После вчерашнего дня Заку совершенно не хотелось взаимодействовать ни с кем, особенно со Сьюзен. Он и так был весь как на иголках после того, как раскрыли Отряд Дамблдора, а Боунс решила ему подкинуть еще проблем, решив отправиться вечером в гостиную Гриффиндора, когда вся Инспекционная Дружина была подобна псам-ищейкам на поводке у Амбридж. Смит чувствовал взгляд девушки почти целый день, но сам нарочно на нее не смотрел. Во-первых, не имел желания. Во-вторых, был зол на нее за халатность к его словам. В-третьих, не хотел говорить с ней о том, что произошло, если вдруг в ее мыслях все же появились подозрения на его счет. Врать ей он тоже не хотел, но понимал, что придется, если разговор дойдет до его связей с слизеринцами, которые служили Амбридж. 

К его счастью, практический за целый день Сьюзен к нему так и не подошла. Возможно, что она решила забыть, оставить все как есть. Значит, что они больше никогда не заговорят друг с другом и перестанут быть друзьями? Но она же извинилась... Закария так был увлечен своими волнениями и злобой, что даже не принял их, а теперь будет глупо делать вид, что все в порядке, когда он весь день делал вид, что ее не замечает. Смит поставил сам себя в тупик. Возможно, стоит просто оставить все так, как есть, а потом все решится само собой.

Само собой все решило решиться вечером, когда Зак вернулся в гостиную Хаффлпаффа стоило занятиям закончиться. Он хотел бросить вещи, переодеться и пойти во двор, чтобы пересечься с Эдвардом, надеясь, что тот не будет с ним ничего обсуждать о том, что случилось (хотя скорее всего это лишь мечты), но Сьюзен дала о себе знать как только Смит оказался с ней в одном пространстве. Весьма бодро и уверенно Боунс ведет его к дивану, но он и не особо сопротивляется, удивившись подобному поведению. Смотрит на девушку, которая старается улыбаться, но, когда она видит его серьезное лицо, то выходит не очень.
— Ты знаешь, что происходит, — лишь отвечает он. Она вчера была с ним. Отряд развалился. Сьюзен не послушалась его. Сьюзен была поймана слизеринцами. Он рисковал, пытаясь ее спасти. И теперь был зол. Все еще. Возможно, ему нужно было время, чтобы остыть. И чтобы события потеряли свою значимость.