После урока Травологии, на котором каждый второй умудрился промочить ноги, Нерис предпринимала все усилия, чтобы не заболеть. Несколько флаконов бодроперцового зелья она притащила из больничного крыла прямо в слизеринскую спальню, умудрившись заодно подсунуть порцию Ровсток и Бхатии. Как минимум, чтобы не "дымиться" по вечерам в одиночестве.

Пузырек Нерис оставила на тумбочке без предупреждения и опознавательной этикетки, так что пришлось многозначительно оставить без комментариев шутки о том, "а не приворотное ли это зелье?". Приворожить соседку по спальне — это даже для нее было слишком. Но шутка все равно была хорошей, в особенности тем, что дала всем девчонкам повод принюхаться к бодроперцовому, ища в нем особые нотки запаха амортенции. А Нерис — веселиться и спрашивать, что она не знает о прошлом своих однокурсниц, что для них всех амортенция пахнет свежим корнем мандрагоры.

В общем, все чаще Орпингтон предпочитала остаться в спальне или в гостиной, завернувшись в уютный плед. Потому она особенно удивилась, когда Бриджет попросила ее сходить до класса астрономии. Просьба звучало странно, однако Бри сделала свой самый умоляющий вид, без умолку причитая о каком-то подарке Викрама, который ни в коем случае не должен был узнать, что дама сердца разбрасывается его дарами. В общем, чтобы не влезать глубоко в их индийские страсти, Нерис решила, что проще согласиться. В конце концов путь туда и обратно должен занять не так много времени... Поэтому, стребовав с Бриджет обещание показать свое эссе по заклинаниям, слизеринка отправилась в путешествие "туда и обратно", еще не подозревая, что ее ждет в конце.

Дверь в класс она распахнула довольно резко, еще в процессе осознав, что внутри кто-то есть. Комната была погружена в полутьму, но вдалеке мерцал аккуратный огонек... прямо как на каникулах, когда они проявляли здесь снимки с Сэнфордом...

А потом Нерис поняла, что Сэнфорд и сейчас был здесь!

Воспоминания мгновенно отбросили ее на пару месяцев назад. В те дни, когда их знакомство только зарождалось — на этом самом месте! Нерис вновь вспомнила те странные чувства, которые испытывала рядом с парнем, свою неловкость и его готовность помочь. Казалось, еще немного, и она вновь так же смущенно порозовеет, как в прошлый раз.

— Привет, — голос Нерис прозвучал тихо, будто она не была до конца уверена, что кроме них двоих здесь никого нет. — Я... я тоже не ожидала, что ты здесь, просто пришла забрать кое-что... Прости, если помешала.

Все еще не сопоставляя все события вечера в одну складную цепочку, Нерис осторожно подошла ближе, касаясь парт кончиками ладоней, чтобы не натолкнуться на них случайно. Каково же было ее удивление, когда в руках парня она увидела колдографию. Да не простую колдографию...

— Подожди, а что это... — сощурившись, она наклонилась, чтобы внимательнее всмотреться в еще не до конца проявленный кадр. — Это... это что, я?

Растерянно ахнув, Нерис взглянула на Сэнфорда с удивлением. Восторг и недоверие смешались в ее взгляде, но выразить свои чувства словами девушка не смогла бы. Сценарий, в котором их вечер в классе астрономии мог повториться, казался ей нереальным. И сейчас она не могла поверить, что все это вновь происходит с ними.

Отредактировано Nerys Orpington (12.10.24 21:00)

Слова о том, что "еще не готово" Нерис встречает с удивлением. Она же за браслетом Бриджет пришла, как тот может быть не готов? И только потом до нее медленно доходит смысл происходящего. С каждым шагом, с каждой секундой которую Нерис тратит на то, чтобы присмотреться, она все шире распахивает глаза. Стол, возле которого стоит Сэнфорд, похож на настоящую мастерскую — повсюду лежат снимки, колбы с растворами, новые карточки для колдографий. Она будто застала его врасплох, но тот совсем не сердится — даже наоборот, будто... рад ее появлению?..

И все же в ответ на признание в том, что парень "хотел сделать сюрприз", Нерис чуть не переспрашивает: "Кому?". Но вовремя прикусывает язык — а может быть теряет дар речи, внимательней присмотревшись. Она думает, что ничем не заслужила подобного отношения. Что вот пройдет еще минута-другая и Сэнфорд поймет, что она просто самозванка, к которой он испытал симпатию по ошибке. Однако тот по-прежнему улыбался, пряча свою улыбку в полумраке вечернего класса, и не собирался никуда исчезать.

А Нерис молча смотрела на него, чувствуя себя дурочкой, и не могла придумать что сказать.

Потому что она сама привыкла быть человеком, который готовит такие сюрпризы. Да, порой за неимением других альтернатив — ведь если нет денег на дорогой подарок, то приходится пускать в ход всю свою фантазию и умение творить волшебство. Но в глубине души ей нравился этот процесс, дающий возможность проявить какое-то творчество, вложить силы и подготовить для человека что-то, что будет способно передать искреннее желание порадовать и вызвать улыбку. Оставить какое-то воспоминание о себе. А теперь таким человеком перед Нерис вдруг предстал Сэнфорд, и это обескураживало — наравне с тем как захватывает дух от восторга, когда впервые смотришь вокруг, поднимаясь в воздух высоко на метле или взобравшись на башню замка.

— Да, конечно я помогу, — не слишком уверенно отзывается она, будто опасаясь, что парень передумывает. Руки ее привычно тянутся к карточке для будущей колдографии, однако девчонка продолжает неуверенно переминаться с ноги на ногу возле края стола. Будто боится помешать или встать куда-то не туда.

Некоторое время она молчит, но с каждой секундой все сильнее ругает себя за это. То, что Сэнфорд собрался сделать и сделал — это было много, нет, даже очень много. А она даже не сумела сказать ему об этом, найдя какие-то слова благодарности, чтобы выразить свои чувства.

Но стоит Нерис достать волшебную палочку и произнести первое заклинание, как дыхание понемногу выравнивается, и она начинает чувствовать себя гораздо увереннее. Привычные жесты словно позволяют отодвинуть в сторону собственную тревогу и нерешительность — на передний план выходят знания и умения, которые помогаю снова почувствовать себя в своей тарелке, на своем месте.

— А почему?... — все же решается Нерис заговорить. — Почему ты решил сделать снимки? Рождество ведь уже прошло, у меня не день рождения и даже не, хм... я имею в виду, что ведь не было никакого повода.

Она тянется мимо парня, чтобы опустить будущую колдографию в лоток с зельем для проявки снимков, которое должно оживить картинку. И старательно разглядывает собственные руки при этом, словно боясь услышать ответ на собственный же вопрос.

Отредактировано Nerys Orpington (07.01.25 02:40)

Сюрприз.

Нерис всегда бесконечно шокировало, когда кто-то вдруг решал ее удивить. Казалось, она давно от такого отвыкла, словно сюрпризы должны были остаться чем-то из детства подобно любимой кукле, с которой когда-то хотелось спать в обнимку, а теперь она пылится в коробке на чердаке. И слова Сэнфорда о том, что ему просто захотелось сделать приятное, трогают до глубины души. Нерис даже не находится что ответить, просто надеется, что ее пальцы не задрожат при работе с новым снимком, и не выдадут все волнение. Она настолько пытается скрыть свое смущение, что совсем не замечает аналогичных попыток со стороны парня. И им обоим удается заполучить эти несколько мгновений, так необходимых, чтобы справиться с чувствами. А потом...

— Ты сделал еще и альбом? — ахнув, Нерис поворачивается к Сэнфорду, все еще держа в руках колдографию. — Не только снимки?

Она смотрит на него со смесью ужаса и восторга, будто не веря своим ушам, что парень решил в точности повторить все, что произошло на каникулах. Только в декабре они делали альбомы для подруг Нерис, а сегодняшний — предназначался ей самой.

— У меня никогда не было своего альбома, — признается она. — У мамы когда-то был, но я даже не знаю где он теперь.

Хорошо если отец вообще его сохранил. Но даже если и так — вряд ли позволит его забрать, учитывая, как прошла их последняя встреча летом. Но подарок оттого становится лишь ценней. Пусть у нее не осталось памяти о теплых моментах из детства, она сможет сохранить хотя бы что-то из школьных лет. Хотя бы воспоминания о друзьях останутся с ней, даже когда все закончится. Даже когда с большинством людей, с которыми сегодня ходят по одним коридорам, они перестанут видеться вовсе. С грустью Нерис думает, что по многому в школе все же будет скучать. И неожиданно понимает, что вот по этим вечерам с Сэнфордом в астрономической башне — тоже. Пусть их и было всего два за целых семь лет. Ей уже кажется, что это очень много. Куда больше, чем она заслуживает.

— Спасибо, — поднимает она на Сэнфорда блестящий взгляд своих глаз. Нерис не плачет, но как будто слезы на самом деле где-то недалеко, стоит только надавить на чувства чуть-чуть сильнее.

— Это... это правда... очень много для меня значит.

Поначалу Нерис казалось, что в какой-то момент Сенфорд скажет "я пошутил, это не тебе", и все встанет наконец на свои места. Но чем дольше они стоят в пустом классе, чем больше снимков ложатся проявленными на стол, чем сильнее заполняется созданный — действительно для нее? — альбом, тем меньше возможности и дальше цепляться за эту иллюзию. Тем меньше шансов быть самозванкой.

И пока парень смотрел на движущиеся картинки, выбирая лучшие для очередной страницы, Нерис продолжала удивленно смотреть на него. Приглушенный источник света превращал полумрак класса в настоящую пляску окружающих их теней. Все делалось более загадочным и таинственным, обнажая красоту, которую никогда не увидеть днем. И Нерис, наверняка, могла бы залюбоваться сосредоточенным выражением лица Сэнфорда, его чертами и мимикой, искорками во взгляде. Но сейчас она видела в нем удивительную бескорыстную доброту — и она наделяла его настоящей, поражающей в самое сердце красотой.

Нерис смотрит, и закусывая губу глотает слова, которые чуть не срываются с ее губ. "Я не смогу отплатить тем же", — с тоской думает она, когда Сэнфорд будто между делом приглашает заглянуть к нему в гости. У Нерис дома не ждут гостей. Да и она вообще не уверена, может ли называть домом место, откуда приехала в Хогвартс в этом году. Там, за пределами замка, все слишком сложно. И она отчаянно цепляется за текущий момент, чтобы не искать оправданий тому, чего совсем не хочет оправдывать. Но в какой-то момент Сэнфорд все же поднимает от альбома свой взгляд, и собственное молчание кажется Нерис флаконом с зельем, который выронили из рук — всего мгновение, и по полу разлетятся осколки.

"Ты много значишь".

Когда ей такое говорили в последний раз? Говорили вообще?

Почему-то сердце начинает биться ее быстрее, будто она не стоит на месте а бежит — со всех ног убегает от хищника, движимая инстинктом выжить. Что-то первобытное, сохранившееся с незапамятных лет, будто пробуждается в сознании Нерис, заставляя химические соединения в ее теле работать, подводя организм к пределу. Мир веками менялся, но не человеческий мозг, заучивший реакции наизусть, чтобы дергать организм как марионетку за ниточки.

Даже страшно подумать, почему Сенфорд так сказал. Нерис страшно позволять себе смелость в собственных мыслях, страшно обжигаться о них. Она чувствует вдруг повисшее в воздухе напряжение, ловит его взгляд, машинально впивается ногтями в ладонь. А другой рукой — в поисках опоры пытается удержаться за стол. Но вместо этого — сваливает на пол свежую стопку снимков, заставляя ту разлететься по полу у них под ногами.

— Ох, прости... — Нерис быстро опускается на пол, спеша собрать колдокарточки. — Прости, я опять все испортила!

Она шарит руками по полу, неловко ударяется об стол локтем, заставляя тот вздрогнуть. Зачарованная свеча от удара падает со своего подсвечника с мягким стуком — и класс погружается в темноту, которая в первый миг кажется абсолютной. За окнами слишком темно, и облака словно мешают свету луны и звезд достигнуть земли.

Нерис замирает, будто ослепнув. И почему-то единственное, что приходит ей в голову в этот миг — его имя.

— Сэнфорд?.. — испуганно спрашивает она, по прежнему сидя на полу и не чувствуя ни капли уверенности, что найдет в себе храбрости хотя бы на еще пару каких-то слов.