Поток студентов направляется вперед и Гольдштейн впервые за всё время, оставляет свою вальяжность на скамье, рядом с другом. Кажется, что Буту с мисс Тернер есть что обсудить, а его как раз уже заждалась другая гриффиндорка, и кто он такой, что бы позволить ей пройти мимо, когда ее взгляд сегодня то и дело лапал его со всех сторон!

– Прошу прощения, мисс, Данбар, на пару слов. – Обнаружив пустой класс рядом с аудиторией, рейвенкловец дождался, когда среди студентов покажется рыжая макушка, и отделяя ту от толпы студентов, умелым движением рук и уверенным видом, Тони наперекор судьбе, оказался один на один с Фэй.

Рейвенкловец захлопнул дверь пустого класса за гриффиндоркой, оставляя шум коридора по ту сторону стены. Мгновение тишины казалось почти плотным, как будто комната ждала, чем закончится этот импровизированный диалог. Тони уверенно облокотился на дверь, будто бы намекая на то, что девушке сие место не покинуть без его разрешения, а то может появиться как раз тогда, когда он прояснит для себя кое-какие детали. Взглянув на Данбар с легкой усмешкой, в которой сквозило больше любопытства, чем осуждения, юноша достал записку и развернул ее, демонстрируя написанное.

— Большим наслаждением было получить от тебя весточку, Данбар. И сюрпризом тоже. Впрочем, смысл написанного от меня ускользнул, разве что это не является каким-то тайным смыслом на смеси гоблинского и русалочьего.

Судя по взгляду девушки, гоблина и русалку она сейчас могла ему показать одним движением то ли кулака, то ли палочки, так что Тони решил оставить "вербальные предварительные ласки" на потом и перешел к сути.

– Обычно я не принимаю подобные вызовы без предварительных объяснений. Ты же понимаешь, насколько необычно получить от тебя столь изысканную записку? "Выкуси", ммм. — Его голос звучал мягко и чуть иронично, словно он вел разговор со старым другом. — Вино тебе ударило в голову чуть позже, как я видел, так что расскажи, чем изначально был обязан такой чести.

Тишина вновь повисла в воздухе, позволяя Фэй самой выбрать направление разговора. Энтони сохранял спокойствие, его взгляд оставался искренним и чуть насмешливым, давая понять, что несмотря на агрессивность подачи, он никак не задет и, наоборот, горит желанием узнать истинные мотивы этой рыжей задиры.

Отредактировано Christopher Garland (15.11.24 17:49)

Энтони покорно выслушал всплеск слов и эмоций, которые мисс Данбар выпрыснула в свет, будто бы искры из палочки во время неудачного заклинания. Оскорбления в свой адрес он слышал не впервые, но кажется, что эта рыжая гриффиндорка накопила их с лихвой, так что в записке к нему она даже поскромничала относительно своего истинного отношения к его персоне. Он чуть приподнял бровь, но улыбка, что играла на его губах, стала ещё шире. В ней читалось всё - от неподдельного любопытства до лёгкой, даже трогательной иронии.

— Неправильный, глупый и даже, оказывается, сомнительно пригодный в Отряд Дамблдора? — Начал он, отталкиваясь от двери, чтобы сделать шаг ей навстречу. В его голосе было больше задора, чем осуждения. — Прямо целый список моих несоответствий. Спасибо за разъяснение, Данбар. Всё становится куда понятнее. Хотя, обвинять других в том, чего сам не достиг, здесь любой мастак, но это уже детали. А вот твоё бурное желание применить на мне заклятия — тут ты выдала себя.

Он повернулся чуть боком, как бы давая понять, что может пропустить её, но сделал это слишком медленно, потому что несмотря на ее дерзость, ему как раз было, что ей предложить.

— А может быть не будем ждать ЗОТИ? - Хитро поинтересовался юноша, бросая на задиру выразительный взгляд. — Всё-таки, до него еще пару дней. Другое дело всё выяснить здесь и сейчас, дабы понять, кто из нас по-настоящему достоен быть частью элиты, которой не придется "выкусывать" по ходу урока?

Он наклонился чуть ближе, будто доверяя секрет, хотя его голос оставался слышен и чёток.

— А в качестве небольшого мотивационного приза для победителя... — Он чуть замялся, делая вид, будто обдумывает, хотя решение было уже принято. — Каждый может загадать другому желание. Вполне себе честно для того, кто воистину достоен быть номером один для приглашений от мисс Грейнджер в клубы в которых собирается будущее магического мира. Мммм?

Энтони чуть прищурился, иронично глядя на неё, и сделал приглашающий жест рукой к двери, мол, если трусишь, то да, выход всегда там.

Энтони наблюдал за разгорающимся перед ним огнем с неким восхищением, перемешанным с привычным хладнокровием. Фэй Данбар точно знала, как подпалить атмосферу взглядом, словом, движением, и, пусть в этом всем звучал вызов, Гольдштейна это ничуть не смущало. Даже наоборот, его серые глаза следили за ней неотрывно. Такое любопытство в юноше мало кому удавалось разжечь, но этой рыжей бестии были ведомы тайные заговоры. Сложно было сказать, что именно его влекло в этом моменте - накал страстей, непредсказуемая реакция или просто чистое упрямство довести всё до конца.

— О, замедлится тебе определенно сложно. - Согласился староста, позволяя ей разразиться очередной тирадой и даже поддаваясь её физическому напору с каким-то странным внутренним удовлетворением, которого за собой ранее не замечал. За её словами Энтони слышал не только жаркий порыв. Там было что-то еще - что-то, что пробуждало в нем азарт.

Гольдштейн подозревал, что её внутренняя тигрица еще как способна надрать ему зад, да только возможность получить нечто заветное в конце дуэли,  вдохновляло его больше! Впрочем, надеятся на это стоило, лишь при условии, что его молитва, которую он только что закончил, будет угодна Тому, кто всё это и подстроил. Сам бы Тони на такое не осмелился, определенно!

— Ах, Данбар, неужели думаешь, что из всего волшебного мира я предпочел бы кого-то другого в этой дуэли? Особенно после такой сцены! Надеюсь, что это не вино в тебе взыграло и ты потом не будешь сетовать на его проказы! — Произнес юноша с мягкой, но хлесткой усмешкой, когда она вновь развернулась лицом к нему, отбросив сумку так, будто та была не чем иным, как обузой.

Её издевки могли бы задеть какого-то другого юнца, но того, кто всю жизнь тренируется держать серьезную мину, когда его оскорбляют направо и налево, вряд ли.

— Ты права. — Быстро согласился он, надеясь, что это её еще больше взбесит. А затем кивнул, раскрывая ладони и демонстрируя серьезность намерений. Его голос звучал спокойно, но достаточно громко, хотя такими эмоциями, которыми Данбар украшала этот мир, он похвастаться не мог. — Зачем мне дуэльный клуб, если я могу бросить вызов лично тебе? Ведь так намного интереснее, не так ли? Без зрителей, без условностей. Только ты и я, без масок и оправданий. И про старост тоже забудем, иногда им тоже стоит отдохнуть.

Гольдштейн никогда не славился любовью к выполнению своих обязанностей и даже выполнял их спустя рукава, но даже несмотря на это у Данбар всегда хватало глупости, попасться ему на дежурстве. А он ведь делал всё, что бы не заметить её, но нет! Тони бы и сам после этого сердился бы на такого старосту, хотя в данном случае, ей стоило сетовать лишь на саму себя.

— Хотя кто знает, может, я просто наслаждаюсь твоей яростью. Видишь ли, в этом есть определенное удовольствие - наблюдать, как кто-то настолько сильно желает побеждать, что забывает обо всем. Ты боишься проиграть, Фэй? — Он прищурился, его взгляд цепко вцепился в её лицо, словно искал хоть малейший проблеск сомнения. — Не будем медлить, давай посмотрим как это зрелище будет выглядеть.

Фэй, собравшая волосы и освободившая пальцы от колец, была готова к схватке. Её злость играла в каждом движении, но Энтони не отступал. Он вальяжно шагнул в сторону, всё еще сохраняя контакт взглядов. Тот жест, что разозлил девушку ранее, теперь превратился в некое театральное движение, словно он приглашал к танцу.

— Оставь свои надежды при себе, Данбар.  — Произнес он, разминая пальцы, не желая уязвляться под натиском колких слов. — Никаких заявлений, никаких слез. Проигравший подчинится желанию победителя - таков уговор.

Он подарил ей короткий, почти насмешливый поклон, сохраняя самообладание и только слегка притушив улыбку на лице. Затем вновь выпрямился, не скрывая удивление касательно одной из её фразочек.

— И даже не ожидал, что ты так хорошо обознана о моем дне рождении. Неужели, готовишь мне подарок? А я негодник тебя даже не пригласил на празднество, но не волнуйся, теперь я точно знаю, чем тебя можно утешить в конце нашей дуэли.

Да начнется битва года!

– Готова? Начинаем!

Рейвенкловец предусмотрительно атаковал вазу за спиной девушки, надеясь, что та хорошенько ее оглушит и собьет с толку, пока он будет отражать ее заклинание.

[newDice=2:10:0:поехали!]

Отредактировано Christopher Garland (15.11.24 21:23)

Гриффиндорка выглядела такой уверенной в этих своих речах про отсутствие страха, что рейвенкловцу даже захотелось посмотреть, как выглядит её боггарт. Впрочем, сам страх, он препятствием не считал. Лишь другом, помогающим ему и его народу во все времена как выживать, так и преуспевать после. Страх мог шепнуть на ушко когда лучше остановиться, когда скрыться в тени, а также когда не стоит играть в такие игры, как эта.

Увы, сейчас страх шептал ему лишь нечто про "полный вперед". И староста понимал, почему. Уже давно он искал ту, которая может ему помочь в странной теории, касающейся любовных забав. С Падмой он прошел через всё, что было ему ведомо. И признавался в любви открыто, и писал красивые стихи, устраивал сюрпризы, дарил подарки, вел душевные разговоры, да даже достал какой-то сборник из женских журналов про "24 вопроса, которые вас заставят влюбиться друг в друга". Френдзона от этих действий лишь расширялась, становясь болотом, в котором он погрязал с каждой новой попыткой. Стоило сменить тактику и вызвать у нее ревность, но кто мог быть настолько отчаян, что бы помочь ему?

Сначала он думал попросить Сьюзи Боунс, у той как раз была любовь к карточкам, которые он всегда умел найти, но зная девушку, предложи ей хоть тонну таких, её моральный компас не будет способен на такую сделку, особенно учитывая, что с Патил они подруги! Все хаффлпаффцы отпадали. Слизеринцы тоже. За подобное они бы затребовали слишком большую цену, да связываться с ними было поносу подобно. А с однокурсниками договариваться также было опасно, никто бы не согласился на это, учитывая как Падму все любили. А вот гриффиндорцы... Отбитые на всю голову, смелые и дерзкие, которым подобное было как вырвать кубок на последних минутах пира. Только вот мотивация для этого нужна была не хилая... И Гольштейн прекрасно понимал, что спор такой и будет. Главное только потом самому не заплатить слишком большую цену за свою уверенность, но иного выбора у рейвенкловца не было, так что ставку свою он сделал. Да так отчаянно, что даже плевать хотел на приватность боя. Впрочем, она забывала, что он староста. Из таких переделок, он бы легко выпутался.

В бою Энтони отметил про себя профессиональную стойкость гриффиндорки. На самом деле, каждый жест был расчетлив — оттянуть начало, дать ей чуточку больше нервничать. Фэй была вулканом эмоций, а Гольдштейн знал, как выжидать и анализировать, чтобы повернуть поток противника против него самого. Она атаковала не предусмотрев его задумки, предсказуемо, и это принесло ему злорадное удовлетворение. Он почти восхитился её креативом. Почти — пока не сработал его защитный щит. Осколки вазы разлетелись во все стороны, а сам Энтони лишь сделал шаг назад, держа палочку наготове и с трудом сдерживая уверенную улыбку.

— Дай угадаю, сейчас ты скажешь, что мне просто повезло? — Спокойно поинтересовался юноша, ловя её взгляд.

Её кривоватая улыбка и отчаянный взгляд были ответом сами по себе. Энтони почувствовал в себе странное удовлетворение, но не расслабился. Он чуть наклонил голову, медленно выдохнул. Взрывной темперамент может быть её силой, но он же обернётся против неё. Во всяком случае, сам он уповал на это.

– Если захочешь сдаться раньше, — только скажи. - Намеренно подразнил он её, понимая, что за этим стоят и другие мотивы. В отличие от неё, вид крови у него вызывал сочувствие, но он понимал, что останавливаться нельзя. После того как ты нанес удар дикому зверю, ты сжег за собой все мосты и теперь надо держать удар. В Отряде Дамблдора он многое почерпнул у Гарри Поттера, такого, что в Дуэльном клубе и не расскажут.

[newDice=2:10:0:веселимся дальше!]

Гольдштейн чувствует себя скалой, и даже ведет себя подобно глыбе. Анализируя, реагируя, не давая возможности увести свое внимание в сторону.  Данбар же, в гневе и со слепой решимостью, вновь пытается сломать его, будто сама мысль о поражении для неё сродни проклятию. И он ловит каждое её слово, каждый резкий взмах и беспокойный взгляд с той самой смесью хлесткого сарказма и раздражающей спокойной уверенности, которую он так мастерски выставляет напоказ.

— Что за желание? — Энтони вскидывает одну бровь, будто действительно заинтересован. Выдавать свои планы так сразу не спешит. Пока бой не закончен, его секреты должны остаться с ним, ведь потом девчонка может использовать всё это против него. — Да так, нечто, что может у тебя вызвать кровь в глазницах, хотя, погоди, вон я ту и так вижу. Тогда точно оставь все переживания, Данбар, тебе определенно уже нечего терять.

Он позволяет себе шагнуть чуть ближе, танцуя этот танец противосстояния, в котором не показывает страха перед сильным противником. Демонстрирует уверенную улыбку, которую не сбивает даже яростный взгляд гриффиндорки. Его родители магозоологи, он прекрасно знает как себя чувствует загнанный зверь и насколько тот опасен. С ним можно бороться его же оружием, и проиграть, или быть умнее, расставляя заранее ловушки, в которые он сам себя загонит. А затем, пытаясь выбраться, искалечит себя до неузнаваемости, потеряв все силы.

— Говоришь, подарила мне удачу? Мне и в голову не пришло бы, что ты так много думаешь обо мне, Данбар. Неужели все твои руны заточены исключительно на меня? Какая честь.

Удар её заклинания, конечно, потрясает его защитный щит, но не более. Зная, что за отличной защитой следует яростное нападение, юноша прибегает к тому и вскоре даже может наблюдать ниспадающую юбку и краешек нижнего белья. Забавно, она и тут не может себе отказать в красном.

Её вопль, её кровь, её ярость - всё это впечатляет, но он не собирается терять бдительность. Его ухмылка исчезает, когда она падает с грохотом и тут же восстает, несмотря на боль. Её лицо - алое, изуродованное, но её воля по-прежнему крепка. Он чувствует укол восхищения, и тут же отмахивается от него.

— Фэй, мольба может быть оружием, но ничего сильнее веры нет. Ты очень скоро поймешь, о чем я говорю. — Рейвенкловец поднимает палочку и направляет её на гриффиндорку, решительно, начиная свой контратакующий маневр. Всё так же ловко и точно, с мрачной иронией, не позволяя ей почувствовать, что она хоть на миг смогла его сломить видом собственной крови.

И всё же, даже сейчас, красный был ей к лицу! Как несправедливо.

[newDice=2:10:0:добиваем!]