувствует прохладу. Хелен Долиш кажется снежной не только с виду и Кристоферу хочется поделиться тем теплом, что у него есть. Теплом, которое возникает внутри, когда он рядом с ней.

Гарланд хмурится, слушая историю про развлечение, про игры, про использование друг друга. Ему даже физически больно это слышать, настолько это не сходится с его картинкой мира. Особенно, когда он и сам был на месте того с кем играли, а он был честен.

Новая просьба заставляет его вздрогнуть. Да ладно?! Сначала уйди, потом обними, что будет дальше? А плевать что будет, плевать, потому что он этого тоже хочет, пусть чувство самосохранения и шепчет ему «остановись, глупец, пока не поздно».

Руки гриффиндорца падают с ее плеч, а затем в новом порыве обнимают ее сзади прижимая к себе как можно крепче. Он инстинктивно поддается лицом вперед, упираясь в ее волосы, жадно выдыхая воздух где-то с мочкой уха. Ее запах. Он знает его, знает, потому что его шарф пропах ею, а он не мог надышаться, когда она его вернула.

- Хелен, почему? - Он тихо выдыхает ей на ухо, немного загипнотизированный такой близостью. - Почему надо играть в эти игры? Почему нельзя найти парня, который будет только ради тебя. Не ради развлечения. А потому что будет без ума от тебя. Ты ведь…

Особенная. Да, он уже это говорил.

Дышать ею и чувствовать мурашки, бегущие по рукам. Ощущать прохладу обратных прикосновений. Закрыть на миг глаза и забыться. Отречься от вечного беспокойства, стандартов, правил. Забыть кто он и кто она. Не сопротивляться желанию. Дать этому чувству проникнуть глубже. Упасть в нее.

Ее голос резко возвращает в его реальность и Крис удивленно моргает, понимая, что сладкая нега начинает таять от сильного сердцебиения внутри грудной клетки гриффиндорца.

Не глупая. Да, она уж точно не глупая. Но какой же глупый он. Зачем он позволяет этой нежной пытке продолжатся? Он должен контролировать себя, должен прекратить это всё прямо сейчас. Но почему же так горько слышать эти признания и не знать, чем помочь? Почему ему не всё равно? Почему он просто не может ненавидеть ее как раньше?

- Жаль, я не знаю, другого способа как защитить тебя, но иногда хуже, когда сердце ничего не чувствует, чем болит. - Едва шевеля губами говорит Крис, честно смотря в лицо буре чувств, разворачивающейся внутри. Долиш была калейдоскопом собственных откровений, но никак не равнодушием, которое он хотел бы испытывать в ее присутствии. Он должен был это прекратить. Ради самого себя. - Жаль, что из меня в этих вопросах советчик никакой, прости.

Она поддается слегка вперед и оборачивается, Кристофер вздрагивает и понимает этот жест как желание покинуть его объятия. Он разнимает руки и делает шаг назад, ощущая руками пустоту и чувствуя едкое разочарование.

- Уже, наверное поздно и… - Мямлит староста почему-то глядя в пол, чтобы она не видела потерянности на его лице, а когда поднимает голову и встречается с ее взглядом, замолкает.

Поздно. Слишком поздно верить, что у него есть возможность уйти. Вдохнув запах ее волос, прикоснувшись к маняющему телу и забывшись в терзающих сердце разговорах, Кристофер потерял контроль. И теперь никто ему больше не мог диктовать, что делать.

- Хелен…- Тихо шепчет он ее имя и преодолевая расстояние внезапно притягивая ее к себе, целуя с такой страстью, которой не ожидал от самого себя. Целуя так как будто бы завтра не наступит. Целуя так, как будто бы задохнется, если прекратит.

Даже если он пожалеет об этом, то не сейчас. Сейчас он жалеет лишь о том, что не поцеловал раньше.

Сердце просится на выход, оно больше не принадлежит ему. Бежит к ней, той, что отвечает на поцелуи, сводя его с ума и превращая любовную агонию в надежду. У него нет сил ответить на вопрос. Нет сил говорить. Он хочет только целовать, будто бы пытаясь оправдаться за каждый раз, когда хотел накрыть ее губы своими, но не решался.

Хелен просит остановиться, утихомиривая пыл очередной лаской. Кристофер пытается зачерпнуть ртом воздух, потому что его не хватает.

-Прости. - Выдыхает он, пытаясь улыбнуться, застигнутый врасплох ее нежностью, когда сам сгорает от страсти. Сердце стучит быстро и Крис накрывает ее ладошку, обнаружившую его настоящие чувства и их необузданность. Последующие слова и без того заставляют расплыться в улыбке. До ужаса глупой, но счастливой.

- Твой. - Кивает Гарланд, не решаясь назвать ее своей. Ему кажется, что только он попытается протянуть руку и сказать на Долиш «мое», она в тот же миг исчезнет. 

Он хмурится, внезапно вспоминая ее предыдущие слова и старается сразу обозначить границы, заглядывая в глаза, в которых льдинки успели растаять.

- Твой, только без игр и притворства. Хорошо? - Если и есть в мире самый нелепый способ предложить девушке встречаться, то Гарланд его находит. В его взгляде страх и неуверенность, но он готов принять любой исход, лишь бы не быть игрушкой, которой она будет вертеть, потому что видит, что он пропал. - И даже можешь забрать мой шарф и больше никогда не возвращать.

Он лукавит. Он ему нужен. Прячась, вдыхать ее запах, и не смущаться под натиском насмешливых взглядов за то, что втюрился как мальчишка.