tease me ^{дразни меня}
귓가에서 please me ^{шепчи на ухо, угождай мне}
do you think i'm crazy? ^{думаешь, я сумасшедшая?}

Время до рассвета — лучшее время для тех, кто умеет его использовать.

Когда стены ещё дышат сном, а тени тянутся длиннее, чем должны, когда даже призраки не торопятся бродить по замку — вот тогда можно быть собой. Вот тогда можно работать, пока другие уверены, что ты просто лентяйка, праздно шатающаяся по Хогвартсу без цели и амбиций.

Ну и пускай.

У луны есть свой закон - светить для тех, кто действует в темноте. А у Мун есть свой план.

Шаг первый: проснуться до того, как мир вспомнит, что ты существуешь.
Лилит открыла глаза незадолго до рассвета - как и всегда по выходным.
Прохладный воздух подземной спальни покалывал кожу, но и она не двигалась сразу — просто лежала, прислушиваясь к замку, к едва слышному дыханию соседок.

Кто-то ворочался во сне.
Кто-то, возможно, видел родной дом.
Кто-то — поцелуи в коридорах или предстоящие экзамены.

Сны были роскошью.
Она их не запоминала. Это всего лишь сны - бессмысленный мусор.

어느새 나를 덮쳐 와 ^{внезапно меня накроет волной осознания}
나를 구원해 줄 sweetest melody ^{сладчайшей знакомой мелодией, способной освободить}

Шаг второй: не разбудить никого, кто решит, что ты лезешь в неприятности.
Тонкие пальцы раздвинули створки сундука — тихо, почти беззвучно.
Свитки с древними рунами, отправленные матерью. Крохотные бумажные талисманы с каллиграфией, которую почти никто в этом замке не смог бы прочесть. Коробочки с чаем — не хогвартсовской дрянью, а настоящим, горьковато-сладким, пахнущим детством.

Хогвартс никогда не был её домом, но в этой тишине он был тем, чем она позволяла ему быть: местом, где можно было перевести дыхание. Сном. Сны - мусор?

무질서한 내 머릿속이 ^{в беспорядке моей головы}
시끄럽기만 하던 세상이 ^{в твоём мире, который казался лишь шумом}

Шаг третий: оставаться вне поля зрения.
Лили прижалась к холодному камню, выбирая маршрут.
Она могла остаться в гостиной, спрятаться за гобеленами, но тогда риск был выше.
Лучше подземелья. Лучше идти, зная, где половицы скрипят, где можно исчезнуть в тени, прежде чем тебя заметят.

Хоп
Каблук медленно опустился на знакомую плиту, обходя знакомую трещину в камне.

Её дыхание было ровным.
Её движения — расслабленными.

Она не спешила.

말이 되게 만들어 놔 ^{начинает обретаться смысл}
불완전함 made for perfect xymphony ^{несовершенство, созданное для идеальной симфонии}

Шаг четвёртый: доводить до совершенства то, о чём другие никогда не узнают
Флитвик поставил ей "О" за последнее эссе по заклинаниям.
Да, Флитвик! Ещё и отчитал перед всеми - в своей не особо грозной манере.

Кто-то в классе хихикнул.
Кто-то посмотрел с жалостью.
Кто-то, наверняка, подумал, что она совсем тупая.

Ну и пускай.

Никто не знал, сколько настоящих работ она написала не на английском, а на хангыле. Никто не знал, что она отвергала палочку — не из лени, а по заветам старших.
Нет, Ли-Лин - палочка нужна как костыль, лишь на первое время. Магия начинается внутри. Ты носишь силу под кожей, в дыхании и в жестах. Твоя воля — твой единственный инструмент

Она слышала это с детства.
Снова и снова. Как мантру. Как приказ.
И всё же… все они использовали палочки. Старшие. Наставники.

Если сила внутри, зачем даже им нужен этот "костыль"?

Она никогда не задавала этих вопросов вслух.
Конечно, настоящая магия не нуждается в латинских формулах и взмахах. Она жила в теле, в памяти, в тысячелетней традиции кланов.
Ей нельзя в этом сомневаться.

Слизеринская гостиная была особенно тёмной перед рассветом. На столе остались чужие учебники и смятые пергаменты, брошенные в спешке.

Шорох. Движение?

Лилит резко обернулась. Замерла.
Пусто. Только чуть дрогнувший край гобелена.
Слишком тихо, чтобы волноваться. Слишком знакомо, чтобы бояться.

Она выскользнула в коридор.

Подземелья Хогвартса были огромны — старые, пустые, дышащие каменной глубиной.
Сквозь арки, под арками, в обход лестниц, которые вели в тупики — она пришла туда, куда никто больше не заглядывал.
Старый чулан, забытый даже домовиками. Её убежище.
Её личная тишина.

Керосиновая лампа вспыхнула с первого щелчка.
Мун аккуратно разложила пергаменты, чернильницу, амулеты, потрёпанный фолиант.
Сегодня она отрабатывала магию стихий — пламя, волю, силу намерения.

И не ради пресловутых оценок - да пропади пропадом ваше дурацкое СОВ. Не будет она о нём волноваться.
Не будет, не будет, не будет.

Лилит села, медленно вытянула руку к горящей лампе.

Без палочки.
Без слов.
Только дыхание.
Только тонкое, почти неуловимое движение пальцев.

Вообрази тепло. Вообрази пульс.
Представь, как масло в лампе становится продолжением тебя.
Направь волю...

Раз — ничего.
Два — пламя дрогнуло.
Три — вспыхнуло чуть сильнее?

Кажется, огонь стал ярче.
Почти незаметно — но она почувствовала.
Связь.
Отклик.
Как будто кто-то на другом конце тишины едва заметно кивнул.
Это не игра воображения - у меня получается. Правда?
Получается, получается... конечно, получается...

Лилит выдохнула. Взяла перо. И начала писать отчёт — ровными строчками, как учили.
На своём языке. В своей системе.

Стихия огня: прогресс нестабилен, но появился отклик.
Ощущение соединения с источником — слабое, требует повторений.
Ментальный образ: расширяющийся жар. Масло — проводник.
Энергетический след — минимальный.
Костыль - не использовался.

Здесь всё должно быть по-честному.