Миллисента в классе одна из первых - на нее это не похоже. Нет, конечно, она всегда одна из первых и во всем, кроме того, что касается появления на уроках вовремя. Особенно в этом году. Но руны, пожалуй, исключение. Руны Милли любит, почти так же сильно, как Шелли и Байрона, Ли Ханта и Китса. В них всегда есть загадка, поэзия, они раскрывали свои тайны только избранным. А Милли считает себя избранной. Ей просто повезло обойтись без шрамов и не осиротеть в младенчестве.
У нее даже настроение сегодня приподнятое, что редко случалось с момента приезда в школу. Как-то в этом году все шло не так. Даже не так, как планировалось, а просто - не так.
Булстроуд разложила письменные принадлежности, стараясь не особо поглядывать по сторонам, чтобы лишний раз не раздражаться и не закатывать глаза. Сегодня ей хотелось сосредоточиться на переводе.
[newDice=2:20:0:Вжух]

Язык Древних Рун напоминал Фогарти программирование. Очень много всего непонятного, но найдя нужный шифр и обнаружив логику в написании алгоритма, можно придти к успеху. Больше всего в Хогвартсе Терренсу не хватало компьютеров. И пусть магия казалась весьма интересной и захватывающей, иногда просто хотелось поиграть в недавно вышедших "Червяков", за которыми Терри с пацанами из соседской округи провел всё лето.

- Фу! Чем это от тебя так разит? - Морщится Фогарти, чувствуя легкий шлейф перегара друга. Он неодобрительно машет головой, надеясь, что так запах быстрее пропадет и немного отсаживается от О’Коннора жалующегося на голову. Вот ведь болван, сам заливает себя отравой и после этого еще какие-то претензии предъявляет. Но каким бы Эйден не был болваном, он был его болваном, поэтому надо было терпеть. - Ты хоть помнишь какой сегодня год? А то выглядишь как доктор Эммет Браун, которого долбануло током и занесло куда-то далеко как в "Назад из будущего".

В последнее время О’Коннор сильно изменился. Терренс пытался его развлечь рассказами про новые аркады, фильмы, компьютерные игры и даже тостер, но тот будто бы с ума сошел, пытаясь утопить свою печаль в алкоголе, в котором Фогарти ничего не понимал. И надо бы об этом поговорить, но за парту впереди падает Шейла Брукс и у мальчишки привычно замирает дыхание. Шейлу невозможно не заметить, и хотя другие парни обычно высмеивают ее вид, Фогарти он почему-то кажется необычайно смелым, ярким, необычным, как и сама рейвенкловка.

Наверное, как только девушка встает, Терренс подскакивает и сам, хватая уже раннее взятый словарь и направляясь к парте учителя, чтобы заменить его.

- Мне попался с вырванными страницами. - На всякий случай он обьясняет то ли преподавателю, то ли девушке, меняя книгу на другую, пока Брукс рядом берет нужное и для себя. - Что за мода пошла вырывать страницы из учебников, ужас, правда? - Теперь уже Терри обращается напрямую к Шейле, желая завязать разговор, но не зная как это сделать правильно. Попробуй тут, когда она такая яркая и неземная, а ты обычный парень, который по ночам мечтает играть в компьютерные игры, но вместо этого делает домашку.

[newDice=2:20:0:полный вперед]

Растерянная белокурая девочка в отражении зеркала кажется попросту жалкой.

Эбби истерично вздергивает подбородок, шмыгая красным носом, и силится снова не разреветься (какой раз за утро?), но тщетно – злые непрошенные слезы скапливаются в уголках глаз, срываясь вниз по щекам, как птицы, падающие в полет с обрыва.

Она чувствует, как падает вслед за ними.

Плиссированная черная юбка, скрывающая острые коленки, становится короче на пятнадцать дюймов, когда Эбби упрямо взмахивает волшебной палочкой, до неприличия укорачивая школьную форму. На шестом курсе так делают многие девочки, на седьмом – и подавно, но такая длина, едва доходящая до середины бедра, противоречит всем принятым нормам в их чрезмерно чванливом обществе.

Ну и пусть. Ей плевать.

Эбби каждый день просыпается раньше всех в спальне – за полтора часа до завтрака, – чтобы чтобы красиво завить золотые кудри, незаметно подкрасить ресницы тушью и подчеркнуть губы вишневым блеском, который она без зазрения совести своровала у Меган Ровсток, пробравшись в спальню девочек-семикурсниц.

Если Меган заметит – ей не жить.

Все будущие выпускницы Слизерина красивы, будто сошли с картины – белокурая Селина Мур, гордо носящая звание старосты школы, завораживает своей холодной статью, черноволосая как смоль Меган Ровсток одним взглядом на себя заставляет душу заледенеть, а царственная Диана Картер сражает наповал каждого, кто осмелится поднять на нее свой взор.

На фоне них Эббигейл чувствует себя крошечной лопоухой мышкой ростом с наперсток, невзрачной дурнушкой, курам на смех выбравшейся из своей норы.

Поэтому ей приходится исхитряться, чтобы хоть как-то выделиться из толпы.

Поэтому за завтраком она съедает ровно две ложки тошнотворной овсянки, чтобы перебить до обеда голод – таким как она нельзя толстеть.

Ненадолго застывая в проходе, Эбби суматошно выбирает, куда приземлиться, привычно выискивая среди однокурсников причину всех своих бед. Она находит его достаточно быстро – темноволосая вихрастая макушка притягивает к себе ее взгляд, словно магнит, вызывая мгновенное узнавания даже со спины и издалека.

Как же глубоко она влипла.

– Здравствуй, Тео, – Эбби улыбается краешком губ, не спрашивая разрешения, чтобы сесть рядом с Ноттом, и стыдливо прячет от его внимательных глаз свои – серо-голубые, с многозначительной вязью полопавшихся от долгих рыданий сосудов.

Нотт внимательный – все равно заметит.

Убедившись, что он не смотрит, Эбби скользит взглядом по по его гладкому лицу, задумчиво закусив нижнюю губу. Несмотря на то, что красивых мальчиков в школе, как ей кажется, гораздо меньше, чем девочек, Нотт, несомненно, входит в их число – у него идеальная бледная кожа и пронзительный, умный взгляд.

Почему не он, – в очередной раз с сожалением думает Эбби, переводя взгляд на того, другого, – почему ты.

– Чарли, – она поворачивается назад, безуспешно пытаясь привлечь внимание слизеринца, который даже не замечает ее появления, слишком увлеченный жаркой беседой. Приходится, заламывая руки под партой, позвать еще раз – громче, настырней. Когда он нарочито-медленно поворачивается – недовольный, что его прервали, – взгляд жестоких карих глаз меняется с раздраженного на удивленный.

Будто он не ожидал, что после такой выходки она вообще будет с ним разговаривать.

Будто думал, что у Эббигейл Пью есть гордость.

– Привет, – просто говорит Эбби, небрежно и будто бы невзначай поворачивая в его сторону призывно оголенные ноги, касаясь своим коленом бедра Нотта. – Как спалось?

Давай останемся друзьями, – читается между строк, – давай сделаем вид, что ничего не было, и начнем сначала.

Она сделает что угодно, чтобы он остался рядом. Что угодно, лишь бы не упускать его из виду.

Наивная Эбигейл верит, что у нее все еще есть шанс.

Когда урок начинается – ненавистные Древние Руны, слишком сложные для ее невзрачного ума – Эбби снова поворачивается к Тео, игриво накручивая на палец завязанный над виском хвостик.

– Передай мне пергамент, пожалуйста, – она робко дотрагивается до его локтя и беззащитно улыбается, гадая, смотрит ли сейчас на них Чарли. – Прекрасно выглядишь, кстати, – Эбби одобрительно осматривает Теодора снизу вверх. – Новая прическа, или мне показалось? 

Что ей точно не кажется, так это отталкивающая мрачность во взгляде Нотта, вызывающая у Эбби мурашки.

– Отца не освободили? – Она интимно наклоняется почти к самому уху Тео, чтобы их никто не услышал, и напускает на себя озабоченный чужой драмой вид.

На самом деле Эбби глубоко плевать, что там с его отцом. Она просто пользуется возможностью привлечь внимание Чарли, сидящего позади, вызвать в мальчишке ревность, распахнуть его слепо закрытые глаза, чтобы он наконец-то увидел, что потерял.

И что еще может вернуть назад.

[newDice=2:20:0:]

Отредактировано Benjamin Urquhart (26.10.22 10:48)

- Вишенкой или абсентом? - Непонимающе хлопает ресницами О’Коннор, припоминая все те вкусы, которые ему попадались несколько дней назад. - Вообще-то это новый парфюм. Мать прислала. «Армани», кажется. Вот пиджаки у них классные, приталенные, стоят, как одна четвёртая Бентли, но мне ли жаловаться. Эйден полусонным взглядом окидывает каждого входящего, все ещё надеясь, что к Помфри идти клянчить болеутоляющее не придётся. - О, Вандер, дружище, у меня было к тебе какое-то дело…, - кажется, умственные способности О’Коннору тоже задело, - черт, вспомню, скажу, не бери в голову.

Так повелось, что родители О’Коннору не пишут. Считают это ещё той ересью и мракобесием, как и всю его эту школу вместе взятую. В Швейцарии бы ему училось куда проще, - щебечет матушка в очередной раз, выбирая золотые часы, которые Эйден все равно из чемодана вытащит. Но вчерашнее письмо от отца удивляет настолько, что ложка из тарелки с овсянкой делает в воздухе двойное сальто прежде, чем приземлиться на мантию к сидящему рядом Терренсу. Что же до содержания письма, то помимо упреков и подсчетов, сколько ещё Эйдену предстоит «голодать» без карманных денег, уходящих на «восстановление» побитой отцовской тачки, О’Коннор старший выражает крайнюю обеспокоенность тем, что сынуле пора бы взяться за ум и отчислиться.

Хах. Вот так просто. Отчислиться из Хогвартса. Смешно и… тошно.

- Господитыбожемой, весеннее обострение в сентябре на Слизерине? - Теперь ещё О’Коннора начинает мутить - он становится даже бледнее пергаментов с заданиями. Раньше, конечно, у него такой реакции эксклюзивные выпуски «Плейбоя» не вызывали, но раньше он и не тестил экспериментальное пиво в гриффиндорской башне.

Ну да ладно, каждый имеет право самовыражаться, как ему в голову стрельнет. Эйдену вот сейчас явно не до чужого комфорта, ему бы с самим собой справиться, а потому пальцы тянутся к галстуку, ослабляя узел-удавку. Вроде и дышится легче, но все равно что-то не то. Да и косые взгляды на себе ловит только так.

- Это сейчас что было? - Шепчет гриффиндорец, когда Фогарти наконец возвращается за стол. - Ты, - он направляет кончик пера в спину садящейся перед ним Брукс, - это как давно вообще?

Видать, обострение коснулось не только слизеринцев, а начало распространяться, как стихийное бедствие, затрагивая неокрепшие умы и будоража юношеские и девические гормоны. А О’Коннор все думал, что один такой на всю голову двинутый - как приятно осознавать, что в этой дурке он не один такой проклятый.

Но выбор друга, конечно, удивляет. Уж от Терренса он такой подставы ждал через годик так точно, когда он там поймет, что компьютерные женщины в играх - это слегка не то. Как и в журналах, впрочем.

- Она же квиддичистка, - шепчет гриффиндорец, склонившись в сторону Фогарти, - битой лицо разобьёт из-за твоих корявых подкатов, не боишься?

Отредактировано Aiden O`Connor (27.10.22 11:20)

   Отрывая взгляд от рваного почерка на пергаменте, слизеринка тут же сворачивает письмо и только после этого фокусируется на появлении перед собой друга посреди коридора, постепенно наполняющегося шумом обсуждающих предстоящие занятия учеников.

   - Привет, Шон, - улыбается, хотя взгляд её остается серьезным и на губах словно остается шепотом произнесенные последние строчки этого письма, что в настоящий момент скрывается во внутреннем кармане сумки, - завтрак уже закончился?

   Утренняя почта не дала ей возможности насладиться этим приемом пищи, слегка нахмурившись, девушка отвязала от лапки своей совы конверт, пробежалась взглядом по имени ассистента отца и, не срывая темно-синий сургуч с оттиском печати молодого чистокровного рода, поднялась со своего места. Среда - довольно необычное время для писем, посреди недели все уходят с головой в работу, накапливают списки дел и начинают осознавать прошедшие два очень вряд ли особенно продуктивных дня. Письмо ожидания её совершенно не оправдывает, в нем большая часть какой-то бессмысленной болтовни и не самый важный факт о прибывшем в страну роге ре-эма, ей кажется, стоит что-то прочитать между строк, но увы. Ничего не понятно. Интересовался ли Арктурус шифрами?

   - Не стоит опаздывать на руны, - остается достаточно времени добраться до кабинета, но то тут то там в коридоре появляются стайки учеников разных курсов, которые вряд ли не будут мешать им прокладывать путь в другую часть замка. - Ты справился с последним заданием? Я случайно опрокинула на свое целый пузырек чернил и переписывала, кажется, целую вечность, хорошо что делала заранее, - и сейчас выглядит вполне отдохнувшей, в отличие от некоторых.

   Несмотря на то, что старательно укладывающая локоны Эбигейл по утрам притворялась дромарогом в посудной лавке, хотя казалось бы на первый и второй, да и третий взгляды такая тихоня.

   Игнорируя по всем традициям гриффиндорцев, кроме пары человек - взгляд останавливается на легкой улыбке Олливандера по соседству с Грейнджер, в последнее время такой непривычной, ищет одну из близняшек Толипан, с которой стоило бы поделиться своими мыслями о некоторой запретной литературе, - девушка здоровается с теми, кого еще не видела с утра. И оборачивается к Шону с не заданным вопросом, что он думает на тему мест - ей совсем не принципиально, разве что лучше бы избегать приторно-сладкий аромат от Булстроуд, проникающий в их комнату сквозь едва заметные щели под дверью из соседней, да совсем не сладкий от гриффиндорца с запоминающейся улыбкой и... в принципе это всё.

   И проще всего привычно потянуть Шона к одной из свободных парт.
   Прямо за Гринграсс, если она, конечно, никуда не пересядет.

   - Не знаешь, Смит с кем-то встречается? - наклонившись к уху друга, благо в этом году отсутствует запрет приближения к лицам противоположного пола, шепотом интересуется, а после соображает насколько это прозвучало неконкретно. - Салли, - она рыженькая и симпатичная, если вдруг нет - это такое упущение, примерно как отсутствие дамы сердца у Пикса.

[newDice=2:20:0:я попозже напишу что беру задание хд]

Отредактировано Melinda Bobbin (30.10.22 20:54)

Древние Руны, пожалуй, были вторым любимым предметом Бхатии после Зельеварения. Их загадочные шифры и непостижимые тайны не могли не манить к себе слизеринку, поэтому на этот урок она шла в приподнятом настроении, как и всегда.
Нет, её настроение в последнее время не портил даже внушительный объём домашних заданий, которые в этом году, к слову сказать, стали значительно сложнее.
Вот только Малфой.... Кинжал твёрдо решила, что с ним нужно поговорить. Однако, что сказать - девушка и сама пока ещё не знала. Как же это тяжело - быть влюблённой....

Когда слизеринка заходила в класс, к ней тут же подошла одна из близняшек Толипан, предложив сесть вместе. Бхатия сразу согласилась. Она и забыла, что Эрика тоже посещает этот предмет.
Кинжал дружила с ней не хуже, чем с Элис. Ведь и она, и её сестра умеют быть отличными подругами, а дружбу слизеринка очень ценила.... В отличии, от некоторых личностей....
Так, лучше не думать о Гринграсс. Да и зачем о ней вообще думать? Главное только, чтобы её дружба с Драко не переросла в нечто большее.

- Эрика... - Бхатия вполголоса обратилась к подруге. - Не одолжишь мне перо? Кажется, я забыла свои....

[newDice=2:20:0:дайсы]

Теодор никогда не стремился быть первым. До сей поры эту роль превосходно играл Драко – безупречный наследник уважаемого магического рода Британии, натуральный блондин, воспитанный в лучших традициях чистокровок в хрен пойми каком поколении. Даже забавно, что теперь они снова в одной лодке.

Какое амплуа вынуждены носить Нотт и Малфой после нашумевших событий в Министерстве Магии? Что волшебное сообщество в состоянии предложить детям Пожирателей Смерти, кроме всеобщего презрения?

Со стороны может показаться, будто Тео сидит в кабинете Древних рун с глубокой ночи, натянутый, как струна, с извечно идеальной осанкой и по линеечке разложенными учебниками. Равнодушный стальной взгляд светло-серых глаз резко контрастирует с прямыми темными волосами, красиво уложенными по последней моде, обращается к то и дело хлопающей тяжелой двери. Ленивой внимательности не хватает лишь на вплывающую в аудиторию, словно разукрашенная сказочная птица, Эбби Пью. Нотт даже не поворачивает головы, только по нервно двинувшимся радужкам можно понять, что он заметил появление однокурсницы, неожиданно опустившейся за одну с ним парту. О, Салазар.

- Привет, - холодно отзывается слизеринец, откидываясь на спинку и наконец удосуживая девчонку более чутким взором, от которого не скрывается ни экстремально короткая юбка, ни льняные тугие кудри, ни аромат духов, тошнотворно закрадывающийся в чувствительный нос. – Ты меня, конечно, прости за откровенность, но… что ты на себя напялила? И отцепи эти ужасные заколки с волос, - он понижает голос, чтобы не позорить расфуфыренную Эбби на весь класс. – Тебе не идет.

Дурное настроение Теодора, кажется, реально потрогать руками. К тому же, если и существуют в мире вещи, которые раздражают его, вещи, способные опустить обычно спокойного, как ледяная статуя, Нотта до грубости, к ним, вне всяких сомнений, относятся глупые, безвкусные девицы.

К счастью, Пью почти сразу же теряет к нему всякий интерес, вполоборота разворачиваясь к демонстративно выпендривающемуся перед другой блондинкой Чарли. Как он вообще их всех различает?

Стройная ножка соседки словно ненароком задевает под столом его колено, когда та расцветает аля маков цвет и принимается щебетать, привлекая внимание Мачина к себе. Так, а можно его не втягивать в этот театр полнейшего абсурда?

Бровь Тео, саркастически выгнутая и спрятавшаяся под небрежно спадающей на лоб челкой, безмолвно демонстрирует приятелю все, что он думает о его безответственных любовных похождениях, а губы расчерчивает косая, злая ухмылка. Ходят неподтвержденные слухи, что у Нотта вовсе нет души - попробуй докажи обратное.

- Я не стану тебе подыгрывать, - опережает слизеринец, безэмоционально перехватывая тонкое запястье Эбигейл, но сжимая его несильно, чтобы не причинить ей боли. Кто бы что ни говорил, Теодор – настоящий джентльмен, сбившийся моральный компас которого, несомненно, настроен на то, чтобы не допускать рукоприкладства, особенно по отношению к прекрасной половине человечества. – Прекрати это немедленно, Эбби, не позорься.

Нотт глубоко вздыхает и с трудом сдерживает себя, чтобы не закатить глаза. Со стороны он создает стойкое впечатление человека, прекрасно осведомленного в собственной ледяной привлекательности, но совершенно не желающего этим пользоваться. Словно ему вполне достаточно персонального, нарциссического самолюбования.

- Пожалуйста, Эбби, - мальчишка безучастно пожимает плечами, встречаясь перекрещивающимися взглядами с Чарли, и протягивает Пью чистый лист пергамента. Импульсивно одергивает руку, чтобы не задеть ее теплую ладонь пальцами. – Новая, - односложно отвечает он на ее кокетливое наблюдение, поднимая голову и поглядывая на дурацкие, идущие врознь с любыми канонами женственности и зрелого изящества белокурые хвостики. – Нет, серьезно, сними этот кошмар.

А потом она справляется об его отце, и Тео нетерпеливо поворачивается к однокурснице, едва не сталкиваясь с той носами.
- С чего бы вдруг?

Он вспоминает минувшее лето, затворничество в фамильном особняке, ставшем еще более огромным и мрачным, чем прежде. Потерявший мать в раннем возрасте, теперь, когда отца посадили в Азкабан за пособничество Темному лорду, Теодор остается совсем один, в окружении раболепствующих домовиков, либо в компании время от времени навещающего поместье безответственного дяди. Именно поэтому он чувствует себя особенно взрослым. Именно поэтому его бесят нелепые, детские хвосты сидящей непозволительного близко Эбигейл.

Чарли же не теряет бегущих в бешеном ритме минут урока на пустую болтовню и вовсю флиртует со своей обворожительной собеседницей, делая убедительный вид, что бедняжка Пью совершенно его не волнует.

- Такие красивые ноги разве не грех показывать Снейпу? – после ареста отца отношение к декану у Нотта диаметрально скатилось в негативном направлении. Какого, простите, рожна, изворотливому зельевару раз за разом удается избежать наказания, в то время как остальные приверженцы Волдеморта вынуждены гнить в тюрьме? – Правда, Чарли, у Эбби потрясающие ноги? А какие волосы… - Тео беззастенчиво издевается над несчастной, влюбленной дурочкой, отвращение в его голосе проносится, словно на сквозняке, ворвавшемся в скрипучую дверь, которую так и не удосужились закрыть до конца. Он аккуратно, чтобы не причинить физического дискомфорта Пью, перебирает ее локоны длинными пальцами, но даже не смотрит в ее потрясенную мордочку. - Неужели совсем не нравится?

[newDice=2:20:0:штош]

Отредактировано Megan Rowstock (29.10.22 11:44)

Фогарти немного растерянно смотрит на девушку, когда та копирует его тон и лишний раз проклинает себя за то, что он начал этот разговор. Абсолютно ведь непонятно, что говорить дальше. И что на него нашло с этим словарем? Внутри себя гриффиндорец чувствует новую поднимающуюся волну бессилия, натыкающаяся на привычное красноречие Брукс и то как ловко она умеет играть со словами, заставляя Терренса чувствовать себя тем, кем он обычно и был - обычным гриффиндорским ботаном, не знающим как ответить так, чтобы не словить на себе еще один снисходительный взгляд.

- О.. спасибо за совет, не возьму. - Только и успевает выдавить из себя Фогарти, плетясь на место и плюхаясь на стул рядом с Эйденом. Этому хоть девчонки обычно не отказывают, кроме одной той самой, имя которой отзывается нервным тиком на лице Фогарти. Да сколько можно про нее вообще слушать?! Она что тебе эксклюзивное издание Нового Мортал Комбата или Второй Варкрафт?! Максимум Фогарти мог сравнить Трейси Дэвис с Пакманом, потому что она как и главный герой этой игры под громкий саундтрек съела весь мозг О’Коннора и скрылась с виду, оставляя Фогарти разгребать полную деморализацию друга.

- Заткнись. - Терренс только и успевает локтем ткнуть в друга, который упал на привычную волну радиовещания. Фогарти и так не легко приживаться в магическом мире, пробуя его на вкус и пытаясь соответствовать, а мир девчонок и вовсе кажется чем-то удивительным. Профессора по этой дисциплине в Хогвартсе официально не преподают. Кроме О’Коннора, но, кажется, тому и самому не помешало взять пару уроков. Не удивительно, что девчонки так реагируют на друга, да и Терренс и сам не в силах целый урок терпеть шуточки друга и наматывать на ус пикап, на который будет не способен. - Сам виноват. - Заключает гриффиндорец, который вместо того, чтобы вмешаться в этот конфликт и поддержать друга, внезапно забирает свои вещички и пересаживается вперед, прямо рядом с Брукс.

Не урок, а отряд самоубийц какой-то.

Бросая на нее взгляд, он понимает, что нужно объяснить поступок. Слова как всегда пропадают. В голове пустота. Но что-то внутри шепчет о том, что если других слов нельзя найти, то стоит хотя бы говорить о том, что Фогарти действительно любит.

- Классная у тебя бита, не слушай его. Почти как у Джакса из второго Мортал Комбат, я за него часто играл на аркадах. - У того правда была не бита, а дубинка. И то, нужно было достать ее как особую ачивку, поиграв много часов как на аркадах и на компьютере. Но кто если не Терренс? У него получалось, поэтому можно даже было гордо поднять подбородок, понимая какой талант зарыт в мальчишке. - А ты играла когда-то на аркадных автоматах? Это такая маггловская штука, но...очень интересная.

Фогарти хотел сказать не так. Фогарти готов был расписать какое это великолепное изобретение, скрашивающее часы его жизни и приносящее особое удовольствие. Он хотел рассказать, что в будущем мечтает и сам создавать компьютерные игры, у него даже в тетрадках уже написаны сюжеты с механикой. Он готов был поведать про самые лучшие игры и количество часов проведенных за ними. Но не стал. Потому что каждый раз, когда пытался, волшебники крутили пальцем у виска. Мысль о том, что Брукс поступит также вызывала и без того непонятную грусть.

Отредактировано Christopher Garland (29.10.22 14:54)