- Живые лучше, - согласилась Лианна с этой незнакомой маггловской парикмахершей. – Только они обычно сопротивляются.

Чисхолм не то чтобы очень увлекалась стрижками и прическами как искусством, шить ей нравилось все же больше, но, может, один небольшой компактный манекен в спальне пригодился бы? Ну хотя бы просто проверять, как ложится краска?

У них с Макс ничего вот сейчас не ложилось, и Лианна виновато посмотрела на обернувшуюся Тэмзин, пытаясь побороть хихиканье. Ну ладно вам, Макс, которая из всех причесок признает только чисто выбритую голову, даже на занятиях у МакГонагалл, - это же правда смешно!

- Назовем ее «Нет волос – нет проблем», - фыркнула Чисхолм и обернулась к картинам. Почтенный маг, дремавший в раме позади нее, как раз был безоговорочно лыс. – Интересно, вот этот джентльмен не согласится поработать нашим рекламным агентом?

Ворчливый портрет за спиной Макс, недавно нелюбезно встретивший девочек, пробормотал себе под нос что-то вроде «Подростки!», явно оскорбившись за соседа, и Лианна снова хихикнула.

- Знаешь, если бы на Чонси пришла ориентировка, ему бы понадобились наши услуги, - шепнула она Макс. – Вот как ты опишешь его без этой гривы?

К Саммерсу у Лианны были противоречивые чувства. С одной стороны, эта его болтовня про духов была абсолютно дилетантской и ужасно раздражала. С другой, менеджер «Ошметков» был в целом добряком и приятным парнем, поэтому Чисхолм в глубине души надеялась, что у него с Арнклифф все получится. И не надо говорить, что они просто друзья, не зря же Чонси так много внимания уделяет рейвенкловской отличнице в последнее время.

Ну а слухи о том, что ботаны неуязвимы для всяких романтических глупостей, сильно преувеличены: брат Беллы Джейк вот совершенно очевидно неравнодушен к Селине, Кармайкл тоже муз не просто так себе выбирает, да даже Маркус Белби прямо сейчас демонстрирует незаурядный интерес к соседке спереди. Ах, эта Бэмптон и ее умение привлекать парней! Лианна снова коротко хихикнула и внезапно обнаружила, что Тэмзин кому-то ее нахваливает.

- Да ладно тебе, домовики справятся лучше, - отмахнулась она. – Кристофер, все в порядке? Не переживай, там не очень заметно. Ну Макс!

Лианна прикусила губу, чтобы снова не рассмеяться.

- Ты специально это делаешь, да? Мы не будем снова тебя брить, ну холодно же! К выпускному можно, если вдруг захочешь, - шепнула она подруге и замахала обеими руками. – Все! Все! Не думай больше о волосах рядом со мной, ни о рыжих, ни о каких! Не хочу снова оставить манекен без шевелюры, а у тебя какая-то слишком сильная энергетика.
[newDice=1:10:0:попытка 2]

- Смотри, какой красавчик? - Лианна демонстрирует Макс своего подопытного с роскошными локонами цвета расплавленной меди. - А мы его обкорнать хотели.

Отредактировано Leanne Chisholm (01.10.23 20:04)

Стюарт кривит лицо в ответ на равнодушную физиономию манекена, который решил воспротивиться желанию гриффиндорца превратить его в пугало с зелеными волосами.

- Понял, - пожимает он плечами. - Хочешь что-то классическое.

Он вновь взмахивает волшебной палочкой, на сей раз не собираясь творить дичь, и темно-коричневый оттенок меняется на более насыщенный черно-кофейный, слишком похожий на его собственный или Ивонн.

- Белби, - он оборачивается, вроде как намереваясь предложить помощь или хотя бы избавить класс от вони, но тут же отметает идею, ибо рейвенкловец все еще не выглядит заинтересованным в уроке. - Ладно, не мешаю, попозже.
[newDice=1:10:0:попробуем снова]

Отредактировано Charles Stewart (01.10.23 20:33)

Пижон, — Ивонн мысленно припечатывает Чарльза нелицеприятным диагнозом, подмечая как всегда преувеличенно стильные шмотки и терпкие нотки наверняка дорогого парфюма, окутывающего его мягким, ненавязчивым шлейфом черного перца и едва различимой сладкой ванили.

Даже имя пижонское, — Чарльз, — словно очередной английский принц, которому не хватает только численной приставки и титула герцога Эдинбургского.

— Необязательно выливать на себя полфлакона за раз, — она не удерживается от сварливого комментария, хоть и находит аромат весьма подходящим. Мало того, насколько она может судить, парфюм идеально подобран даже ко времени года — он ассоциируется с горячим шоколадом с щепоткой специй, чашка с которым уютно укладывается в озябшие после прогулки ладони, с новенькой книгой в кожаном переплете, хрустящие страницы которой перелистываются в унисон с потрескивающим в ногах камином, и еще немного — с душистым табаком, который дедушка по вечерам забивает в трубку.

Ивонн вздыхает расстроенно и сдувается, словно проткнутый иголкой воздушный шарик, прекрасно понимая, что несправедлива и необъективна. Каждый раз, когда она уже почти готова сдаться, поднять белый флаг и пойти на мировую, Чарльз поддевает ее самолюбие, будто игривый ветер, взмывающий короткую летнюю юбку, и обнажает ее тщательно скрываемую уязвимость. Ответы, которые она адресует ему, словно острые метательные кинжалы, почти всегда отскакивают от окруженных щитом мишеней. Ей не удается пробиться сквозь его защиту.

Он не подтвержден ее чарам. Ивонн попыталась однажды, специально, чего не делала почти никогда, и смотрела ему в глаза пронзительно долго, пока он не рассмеялся, совершенно внезапно, задрав голову вверх, а она не сбежала, придумав для этого нелепый повод.

Чарльз все смеялся, пока она не скрылась за коридором, и этот смех каждый раз звучал злобным эхом в ее голове, стоило ему улыбнуться. А улыбался он слишком часто.

Ивонн ненавидела всех, кто влюблялся в нее за внешность, но не пытался заглянуть глубже, нырнуть в глубину зачарованных глаз, предпочитая любоваться поверхностой гладью, но Чарльза ненавидела сильнее всех, потому что он вообще на нее не смотрел, стоило ей пройти мимо.

— Я с тобой не играю, — огрызается уже привычно. Она привыкла разговаривать с ним отрывистыми, лающими фразами, как брызжущая слюной собака за решетчатым забором. — Ты прямо детектив, которого никто не нанимал, какие еще… — Ивонн оборачивается назад и выдыхает почти неслышно, — проблемы.

Тревога сбивает с толку огромной морской волной, оглушая шипением своего пенистого гребня. Если МакГонаггл заметит, что она околдовала бедного Бэлби, не обойдется без отработки и длинной нудной лекции о необходимости контролировать свои природные способности. Не приведи Мерлин, если бабушке снова отправят на эту тему, уже набившую всем оскомину, сову с выговором.

— Ударь его, — она хватает Стюарта за плечо, сминая рукой мягкую ткань рубашки, — слышишь, ударь, — Ивонн шепчет на грани с шипением, боясь привлечь к ним внимание, — это должно помочь.

Конечно, в теории, ведь на практике помогло лишь однажды, когда Ивонн огрела битой зачарованного Салли Фоули. После этого случая, кстати, он приобрел стойкий иммунитет.

Ивонн взмахивает волшебной палочкой, ликвидируя дым от тлеющих локонов манекена Маркуса, погрузившегося в какой-то транс. Она таращится на него во все глаза, но тут же отводит взгляд, понимая, что только усугубляет эффект.

— Мне нельзя на него смотреть и вообще говорить с ним, — Ивонн начисто забывает об их с Чарльзом беспочвенной войне. — Да ударь ты его уже!

Отредактировано Yvonne Bampton (06.10.23 01:55)

    - Ничуть не удивлена, - сопротивление живых подопытных ей более чем понятно, некоторое время и у неё получалось держаться от экспериментаторов подальше или по крайней мере строго диктовать свои условия по волосам, пока не пробралось в мысли нежелание вдаваться в такие детали как, например, отличие нынешнего "более теплого" блонда от того, что у неё был. И Макс рукой махнула.

    И отсутствие волос как отсутствие проблем вполне себе подходило как причина меньше париться по поводу прически, не понравится что-то - ну сбреет. Правда холодно будет.

    О'Флаэрти оборачивается назад и с сомнением смотрит на лысого пожилого волшебника на картине по соседству с ворчуном, ей кажется это соседство не прошло даром или же является знаменательным, поэтому хорошо, что они двое не обсуждают "подростков".

    - Предлагай, только если он не будет просыпаться, - пожимает плечами уверенная, что этого если разбудить, так и не заткнуть будет весь поток ворчания и осуждения на тему отсутствия воспитания и всякого такого. На самом деле лучше его держать подальше от парикмахерской или даже от людей. Может быть у магов есть дом престарелых портретов?

    Макс задумчиво смотрит на затылок Чонси, вдруг забывая, как можно вообще описать его внешний вид - всё таки прическа играет огромную роль, автоматически смотрит на соседних людей в поисках неизменно присутствующего рядом с Саммерсом рыжего, так и не понятно на трансфигурации появляющегося, но не записывающегося, или записывающегося и не появляющегося. Макс хорошо помнит зато как легко описать Фоули без прически.

    Просто ориентироваться на крики ужаса. 

    - Чего? Не думать? Мне их еще нужно сделать красивыми, - манекен новый ей достается с волосами словно солома, так что сразу представляется как они вспыхнут от первого же взмаха палочкой. Не думать о рыжем. - О рыжих не думать? - с сомнением смотрит на цвет волос манекена по соседству.

    Макс делает снова взмах палочкой, на этот раз ничего у головы не исчезает, наоборот, появляется прическа. Уже можно экспериментировать на соседках? - прокрадывается мысль.

    - Ты правда побреешь меня к выпускному? Ого, это будет... вау, - кивает, прикидывая удивленные лица людей, что за спину радуются появлению у ирландки приличного для девочки каре. И символично.

[newDice=1:10:0:что по стабильности]

Отредактировано Maxine O'Flaherty (10.10.23 01:59)

Мидхерст угукнул, хотя и сам был бы не против поспать. Утренние уроки и без того были выматывающими, а тут еще и Трансфигурация. Просто жуть, а не начало дня.

- И зачем я это представил...

Годфри хрюкнул от смеха и закрыл рот рукой. Что-то подсказывало, что бедный Фила, явно расслабившийся после ухода близнецов Уизли из школы, таких изменений в своей внешности не переживет. Хотя, может, оно и к лучшему. Почему Дамблдор держит в школе завхозом сквиба, который не может наколдовать даже самое простое заклинание, было непонятно. Не говоря уже о том, что содержать замок в порядке можно было бы исключительно силами домовиков, а Фила в этой системе что делает, отвечает за веники и крики на разносящих грязь студентов?

- Ой, да подумаешь, пошутили. Какие все сразу чувствительные и правильные, - фыркнул Годфри, - Мозги надо колдовать не нам, а доброй половине студентов, тогда, может, и что-то получится. Хотя, не уверен, да, Маркус? Ей, Белби?

Мидхерст пнул по ножке стоящего впереди стула, а затем Кармайкл, не церемонясь, влепил тому подзатыльник.
- Огромный паук, профессор, - подтвердил Годфри, старательно скрывая смешки, а затем прошептал, - Ты чего, втюхался? И в смысле стрелять паутиной из запястий? Это что, какой-то вид частичной трансфигурации?

[newDice=1:10:0:попытка 1]

- Ты слукавишь, если скажешь, что мой парфюм тебе не нравится, - бросает Чарли, взъерошивая волосы своему манекену. - Поэтому лучше промолчи, а я сделаю вид, что не заметил, как ты принюхиваешься. Тактичность, слышала об этом?

Чарли чуть наклоняет подбородок к сминающим, словно пергамент, рубашку пальцам. Черные глаза наблюдают за паникой с молчаливым вопросом. Он не ведет плечом и не сбрасывает непрошенную руку, лишь вскидывая бровь и переводя взгляд на встревоженное лицо девушки. Губы расплываются в улыбке, когда он нагло и без малейшего страха впивается в ее глаза.
Он так и не спросил, зачем она тогда пыталась осознанно подсадить его на свой вейловский крючок.

- Если ты еще пару раз к нему повернешься, то точно бедолаге не поможешь, - цокает Чарли языком и мотает головой. - А ты не пробовала снимать чары без черепно-мозговой травмы у пострадавшего?

Стюарт разворачивается на стуле и складывает локти на парте Белби, с сосредоточенностью изучая созданный Ивонн природный катаклизм. Не бить же его в самом деле! Все-таки Чарли чуточку, самую малость, пошире парня, и даже оплеуха может нанести увечья. Насколько ему известно, несчастного следует попросту оградить от голоса и присутствия вейлы, дабы чары развеялись, а Ивонн продолжает щебетать и вертеться юлой, погружая Маркуса в еще большую пучину любви к иллюзии.

- Я бы предложил..., - начинает Чарли, но рейвенкловцы с последней парты не дают ему договорить и отвешивают другу подзатыльник. Стюарт морщится. - Ну, или так тоже сойдет...

Белби вроде на удивление быстренько очухивается и принимается бранится, как сапожник в Лютном Переулке, - добрый знак, что чары он перенес без последствий. Лишь бы Ивонн не зацепилась с ее буйным нравом за нелицеприятные словечки, иначе занятие можно считать завершенным, ибо оставшуюся часть урока придется невольно быть свидетелем перетягивания одеяла на две стороны.

- Ивонн, твоя голова в солому превратилась! - невпопад бросает Чарли, накладывая чары под шумок на манекен девушки и надеясь, что каждый займется своим делом, а гиппогрифы великовозрастные останутся лишь рисунком на его носках.

[newDice=1:10:0:издеваюсь над головой, но не своей, а соседской ]

Отредактировано Charles Stewart (02.10.23 15:02)

Ассиметрия когда-нибудь войдет в моду, но, пожалуй, у МакГонагалл такое не прокатит. Годфри попробовал ещё раз.
[newDice=1:10:0:Попытка последняя]

Чжоу смотрит, как Тэмзин повязывает своему манекену шарф, и едва сдерживает тихий смешок. Все-таки они планировали не привлекать внимание МанГонагалл своими маневрами, и стоит продолжать в том же духе.

— Один в один, — шепчет она, слегка слоняясь над столом. — Как будто только что с тренировки вышел.

Поцарапанная щека — это еще мелочь. Особенно для того, кто всегда не против ввязаться в какое-то приключение. Бладжеры, по мнению Чанг, были далеко не самой опасной вещью, с которой Самуэльсу приходилось столкнуться в школе. Впрочем, учитывая его выбор карьеры, опасность парня никогда не пугала. Улыбнувшись своим воспоминаниям, колдунья показала Эпплби большой палец, когда та убрала повреждение одним взмахом волшебной палочки.

— Интересно, а если использовать целительные чары, вместо трансфигурации — профессор засчитает этот результат? Или не заметит? Ой, смотри, а у моего веснушки! — Чжоу поправила своему манекену волосы, открывая лицо. — Блондин с веснушками — так странно, да?

Как будто Малфои и Уизли решили вдруг породниться, бррр!

Сочетание выглядело и вправду странным. Но для этого их и научили чарам изменения внешности! Сосредоточившись, Чанг направила палочку на нос манекена и произнесла заклинание.

[newDice=2:6:0:что там с манекеном?]

Веснушки стали бледнее, но никуда не исчезли. Чжоу зачем-то даже потерла пальцем одну из них — все пятнышки остались на месте, хоть и стали меньше заметны.

— Думаешь, стоит попробовать еще раз? Или сойдет? — задумчиво спросила она то ли Тэмзин, то ли себя саму. А после слегка обернулась через плечо, чтобы посмотреть на успехи Макс и Лианны.

Отредактировано Demelza Robins (04.10.23 12:31)

– Это аллергия, – Ивонн медитативно стучит короткими ноготками по парте, отвечая уже чуть более миролюбиво, приближается к уху Чарльза и наигранно громко - вопиюще невоспитанно, - шмыгает носом, как мог бы сделать простуженный гриппом старик, а не юная леди. Уж лучше раздражать однокурсника-джентльмена, кривляясь и нарушая этикет; на злость уходит слишком много сил, невозможно постоянно всех жалить – не хватит яда. – Мистер Стюарт, в ваших карманах не найдется носового платка?

Интересно, эти платки украшены веселеньким кружевом и вышивкой инициалов владельца? Она бы оставила один такой себе на память, чтобы протирать пыль с тумбочки, заваленной архивными выпусками “Jewellery Mag”.

К сожалению, проклятый гиппогрифий цирк начинается раньше, чем ей удается узнать ответ.

Чарльз опять безбоязненно смотрит паникующей Ивонн прямо в глаза, пока она потерянно сминает ткань его выглаженной рубашки, вцепившись в нее как в единственный выступ в скале, уберегающий от падения.

– С каких пор ты стал специалистом в вейловской магии? – даже в такой ситуации Бэмптон затевает спор. – Она мало изучена, моя бабушка далеко не все знает, а она из ковена. Не нужно верить всему, что околдованные идиоты пишут в книгах.

Пока Чарльз медлит, бахвалясь своей неуязвимостью перед вейловскими чарами, некто, сидящий за спиной многострадального Белби, издает смешок, а уже через секунду отвешивает Маркусу смачную оплеуху. Ивонн, пораженная такой решимостью, несмело отклоняется вбок, чтобы с удивлением и облегчением опознать Кармайкла. Она благодарно кивает ему, тут же отводя взгляд - не хватает еще заколдовать местного художника. Уж что-то, а если кто-нибудь развесит ее портреты по всему Хогвартсу, она точно сбежит из школы и поселится жить где-нибудь в Запретном лесу.

“Мне там самое место”.

Маркус приходит в себя, в его опьяненных глазах появляется растерянная осмысленность, и Ивонн тут же отворачивается, скрипя ножками стула, не желая больше проверять стабильность всколыхнувшей природной магии, разгоревшейся от одной единственной искорки.

Заливисто смеется Кармайкл, ему вторит Годфри, а через пару секунд к ним присоединяется даже Маркус.

Они смеются над тобой, – Ивонн сглатывает, пытаясь держать лицо, и пялится на соломенные волосы своего манекена, до которого ей совершенно нет дела, пустым и потерянным взглядом.

“Смотри, ещё отмазывается, как будто не при чем”, – Годфри все продолжает смеяться, и его колкое высказывание невозможно не принять на свой счет. Жестокая шпилька как по маслу входит Ивонн между лопаток, заставив вздрогнуть от неожиданности.

Она замечает, что ее руки мелко дрожат, и крепко сцепляет ладони.

Отсмеявшись, Маркус, смущенный подколками друзей, ожидаемо спускает на нее всех собак.

– Я не делаю вид, – Ивонн подавленно огрызается, но их шумную шайку-лейку сурово прерывает МакГонаггл. – Все в порядке, профессор. Я случайно наколдовала этого паука… и… он убежал и испугал… этих, – она давит в себе обобщение “идиотов”, – то есть, остальных. И портреты… наверное, наверное тоже.

Стыдно настолько, что хочется провалиться сквозь землю, но Ивонн старается не подавать виду. Костяшки сцепленных между собой ладоней бледнеют.

– Извини… Маркус, – не оборачиваясь, она по букве сцеживает извинения из своей гордости. Звучит, пожалуй, не лучше, чем “провались ты пропадом”, но при всей жгучей обиде на оскорбления и смешки, невозможно не признать, что Белби прав. Ей уже не пять лет, чтобы списывать все на случайность; она совершеннолетняя, и несет полную ответственность за причиненный окружающим вред.

Нормальная? – вопрос Маркуса громко жужжит в ушах, как стайка взбесившихся пикси, Ивонн пытается думать о том, как вернуть манекену волосы вместо соломы – вот уж спасибо, Стюарт, – но не может сосредоточиться. Быть собой противно и жалко, хотя никто уже не смеется. Злоба, направленная на потешающихся однокурсников, быстро меняет траекторию. Кроме себя, злиться здесь больше не на кого.

Хуже всего, что рядом сидит импов гриффиндорец, испортивший ее работу. Ивонн с удивлением замечает, что глаза щиплет – если он сейчас что-нибудь скажет, она точно разревется, как дура, и утонет от жалости к себе в океане своих же слез.

Держи спину, сожми зубы, – Ивонн хватает палочку и использует невербальную магию, чтобы исправить последствия чужой “помощи”. Кажется, что если она скажет еще хоть слово, то точно расплачется.

[newDice=1:6:0:]

Отредактировано Yvonne Bampton (06.10.23 01:55)