Ни о какой травологии Нерис и думать не могла. Второй день все мысли были только о МакТае и тех словах, которые он швырнул ей в лицо. Орпингтон даже пропустила утренние уроки — то ли не веря, что сумеет сохранить самообладание рядом с Робом, то ли как ребенок желая таким образом привлечь внимание. 

Естественно, никакого эффекта ее молчаливая демонстрация не имела, лишь подстегивая девчонку забраться в кровать и лежать там до тех пор, пока кто-нибудь не забеспокоится и не проявит так необходимые ей участие и заботу. Потому что попросить кого-то об этом Орпингтон не могла, попросту не умела. Говорить о своих чувствах? Нет, бессмыслица какая-то. Лучше уж законсервировать все поглубже, пока не порвало в клочья от тоски и собственного бессилия. 

Тактика, которая никогда не давала сбой.

Вот только завтра с утра в расписании значился сдвоенный урок у профессора Спраут. У той самой преподавательницы, которая на шестом курсе позволила Нери посещать травологию несмотря на “У” по результатам С.О.В. А на седьмом сама помогла ей организовать дополнительные занятия, чтобы сдать необходимый колдомедику минимум. Орпингтон чувствовала себя обязанной, а точнее — боялась разочаровать тех немногих людей, кто еще пытался давать ей шансы. Профессор Спраут была к ней по-настоящему добра. И, пожалуй, столь же добра была Белла, согласившаяся заниматься вместе, пусть и по просьбе преподавателя. Думая об этом, Нерис все же заставила себя прийти в назначенный час в теплицу.

На улице было еще не слишком холодно — она добежала из замка в обычной мантии. Будто рассчитывала, что сентябрьский ветер хоть немного вернет ей ясность рассудка. 

— Привет, извини... — неловко произнесла она, увидев, что Белла уже на месте и ждет ее. — Извини что опоздала. 

В другой день она могла бы ворваться в теплицу с кривой усмешкой и вопросом “ну, что сегодня нам нужно сделать?”. Но сегодня не готова была пытаться изображать перед кем-то свою более уверенную и сильную версию.

Стоит Белле заговорить, как Нерис в тот же миг напрягается. Это видно невооруженным взглядом, когда слизеринка подбирается и нервно складывает ладони, словно не зная куда деть руки. Но стоит Фарли дополнить свой вопрос и заговорить о занятиях, как Орпингтон расслабляется так же быстро. Плечи ее опускаются, она неуверенно отводит в сторону взгляд, разглядывая здешние растения, но не собеседницу. 

Вопрос “как ты?” для нее сложный. Нери не представляет, что на него ответить. Слишком много внутри переживаний и страхов, чтобы вывалить их на человека, с которым ты никогда не общался близко. Орпингтон даже с близкими во многом боялась быть откровенной, боясь сделаться в чужих глазах слишком уязвимой. И как бы ей не хотелось говорить о МакТае, она сдержалась, в надежде что Белла сумеет проявить деликатность.

А еще нужно было продемонстрировать серьезный настрой. Продемонстрировать Фарли, что ее подопечная пришла сюда заниматься, а не жаловаться на жизнь. В конце-концов, профессор просила помогать с травологией, а не с той путаницей, которая теперь царила в мыслях у слизеринки.

— Все сложно, — с губ сорвался вздох, Нери словно отвечала на оба вопроса сразу. —  Мне нужно суметь получить на экзамене как минимум “выше ожидаемого”, чтобы попробовать стать целителем. А когда я сдавала травологию на пятом курсе, то меня прямо на глазах у всей комиссии укусила китайская капуста. Или это была зубастая герань... 

Она поджала губы, будто расписываясь в собственной неспособности различить два растения между собой. Впрочем, на деле все было не так безнадежно. Даже на том самом злополучном экзамене она сносно ответила на заданные вопросы. Но этого было мало, и в результате Нери получила только “удовлетворительно”.

— Я могу выучить теорию по учебнику, но когда дело доходит до практики — вечно что-то идет не так, — призналась слизеринка. — Читала, что на экзаменах могут достаться довольно опасные растения, цапень или тентакула, но... Мы можем начать с чего-то попроще?

Признание далось девчонке с трудом, она не привыкла расписываться в собственных слабостях. Но сегодня в ее состоянии вряд ли стоило даже пытаться контактировать хоть с чем-то опасным.

Нерис не слишком-то верит Белле. Ведь у Беллы Фарли всегда хорошие оценки по травологии — трудно представить, что она может не справиться с мандрагорой. Но, хоть Нерис не верит, она все еще благодарна. Потому что слышит в чужих словах попытку хоть чуточку подбодрить. В последнее время ей очень не хватает искренних слов и жестов поддержки. Точнее, необходимость в них возросла в разы — как будто раньше 100% ее ожиданий в этом вопросе были возложены на МакТая. А теперь, когда парень счел ношу непосильной, Нерис оказалась в центре пустоши, где никто не мог сказать ей желанных слов.

— Визгоперки подойдут, — соглашается она, не пытаясь изобразить особый энтузиазм. — Я уже не помню, когда профессор последний раз что-то говорила о них на уроках. Будет полезно повторить.

Девичий голос звучит блеклым, почти безжизненным. Нерис реагирует, отвечает, складывает слова в предложения. Но за стеной слов не видно почти никаких эмоций. Как будто говорящему все равно — не в плохом наплевательском смысле, а просто... просто нет сил, добавлять какие-то краски в свою резко потускневшую речь. 

Но Нерис почему-то надеялась, что Белла не станет ее осуждать. О понимании она даже не мечтала, но хотела хотя бы не получить в ответ немого укора. 

Конечно, со стороны могло показаться, что слизеринка не в восторге от идеи копаться в драконьем навозе. Но на самом деле ей сейчас было все равно. И скажи Белла положить палец “в рот” кусачей герани — Нерис без особых раздумий бы это сделала. Тоже надев рабочий фартук, чтобы не испачкать свою одежду, она подошла к столу с горшками и оглядела весь инвентарь. Пора была браться за работу. 

[newDice=1:10:0:насколько все валится из рук?]

— Отгребаем землю, досыпаем удобрение, разрыхляем, — Нерис повторила инструкцию Беллы как мантру, и потянулась за лопаткой. Но проблемы поджидали ее уже на первом этапе.

Рука невовремя дрогнула, и лопатка задела не только землю, но и корень растения. Визгоперка таким вмешательством сразу же возмутилась и принялась верещать. Да так, что Нерис стоило больших трудов не швырнуть в нее этой же лопаткой, чтобы закрыть освободившимися ладонями уши.

— Как ее успокоить? — пытаясь перекричать визг попыталась она попросить помощи у Беллы.

Отредактировано Nerys Orpington (29.01.24 00:55)

Облажаться на первом же совместном занятии — что могло быть хуже? Первую же неудачу Нерис восприняла, как большой провал, ожидая разочарования со стороны Беллы. Ей было стыдно — перед Фарли, перед просившей за нее профессором Спраут, перед самой собой. Хотелось провалиться сквозь землю, пусть даже здесь в теплицах она скорее всего была насквозь пропитана удобрениями. 

Однако Белла, вместо того чтобы обругать Нерис, молча протягивает той наушники. Хаффлпаффка действует быстро — в каждом ее жесте чувствуется... надежность? Белла выглядит как человек, который знает, что делает. Знает, где в теплицах лежит защита, как подступиться к местной капризной фауне — Нерис смотрит на нее затуманенным взглядом, как на человека из другой, высшей лиги. Но послушно следует указаниям, защищает уши и делает вдох поглубже. Говорить на повышенных тонах непривычно, но в кои-то веки Нери не чувствует страха от чужого крика поблизости. 

— Да, я... постараюсь быть аккуратнее, — старается она тоже перекрыть шум. 

А потом закатывает спущенный рукав, чтобы подойти к следующему горшку. 

Какое-то время Нерис просто наблюдает за Беллой, стараясь запомнить каждое движение. Но вскоре понимает, что дело не в конкретных жестах ладоней, а в той уверенности, с которой Фарли подступается к визгоперке. Такому не научиться за одну отработку, а, возможно, даже за десять. Но пути назад уже нет. И Нерис осторожно начинает отгребать от кустика землю, готовая в любой момент отскочить в сторону, стоит тому заверещать. 
  [newDice=1:100:0:чет-нечет?]

Визгоперка явно чувствует ее страх — ей хватает буквально несколько секунд, чтобы начать бесноваться. Нери делает шаг назад, повинуясь инстинкту, и до боли закусывает губу. Но потом натыкается на взгляд Беллы — мягкий, чуточку подбадривающий, и не видит в нем осуждения. Не видит насмешки и желания показать, кто здесь главный. И удушающая хватка бессилия отступает.

Своенравная визгоперка продолжает выбрасывать землю из горшка, извивается и визжит, но Нерис делает шаг вперед, чтобы вновь оказаться возле стола. Ее действия далеки от уверенных, она двигается медленно, словно боится сделать ситуацию еще хуже. Но все же насыпает удобрение поближе к корням и осторожными жестами разрыхляет землю.

Это занимает много времени — больше, чем у Беллы. Но в этом есть и плюсы — за это время визгоперки успевают немного успокоиться. Они все еще недовольно попискивают, но уже не создают угрозы для девичьих ушей.

— Извини, — произносит Нерис, стягивая наушники. — Стоило быть аккуратнее, в следующий раз я постараюсь лучше. Не уверена, что у меня когда-нибудь получится так же, как у тебя... Но, может быть, хотя бы уши получится сберечь. Тебе давно нравится травология?

На минугку она замирает, словно не ожидала сама от себя, что решится задать какой-то личный вопрос. А потом слегка поджимает губы, но все-таки не тушуется, а чуть более смело смотрит на Беллу. В конце-концов, ничего слишком личного у нее она не спросила.

Отредактировано Nerys Orpington (15.03.24 03:36)

Родители, ну, конечно. Вот бы Нерис тоже досталось что-то такое от мамы... Что-то хорошее, созидательное. Любовь выращивать цветы или ухаживать за животными, умение колдовать над выпечкой или одеваться со вкусом. Что-нибудь, о чем можно было бы с теплом сказать собеседнику: “Это у меня от мамы, она была замечательной”. Но казалось, что не осталось совсем ничего — только от отца неумение держаться за людей, которые дороги.

Нерис неловко улыбается и кивает. Потому что ответ Беллы не звучит как попытка отмахнуться — в голосе Фарли слышится, что та говорит как есть, не боясь выглядеть уязвимой. А еще — тепло, которое можно услышать лишь из уст ребенка, которого любили по-настоящему. Потому что в противном случае дорожить такими воспоминаниями не хочется. Белла же говорила о семейном саде и о деле родителей как о чем-то, что важно для нее. И это вызывало в Нерис крошечную долю зависит, но и заставляло почувствовать отголоски чужого тепла. Как будто подсмотреть сквозь прореху в заборе, что бывает и по-другому. 

— Нравится? Если честно, не знаю, — Нери хотела ответить такой же честностью, но почему-то смутилась того, что не разделяет чужой любви. — Может быть, если бы Ж.А.Б.А. по травологии не требовалась, чтобы стать целителем, я бы не выбрала ее. И ЗоТИ. И вообще ходила бы на другие уроки или никуда не ходила бы. Думаю, я только в этом году впервые задумалась про предмет всерьез. Знаешь, на самом деле растения нравятся мне больше, чем животные, и я бы охотнее завела цветок в горшке, чем низзла или жмыра. Просто... никогда не получалось сразу, всегда на уроках все давалось слишком тяжело. Как будто совсем не мое и я для такого не подхожу... А сложно полюбить то, что тебе никак не поддастся. 

Смущенно поджав губы, Нерис покачала головой — ей самой показалось, что последняя фраза звучала совсем абсурдно. Но в ней был смысл, если речь шла о школьных уроках. Куда приятнее было посещать те занятия, где тебя хвалили за успехи, вместо того чтобы раз за разом подмечать множество ошибок. 

Девушка так увлеклась этими рассуждениями, что не сразу заметила возможную опасность. Зубастую герань она увидела лишь в тот момент, когда та потянула ее за мантию.

[newDice=1:100:0:что дайс грядущий нам готовит?]

— Ой! — сорвалось с губ Нерис. 

Она попыталась потянуть мантию на себя, но тут же разжала пальцы.

— Нет, наверное, если потяну, можно повредить растение. Как заставить ее разжать... ммм... челюсти? 

Странно было называть челюстью вцепившийся в подол мантии бутон, однако слова получше Нерис подобрать не смогла. Она не испугалась герани, скорее напротив — переживала, как бы самой не нанести вред цветку.

Отредактировано Nerys Orpington (06.04.24 23:06)