Поначалу Джек боялся, что весь этот флер “подпольного” квиддича оттолкнет Корделию от него. Однако она на удивление стойко восприняла все увиденное, и обилие грязных приемчиков со стороны игроков не отпугнуло ее. Приведя девушку на матч первый раз, Джек то и дело одергивал себя, старался не показаться слишком жестким в ее глазах. Но не услышал после игры ни единого упрека в свой адрес, только подшучивания. Казалось, Корделия готова была принять его без прикрас — с неважными оценками, дурацкими шутками и тягой к безбашенному суровому спорту. Это лишь распалило чувства Джека. Все чаще он задумывался о том, чтобы поговорить с Корделией обо всем. Но что-то всегда останавливало его. Им же так здорово проводить время вместе, зачем портить все какими-то банальными фразами?

Вот и сегодня девушка пообещала прийти на игру и поболеть за него. И это делало предстоящий матч еще боле долгожданным. В нетерпении Джек ждал ее у выхода из замка. Он был налегке — метлы уже доставили в лес, чтобы не привлекать лишнего внимания.

— Классно выглядишь, — лицо парня озарилось бесхитростной улыбкой, при виде которой Такур закатил бы глаза и ударил себя ладонью по лбу, с риском серьезной травмы. Кто еще догадался бы делать комплименты теплой школьной мантии? Но Джек совершенно искренне считал, что Корделии все это идет, и каждый раз находил возможность для любования. Прическа, какой-то мелкий аксессуар, шарфик или заколка. Она всегда выглядела для него по-особенному. И сегодняшний день исключением не стал. 

— Ага, как обычно. Я, Роб и Джерри, — перечислил Джек свою тройку. — Попробуем разыграть в два охотника вместе с загонщиком. До сих пор не знаю, кстати, какой состав выйдет против нас, там ребята любят сюрпризы. Непросто будет сегодня.

Но взгляд его лишь горел еще большим азартом от предвкушения непростого матчапа. Джек всю неделю ждал этой игры и возможности выйти на поле, и даже не пытался скрыть воодушевления. Возможность полетать и как следует побросать мяч становилась настоящей отдушиной в череде уроков, домашних заданий и бесед о предстоящих экзаменах. И он ни на что не променял бы такую возможность отвести душу.

Болтая обо всем на свете, вдвоем с Корделией они пересекли границу леса, чтобы вскоре выйти к знакомой поляне. Почти все уже собрались, игроки и зрители собирались небольшими группками. Кто-то неподалеку обсуждал ставки — Джек знал, что шансы его команды оценивают как низкие, но это лишь подзадоривало его. 

— Пожелай мне удачи, — подмигнул он и тут же услышал насмешливый свист со стороны.

— Это что, Шеп, ты теперь никуда без группы поддержки? Рыжуля каблучком придавила? — высокий парень из тройки соперников стоял, опершись на метлу и без стеснения изучал парочку недружелюбным взглядом. Ребята были из местных, и на прошлом матче их не было, поэтому Корделию они видели впервые. 

— Не обращай внимания, — попытался Джек отмахнуться и успокоить девушку, но парни не унимались. Концепцию психологического давления на соперников они понимали по-своему, и планировали сегодня использовать при каждом удобном случае. 

— Ой, какие мы неразговорчивые. Язык проглотил? Может нам тогда с твоей девочкой пообщаться? Объясним ей приватно, кто тут победители, а кто лузеры...

Резко развернувшись, Джек попытался было шагнуть в сторону задир, но наткнулся на вытянутую руку МакТая. Тот явно тоже удовольствия от этого не испытывал, но просто молча покачал головой. “Только руки пачкать”, — едва слышно фыркнул себе под нос Роб, и Джек кивнул. Придурки ведь только этого и добивались...

— Лучше бы вам заткнуться, — только и бросил он, после чего развернулся к парням спиной, слыша как те мерзко гогочут над какой-то очередной тупой шуткой.

Джек улыбнулся Корделии, но улыбка уже не вышла такой открытой как прежде. В нем поселилось напряжение, читавшееся теперь в каждом жесте, в каждом мимическом колебании. Его не столько задели слова о “лузерах”, сколько насмешливое предложение этих придурков пообщаться с Корделией напрямую. Потому что они не должны были даже приближаться к ней, не говоря о том, чтобы открывать свой поганый рот в ее адрес. В этой злости чувство собственничества, ставшее неожиданным, смешалось с желанием защитить девушку, оградив ее от всей здешней грязи и всех недостойных ее людей. Но желая выступить в защиту Корделии, Джек удивительным образом будто бы не заметил, что сама она предпочла бы сгладить конфликт. И даже ее прикосновение осталось без ответа. 

— Пойду, надеру им зад, — Джек усмехнулся и покрепче схватил метлу, которую ему бросил Роб. Пора было подниматься в воздух — он с силой оттолкнулся ногами, чтобы с места набрать высоту и занять позицию быстрее соперников. Даже в этом он хотел их опередить.

Матч с первых секунд был жарким. По очереди команды забивали мячи в кольцо под свист и крики собравшихся зрителей. Джек орудовал битой с точно взвешенной злостью, вкладывая ее в каждый удар. Пущенные им бладжеры уже несколько раз достигали цели — в последний раз мяч сшиб с метлы вратаря вражеской команды. Тот приземлился на землю с неприятным звуком, но уже через секунду в гневе вскочил на ноги, демонстрируя отсутствие травм. Но было уже поздно — квоффл пролетел в кольцо, добавив команде Джека очков. Тот в победном жесте сжал кулак левой руки и сделал небольшой круг над полем, пока уэльсцы помогали своему вратарю вернуться в игру. Но те явно затаили обиду, планируя отомстить самоуверенному загонщику еще более неспортивно. 

И буквально через пару минут, когда квоффл снова оказался в игре, загонщик соперников, который до этого целился в Джека, вдруг развернулся в другую сторону. Никто сначала не понял, что происходит. И только когда бита с громким ударом врезалась в мяч, отправив его в полет, стало очевидно — бладжер полетел в зрителей, а не к игрокам. И с ужасом Джек вдруг осознал, что целил уэльсский загонщик в Корделию, стоящую внизу. И его едкая усмешка лишь подтвердила это. 

— Ой, извини, — насмешливо крикнул парень и развел руками. — Она просто не за ту команду болела. Но мы ее пожалеем после того, как закончим тут... 

Но тираду эту Джек уже не дослушал. Он будто чувствовал, как от ярости кровь его гудит, а зубы сжимаются. Отпускать шуточки — это одно, а откровенная попытка навредить или сделать больно — совсем другое. Этот урод должен был поплатиться за то, что сделал, независимо от того, попал бладжер в цель или ударил в землю, лишь напугав Корделию.

На полной скорости Шеппард устремился к загонщику и как следует размахнулся, позволяя бите на этот раз встретиться не с мячом, а с телом другого человека. Уэльсцу удалось увернуться, так что удар пришелся в плечо, а не по голове. Но Джека уже было не остановить, и прямо в воздухе у них завязалась потасовка, заставившая метлы обоих начать снижаться. Удары сыпались один за другим, и кто знает, чем бы все кончилось, если бы товарищ уэльсца не достал палочку и прицельно не послал в Шеппарда заклинание.

Джек ничего не слышал. Ни вопля Корделии, ни попытки Роба докричаться до него, ни возмущенного гула среди зрителей. Эмоции затмили его разум, оставив единственное желание — бить как можно сильнее. Вдолбить этому уэльсцу в его тупую башку, что нельзя отбивать бладжеры в сторону его девушки... То, что на самом деле Корделия не была его девушкой и они не договаривались ни о чем таком, Джека в этот момент не смущало. Но когда на передний план выступили инстинкты, он присвоил себе ее. Без промедлений принял роль единственного защитника и готов был стоять на своем до сбитых костяшек пальцев, до крови и синяков. Потом у что никто не смел

Он чувствовал, как метлы опускаются ниже. Чувствовал, как соперник обмякает, готовый сдаться и первым свалиться в низ. Но в тот же миг, когда в Джеке начинает разгораться торжество победителя, в спину ему прилетает луч заклинания. 

Чары словно выбивают из него весь оставшийся воздух. Невольно завалившись вперед, Джек грузно падает на землю. Со звуком, который ему кажется оглушающим. Он не понимает, все ли кости остались целы, но толком не может пошевелиться. Лежа на земле, Джек надеется, что все дело в действии заклинания, а не в какой-то ужасной травме. 

Ему помогают подняться. Несколько пар рук буквально отрывают его от земли, а потом Джек слышит ругань Роба — ровно в тот момент, когда припадает на одну ногу, не в силах нормально стоять без помощи. Кажется, дойти до Хогвартса будет проблематично. Он нечетко различает, что происходит вокруг — выброс адреналина еще не начал спадать. Голоса сливаются в общую какофонию, а тело будто бы гудит целиком, от разогнавшейся крови. Ему даже не большо — боль догонит Джека потом. А пока его заботит другое. 

— Уведи Делию, — бешено вращая глазами выпаливает он в лицо Робу, повисая на плече у Викрама. Строго говоря, стоило бы сделать наоборот — Такур явно стал бы лучшим провожатым для девушки. Но выбирать Джеку не приходилось — он уже чувствовал, как его тащат прочь с поляны. 

Он знает, что друзья не бросят Корделию там с этими уродами. И что уэльсцы (читайте “эти уроды”) больше не дернутся, после такого-то. Кажется, кроме потенциальных травм не о чем волноваться. 

И только на пороге замка Джека вдруг настигает мысль о том, в каком свете он предстал перед Джиффорд. Каким она увидела его? Жестоким и безрассудным придурком с искаженным от ярости лицом? Несдержанным задирой, который с такой легкостью делает шаг, чтобы сделать другому больно? Блестящее реноме. Но каждая следующая мысль о Корделии делает все больнее.

Возможно ли в ее мире вообще встречаться с таким парнем, как Джек?

Он стискивает зубы, чувствуя, как схлынувшая волна адреналина уступает место раздражающей боли. Что ж, все равно уже поздно что-нибудь изменить. Она все видела, и оставалось лишь сожалеть об этом дне, который все испортил.