Фоули хмыкнул, вспомнив, как Тейт напугался, когда они утром с Чонси подсунули ему Риччи в кровать, а у того глаз закатился и не хотел выкатываться обратно. Кажется, это был чуть ли не первый раз, когда их молчаливый староста поднял шум громче, чем сам Фоули. Мысленно представив такую же ситуацию с профессором Снейпом, Салли решил, что их преподаватель не оценит шутки, да и чучелу может достаться. Вдруг он превратит его в пятку Харви! Двух им в спальне и так хватает.

   - Уговорил, но если Риччи захочет на травологию, мы не должны ему препятствовать, - добавил парень, принимаясь что-то чирикать в пергаменте. Теоретические задания у Снейпа хаффлпаффец не любил: мало того, что это было до безобразия скучно, так ещё и тихо. Конечно, вдалеке были слышны всякие шепотки, но профессор их быстро пересекал, а им с Чонси вообще досталась первая парта, которая соответствовала всем требованиям ботаников.

   Музыкант мысленно поймал фа диез и постарался удержать её в голове, пытаясь сосредоточиться на том, что требовал от них преподаватель. Получалось, вроде, неплохо ... ровно до того момента, пока Саммерс не пнул его в бок. "Хор женатых вурдалаков" - написано было корявеньким почерком друга на пергаменте, но Салли настолько глубоко застрял в фа диезе, что не сразу сообразил, чего хочет от него Чонси.

     - Это ты про песню о кровавой Тенни ? - шепнул Фоули, - Полин, кстати, хочет назвать альбом "Не ешьте шатенок", - Она, конечно, была права. А он, даже будучи не прав, никогда бы в этом не признался. Он всё-таки считал, что есть вообще никого не стоит.

    Долго разговаривать парням, конечно, было тяжело. Тяжелый взгляд профессора преследовал их, поэтому Салливан послушно что-то строчил в пергаменте, он даже почти не рисовал ноты на черновике. Он вспомнил лекции своего брата Маркуса, когда тот затирал очередную чушь про дисциплинированность ума, и потому попробовал написать это. Когда же Снейп перешел ко второй части задания, Фоули совсем потерялся. От них требовали очистить разум, отбросить эмоции и что-то там ещё. Парень понятия не имел, как это делать, но он хорошо умел отречься от реальности.

    - Я знаю, что нужно, - шепотом воскликнул Фоули, привлекая внимания соседа, - Шавасана! - он уже успел поднять свою прекрасную задницу со стулка, его Чонси вовремя его остановил. Кажется, не гоже было разлечься посреди кабинета, чтобы принять излюбленную асану. Но раз Салли чего-то взбрело в голову, то это уже никак не могло его отпустить. Вспомнив частные занятия с Патил, хаффлпаффец отложил перо в сторону и попытался припомнить хоть какую-то сидячую позу. Идея пришла не сразу, но зато её можно было выполнять на скамейке.

   - Повторяй за мной, меня Падла Патил научила, - сказал Салли Саммерсу и полез куда-то под стол. Пришлось согнуться в три погибели, чтобы сложиться в одну из асан.

   Салли отбросил прочь все мысли о противном преподавателе защиты от темных искусств, а затем вспомнил приятный голос Падмы и погрузился в просветление. Он оказался в бескрайних, как океан, полях, где золотистые стебли риса колыхались под лёгким дыханием ветра. Воздух вокруг него вибрировал, словно струны гитары от невидимого прикосновения пальцев рук. Время будто остановилось.

[newDice=1:6:0:йогируем]

Отредактировано Sullivan Fawley (27.02.25 11:45)

Чарльз лениво играл пером, его взгляд скользил по классу, пока не остановился на полях конспекта Эмбер. Девушка уже завершила задание, а ее пергамент украсили легкие линии, цветочные бутоны и замысловатая руническая вязь — хаотичные узоры, словно отражение разбегающихся мыслей. Он приподнял бровь, усмехнулся и, будто невзначай, наклонился ближе, сокращая расстояние между ними.

Теперь он мог уловить легкий аромат ее шампуня — свежий, с нотками белого жасмина и цитрусов, перемешанный с чем-то теплым, едва уловимым, напоминающим ваниль и древесный мускус. Этот запах казался почти осязаемым, словно нежный шлейф, оставленный солнечным прикосновением к коже. В нем было что-то теплое, уютное, неуловимо женственное. Взгляд Чарльза на мгновение застыл, а в уголках губ появилась легкая усмешка — едва заметная, но выдающая его настроение.

— Решила, что древние руны защитят от Снейпа? — негромко спросил он, опуская голос чуть ниже обычного, словно ловя девушку на чем-то запретном.

Он легко постучал пальцем по краю ее листа, указывая на особенно хаотичный узор. В уголках губ дрогнула улыбка, но он ее сдержал, наблюдая за реакцией Ноэль. В его глазах мелькнул хитрый огонек — быстрый, но подкупающе искренний.

— Если сработает, поделишься формулой? — добавил он, в голосе зазвучали игривые нотки. Взгляд его задержался на соседке чуть дольше, чем следовало бы — неслучайно, оценивающе, с намеком, который легко читался между строк.

Глаза Эмбер — глубокие, прозрачные, с тем самым пленительным оттенком небесно-голубого, в котором можно было утонуть, — притягивали внимание. Будто проблеск магии в полутьме класса, они приковывали взгляд, заставляя замедлиться, чуть внимательнее следить за ее реакцией. Это мгновение тянулось, словно заклинание, сотканное из взглядов и легких движений.

Повисшее между ними едва уловимое напряжение безжалостно разорвал голос профессора Снейпа — хлесткий, как удар хлыста. Чарльз едва заметно скривился, отклоняясь от Эмбер и нехотя возвращаясь в реальность. Очарование момента улетучилось, сменившись привычной сосредоточенностью. Снейп мерил кабинет шагами, голос его, тягучий и бесцветный, эхом разносился по классу.

Стюарт скрестил руки на груди, чуть наклонив голову, прислушиваясь. Очистить разум. Ну да, конечно. Не думать. Прекрасное указание, особенно для тех, кто привык держать все под контролем.

Перо вертелось в пальцах, но вскоре он положил его на стол, чуть выдохнул и прикрыл глаза.

Ну что ж, попробуем.

Как можно расслабиться в такой давящей атмосфере? Разум упрямо метался от одной мысли к другой, отрывочные образы вспыхивали и сменялись прежде, чем он успевал на них сосредоточиться. Вопросы, задачи, воспоминания… Чарльз мысленно поморщился, чувствуя, как мысли разбегаются в разные стороны, словно ему нужно было поймать перья гиппогрифа в сильный порыв ветра.

Вначале он попытался сосредоточиться на пустоте — чистом, белом пространстве, как советовали книги. Не вышло. Слишком много шума. Кто-то тихо заерзал на месте, кто-то обмакнул перо в чернила, где-то с шорохом перевернулась страница. Он уловил легкий вдох Эмбер, почти неслышимый, ощутил, как она чуть сменила положение, и, разумеется, разум тут же зацепился за нее. Неудивительно.

Пару мгновений он позволил себе наблюдать за ее профилем, вырисовывающимся в неверном освещении класса. Задержался на пряди волос, спадающей на плечо, на лучах послеобеденного солнца, пробивающихся из-за занавески окна и играющих на ее лице. Он наклонился чуть ближе к ней и снова заговорил — тихо, вполголоса, словно продолжая их прерванный разговор:

— Ты и правда пытаешься очистить разум… или просто хочешь, чтобы Снейп считал тебя примерной ученицей? — произнес он тихо, с легкой усмешкой в голосе, бросая на нее веселый, чуть лукавый взгляд.

[newDice=1:6:0:]

Отредактировано Draco Malfoy (27.02.25 23:38)

Петиция отчего-то не заполнялась и ответ хаффлпаффского бойфренда его кузины и вовсе не понравился гриффиндорцу. Гарланд почувствовал, как его брови подозрительно высоко поднимаются вверх, выражая весь спектр эмоций – от раздражения до легкой паники за судьбу системы образования. Впрочем, едва он открыл рот, как О'Брайен продолжил. И то, что он сказал, было мягко говоря, возмутительным.

– О'Брайен, если твой критерий успешно проведенных лет в Хогвартсе – это укусы непонятных существ и схватки с представителями местной фауны, то, боюсь, наша образовательная программа нуждается в серьезных реформах. – С укоризной пробурчал Крис, отводя взгляд, словно ожидал от парня своей кузины большего. – И вообще, ты мне это к чему? Чтобы я тоже попытался вступить в неравный бой с топеройками ради доказательства своего жизненного опыта?

Крис даже закончил свою речь возмущенным кивком, окончательно решив, что в Хогвартсе нужно провести не только сбор подписей, а самую настоящую кампанию о том, что с Запретными лесами покончено.

Теперь только Скучные! Здесь и сейчас.

А вот слова Кэти оказались неожиданным поворотом из-за чего Крис едва не подавился. Он не то чтобы считал себя уродливым, в конце концов, он старался выглядеть опрятно, аккуратно завязывал галстук, следил за тем, чтобы мантия сидела ровно. Но красавчиком? Ему самому было сложно принять эту правду, хотя зеркало и взгляды девчонок подтверждали эту теорию. Впрочем, стоило им узнать этого старосту лучше, как внезапно они бежали прочь, ведь Крис никак не походил на "запретного", скорее на очень "скучного". Вот вам и доказательства его теории на лицо!

Крис Гарланд был рожден, что бы сделать Запретный лес Скучным и теперь его не остановит никто. И ничто.

– Эм... спасибо за комплимент, Кэти.– Выдавил неловко гриффиндорец, стараясь сохранять невозмутимый вид, но при этом отчаянно пытаясь спрятать легкий румянец. Судя по довольному лицу Белл, ее вера в семейную гениальность была непоколебима, и Гарланд решил оставить этот вопрос без дальнейших дискуссий.

Зато была другая проблема – Кормак и его любовь к физической форме, к которому он тихо обратился, дождавшись момента, когда остальные увлеклись обсуждением урока, ведь испытывать Снейпа не хотелось никому.

– Кормак, скажи мне честно, зачем тебе все эти тренировки? Ну вот правда, какая практическая польза? Ты, конечно, сможешь эффектно отбить квоффл руками, ногами или мышцами других частей тела, может быть, даже впечатлить этим кого-то, но сейчас ты сидишь в классе, где речь идет о ментальной защите. Не о спринте, не о приседаниях с гантелями, а о магическом самоконтроле. И знаешь, что-то мне подсказывает, что в случае с легиллименцией твои мускулы никак не помогут. И мне тоже. К тому же, у меня и так их нет.

Ответ Кормака Гарланд ожидал с интересом, но времени на длинные обсуждения не оставалось – нужно было очищать разум. И если соседу по комнате еще можно было что-то посоветовать, то самому Крису явно не помешал бы хороший совет.

Потому что очищать разум ему удавалось из рук вон плохо.

[newDice=1:6:0:первый стандартный дайс]

Отредактировано Christopher Garland (28.02.25 19:07)

Палочка Снейпа направлена прямо на него, и нет ни секунды, чтобы подготовиться, ни мгновения, чтобы закрыться, ни единого шанса на сопротивление. Магия хлещет сквозь его разум ледяным потоком, разрывая защитные слои, неумолимо пробираясь в самую суть.

И вот оно.

Голос матери звучит будто сквозь толстое стекло, но каждый ее упрек, каждый слог как острые осколки, впивающиеся в сознание.

— Ты разрушил нашу семью.

Она пьяна. Не настолько, чтобы не понимать, что говорит, но достаточно, чтобы позволить себе сказать все, что давно гнило внутри. В глазах - ярость, боль, горечь, смесь обиды и презрения.

— Ты такой же, как он. Ты - предатель.

Гарланд слышит свой собственный голос, слабый, срывающийся, нелепо оправдывающийся, но в ответ только ее безжалостный вой, наполненный горечью.

— Я в тебе разочарована. Ты знал? Ты, которого я всегда считала лучшим, сильным, умным... О, Кристофер, ты и твой отец ничем не отличаетесь. Оба связались с этой дрянью Долиш, оба плевать хотели на свою семью. Оба предали меня.

От этого имени внутри все переворачивается. Это уже не просто боль — это раскаленное железо, приложенное к внутренностям. И сердцу, которое болит о потерянном.

— Теперь и брат твой будет тебя ненавидеть. Ты сломал все, Крис. Ты разочаровал меня. Я больше никогда не смогу тебе доверять.

Он хочет что-то сказать, хочет схватить ее за руку, хочет... Но мать отворачивается, словно ему здесь больше не место.

И вот он остается в этом кромешном аду в одиночестве.

Тьма сжимается и разрывается. Кристофер снова в классе, и он сидит, тяжело дыша, уставившись в пол. В ушах шумит, пальцы дрожат, но лицо - маска. Он не смотрит ни на кого, потому что если встретится взглядом с кем-то, то почувствует себя еще большим предателем за то, что посмел вынести сор из избы.

Пусть даже мысленно.

[newDice=1:10:0:дайс на воспоминание]

Отредактировано Christopher Garland (28.02.25 20:17)

Собираясь на этот урок, Эмбер даже не предполагала, что столь сложный вопрос, посвященный основам окклюменции, они будут изучать вот так — пялясь в свои пергаменты, пытаясь найти ответы на вопросы, которых априори не было и, наверное, не могло быть в их головах. Отсутствие четких указаний от профессора, размытые формулировки, рекомендации самостоятельно додуматься и прийти к решению столь нетривиальной задачи. Был ли вообще смысл в таких уроках? Или же это просто такой изощренный способ ткнуть их носом в тот факт, что окклюменция — это навык, доступный лишь избранному меньшинству? Возможно ли им овладеть или это что-то, с чем нужно просто родиться? И если умение закрывать свой разум от вторжения важно — почему профессор даже не пытается им помочь?

Поток ее невеселых размышлений прервал шепот Чарльза. Он едва склонился к ее плечу, но его близость всегда ощущалась по-особенному. Эмбер вновь ощутила, как по коже побежали мурашки, но в этот раз это ощущалось совсем иначе. Рукава ее школьной блузки сегодня были подвернуты, и она поспешила как-то ненавязчиво занять руки, чтобы не выдать свою реакцию. Казалось, сердце пропустило один удар, а после лицо окатила волна тепла. Наверняка еще и на щеках появился этот дурацкий румянец, который каждый раз выдавал ее смущение. Она попыталась поправить выбившуюся прядь волос и заправила ее за ухо той же рукой, которой держала перо. Оставшиеся на пере чернила оставили на пергаменте небольшую россыпь брызг от ее неловкого движения. Едва заметно повернувшись к Чарльзу, Эмбер мягко улыбнулась и прошептала:

[indent]  — Ты же знаешь, что это просто глупые закорючки, — и, увидев смешинку в глазах парня, добавила, улыбнувшись чуть шире. — Впрочем, может быть, если написать их прямо на лбу, они и сработают. Хочешь попробуем прямо сейчас? — для пущей убедительности она деловито опустила перо в чернильницу и сделала вид, что готова исполнить свою угрозу сию же секунду.

Профессор вновь привлек внимание студентов. Он говорил медленно и вкрадчиво. То, с какой интонацией он произнес слово «любой», заставило ее съежиться и почувствовать себя какой-то уж совсем беспомощной. Наверное, потому, что Эмбер не считала себя относящимся к тем, кто может читать мысли. Может, если только Чарльза — Ноэль мимолетно стрельнула в его сторону глазами, и то она бы не была в этом так уверена.

Услышав очередное «простое» задание профессора, гриффиндорка выпрямилась на стуле и в попытке не думать уставилась прямо перед собой. Как можно не думать? Может, стоит и вовсе закрыть глаза? Но делать этого прямо посреди класса она не собиралась. Тем более что Снейп уже приближался к их столу. Впрочем, до них он не дошел, выбрав в качестве своей жертвы Кристофера. Эмбер, нервничая, забарабанила пальцами по столешнице, прекрасно понимая, что выдает себя и свою неспособность успокоиться и очистить свой разум с потрохами.

Нужно было взять себя в руки. Сделав глубокий вдох и усилием воли заставив себя успокоиться или хотя бы изобразить спокойствие, она сжала руки в замок, положив их перед собой. Ее взгляд остановился на написанной на полях ее тетради рунической вязи, и Ноэль решила, что, возможно, стоит сосредоточиться именно на ней. «Турисаз — Тейваз — Турисаз». В конце концов, прямое назначение этой рунической формулы — это защита, так почему бы не защитить свой разум именно таким способом?

[indent] «Турисаз — Тейваз — Турисаз».

Монотонное повторение и правда успокаивало, отвлекало. Это всяко было лучше, чем пялиться по сторонам, наблюдая за хаотичными попытками однокурсников… Как Снейп это назвал? Не думать.

Снова тихое движение справа и тихий шепот, вырывающий из собственноручно созданного вакуума. Эмбер повернулась к Чарльзу. Он лукаво улыбается, и его улыбка кажется ей невероятно притягательной. Его насмешка вовсе не злая, а тон его голоса кажется ей заговорщицким, и она вновь пытается отшутиться:

[indent] — Так заметно? Конечно же, второе, — она поправляет воротничок блузки и затягивает красно-золотой галстук чуть туже. — Ты же знаешь, гриффиндорцы всегда славились тем, что оказывались в любимчиках профессора Снейпа. Я не могу нарушать эту великую традицию, — закончив свою насмешливо-пафосную тираду, она вновь ослабила галстук и едва заметным движением размяла затекшую шею. Да уж, если профессор и правда хотел их чему-то научить, ему стоило дать им более конкретные инструкции.

[newDice=1:6:0:Очистить разум?]

Отредактировано Ella Wilkins (01.03.25 22:56)

    Именно поэтому они и друзья - оба прекрасно понимают идеальное сочетание чтения с поеданием вкусного, но все таки в библиотеке книг было намного больше, поэтому рейвенкловцу чаще приходилось отказывать одной из движущих сил и оставаться в царстве мадам Пинс. Хаффлпаффцы вообще лучше всех в школе понимают студентов из самой высокой башни или приземляют их витание в облаках, конечно, Джейми никогда не выскажет этот сопливый бред, но дружбе он очень благодарен.

    - Экзамены же, - поясняет он свое стремление оказаться поближе к профессору, правда, его выбор места за слизеринками не дает и шанса этому слову быть услышанным и хоть немного убедительным. И говорит слишком легко, словно о моросящем за окном дожде, на который на случай прогулки стоит обратить внимание и накинуть капюшон на голову, но особенного дискомфорта он никогда не сможет вызвать. Об экзаменах Джейми впрочем все же беспокоится, от них слишком много зависит, если ничего не получится, так и застрянет парень на работе коллектора до определенного момента, потому что эта работа слишком зависит от умения остановиться в определенный момент и банального везения.

    - Ничего не задумал, - он улыбается в ответ Бекс, вскидывая брови, не представляя, что в его виде может быть загадочного, кроме наличия секретов и от близких друзей. Арнклифф никогда не лезла в его историю с лишними вопросами, сложно было и представить, чтобы она вдруг повернулась с внимательным взглядом и обронила что-то в стиле "Джейме, почему ты ничего не рассказываешь о семье? О каникулах? Расскажи мне, Джейме, всё!" Ничего подобного. - А ты? - возвращает ей вопрос с коротким хитрым прищуром.

    Маленькая прохладная ладонь Меган на его лице не отзывается никакими чувствами, хотя казалось взгляд друга на них двоих был почти вопросительным. Но нет. Отношения с Ровсток не мог объяснить для себя и сам Уокер, не мог даже вспомнить начал он обращать на девушку особенное внимание до появления у себя её проклятого браслета или уже после, может быть просто на всю жизнь на нем останется отпечаток проклятья, требующего искать её среди толпы, следовать за ней, случайно встретившись, присматриваться к её порой уставшему и слишком бледному лицу, как будто ему не всё равно. Не все равно, но Меган Ровсток - это не его история.

    Он обращает внимание на щеку девушки, безвкусно украшенную лиловым с желтоватыми границами синяком, хочет было уточнить о причинах... наверняка его не касающиеся, скрытые в лесах вышеупомянутой страны, но осудить их он может себе позволить. И ловит на себе взгляды Селины, вытряхивающие из его головы все лишнее - буквально всё, не остается ни единой мысли, только чувства, только восхищение её тонкими чертами лица, рассмотренными им вблизи на каникулах, только желание снова оказаться ближе, не быть забытым, оставленным позади, как нечто отслужившее свое и больше не нужное.

    Отвлекается на движение Меган в их сторону - на парте появляется конфетка, словно специально предназначенная не рейвенкловцу, история крайне знакомая и больше не волнующая его так же, как дело обстояло с невинным флиртом на одном из прошлых занятий защиты от темных искусств. Не задаваясь вопросом "а где же для него?", не давая себя больше дразнить, Джейми все же усмехается, когда слышит это от Селины, выглядит это правда как ответ на вопрос про грязные мыслишки.

    Почему они вдруг заинтересовали Меган?

    - Мои мысли чисты, - с улыбкой отвечает, делая едва заметную паузу перед продолжением этого предложения, - как после душа, - и наблюдает за реакцией слизеринок, наконец, соображая, что идея держать в секрете все произошедшее на каникулах может не касаться одной лучшей подруги старосты школы. Осталось только понять, насколько откровенно они могут позволить себе разговаривать. Отвернувшись, Селина произносит неожиданно серьезно, даже не вызывая никаких сомнений, что она обращается сейчас к Джейми.

    - И вот ты их немного испачкала, - произносит в ответ задумчиво с улыбкой, думая, что свои мысли профессору он точно не хотел бы открывать, потому что сразу же после этого в его голове стала крутиться исключительно Мур в одном крохотном полотенце, сгибающая ножку в коленке, потому что это полотенце то слишком сползает вниз, то слишком подтягивается наверх. Он может гордиться собой - это не самое страшное, о чем парень мог подумать, но в то же время слишком личное.

    Рикетт отвечает про удар бладжером по легиллименту так, как будто бы у них в классе это не один человек - в длинной черной мантии рассуждающий, что прочитать мысли всех вообще не сложно, и прохаживающимся по классу, как будто бы эти мысли прямо сейчас читает. Представить последствия этого удара легко, Джейми усмехается - на одной из игр Снейп даже был судьей, но никто не рискнул замахнуться битой в его сторону, хотя обсуждали во всех красках.

    - Мы можем все выйти, оставив тебе индивидуальные занятия, - усмехается, - только если поклянешься, что у тебя нет с собой биты и бладжера.

    Очистить разум. Отбросить эмоции.

    Или поступить ровно наоборот, снова глядя прямо на Селину Мур, думая о Селине Мур, чувствуя себя неисправимо и так неудачно влюбленным в Селину Мур, которая то и дело поворачивается в его сторону, но никак не комментирующая свое исчезновение рано утром из его квартиры.

[newDice=1:6:0:]

Отредактировано Jamie Walker (01.03.25 18:37)

У Беллы ситуация все же обстроит получше, чем у него, она даже умудряется набросать целых три пункта против того одного, что осилил Джейк, явно думающий не о теме занятия, а о том, как бы потехничнее вдруг оказаться не на уроке, а где-нибудь...не на нем. Он ловит себя на мысли, что совершенно не заметил, когда общество юной Фиттлворт стало не тяготящим его нелюдимую и необщительную натуру, а наоборот, столь для него желанным. Когда же это конкретно это произошло, может быть, тогда, в одном заброшенном коридоре, или все-таки уже позже, приближая его к заветному исцелению?

- Было бы неплохо, - согласился Джейк, краем глаза наблюдая за попытками Фоули спрятаться под парту. Совсем кукухой поехал, бедняга. Грешным делом раздумывая, не пнуть ли ему прицельно тушку Салли под партой, чтобы тот, наконец, вылез обратно и принял вид благопристойный, Джейк почти пропустил момент, когда Снейп в своей ужасающе развевающейся мантии оказался возле их ряда.

[newDice=1:10:0:пытаемся защититься]

Джейк никогда не думал, что может стать объектом интереса со стороны профессора Снейпа. Старший из близнецов Фарли был ужасающе, до тошноты скучен - он не был гриффиндорцем (а всем известна исключительная страсть декана к представителям сего факультета), не был Поттером (это тоже ни для кого ни новость) и не был одним из тех, кто на его уроках постоянно взрывал котлы (только лабораторию один раз, но это можно не считать). Словом, самого себя Джейк Фарли считал предметом для изучения неинтересным, и по всем его подсчетам профессор Снейп должен был выбрать для своих экзекуций кого-то более подходящего, да хотя бы того же Фоули.

И тем не менее, несмотря на внезапность атаки, старший из близнцов Фарли не растерялся, сказывался опыт тренировок в аврорате. Когда на мозг начало давить, словно кто-то пытался рукой сжать его разум в кулак, дабы тот лопнул перезревшим фруктом, обнажая свое непритязательное нутро, Джейку пришлось приложить все свои усилия, чтобы защититься от чужого вмешательства.

Но все же куда ему, школьнику, пусть и старшекурснику, пусть и без пяти минут стажеру аврората, тягаться со столь искуссным магом, как Снейп, явно питающего некоторую нежность к Темным Искусствам. Фарли встретил взгляд профессора, стоически выдерживая его натиск, но против воли в голове стали всплывать события почти тринадцатилетней давности, которые он помнил смутно, словно бы наблюдал за собой со стороны, из-за угла. За давностью лет подробности стерлись, что-то дорисовало воображение, черты оказались смазаны, но Джейк прекрасно помнил саму горечь потери после осознания, что мать больше никогда не поднимется с этой кровати, а на зеркала в доме надолго опустятся черные вуали.

Это не то, что он хотел бы вспоминать. Это не то, что хотелось бы показывать посторонним людям. Но это то, что можно с той же легкостью запрятать обратно в недра памяти, не доставая оттуда еще столько же много лет.

Отредактировано Jake Farley (01.03.25 23:29)

— Было бы неплохо, - соглашается Джейк с сестрой. Белла замечает, как рассеянно взгляд брата бродит по классу, цепляясь то за одного ученика, то за другого. Будто урок для парня - просто прикрытие. Мысленно он совсем в другом месте.

Девушке не хочется лезть к нему с расспросами; не хочется навязываться; мешать и отвлекать своими вопросами. Поэтому она возвращается к своему плану по защите разума, краем глаза подмечая движения профессора в из сторону.
[newDice=1:6:0:пупупуум]

Задание было простым. Очистить разум. Но как только Белла намеревается сделать это - в голову наоборот лезет все и сразу. Воспоминания об Америке картинками всплывают в голове так ярко, что на них очень легко отвлечься.

Отредактировано Bella Farley (02.03.25 14:29)

От слов Софи загонщица задумывается, есть ли у неё воспоминания, которые она хотела бы скрыть от остальных? Относительно, от преподавательского состава ей есть что скрывать - несколько стычек с другими учениками, рассуждения о бессмысленности части домашних заданий и может быть даже предметов, от некоторых людей стоило бы скрыть свои мысли, потому что это будет слишком сильным аргументом в споре против неё. Неоспоримым. Практически.

- Мысли читать все таки нечестно, - пожимает плечами, рассуждать ей о честности иногда слишком сложно, про неё часто говорят, что страницу по игре в квиддич на тему негласных правил поведения на поле по ударам она не окинула и взглядом. И зачем, если многие команды словно специально вырывают её из руководства в начале каждого игрового сезона иногда вместе со списком ответственности каждого игрока типа вот охотник или вратарь не должен перехватывать биту у загонщика ради создания эффекта неожиданности. Она бы свою никому не отдала. - На соревнования не должны тогда допускать легилиментов, что ли, если их можно выявлять, - почему-то ирландка сомневается, что они признаются в своих способностях.

Иначе зачем учиться читать мысли.

- Обычно мне говорят не говорить слишком прямо, - усмехается.

Олли она прямо говорила, что он облажался в первом матче, этого делать по мнению большинства нельзя, стоило сказать, что не повезло, а во втором признать, что против "Молнии" нет приема. Им очень не хватает одного такого мистера Малфоя, который обеспечит хотя бы одного ловца хорошей метлой, а может быть кого-нибудь другого... кто там дарил все метлы Поттеру?

По крайней мере в третьем матче она может ничего не говорить.

И все будут счастливы.

Можно в принципе даже уже не играть, просто полетать в свое удовольствие как на тренировке... можно было бы, если бы тренировки сейчас приносили ирландке удовольствие.

- Не думать? Легко, - уставилась девушка прямо в макушку сидящему перед ней Чарльзу почти на десять секунд, прежде чем ей не наскучило это дело, потому что какой вообще смысл сидеть и не думать. - На пробежке легко не думается, когда мимо тебя летает бладжер, во время дуэли, не думать - легко, а чем мы здесь сейчас занимаемся?

Бессмыслица какая-то с профессором во главе, прохаживающимся по классу как будто бы это имеет какой-то смысл. Чего он ходит?

Пу-пу-пу.

Не удержавшись Макс коротко смеется, опускаясь к парте и касаясь её лбом. Она на несколько секунд очистила разум - и хватит, потому что как это работает вообще непонятно, не думать никогда, опасаясь появления около тебя умеющего читать мысли волшебника?

- И что дальше? План такой, что мы обламываем легилимента, потому что ни о чем не думаем? Он умирает от скуки? Разочаруется в своих способностях? - тихо произносит, повернув голову к рейвенкловке.

[newDice=1:6:0:]

Отредактировано Maxine O'Flaherty (02.03.25 16:51)

Всего один поворот головы, и в горле замирает вскрик, по полу, словно бусины с порванного колье, сыплются маленькие цветные конфеты. Меган поднимает глаза от черной, запахнутой под самое горло мантии и даже не успевает пискнуть тривиального «извините», когда холодные, колкие зрачки шевелятся под самым ее нутром. Выворачивают его до дурноты, она подносит к губам ладони, и кончики пальцев ощущаются обжигающе-ледяным пламенем. Синим и безупречно красивым.

В голове мелькает глупая мысль, что так могли бы убивать мертвые драконы, но и она перечеркивает все остальное. Ровсток возвращается в недавнее прошлое, которое, подобно проржавевшему орудию пыток, готово мучить ее снова и снова.

Она ступает по скользкому кафелю, замирает у большого, мутного зеркала, меченного отпечатками чужих рук, видит в его отражении бледную, испуганную девушку с бегающим взглядом, прикрывает веки и старается надышаться. Успокоиться.

Но неизменно, всегда слышит за спиной приглушенные шаги.

- Вы так долго не возвращались, я уж было решил, что Вы собираетесь сбежать.

Как ей в лицо направляют волшебную палочку, а рот насмешливо кривится в беззвучном «Остолбеней», Меган не помнит.

Просыпается, когда темно, не знает, сколько прошло времени и где она находится, жива ли еще или это такая извращенная версия всеми известного чистилища. Мэг не верит ни в Бога, ни в Дьявола, если честно, она и в себя-то не верит.

Лопатки холодеют от прикосновения к стылому полу, Ровсток ногтями царапает крошащийся от старости камень, глаза постепенно привыкают к облепившей ее тело черноте. Тот же самый голос, бархатный, убаюкивающий баритон, который мог бы принадлежать принявшему человеческий облик коту, режет слух, оказываясь слишком, непозволительно близко. Мэгги вздрагивает и с трудом может пошевелиться. Зато он - вполне, слизеринка чувствует его настойчивые, почти смешливые касания под своим тяжелым платьем.

Столько крови, Мерлин, целые реки, и сводящая с ума вонь, смесь металла и сладкой гнили, но тошнит Ровсток не поэтому.

В ушах скрежещет угасающий старушачий хохот.

Она бредет, по колено увязая в снегу, вьюга, беснующаяся на открытом пространстве, сбивает с ног. Меган замечает впереди высокие кованые ворота с массивными навершиями и бежит, не разбирая дороги, пока не утыкается в прутья надсадно вздымающейся грудью.

Она зажмуривается, стискивает подол юбки, отчего остатки конфет стучат по полу оглушительными, как пальба, ударами. Профессор Снейп, кажется, уже давно миновал их ряд, а Мэг, вся сжавшаяся, будто выбежала на мороз в одной шифоновой блузке, утыкается взглядом в собственные колени и пытается совладать с бешено колотящимся сердем. Надеется, что никто не заметит, не обратит внимания на ее неладное состояние и молча стискивает зубы, снова оборачиваясь на декана. Все ли он видел? И хотела ли она вспоминать, если ни на минуту не забывала?

[newDice=1:10:0:узнаем степень беличьей ловли]

Отредактировано Megan Rowstock (02.03.25 18:12)