Стук каблуков эхом раздавался по коридору, пока слизеринка неспешным шагом направлялась в гостиную своего факультета. Сегодня она была не при исполнении и провела вечер наедине с самой собой, плескаясь в Ванной старост, что обещала унести все ее тревоги вместе с лопающимися мыльными пузырями под очередную магическую композицию Селестины. К леденцам с валерианой у нее уже появилось привыкание, а вот сон так и не нормализовался, обещаясь вернуться головной болью с утра пораньше. Так что Мур прибегала ко все новым изощренным способам побороть собственный организм.

Единственными, кто мог бы поймать ее за нарушением правил Хогвартса, были старосты школы. И если Роберт Хокинг не казался блондинке причиной для беспокойств, то Квентин она и впрямь немного побаивалась. Однако была уверена, что сегодня судьба не должна преподнести ей неприятных сюрпризов, ведь Хейли не было указано в списках заявленных на дежурство. А со всеми остальными, сколько угодно сложными личностями слизеринка бы точно смогла найти общий язык.

Собранные в косу и не до конца высохшие волосы как всегда после подобных манипуляций казались на полтора тона темнее, чем были на самом деле. Хотя успевшие окончательно подсохнуть локоны у лица выдавали привычный блонд и даже предательски завивались в подобие кудрей, вызывая больше вопросов, чем ответов о наличие особых генов в роду. Привычную укладку сразу после банных процедур было решено променять на немаговский способ достижения красивой волны, о котором Селине рассказала Меган, с Меган поделилась Оливия, а та прознала у кого-то из маглорожденных с невероятно хорошим состоянием волос. И если все прически из журнала «Спелла» были уже давным-давно испробованы и воплощены в жизнь, то к подобным советам отношение у шестикурсницы было крайне скептическим. И все же, укладка этой студентки говорила сама за себя, так что было решено дать шанс и этим простецким решениям.

Выруливая за угол, Мур ожидала увидеть очередной коридор пустым или, хотя бы, занятым кем-то из соответствующих образу нарушителя личностей. Монтегю или того же Уокера, которые не раз попадались ей на дежурствах и уже вызывали неприятное привыкание своими похождениями, будто не имели никакой фантазии, кроме как мотаться по коридорам, когда запрещено. Но в этот раз в списке плохишей оказался никто иной, как Тони Рикетт, и это стечение обстоятельств ощутилось подобно свежему глотку воздуха в устоявшейся рутине будней старосты. Так что, хищно прищурившись, слизеринка тут же навострила свои когти, будто готовясь к нападению.

— Нарушаем, — игривый, но полный будоражащего холода в своем отражении о стены замка голос Селины разрубил тишину напополам, пока та расплывалась в самодовольной улыбке и заинтересованно выгибала бровь, едва наклонив голову в сторону, будто так сложившаяся ситуация станет для нее яснее.

Разузнать об этом хаффлпаффце достаточно, чтобы понять, какой вкус скрывается за этой очаровательной оберткой, оказалось совершенно не трудно. Для этого хватило одного лишь проигранного спора Шердлоу. И с тех пор блондинка потеряла всякий интерес к располагавшейся прямо перед ней персоной, будто они не ходили вместе на занятия и не должны были хоть изредка, но коммуницировать. Ей это было так же интересно, как и чтение романтических книг с очевидной развязкой и финалом. Больше вызывало скуку, чем даже позволяло убить время.

Однако Тони-нарушитель правопорядка был чем-то новеньким. Будто давно известная конфета с обновленным рецептом, новым вкусом. И Мур определенно стоило распробовать ее, пока имелась такая возможность.
— Только не говори, что ты снова очень хотел попасть в больничное крыло, но забыл туда дорогу, — протянула староста, опираясь плечом об удобный выступ и тут же добавляя. — Я никогда не поверю. Впрочем, Рикетт, можешь попробовать придумать любую небылицу, чтобы я не назначила тебе отработку... — предложила она и сверкнула глазами.
О том, что сегодня Селина и сама была возмутителем ночного спокойствия Хогвартса, знать парню было необязательно, ведь все это принимало для нее форму занятной игры. А любое развлечение теряло всякий смысл, когда все карты становились раскрытыми.