Урок Снейпа большинство студентов покинули в мрачном настроении. Еще бы, кому понравится еще до обеда успеть получить с десяток пощечин, повисеть перед классом вверх тормашками и лишить свой факультет баллов. Джек тоже был в числе тех, кому досталось, однако волновали его сейчас не щеки, покрасневшие от ударов — пробираясь к выходу, он пытался разглядеть в толпе студентов Корделию. Парень краем глаза наблюдал за ее “успехами” весь урок, но благодаря язвительности профессора Снейпа, о них быстро узнал весь класс. После такого любой огорчился бы, и Джеку хотелось как-то поддержать девушку. На его взгляд было не слишком справедливо, что артефакты выходили из-под контроля почти у всех, а отработку назначили только ей. 

До следующего урока было еще достаточно времени, кто-то из друзей окликнул Джека, предлагая вместе пойти на обед, но тот только отмахнулся. Потому что увидел, наконец, как впереди мелькнуло знакомое пламя рыжих волос. Чтобы догнать девушку пришлось ускорить шаг, оставив однокурсников позади. 

— Снейп сегодня совсем совесть потерял, — сообщил он, поравнявшись с Делией, чтобы как-то начать разговор. 

Ему пришлось слегка подстроить свой темп, чтобы попадать с ней шаг в шаг. Повернув голову, Джек внимательно всмотрелся в лицо девушки, чтобы понять, что не ошибся. Она действительно выглядела расстроенной.

— Ты как? — участливо спросил он, наблюдая, как ремешок школьной сумки сползает с плеча Корделии. И за момент до падения протянул руку, коснувшись девичьего плеча, чтобы крепко сжать свои пальцы на ремешке. 

Ничего не сказав, Джек только хмыкнул, почувствовав вес учебников — после обеда у семикурсников были еще два урока — и молча повесил сумку на собственное плечо. Возможно, было слишком смело считать, что для таких жестов не нужно спрашивать разрешения. Но ему правда хотелось сейчас как-то помочь Корделии. И если успешность моральной поддержки пока была под вопросом, то вот физически он точно мог сделать ей чуть-чуть легче.

Будучи расстроенными, люди вели себя очень по-разному. Кто-то хотел остаться один, кто-то срывал злость на окружающих, а кому-то могло хотеться чужого общества, чтобы пожаловаться на жизнь. Каким человеком была Корделия, Джек не знал. Но взял на себя смелость предположить, что раз она не попыталась сразу же отделаться от него и не рванула по коридору в противоположную сторону, значит он мог остаться. Что и сделал, поудобней поправив сумку, которая теперь висела у него на плече. 

— Понимаю, — лаконично отозвался он в ответ на жалобу о дерьмовом дне. 

У многих их одноклассников после ЗоТИ настроение снизилось на несколько градусов. Джек и сам не то чтобы пребывал в радостной эйфории после урока — просто уже давно старался проще относиться к подобным неудачам. Оценки и баллы не настолько его волновали, чтобы огорчаться из-за каждого провала. А то, что кто-то из одноклассников над ним посмеется — не пугало. Джек предпочитал либо смеяться с ними, либо сразу призывать к ответу тех, кто особенно увлекался и переходил черту. Оба эти способа обычно работали безотказно. Но не всем же быть настолько же толстокожими. Особенно если речь идет о девчонках.

— Пройдусь с тобой? — тон получился полуутвердительным, но все же Джек оставлял Корделии выбор, хоть при этом и не замедлял шаг, идя рядом с ней. 

Выход во внутренний дворик был совсем рядом. Это место было укрыто стенами от ветров, поэтому здесь было не так холодно, как ожидал Джек. Спрятав руки в карманы, он пропустил девушку вперед. Вряд ли они планировали слишком долгую прогулку — просто нужно было проветриться — а значит идти за теплыми мантиями было бессмысленно. Немного прохлады не повредит. 

— Как-то раз слышал историю, что несколько лет назад на уроке ЗоТИ один из одноклассников Поттера превратил боггарта в Снейпа в женском пальто с чучелом грифа на голове, — сообщил он, скосив глаза на Корделию. — Или лучше пока сменить тему на что-то поприятней защиты? 

Поддерживать слишком серьезный тон и лезть девушке в душу Джек не хотел. Скорее наоборот — немного отвлечь или развеселить. Но боялся наломать дров, поэтому старался быть чуточку осторожнее, чем обычно.

После класса защиты на улице дышалось легко. Джек даже сам почувствовал, как напряжение понемногу отступает. Все неприятные моменты, произошедшие на уроке, легко стирались из памяти, пока он стоял во дворе рядом с Корделией и никуда не спешил.

— Вроде договорились собраться через выходные. Буду играть с Робом, кто третий еще не решено, — охотно подхватил он тему обсуждения квиддича и поспешил пояснить. — Мы обычно играем тройками, так проще собраться. Ловцов нет: только вратарь, охотник, загонщик. Но иногда удобнее в два охотника, и загонщика к ним. У нас нет строгих правил насчет позиции, можно позволить себе больше, чем на обычном матче.

Поменяться ролями прямо в процессе, да. Почему бы нет? Бросаешь биту товарищу, и вперед.

Говорить напрямую про грубость приемов Джек не стал, боясь сходу отпугнуть девушку. Квиддич и так был травмоопасным спортом, а уж когда за ретивыми подростками не следили взрослые, редко обходилось без малой крови. Здесь некому было удалить с поля игрока за грязный прием, поэтому перед матчем нужно было готовиться ко всему. Без волшебной палочки в рукаве никто над полем не поднимался. На всякий случай. 

— Придешь посмотреть? — Джек хитро улыбнулся, повернув голову к Корделии. — Я тебя провожу. Покажу, как дойти до места. Правда, ну... там иногда бывает жестковато. Не испугаешься? 

С одной стороны, ему хотелось, чтобы Корделия пришла посмотреть, может даже поболеть за него. С другой стороны, нехорошо получится, если ее напугают команды, настроенные друг к другу агрессивнее сборных на школьном чемпионате. Хотя Роб вон своих девчонок водил на игры, и ничего, никто вроде не жаловался. Но там и девчонки были другого склада — О’Флаэрти при желании и поучаствовать могла бы. К счастью, Робу хватило ума не предлагать. Корделия же виделась Джеку хрупкой женственной леди, которую чужая жестокость вполне могла бы шокировать. Но сказанных слов уже было не вернуть — пригласил так пригласил.

В конце концов, эти игры — часть его жизни сейчас. Глупо делать вид, что этого нет, чтоб показаться лучше.

Джек не смог сдержать легкую усмешку в ответ на двусмысленную фразу Корделии. Ему определенно нравился этот словесный танец. И, проводя аналогии с квиддичем, сдерживаться ему, напротив, было не по душе. Это его и привлекало в девушке, что стояла рядом — возможность быть собой и чувствовать себя при этом очень легко. 

— Все в порядке, — Джек кивнул, словно подтверждая, что верно понял посыл. — Сама все увидишь, потом обсудим. 

Было приятно говорить об этом, как о целой серии встреч. Ведь будет не только поход на матч, будет и обсуждение. Эта мысль приятно грела, заставляя совсем не чувствовать январской прохлады. Джеку было ничуть не холодно, но он вдруг задумался: не замерзнет ли Корделия здесь. Может уже пора возвращаться? Или позволить себе это удовольствие и продлить момент? 

Открыв клапан своей собственной сумки, Джек опустился рядом с Корделией на скамью, осторожно разместив обе сумки воле себя.

— Да, буду ходить по отборочным, пробоваться, — бодро ответил он, отвернувшись от девушки все еще увлеченный содержимым в сумке. — Будет здорово попасть в профессиональную сборную, но потребуется много тренироваться. Когда школа закончится на это как раз появится достаточно времени. Вот! 

Наконец найдя то, что искал, Джек развернулся к Корделии и с улыбкой протянул ей теплые перчатки, которые до этого забросил между учебниками.

— Держи, а то руки замерзли, наверное, — он почти всунул их в ладони девушки, будто чуть-чуть смутившись, и поспешил заговорить вновь. — А ты? Чем после школы займешься?