— О, non, non, non. — Франсуа поднял палец, улыбаясь и не желая так просто сдаться. — Ты права, что риски есть. Конечно, есть. Но всё равно! У меня в городе есть велосипеды, дороги, машины, люди, кошки, собаки, и я ни разу не сломал шею. А вот на метле…

Он выразительно покосился на предмет, который только что стремительно рванул вверх, едва не отправив его в другой мир. Но прежде чем он успел продолжить, Келла уже переключила внимание на тренировку.

Франсуа не мог не заметить, что она внимательно следит за ним, не просто оценивает — нет, она действительно хочет, чтобы он научился. Не ради себя, не ради соревнования, а ради него. От этой мысли в груди стало странно тепло. А её похвала и вовсе заставила сердце сделать странный скачок и он быстро поблагодарил ее полупоклоном, слегка смущаясь.

— Ощущения? — Переспросил он, возвращаясь к её вопросу. — Знаешь, это как если бы я первый раз попробовал улитки. Сначала странно, потом не так страшно, потом… даже немного нравится?

Он усмехнулся, будто смеясь над самим собой. Когда Келла взяла метлу и снова поднялась в воздух, Франсуа непроизвольно затаил дыхание. Он не мог не смотреть — каждый её манёвр был точным, естественным, будто она не управляла метлой, а была её частью. Она летала так, как он ходил по улицам Франции— легко, уверенно, непринуждённо.

И вот она пикирует вниз, давая распоряжения. Воодушевленный её словами, Саламе взял метлу, сжал древко и коротко кивнул и даже театрально вздохнул, улыбаясь её шутке.

— Ах, как жаль. Я уже хотел… как это сказать? Впечатлить? Да, впечатлить тебя моими "трюками"! Но значит буду впечатлять "колесиками".

Второй взлёт был легче. Он чувствовал, что метла его слушается, что больше не боится потерять контроль. Чуть быстрее, чуть увереннее. Он подражал Келле в том, как наклонялся вперёд, как удерживал баланс, как поворачивал, но в рамках своих возможностей.

Франсуа приземлился мягко, как ему хотелось верить, почти грациозно. Снял с головы капюшон, провел рукой по волосам и не сдержался от восхищенного вздоха.

— Оооо, мне так понравиться! Это..это...  – Француз не мог найти эпитетов, лишь тяжело дышал, а потом взглянул на девушку с явным азартом в глазах. — Келла, а когда ты впервые поняла, что хочешь не просто летать, но летать вот так? С ветром в волосах, с головой вперёд, без страха?
[newDice=1:10:0:лягушачьи лапки на высоте!]

Отредактировано Christopher Garland (23.02.25 21:53)

— Улитки действительно…как это сказать...на любителя. — Франсуа чуть склонил голову, хитро улыбаясь и наблюдая за тем как смешно Келла что-то объясняет. Она была такой милой в этот момент, что французу хотелось сделать шаг вперед, совсем легонько соприкоснуться носами, заключить её в объятия и заверить, что никакие улитки и буйабесы её не побеспокоят, пока он рядом.

Но этого он сделать не мог. Зато честно ответить на вопрос - да.

— Спасибо… И да, я тоже почувствовал это. Свобода… ветер… как будто… нет границ. УХ!

Он слушал её рассказ о первых полётах с интересом, запоминая каждую деталь, а когда она заговорила о гонках, задумчиво прищурился:

— Да, во Франции тоже есть гонки. И не только по прямой! Мы летаем в горах, между скалами, через лес… Иногда гонку выигрывает не самый быстрый, а самый умный. Может, когда-нибудь ты увидишь. Приезжай только.

Ветер трепал её волосы, и она собрала их в хвост. Франсуа поймал себя на том, что следит за этим движением чуть внимательнее, чем следовало бы, и быстро отвел взгляд. Но быстро закивал, когда она предложила полетать. Это действительно было похоже на прогулку, неспешную и приятную.

Франсуа наслаждался моментом, но вдруг его осенила шальная мысль, и он, сделав испуганное лицо, резко указал в сторону Келлы:

— О, non! Осторожно! Бладжер!

Едва она обернулась, он рассмеялся, довольный своей шуткой.

— Это была… как сказать… коварная шутка? Но ты бы видела своё лицо! — Франсуа хохотал как дурачок, почему-то краснея — и в этот самый момент он почувствовал, как его метла  потеряла управление, а сам он вдруг оказался слишком близко, чиркнув плечо девушки своим плечом, то ли ударяя, то ли просто задевая. Он даже не успел среагировать, как носом зарылся в её волосы, ощутив лёгкий запах трав и свежего воздуха.

Он тут же отпрянул, метла задрожала из-за того, что француз расстерялся и ему пришлось схватиться за древко еще сильнее. Саламе почувствовал, как уши заливает жар, и неловко, но искренне пробормотал:

— О, mon dieu… Прости… Я… заигрался! Хочешь... хочешь спуститься вниз? Надо посмотреть твою голову и плечо. Если вдруг болит — скажи. Я буду чувствовать себя ужасный человек, если навредить тебе...

Франсуа и его шуточки. Дайсы для Келлы.
1 — У Келлы точно останется синяк на плече.
2 — Синяка на плече нет, но вот шишка на лбу от соприкосновения лбами останется.
3 — Плечо слегка ноет, но обойдётся без следов. Однако волосы запутались от удара, и теперь их сложно распутать.
4 — Франсуа задел её ухо — оно теперь горит.
5 — Келла не пострадала, но её хвостик растрепался.
6 — Всё хорошо, но теперь запах духов или шампуня Франсуа будто бы остался на коже. 
7 — Абсолютно никаких повреждений.
8 —  Сама выбирай, только давай без кровищи хддд

Франсуа стоял, немного смущённо опустив глаза, наблюдая, как Келла мягко касается земли. Он опустился следом, чуть грубее, чем хотелось бы, но, по крайней мере, устоял. Сердце билось быстро — и не от полёта.

От стыда даже горели уши. Когда она заговорила, так спокойно, так по-доброму, несмотря на весь хаос последних минут, он поднял взгляд. И всё в нём дрогнуло. Эта её забота, голос, похожий на мурлыканье — это было слишком. А её мягкое "не шути так больше" попало в самую точку. Юноша прикусил губу. Он сделал шаг ближе и чуть склонил голову.

— Я глупо пошутить. Мне показалось, что будет смешно, но... Я потерять голову. Наверное, рядом с тобой я всегда теряю чуть-чуть голову. – Он усмехнулся, криво, с ноткой раскаяния, и развёл руками. — Я хотел... ну, знаешь, быть забавный, классный, как в фильмах. Но это вышло как... как плохой клоун. Прости, Келла. Я бы никогда не захотел тебя испугать или ранить, даже немного.

Он опустил взгляд на её плечо, будто проверяя, не оставил ли следа, и вдруг снова, этот её голос вновь, мягкий, тёплый и слова: "Иди сюда". Француз не стал спорить. Он шагнул вперёд и заключил её в объятия, аккуратно, с осторожностью, как будто боялся сломать что-то очень хрупкое. Она упёрлась ему в подбородок, и он, закрыв глаза, вдохнул запах её волос. Всё — земля, небо, Турнир, Хогвартс, исчезло на миг. Осталась только она. И этот момент.

— Merci…  Знаешь, мне теперь нужно как-то это… как сказать… возместить это. Я не могу просто так оставить эту шутку.

Саламе слегка отстранился, мысль уже пришла в его голову. Он ведь знал как попасть на кухню, благодаря Келле. А ещё прекрасно был осведомлен в рецептах родни, так как провел много времени рядом с бабушкой на кухне. И раз так, то он действительно может вместе с домовиками приготовить вкусный сюрприз для гриффиндорки и показать, что ливанская бомба вкуса - это вам не шуточки!

— Я придумать, Келла! – Франсуа просиял. – Я хочу пригласить тебя на вечер французской кухни имени Саламе. Ну… почти французской. Там будет… сюрприз. Всё, что тебе надо — это согласиться.

Он сделал легкий поклон, будто бы был галантным кавалером на балу, и поднял на неё глаза с искренней, почти мальчишеской надеждой.

— Что скажешь, mademoiselle? Согласишься ли ты?

Он ждал, затаив дыхание, мысленно уже обдумывая, как попросить домовика найти миндаль, финики и мёд…