E. Carmichael & S. Fawcett
Hogwarts // 27 September, 1996 (evening)
этому миру нужны творцы,
разрушителей уже достаточно
27.09.96. After dark
Сообщений 1 страница 10 из 10
Поделиться120.12.22 02:51
Поделиться220.12.22 08:01
- Раньше я думал, что ты стерва.
- И почему передумал?
- О нет, я всё ещё так думаю. Но теперь мне это в тебе нравится.
из недавнего разговора Эдди и Софи
Провести рукой по шершавому камню, чья сетка трещинок сильно отличается от соседних.
Щёлкнуть четыре раза пальцами.
Раз-два-три-четыре.
Эдмунд проделывал это уже сотню раз. Главное убедиться, что тёмный коридор пуст. О секретной Башне Основателей Кармайкл узнал от портрета Подрика Крукшанка. Суровый, но очень эрудированный джентельмен. Он поклялся, что никто из нынешних студентов Хогвартса не знает об этом проходе - а ведь он висит напротив уже без малого четыре сотни лет. Подрик слышал и о другом тайном помещении в замке, которое принимало форму того, что человеку было нужно. Но о том, как в него попасть, Подрик не знал. Да Эду и не особо хотелось. Башня Основателей вполне удовлетворяла всем его запросам.
Парень привычно взбежал по узкой каменной лестнице, перешагивая через две ступени. С длиной его "ходулей" было вполне реально переступить и всю лестницу - если бы Кармайкл умел садиться на шпагат.
За старинной деревянной дверью, которая открывалась простой "Алохоморой", находилось единственное помещение этой маленькой башни. Круглый кабинет с большим арочным окном. В углах комнаты висела паутина, а на деревянных полках вдоль стен и полу лежали и валялись сотни книг и всевозможного хлама. В начале Эду было любопытно, и он, сдувая вековую пыль, перебирал тома, приборы, пробирки с высохшим содержимым и пергаменты. Но не обнаружив ничего интересного просто забил на эту рухлядь. Пускай и дальше пылится.
Его интересовало только то, что он принёс сюда сам. Мольберт, холсты, краски, палитры, кисти и вонючий разбавитель. Наверное, в день, когда всё это добро перекочевало из спальни рейвов, его соседи устроили праздник с салютом и огневиски. Хотя он всё равно нет-нет, да оккупировал общую территорию, особенно сохнувшими картинами. Здесь им просто уже не хватало места. Все же законченные работы Эдмунд складывал в свой бездонный кейс, который поддерживал идеальную температуру и влажность.
Кармайкл быстро снял с себя школьную мантию, бросив на одинокий стол. С него же он взял старый фартук, так щедро испачканный краской, что его изначальный цвет уже не был понятен. Небрежно завязав длинные волосы, он потёр глаза, устало уставившись в тёмное окно. Оно отражало уже горевшие здесь керосиновые лампы - наверное, домовики стараются. Его худая высокая фигура отражалась искаженно, что делало его ещё непропорциональнее. В лицо самому себе Эд вглядываться не хотел. Прошёл первый месяц учёбы, но школьная суета лишь притупила всеобщее чувство тревоги и напряжения. Эдмунд не хотел говорить о происходящем даже с самим собой. Но нарисовать...
Парень быстрыми движениями пианиста перебрал баночки, отбирая для палитры зацепившие глаз и душу.
Красный, как кровь.
Серый, как туман.
Зелёный, как магия.
Пурпурный, как страх.
Черный, как смерть
Охра, как суть.
Парень бросил быстрый взгляд на уголь. Нет, сегодня он хочет попробовать иначе. Открыв разбавитель, Эдмунд привычно вдохнул удушливый запах скипидара. Как хорошо - будто изнутри тебе прижигают все органы, все раны, все иные чувства. И прежде всего - обоняния, конечно. Отбивает напрочь.
Разведя на палитре побольше бежевой краски, Эд щедрыми движениями покрыл чистый заготовленный холст тонким слоем. Обождав, он начал рисовать эскиз - сразу, краской. Толстые и тонкие линии цвета охры начали обозначать что-то похожее на город. Или замок. Отойдя чуть назад, и удовлетворившись результатом, Эдмунд вытер руки о фартук. Теперь надо разметить основные цветовые пятна.
Дверь сзади открылась. Кармайкл знал, кого увидит, но всё же обернулся - в этой драккловой школе слишком много людей. Ни в чём нельзя быть уверенным. Но это оказалась Софи. Эдмунд вернулся к картине, бросив через плечо:
[indent] - Я где-то в этом хламе видел настенный календарь. Найди его, пожалуйста - вежливо сказал Эд, не отрываясь от процесса - Хочу отметить чёрным день, когда я показал тебе это место.
Отредактировано Edmund Carmichael (09.01.23 01:00)
Поделиться320.12.22 15:54
Она уверенно выводит на пустой табличке «аконит» и, что есть сил, зарывает в землю рядом со стройными стеблями, украшенными соцветиями колокольчиков-аметистов. Софи без труда узнает ядовитое растение, рядом с которым в собственной оранжерее в Норфолке провела не один день. Она бы многое могла рассказать о ярких, удушливых смертях, о судорогах и дыхательном параличе, вызванных красивыми цветами, но не станет. На этом уроке хватает драмы в лице обстриженного ею же Фоули, в мольбе, с которой она идет на поклон к Госфорту.
Мысли хаотичными вспышками заставляют сейчас, не глядя, блуждать по замку, врезаться в бегающую по длинным и едва освещенным коридорам мелкотню. Через какое-то время Фосетт останавливается, уперевшись носком туфли в ступеньку, поднимает взгляд, нервно выдыхая - вот уж не думала, что ноги приведут именно сюда, но сопротивляться очевидному порыву остаться наедине с собой не может, поднимаясь медленно, на этот раз сознательно, словно Анна Болейн на собственный эшафот. Она даже не заметила, как свернула сюда, как провела все эти дурацкие манипуляции, чтобы миновать тайный проход.
В этой части замка в последний раз она была весной, перед тем, как началась вся эта история с механическим ключом-пауком, со взбесившимся бладжером, отправившим ее, искалеченную, в лазарет. До всего этого жизнь казалась такой обыденной, белым полотном, которое позже искромсали ножом и залили черной краской. Все эти «до» были ничего незначащими днями - тусклыми и засохшими красками…
«Черт, Эдд, уходи из моей головы… я начинаю думать не теми сравнениями».
Ещё тогда Софи шутила, что это место явно проклято. Здесь время застывало воском на забытой свече, плело свой собственный узор-паутину серебристыми нитями; все переставало иметь значение, быть важным, острым, волнующим. Фосетт называла это омутом, в котором слишком опасно тонуть, ведь можно забыться и остаться навсегда.
Порой она приходила просто для того, чтобы вытащить Кармайкла из этого болота, пропитанного средневековой пылью и запахами красок, когда другие ботаны начинали нервно вспоминать его имя вслух.
Только Софи знала, где его искать и как вырвать из этой «дыры» до комендантского часа.
Но сейчас она здесь не для этого. Да и надеется, что тайная мастерская не осквернена кармайкловским искусством. Ей есть, что обдумать, постараться принять непростое решение, которое сейчас дамокловом мечом грозится распороть нечто прекрасное и, вроде как, вечное.
- Не черным, а красным. - Фосетт, заходя в кабинет, тут же меняет направление, стуча каблуками в сторону «творческого бардака» и к самому «мастеру», ядовитость которого бывает похлеще всяких белладонн. Она нарочно прикасается к тюбикам с красками, вытаскивает одну за другой кисточки, морщась от резкого запаха растворителя, по которому даже скучала. - Черным, как твое сердце, и красным, как кровь от укола шипами. - Почти нараспев произносит рейвенкловка, возвращая кисточки обратно, но дотрагиваясь подушечкой пальца до кармина в палитре. - Как ты там говоришь? Красный - очень сложный? Здесь тебе и переживание, и боль, накал страстей, а еще радость и святость. - Ухмыляется, подходя еще ближе, и оставляя на носу Кармайкла красный отпечаток указательного пальца. - А ты жалуешься, что я тебя не слушаю. Вот только не проси пересказать, как получают кармин, я не готова к таким подробностям после ужина. - Остатки краски на пальце она вытирает о свисающую с тумбы тряпку и разворачивается к высоким стеллажам.
Сегодня ей придется мириться с присутствием молодого Рембрандта хотя бы ради собственного спокойствия, возможности отвлечься и обдумать, как уговорить Деймона согласиться на то, что сейчас ей крайне необходимо. Фосетт и катастрофы идут рука об руку, втягивая всех, кто совершенно случайно встречается у них на пути.
Отвлечься. Нужно отвлечься. Взять первую попавшуюся книгу и сдуть пыль с переплета. Закашляться, наигранно цокнуть.
- Любишь же ты хаос вокруг. - Ворчит Фосетт, оглядываясь по сторонам - ничего не поменялось с прошлого раза, только паутины прибавилось, да пыльных комков. - А хаос, как говорится, лестница… да, я видела тут где-то лестницу! - Внезапный порыв озаряет ее лицо беспокойным восторгом от предстоящей деятельности, ведь Софи не может долго быть водой, вяло текущей и покорной. Софи - это огонь, от которого плавятся или бегут. - Да вот же она! Не обращай на меня внимания. - Зачем-то предупреждает, спешно справляясь с застежками на черных «Мэри Джейн», а после поднимается по скрипучим и ветхим деревянным ступенькам, зажав палочку в правой руке. - Кстати, я знаю, как проверить, какого цвета у тебя сердце, - кричит она, балансируя на предпоследней перекладине и почти дотягиваясь до темно-зеленого переплета, - достаточно просто вспороть тебе грудную клетку.
Отредактировано Sophie Fawcett (20.12.22 18:44)
Поделиться409.01.23 03:47
Эдмунд прячет быструю улыбку за обречённым вздохом.
Осознаёт ли сама Софи, как ловко она играет на струнах чужих душ? Как умело подбирает ключики в наглухо закрытые двери? Или это её врожденный дар? Талант, который гораздо больше поможет в жизни, чем обычные творческие способности. Парень никогда не понимал, по каким правилам она играет на этот раз. Но всегда поддерживал её игру. Может быть, Софи просто не умеет жить по-другому - настолько искренна, что кажется ненастоящей. Ты будто знаешь и не знаешь её одновременно. Казалось, ты только ухватил её суть, её юмор, её переживания, её сегодняшние эмоции и чувства - и снова это уже "устаревшие данные". Снова что-то произошло - и снова она умудряется скрыть самое главное.
Эдмунд и сам не понимал, почему именно Софи он показал своё убежище. Свою сакральную мастерскую. Потому что она его вдохновляет? Потому что раздражает, но радует и смешит, как щекотка? Потому что способна выдернуть его из уюта одиночества? Потому что может молча поставить ему тарелку сэндвичей и также тихо скрыться в тени пыльных углов? Потому что она единственная, кто не называет его дурацким "Эдди"? Потому что это укрытие нужно было и ей?
Он начал распределять цветовые пятна, светлые и тёмные, придавая некоторым объектам уже различимые объёмы и тени. При этом Кармайкл краем глаза следил за шустрыми любопытными пальцами девушки. Он морщит нос - вот оно, то самое чувство щекотки. Ему неприятно, что Софи лезет к его инструментам, встаёт слишком близко к его личному пространству. Но при этом ему это и нравится. Это раздражает, но приятно, словно она была резким порывом непрошеного свежего ветра.
Эдмунд шумно выдыхает через нос - то ли вздыхая, то ли усмехаясь.
- Какой высокий слог, Фосетт - это Шекспир? Или у тебя опять случилось то, о чём лучше никому не знать? Такие плохие метафоры только подчёркивают сгустившееся краски. Лучше и вправду цитируй меня.
Периферическим зрением Эд замечает нацеленное движение к его лицу. Он перехватывает кисть девушки, но Софи успевает мазнуть его нос краской. Эдмунд, наконец, отрывается от картины и смотрит на неё долгим взглядом - сверху вниз. В тенях мастерской его выражение лица и приподнятая бровь кажутся особенно строгими. Даже злыми. Но Софи продолжает болтать, как ни в чём не бывало. По лицу Кармайкла непроизвольно пробегает судорога, которая очень уж похожа на улыбку. И он отпускает девушку. Которую сразу же несёт новым порывом ветра куда-то дальше. Эд вытирает нос тыльной стороной ладони, снова оборачиваясь к картине. Оторвав руку от носа и пошевелив в воздухе пальцами, парень неожиданно добавляет на палитру нежно-голубой.
- Учитывая, что ты являешься самым большим источником хаоса - да, видимо, люблю, - не оборачиваясь, отвечает Эд, вздрагивая от шума, который начинает устраивать Софи.
Прикрыв глаза и досчитав про себя до трех, парень оборачивается. Ну разумеется - она уже босая достала откуда-то высоченную лестницу под потолок.
- Пожалуй, нарисую-ка я большую кирпичную стену, чтобы в следующий раз ты подумала, что дверь сюда пропала, - совершенно серьёзно сказал Эдмунд, наблюдая за мельтешением Фосетт со смесью досады и беспокойства. Сомнений нет - с ней явно что-то стряслось. Опять. Ветерок стал ураганом, которому он сам открыл когда-то окно в своё личное убежище. Может, если она навернётся сейчас с этой трясущейся рухляди, то в следующий раз придёт сюда совсем не скоро?
Эта идея заставила Эдмунда отложить кисть и палитру, снять фартук и подойти к лестнице. Посмотрев наверх, парень крепко ухватился за нижние перекладины, чтобы прекратить эту раздражающую тряску.
Его логика пропадала вблизи этой сумасшедшей... Он скорее съест Распределяющую Шляпу, чем добавит слово "музы".
- Удивительное рядом, - хмыкнул Эдмунд - Не обязательно меня препарировать, чтобы залезть в душу, Фосетт.
Хотя может и обязательно.
Эд с тоской посмотрел на тюбики особой индийской краски, присланные на днях Ганешом Патилом. Хоть неожиданные подарки и настораживают, но грех ими не пользоваться. Но сейчас Эдмунду всё же придётся грешить - Фосетт просто не оставляла ему другого выбора.
Парень поудобнее ухватился руками за ржавый металл.
- Что ты могла забыть на самом верху? Свою самооценку?
Отредактировано Edmund Carmichael (09.01.23 05:52)
Поделиться512.01.23 18:37
То, о чем лучше никому не знать, по словам Кармайкла, действительно случилось, случалось и, по всей вероятности, будет случаться, раз она решилась стать ликвидатором проклятий. А вот метафоры Фосетт никогда не любила, припечатывая свое сугубо личное мнение ко лбу вопрошающего - так было надежнее, и это не грозило ворохом никому ненужных вопросов, дабы прояснить ситуацию. А если кому-то не нравилось то, как она ведет себя, как говорит, или, не дай Мерлин, как думает или чувствует, то мог пожаловаться вышестоящей инстанции - Кришне, Зевсу, ещё какому-нибудь божеству, вселенной на худой конец. В небесной канцелярии, поговаривают, любят вести учет таких де… глупцов.
С Кармайклом вот все просто и банально. Она его злит до чертиков в глазах, нервирует и проходится по всем доступным струнам его тонкой и творческой душевной организации, тянет с такой силой, будто пытается проверить, когда же струна наконец лопнет, а все сдерживаемое недовольство обрушится снежной лавиной на маленькую и скромную нее, с горящими глазами цепляющуюся за то, к чему руки тянуть не стоит.
- Так это что, признание в любви? Мне? - Хохочет она, делая вид, что вытирает слезы в уголках глаз. - Я - катаклизм. Ты - созидание. Мы просто созданы для того, чтобы бухтеть друг на друга и кусаться. - Ладно, с Кармайклом не всегда все просто и предсказуемо. Стоит отдать ему должное и больше не возникать, но Фосетт так не умеет - она из тех, кто пишет правила, но никогда им не следует. Если и любить ее хоть за что-то, то только за эту всеобъемлющую тягу к саморазрушению и свободе. - Наивный ты мальчишка, - оборачивается она, демонстративно надувая губы и качая головой, - нет таких стен в мире, которых бы я не смогла разрушить.
Пусть это и звучит, как пустое бахвальство, но Софи прекрасно помнит все, что с ней случалось до сих пор. Помнит холодное, почти ледяное прикосновение к ладони ритуального ножа, темные подземелья с боггартами, заляпанные кровью зеркала. То, с каким любопытством она смотрела на ученого, который поджаривался от огня дракона, клетку которого она почти разрушила при помощи магии. Стальные наконечники ее стрел всегда пропитаны ядом, а туда, где ступает ее нога, обязательно приходит разрушение.
- Но так ведь интереснее! - Восклицает она, замирая с книгой в руке. Куда проще было бы воспользоваться манящими чарами, но задыхаться от пыли, и без того витающей в воздухе, не хотелось. - Моя самооценка подсказывает, что ты держишь лестницу недостаточно крепко. И даже не вздумай пялиться на меня оттуда снизу. Ой, а это что тут у нас? - За стоящей книгой с зелёным переплетом Софи находит ещё одну, поменьше, с толстой кожаной обложкой, по всей вероятности - блокнот. Не думая, тянет руку к нему, но, едва успев дотронуться кончиком пальца, снова ойкает и дёргается, роняя палочку и книгу на стоящего внизу Кармайкла, зато хватаясь за перекладину, дабы не грохнуться следом.
Ещё никогда книги ее током не били. Откусить пальцы на третьем курсе пытались, наводили порчу и травили бессонницей, но чтобы вот так…
Там, где другой бы уже отступил, Фосетт пробует снова - быстрым движением подцепляет блокнот и тянет к свету, чтобы лучше разглядеть. Благо, в этот раз обходится без электрического разряда, но руку все ещё терзает тремор.
- Лови! - Кричит она и запускает находкой в сокурсника. - Только аккуратнее, она кусается. - Избавившись наконец от пыльного груза, Фосетт аккуратно спускается вниз, ненадолго задерживаясь на середине лестницы и с минуту изучая еще один стеллаж. - Так что там у тебя, говоришь, в душе? - Задумчиво произносит она, перебегая взглядом с корешка одной книги на последующую, хмурясь и громко вздыхая, снова начиная спускаться. - Что-то интересное есть в душе? А если найду? - Снова хохочет, пробуя вырвать из рук Кармайкла блокнот.
Отредактировано Sophie Fawcett (12.01.23 18:43)
Поделиться606.02.23 08:55
С этого года они начинают носить гордое звание "взрослые". Но как играть в жизнь на этом уровне - никто из них не знал. Возможно, некоторые однокурсники и были к этому готовы. Но не Эдмунд. И не Софи. Даже если никогда не говорили об этом вслух.
Софи в целом любила "играться". Как вечный ребёнок. Вот только её развлечения были довольно странными. Например, пытаться раздразнить Кармайкла. За семь лет парень привык фильтровать её фразы и действия. И если поначалу он мог смущаться и принимать каждое её слово за чистую монету, то теперь он позволял - прежде всего себе - быть сдержанным к её выкрутасам. Не равнодушным, но и не серьёзным.
Ребёнок знает, зачем закатывает очередную сцену. Чего добивается. Вот и Фосетт прекрасно понимала, что специально бередит его привычно спокойное состояние и тишину мастерской. Единственным реальным вопросом оставалось одно - почему Эд позволял ей это? Почему сам пустил её и в свою жизнь, и в это тайное убежище на таких вольготных правах? Наверное, она для чего-то была ему нужна. Эдмунду нравились оригинальные люди. Люди, обладающие яркой индивидуальностью. Во многом эта девушка действительно была полной противоположностью Кармайклу. Ему это было интересно. Вряд ли он когда-нибудь сможет быть искренним с Софи. Как и она с ним. Он не знает почти ничего о её личной жизни, о её реальных проблемах и важных событиях. Он не знает, что с ней творится за пределами этой комнаты, гостиной Рейвенкло и учебных классов. Так же, как и она не знает ничего серьёзного о нём. Таких людей нельзя назвать друзьями.
Это не была дружба. Но некая духовная связь - определённо. А это место стало некой сценой, где они играли не пойми в кого или во что. Как дети в игровой. Эдмунд черпал из этого вдохновение и красивую, сложную женскую энергетику, которой Софи несомненно обладала. А она... да кто её знает. Не он - точно.
Она смеётся таким фальшивым смехом, что Кармайкл морщится. Будто в искусной скрипичной партии смычок соскользнул и проехался по струнам резким звуком, похожим на скрип ногтей по стеклу.
- Тебе не смешно, - прямо сказал Эд, задумчиво вытирая голубую краску с кисти грязной тряпкой - В любви? - Эдмунд пожевал губами, пробуя это незнакомое слово на вкус - Возможно. Если это понятие здесь применимо. Это как любовь к темноте, к любимой книге или песне. Не думаю, что именно это люди называют любовью. Но я не хотел бы, чтобы меня этого лишили. А тебе уже признавались в той любви, которая не даёт спать по ночам и делает из парней идиотов? - ему было действительно любопытно. Должно быть, да. Влюблённость в такую девушку, как Софи, казалась вещью вполне естественной. Наверняка она уже вскружила голову какому-нибудь бедолаге. А то и не одному.
- Я - созидание? Как скучно. В хаосе куда больше возможностей. А стремление мира к хаосу это вообще фундаментальное свойство природы, - смотря на своё неровное отражение в окне, говорил Эдмунд - скорее самому себе - Энтропия всегда побеждает. Мир был сотворен из хаоса и стремится принять первоначальный вид. Так что ты ничего не разрушаешь, Фосетт - наблюдая уже за отражением девушки, сказал Эд - ты просто живёшь. Все мы суммарно разрушаем больше, чем создаём.
Подойдя к лестнице и ухватившись за неё, Эдмунд наблюдал за потугами Софи принять деятельный вид.
- Ты ещё скажи, что я дрищ, и не способен удержать эту рухлядь, - деланно-оскорблённым тоном, сказал Кармайкл.
На замечание Софи о подглядывании снизу Эд аж дёрнул плечами, и вправду чуть тряхнув шаткую лестницу. Какая мерзость. Заглядывать под юбку Фосетт было бы равносильно подглядыванию в душ за матерью. Аж тошно. Хотя он и не относился к Софи, как к "сестре", но это было бы не менее неправильно.
- Вот и проявляй себя джентельменом, - ядовито пробурчал парень.
Что-то, разумеется, пошло не так. И Софи вскрикнула, роняя на Кармайкла палочку и тяжёлую книгу. Эд поморщился от боли, но лестницу не отпустил - а то Фосетт и так вот-вот собиралась рухнуть.
- Если там паук или таракан - разбирайся с ним сама, - ворчливо фыркнул Эд, потирая ушибленную скулу о плечо. В ответ в него полетела ещё одна книжка - поменьше. Эдмунд благоразумно увернулся.
- Ну какое плохое зло я тебе сделал?
Софи начала спускаться - так медленно - попутно исследуя ещё один стеллаж. Парень простонал что-то на недовольном.
- В душе не знаю, что ты там собралась искать. Но своим долгим спуском ты точно из меня всю душу вымотаешь.
Когда девушка была уже на безопасной высоте, Эдмунд наклонился над находкой. Обычный кожаный блокнот. Но Кармайкл всё же учился на последнем курсе Хогвартса, и не знать, что здесь лучше не трогать руками незнакомые личные вещи могла только Фосетт.
- Специалис ревелио, - пробормотал Эдмунд, проводя на книгой палочкой. Чёрная обложка тут же замерцала искрами, похожими на электрические разряды.
- Понятно, - вглядевшись в них, Эд с лёгким разочарованием в голосе снова ткнул в находку палочкой - Фините Инкантатем.
Искры погасли.
Но не успел Эдмунд взять блокнот в руки, как на него тут же накинулась откуда-то сверху Фосетт, пытаясь его отнять. Парень поднял руку с блокнотом высоко над головой. В такие моменты он радовался тому, что природа наделила его двухметровостью.
- Блокнот больше не кусается, а вот я - да, - серьёзно сказал Эдмунд, для наглядности клацнув зубами - Попробуй отними.
Теперь настал его черёд "играть".
Поделиться707.02.23 21:26
- Почему ты спрашиваешь? - Фосетт не любит подобные вопросы о всей этой, как она говорила раньше, «чепухе». Фосетт раньше и не любила никого, и отмахиваться от подобных разговоров было для нее в порядке вещей. Но время шло. И глупо сейчас отрицать очевидное, то, что все и так видят, однокурсники так подавно.
И странно, что Кармайкл спрашивает об этом. С другой стороны, когда это он полноценно взаимодействовал с миром вокруг, не витая при этом в этих своих творческих потугах? Пожалуй, не стоит удивляться, если он, на самом деле, за двадцать семь проведенных в Хогвартсе дня так ничего и не заметил. Правда, это надо иметь особый талант - не замечать очевидного. Или это просто блеф, которым Эдмунд ещё не успел отличиться. - Хочешь поговорить про влюблённость? Считаю, что этот твой вопрос надо добавить в категорию «такое спрашивать у девушки неэтично», как и про возраст.
И все же Кармайклу удается ее заинтриговать. Будто есть что-то, о чем он не хочет говорить, но что проскальзывает совершенно случайно между строк.
- Не согласна. Ни один из миров не стремится к хаосу, потому что, как ты и сказал, мир был создан из него. Ты не можешь стремиться быть человеком, потому что им уже являешься. - Ни за этим Фосетт шла сюда. Размышлять о мироздании она может и за чашкой кофе, подальше от едкого запаха растворителя.
- Начинаю сомневаться, что у тебя вообще есть душа. - Ухмыляется рейвенкловка, гордясь собой - на ближайшее время у нее будет занятие поинтереснее, благодаря находкам, нежели слушать ворчание Кармайкла. Только вот эти «находки» никак не желают попадать ей в руки, отчего Фосетт явно ощущает досаду, тянется и возвращает первым делом палочку - уж разбрасываться такими артефактами не положено. - А вот и попробую… и сама тебя поку… саю…
Насмешливость во взгляде исчезает также резко, как Софи вытягивает руку с зажатой меж пальцев волшебной палочкой и делает пару шагов назад, будто готовясь атаковать заклинанием.
- Отдай сейчас же. - Цедит сквозь зубы, затуманенным взглядом различая силуэт Кармайкла перед собой. Все, что она чувствует - слабый электрический разряд, сосредотачивающийся в кончиках пальцев, но уже растекающийся по всей руке, начиная покалывать под кожей шеи, там, где ещё недавно были следы от огненного проклятия.
Тем временем в голове сгустки обрывочных мыслей. Ничего конкретного, сплошной хаос из кадров прошлого и… несбыточного, того, что мучило кошмарами не один год. Все это раздражает до зубного скрежета, заставляет вздрагивать, но четко ощущать стремление заполучить клятый дневник.
Софи делает еще один шаг назад, так, чтобы темный силуэт перед ней не смог выбить палочку.
- Им… - полуосознанно она сжимает зубы сильнее, не позволяя самой себе произнести заклинание до конца. То самое, под которое она попала этим летом. То самое, которое отправило ее в Мунго.
Теперь уж сознание раздваивается куда отчетливее, но та часть, которую Фосетт все ещё может контролировать, бьется в агонии, поглощаемая злостью и отчаяньем. Кажется, что так проходят часы, но на деле все занимает не больше пары минут. А шум в голове все нарастает, ещё немного, кажется, и все вокруг взорвется.
Но витражи целы. Стеллажи стоят не тронутыми стихией, которая грозилась вот-вот вырваться на свободу. Все ещё оседающая в удушливом воздухе пыль. И только тишину нарушает громкое хриплое дыхание Софи, которая падает на колени и судорожно сжимает голову, зарывая пальцы в рассыпанные по плечам волосы.
Ни одной догадки, что только что произошло, только чувство опустошенности, словно выкинуло из мастерской в пустыню под палящее солнце, и вот уже пальцы мягко и бережно касаются раскаленного песка. Дышать сложно, будто в легких совсем не осталось кислорода, а пересохшими губами все сложнее вдыхать.
Снова этот нарастающий шум, отбивающий в висках пульсацией. Пальцы все судорожнее сгребают песчинки, но за очередной вспышкой опять звенящая тишина, почти осязаемая кожей, и только в ней Софи открывает глаза, обнаруживая, что все это время царапала ногтями шершавый каменный пол.
- …
Отредактировано Sophie Fawcett (07.02.23 22:18)
Поделиться805.03.23 10:29
- Может, потому что мне интересно? - по слогам, как малому ребёнку, с усмешкой ответил Эдмунд - Я не ты - не говорю то, что не думаю на самом деле.
Это было правдой. Больше всего Эд ненавидит фальшь. В людях, в картинах, в музыке, в словах, в "авторских" патентах его семьи. А неприкрытая ложь - этого он бы не смог простить никому. Но вот ложь "прикрытая" - умышленное замалчивание каких-то аспектов ради высшей цели... Это не казалось чем-то неправильным. Но парень и не собирался строить из себя образец морали. Хотя в этом году после происшествия с Ричи Кутом Кармайкл гораздо строже фильтровал свою нравственность. Когда из-за твоих экспериментов чуть не откинулся искренний, пытливый и добрый малец - невозможно не задуматься о том, что у всего должна быть грань. И нужно всегда думать о последствиях.
Вот бы Фосетт это тоже поняла. Но не Эду её учить уму-разуму - в конце концов, за пределами мастерской они друг другу практически никто. Бесцветное слово "однокурсники". Приятели - с натяжкой. Но Эдди и сам не претендовал на большее. Его всё вполне устраивало. Даже её сумасбродство - ведь именно оно в Софи и вдохновляет. Но если вспомнить про своё обещание быть более чутким к людям, может, и стоило попробовать быть Софи настоящим другом. В конце концов, она живой человек, а не просто художественный объект.
Он попытался вспомнить, кого видел рядом с девушкой чаще всего. Фенвика? Возможно. Хотя Эдмунд в плане понимания любовных интриг и флирта был на уровне дошкольника.
- Хотел, - пожал плечами Эд - Но, видимо, это не моя прерогатива. Замнём.
Что ж, значит всё же не друзья. Отлично - так было и будет проще.
- Ты не ходишь на Магическую Теорию, поэтому не буду судить тебя строго. Но как бы не хотелось верить в обратное, ты не права - мир стремится к хаосу. Это научный факт - энтропия, а не мои фантазии. И мы всю жизнь пытаемся стать настоящими людьми. Но далеко не у всех это получается. А вот это уже мои домыслы.
Должен же он оправдывать звание ботана. Даже если его ворчание звучало не по-человечески занудно. Вот и Софи в который раз за эти года назвала его бездушным. Наверное, это такая устоявшаяся шутка. А может он и вправду не вызывал у окружающих чувства доверия. И не удивительно - с его-то замкнутостью. Эд только поднял бровь, согласно кивнув. Ему, как Кармайклу, такие "обвинения" за свою жизнь придётся слышать всё чаще. По многим людям он будет вынужден пройтись. Без этого на таком высоком уровне бизнеса и доходов никак не удержаться. И доверять нельзя практически никому. Этому его учили с детства. Возможно, именно поэтому он всегда строил вокруг себя баррикады. И пускать за них кого-то было непросто. И часто - фатально ошибочно.
И сейчас это в очередной раз подтвердилось.
Насмешливые искринки пропали из глаз девушки. И она внезапно и на полном серьёзе наставила на него волшебную палочку. Секунду Эд не верил, думая, что они продолжают дурачиться. Но не может же Фосетт так натурально играть? Её голос стал неправильно хриплым. Она, как в кошмарных снах, протянула к дневнику руки и угрожающе замогильным тоном просила его отдать.
Здрасьте, приехали, - мысль пронеслась почти лениво, ведь за иронией Эдмунд всегда пытался скрыть растерянность.
- Тебе родители не говорили, что проклятия детям не игрушка? - парень бросил взгляд на книжицу в своей, всё ещё высоко поднятой, руке. И приспичило же Фосетт полапать подозрительные старинные вещи. Тот кто сказал, что девушки взрослеют раньше парней явно круглый идиот. Но факт, что такое заклятие снялось обычным фините сбивал с толку. Может, дело было не только в этом дневнике?
Тем временем девушка сделала ещё один шаг назад. Её била дрожь, которую она не замечала. Услышав, что Софи пытается произнести пересохшими губами, Эдмунд выхватил свою волшебную палочку.
- Фосетт, ты сдурела?!
Глупый вопрос. Он бы ещё, заламывая руки, начал вопрошать тривиальное "с тобой всё в порядке" или "что с тобой". И идиоту понятно, что. Девушка запустила руки в волосы, будто пытаясь унять головную боль. Так же резко, как и всё до этого, она упала на колени, царапая уже не себя, а каменный пол.
- Твою ж мать, - Эдмунд отбросил в сторону проклятую книжку и за неимением лучшей идеи, направил палочку на Софи.
- Инкарцеро.
Руки и ноги девушки опутали верёвки. Она открыла глаза, но Эд уже наложил новое заклинание.
- Локомотор, - она медленно взмыла в воздух - Фосетт... Софи, я отнесу тебя в Больничное Крыло. Не поддавайся этой чертовщине, ладно?
Очередным взмахом Эд распахнул дверь мастерской.
Отредактировано Edmund Carmichael (05.03.23 10:58)
Поделиться907.03.23 22:57
- СТОЙ!
Магия - вообще забавная штука. Никогда не знаешь, чего от нее ожидать. С проклятиями все ещё прозаичнее, и кому, как не Фосетт о них знать достаточно, чтобы быть готовой ко всякой… чертовщине?
- Горе тем, которые зло называют добром, и добро – злом, тьму почитают светом, и свет – тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое – горьким. - Тепло-медовые глаза наставницы глядят без укора, но Софи чувствует, как вспыхивают щеки, как пальцы судорожно сжимают край юбки.
- Исаии, глава пятая, стих…
- Двадцатый. - Наставница никогда не красит губы - бледные и морщинистые они сжимаются в тонкую линию, едва изогнутую посередине.
- Я…, - фиолетовые и оранжевые пятна-синяки складываются в узор на открытых коленях. Задери юбку, и точно такие же можно обнаружить на внешней стороне левого бедра, остальные все спрятаны под плотной тканью гольфов.
- На воскресной мессе я хочу поговорить с тобой и отцом Джоном до того, как ты вернёшься в Англию.
«- По своей природе человек склонен к греху и будет совершать его каждый день…»
- ХВАТИТ!
Веревки ослабевают, как и сила заклятия, которое только что удерживало ее в воздухе. Фосетт падает на спину, ударяясь затылком. Несмотря на разлетающиеся искры в глазах, она замечает, как то, что некогда связывало ее, опускается пеплом, словно вызванный искусственно снег в сентябре. Пахнет паленным, гарью.
- Ничего ты не знаешь про хаос. - Шепчут ее пересохшие губы, а взгляд изучает потолок словно звёздное небо. - И я не знаю. А те, кто знают наверняка, нам об этом никогда не расскажут. Так что иди ты со своей энтропией, - уголки губ растягиваются в полуулыбке, а глаза смотрят на Кармайкла по-доброму насмешливо.
За этот год клятый Хаос принёс столько боли и трудностей, что Фосетт была готова раз и навсегда стереть это слово из своей головы. Оно бесило ее до зубного скрежета, а обсуждение с кем-либо доводило до горячки.
t h i s - i s - c h a o s
- Нет. - Вертит головой Фосетт отгоняя голоса в голове, но те липким страхом окружают ее.
У хаоса есть хозяин. У всякого он есть. Есть начало и есть конец. И всякий конец является началом.
Глаза на секунду слепнут от яркого света, а в нос ударяет едких травяной запах лекарств, которыми Фосетт пичкали в Мунго. Все это фантомно, иллюзорно. В этом нет ничего настоящего.
«А колесо — это цикл, и в жизни все циклично, все повторяется, как в микро, так и макро масштабах, ты ничего не изменишь. Все так, как должно быть».
Голос миссис Локвуд хрипит, пока старческие пальцы тасуют Таро.
«- Весеннее равноденствие принято считать за начало весны. Тьма и Свет в этот день равны».
Собственные слова режут слух, вспыхивают в сознании какой-то ослепительно яркой, но разобранной на фрагменты идеей. Софи и Маркус были так близки к разгадке… настолько, что кому-то понадобилось убить… ее.
- Как же голова кружится. - Поднявшись, Фосетт добирается до тумб с красками, только вот сама не знает, что ищет. Быть может, если вдохнуть побольше растворителя, то все встанет на свои места? Но пока мастерская только продолжает кружиться в медленном, но ровном ритме, вспыхивая огоньками керасиновых ламп. - Я знаю, что не имею права тебя просить, - поворачивается она к Кармайклу, - но, Эдмунд, не рассказывай никому, что сегодня произошло. Пожалуйста.
Конечно, она помнит об обещании никому ничего не говорить о мастерской, и она его сдержит, ведь Кармайкл помог ей, хоть и не был обязан. Добром за добро ведь платят, а она так и не удосужилась сделать хоть что-нибудь хорошее для него.
- Я больше не побеспокою тебя. Обещаю. Злоупотребила гостеприимством. - Говорит она, а в носу предательски становится щекотно. - Но напоследок хочу попрощаться со всеми этими… что ты рисуешь?
Поделиться1014.03.23 08:17
Раньше я был хороший, теперь, скажи, какой я?
И насколько аморален в этом мире "безупречном", "чистом" и "правильном"?
Палочка задрожала в руках, как зверь, который почувствовал приближение стихийного бедствия. И захотел взбрыкнуть и унестись как можно дальше. Граб нагрелся - древесина стала обжигающей, как металл. Но Кармайкл только крепче её сжал, на заднем плане сознания понимая, что это ненормально.
Софи закатила глаза. А вот её сознание было где-то не здесь. Её губы шевелились, словно она проговаривала какой-то внутренний диалог. Или молилась.
Эдмунд понимал, что не справляется.
Может быть, вызвать домовика, чтобы он сразу перенёс девушку в Мунго? В голове промелькнула и попытка Софи наложить на него Непростительное Заклятие. Это могло помочь - выбить одну мощную магию другой. Особенно, если счёт идёт на секунды - Фосетт может просто не дотянуть до больницы. Один Мерлин знает, что за проклятие схватила на себя глупая девчонка. Но применять на людях эти заклинания - прямая дорога в Азкабан. Да и без практики рассчитывать на верный результат - чистое везение. Или безумие. К тому же, разве он способен на это - морально? Да, он уже связал и поднял человека в воздух, как какую-то вещь. Но это совсем не тоже самое, что вторгнуться в чужой разум и волю.
Позвать на помощь или опуститься до незаконного и неправильного? В конце концов, вся его семья - каталог субъективно плохих людей, которые не чураются ничем. Все методы для достижения цели хороши. Разве не это ему всегда говорил отец? Почему же он должен следовать правилам и быть не таким?
Но тут Софи закричала, и веревки вспыхнули, сгорев за секунду. Девушка упала на пол, не подчиняюсь заклинанию Эдмунда.
Ноль эмоций на лице, как из-под ареста,
Я молча выхожу из её подъезда
Звук упавшего о каменный пол тела болезненного отдался в виски.
- Софи, - упав на колени, с ужасом прошептал Эдмунд.
Только не это. Парню ещё не доводилось сталкиваться со смертью. Все Кармайклы были живы - вплоть до прадедушек. Ещё одно доказательство несправедливости жизни - плохие люди вполне могут жить и здравствовать до старости. В то время как хорошие, благородные и невинные гибли пачками. Потому что думали о других больше, чем о себе. Но он Кармайкл - а значит первое, о чём Эдмунд подумал: "Как я буду жить с этим чувством вины?". Неужели с ним навсегда останутся воспоминания безжизненно упавшего на пол тела подруги, которую он не смог спасти? Потому что оказался недостаточно умён, смел и решителен. Проще было принять, что он долбанный эгоист, не думающий о других людях. Чем произнести про себя реальную причину - он боится подумать о ней. О том, что её жизнь могла сейчас оборваться, едва начавшись.
Но тут Софи заговорила - едва слышно. Эдмунда как дубиной по голове ударило. Секундная радость и огромное облегчение сменились недоумением. Что она несёт? Она, как ни в чём не бывало, продолжила их диалог? Растерянность превратилась в злость. И в настоящий гнев - от её улыбки. Она шутит? Серьёзно - просто отшучивается? Даже_сейчас_не собирается быть с ним искренней? Простонать от боли, испугаться, попросить о помощи, спросить, что произошло - сделать хоть что-то, что сделал бы любой нормальный человек. Но нет - Фосетт не показывает никакого удивления или реакции на только что пережитое. Сердце Эдмунда бешено стучало куда-то в рёбра.
Он молчал, с каменным лицом наблюдая, как девушка вертит головой и самостоятельно медленно поднимается. Всем своим видом показывая, что ей не нужна поддержка - ни в каком плане. Эдмунд тоже поднялся с колен, на секунду захотев молча выйти из мастерской. Мышцы лица будто заморозили, как и все эмоции. Он больше не был зол или напуган. В голове стало пусто.
Всё честно - мы друг другу не обязаны,
Но я чувствую себя разбитым и грязным
Девушка добралась до красок. Если она сейчас снова полезет рисовать на его лице - он точно выйдет. Уже не в дверь. Но до такого уровня лицемерия Фосетт ещё не опустилась. Наклонившись над тюбиками и баночками, она просто медленно вдыхала их резкий запах. Это Эд мог понять. Вот только понимание от него не требовалось. От него не требовалось вообще ничего - повернувшись, девушка попросила никому не говорить о произошедшем. Просто молчать и, очевидно, забыть.
Кармайкл, всё также молча, кивнул. Всё правильно - они друг другу никто. Он не должен вмешиваться в её личную жизнь, а она - в его. Всё честно. Но почему от этого стало так мерзко. Неужели за столько лет он не вызвал никакого чувства доверия? Неужели Софи не понимала,_что_для него значило пустить её - её единственную - в его убежище от всего мира? Для него это значило всё. А для неё - ровно ничего. Она подтвердила это, сказав, что больше сюда не намерена приходить. Это было логично. Разумно. И снова как-то по особенному тошно. Эдмунд почувствовал себя круглым идиотом. Он же сам всегда твердил, что не хочет ни с кем по-настоящему сближаться. Привыкать. Привязываться. Ведь он эгоист. А значит, если он сделает кого-то частью своей жизни, по-настоящему и всецело - он будет воспринимать этого человека частью себя. В том числе, все проблемы, все внутренние демоны и горести этого человека станут его собственными. Поэтому он не пустит никого "внутрь". Он попытался - не получилось.
Всё правильно. Он ведь этого и хотел.
Он эгоист. И обманщик - ведь на самом деле, у него не получалось следовать своей позиции. Но обманывать себя в этом - получалось. И опять получается.
- Мысли. Эмоции. События. Мечты. Страхи. Места. Людей, - Кармайкл оборвал предложение, как будто не договорив - В общем, ничего интересного. Хорошо, но закрой за собой дверь.
Последняя фраза прозвучала как-то не так. Кармайкл дёрнул плечом, устало проведя рукой по волосам и короткому хвосту. И вышел из мастерской, не оглядываясь. Потому что если бы оглянулся на бледное лицо_однокурсницы_, то мог послать все свои мысли и насильно захотеть вмешаться. А делать этого было нельзя. Совершенно точно - нельзя.
Надеюсь, у тебя есть люди, которые тебе помогут. Фосетт.
Ты права. Это не моё дело.
Мои мысли — идите на четыре стороны,
Но не трогайте, не трогайте её вороны
Отредактировано Edmund Carmichael (14.03.23 08:35)