После того как они расстались с Кегворт, Крис был готов ко всякому. И к тому, что она возвела себя в ранг жертвы, а его в ранг мерзавца, - о чем будет трубить на каждом углу. И к тому, что его будут попрекать каким-то днем влюбленных, который видимо был ей нужен для того, что бы рассказывать о нем подружкам,  а не ради того, что бы провести время с парнем. Так смешно, она готова была его потерять 15 февраля, но ни в коем случае не 13. Какое забавное лицемерие, которое даже никто не скрывал.

Гарланд был готов нарваться на кого угодно из ее друзей. Выслушать о том какой он плохой человек. Получить анти-валентинкой по лицу. Или быть награжденным еще одной истерикой с ее стороны, будто бы она не услышала ясно причину их разрыва. Но нет. Если у Кегворт и были защитники, то явно не те на которых Гарланд рассчитывал.

На разборки пришла сама бывшая. Или, предыдущая бывшая, если быть точнее. 

– Не думал, что меня в непорядочности будет упрекать та, для которой спасть с чужими мужьями - привычное дело. - Приподнимает бровь Крис, возвращая ей ответочку. Спокойно, без истерики, без каких-либо обиняков.

Он уже не тот мальчик, которого она встретила в начале года в Библиотеке. Его мир изменился. Боль и поражение его закалили. Сделали той версией, которая больше не будет звучать как "мальчик, который всё стерпит".

К тому же, от Хелен Долиш у него теперь была прививка. Иммунитет. Может поэтому держался так спокойно под прицелом голубых холодных глаз, которые ранее плавили душу от любви, нежности и желания отдать ей всего себя до последнего. Желания раствориться в ней.

Теперь осталось лишь желание узнать, что ей нужно.

– Это что какой-то клуб мстителей-бывших? Когда выбывает одна, то к тебе является предыдущая и начинает рассказывать, что ты сделал не так? - В голосе Гарланда звучала ирония, он бросил быстрый взгляд на Долиш, которая держалась увереннее всех и снова вернулся к собственному ремню на сумке. Тот почему-то болтался и в любой момент грозился отвалиться, поэтому Гарланда и застали врасплох возле подоконника в коридоре.

А что? Он чинил то, что можно было починить. За остальное он ответить не мог.

Ее замечание про правила Гарланд удостаивает пожиманием плеч и равнодушным взглядом. Вряд ли она пришла к нему сейчас, что бы обсудить Устав Школы. Как и кодекс для влюбленных, если такой когда-либо существовал. Интересно, как много правил из последнего Гарланд уже успел нарушить? Даже представить страшно.

Взгляд Хелен не сулит ничего хорошего. Слишком много в нем вспыхнувшей игривости. Если "сентябрський Крис" уже бы поплыл после такого и на задних лапках начал исполнять все команды своей владелицы, то февральской версии Гарланда уже было всё понятно.

Почти всё.

– Хелен, я тебе уже "привет" не говорил месяца четыре и тебе, кажется, было с этим ок. Как и мне.  - Вздыхает Крис, снова глядя на нее и невольно вспоминая чем их первый "привет" закончился". Стыд и только.

Неужели разговоры об "ужасном поступке" Гарланда подействовали на Хелен так умиротворяюще? Теперь она думала, что они друзья, принадлежат к одной касте тех, кто бросает свои пассии первым и поэтому заведомо крут? Гарланд себя крутым не чувствовал.

– И как тебе этот Кристофер Гарланд? - Кивает староста девушке, распрямляясь и даже вытягивая руки, качаясь в разные стороны, будто бы его сейчас снова фотографирует Джиффорд для модельных работ в журнал. – Заметно, что я больше не собираюсь влипать в новые мутные истории или мне покрутиться еще?

– Этот Кристофер Гарланд научил возвращать людям то, что они заслуживают. - Холодно отдергивает ее юноша, чувствуя в ее словах несправедливость и желая расставить всё по полочкам. - И если кто-то мне причинил боль, то да, я ее возвращаю, а не проглатываю как...как...

Гарланд замялся, пытаясь хаотично подобрать ассоциацию, но ничего не приходило на ум, поэтому пришлось вздохнуть и выдать единственное, что Долиш и без того лицезрела.

– Как тот Крис, которого ты знала.

Хелен не пришла с объявлением войны, почему же Гарланд так был настроен? Неудивительно, он намучился после их расставания. Но и нашел действенный способ ее забыть. Отчего же при мысли о том, что она снова рядом, у него поднимается такая злоба?

– Ладно, это всё уже не имеет смысла. Мне тоже жаль, но мы это уже не исправим, толку об этом говорить. - Бурчит под нос гриффиндорец, пытаясь не возвращаться мыслями туда, где Долиш могла бы и наслаждаться нотками ностальгии, а ему оставалось лишь корежится от груза боли, который тот влюбленный дурак, которым он был, не мог вынести.

Может быть поэтому ей так легко было сейчас стоять рядом и улыбаться. Что она вообще понимала в том через что он прошел?

– У всего этого тоже есть хорошие стороны. - Более миролюбиво заключает Крис, успокаиваясь от этих слов и не пытаясь ей больше грубить раз она пытается хоть как-то протянуть ему ветвь мира. - Например, я всё равно больше никогда в тебя не влюблюсь. У меня теперь прививка, вакцина, иммунитет так что прежних дров не наломаю. Человек учится на своих ошибках. Я многому научился. Может и ты чему-то научилась в наших отношениях, не знаю.

Это был вопрос? Прозвучало именно так. Хотя Гарланд всё равно пытался не выглядеть вовлечено, дергая ремень сумки и забывая о том, что она не застегнута. Новый выпуск одного из неофициальных школьных журналов, которые эти двое когда-то читали, вылетает из сумки и падает к ногам девушки, будто бы пытаясь напомнить, что в каких-то моментах, юноша не поменялся и вовсе.

Он понимал о чем говорит Хелен. Его тоже захватила эта серия рассказов. Захватила благодаря отличной детективной линии, но вскоре эта парочка детективов превратилось в нечто большее.  И за этим было тоже весьма интересно следить, особенно, когда при чтении ты понимал, что данный сюжет создается не умудренным писателем, попивающим виски в своем кресле-качалке, а таким же школьником как и ты, который ходил на лекции, делал домашние задания, встревал в проблемы и в свободное от школьной суеты время выворачивал свою фантазию наизнанку, заставляя изнывать от догадок, что произойдет дальше.

Никто не знал имени автора этих рассказов. Но те, кто успел подсесть, знали, что он великолепен. И этого было достаточно. Одно пугало, - серия могла оборваться с их выпуском из школы, а там как раз сейчас закручивался новый невообразимый виток.

– Прости, но я еще сам не прочел до конца, а учитывая как я долго искал этот выпуск, то не могу пока с тобой поделиться. - Крис протягивает руку и забирает журнал, но внутри ему из-за этого решение не хорошо. Как будто бы он делает какую-то важную вещь и выбирает себя, но при этом, обижает другого. Причиняет боль той, которая причинила ему - справедливо ли это?

Да, но лишь для того, чьи чувства не прошли. А его - прошли, поэтому он не может больше демонстрировать ей свою капризность. Они оба повзрослели за это время.

Или может, сбежать - панацея?

Он пробует. На секунду он оборачивается в попытке прервать разговор и уйти, но не может. Лишь вздыхает, поворачивается и смотрит в еще недавно восторженные глаза рейвенкловки, которой определенно хотелось зачитаться тем же, что и ему.

– Нет, я не могу так. Мне надо кое-что прояснить. Знаешь, Хелен, мы не друзья. Знаю, ты со многими своими бывшим, наверное, и оставалась друзьями, но я так не могу. Я иду дальше. Нам не о чем дружить. Но и оставаться врагами я не хочу. Не хочу срываться на тебе или говорить какие-то гадости, я действительно это всё уже прошел и тебе тоже это вряд ли интересно, так что...могу встретить тебя завтра после ужина здесь и отдать выпуск? Думаю, что успею его прочесть до завтра, а тебе не придется искать его по всему замку. Сможешь подождать один день?

Это было предложение мира.

У них больше не оставалось ни любви, ни дружбы, ни ненависти. Но подарить друг другу перемирие они могли.