Тяжелый кожаный переплет редкого фолианта все еще ощущался под пальцами, хотя Ройден давно уже отложил его в сторону. «Наследственная магия и аномалии крови: исследование феномена магглорожденности» — труд, который бы вызвал настоящий скандал в чистокровных кругах, если бы стал популярным. Автор, некий Соломон Гримстоун, излагал крамольную теорию о том, что магические способности у магглорожденных не появляются из ниоткуда, а представляют собой сложное искажение магического гена, передающегося через поколения даже среди немагического населения. Безумно интересная концепция, особенно та ее часть, где Гримстоун предлагал не уничтожать подобные аномалии, а изучать их посредством научных экспериментов.

Эксперимент. Хм. Забавно.

Взгляд Барлоу скользнул по полупустой части Библиотеки и остановился именно на той, которая могла бы стать прекрасным объектом подобного исследования. Керридж сидела в своем обычном укромном уголке, погрузившись в чтение с тем отрешенным видом, который так характеризовал рейвенкловцев.

Грязновкровка. Или выражаясь языком дипломатии — магглорожденная. Магическая аномалия, которой и без того приходилось несладко в стенах Хогвартса. Любопытно, что заставляет таких, как она, цепляться за этот мир? Почему не сбежать обратно в свою немагическую жизнь, не оставить попытки вписаться в систему, которая их отвергает? Нет, она оставалась и терпела, словно доказывая что-то самой себе или всему миру.

Они располагались не так уж далеко друг от друга в этой затхлой части книжных рядов, куда редко кто забредал. Никого больше поблизости не наблюдалось, и судя по тому, как здесь пахло старостью и запустением, вряд ли кто-то появится в ближайшее время.

Рой подхватил оставленную кем-то газету «Ежедневный пророк» с привычными уже заголовками о государственной безопасности. Только полный дурак не услышал бы, как изменилась риторика последнего года, как осторожные намеки превратились в открытые обвинения.

Может быть, именно поэтому Ройден искривил губы в едва заметной усмешке, начав тихо читать вслух, прекрасно зная, что Керридж его услышит:

— Как отметил уважаемый член Визенгамота, «воровство магии не является метафорой. Оно доказуемо. Нарастает число случаев, когда дети магглов получают магическую силу, хотя их родословная пуста. Это значит, что где-то происходит утечка, происходит кража, и те, кто по праву должен быть хранителем дара, теряют его. Мы обязаны относиться к этому не как к сказке, а как к серьезной угрозе».

Барлоу хмыкнул, небрежно отложил газету и перевел взгляд на рейвенкловку, изучая ее реакцию с тем холодным любопытством, которое он унаследовал от отца вместе с фамилией.

— Украла, значит? Не я сказал, так пишут. — В голосе слизеринца не было ни издевки, ни злобы, лишь отстраненный интерес исследователя, рассматривающего любопытный экземпляр. — А как ты чувствуешь себя, Керридж, — воровкой или Избранной?

Отредактировано Royden Barlow (16.09.25 11:25)

На замечание о темной подворотне Барлоу едва заметно усмехнулся. Да уж, забавно, как наивно звучали подобные угрозы в ее устах. Жаль, что Керридж не понимает простой истины - времена действительно меняются, и гораздо вероятнее, что именно ее тщедушное тельце найдут где-нибудь в сточной канаве, нежели кого-то из уважаемых членов Визенгамота, особенно чистокровных.

Но слизеринец промолчал, ведь сейчас заострять конфликт подобными откровениями ему не хотелось. Пусть сама подставляет личико новому миру и сама удивляется тому, что в это личико что-то прилетает.

Куда любопытнее было ее сравнение себя с цветочком. Цветы Рой любил, а грязнокровок - нет. Так что весьма сомнительная аналогия, надо признать.

— Цветочек, значит? — Барлоу качнул головой, и в его голосе зазвучали медовые нотки, которые он умело использовал как один из своих способов уговоров. — Тогда ты должна понимать истинное предназначение цветка в этом мире. Видишь ли, даже самый прекрасный бутон, распустившийся в полном одиночестве, обречен на бесплодное существование. Он может благоухать, радовать глаз своей красотой, но без опыления так и останется просто украшением, не способным дать семена, оставить след в этом мире.

Пальцы слизеринца скользнули по краю стола, словно помнили как это - ласкать лепестки только распустившегося цветка. Настоящего цветка. А не той, что себя им возомнила.

— А вот шмель... он не просто жужжит и кусается, как ты изволила выразиться. Он несет с собой пыльцу — саму суть жизни, возможность трансформации. Без него цветок так и останется бесполезным отростком, который увянет, не оставив после себя ничего. Не сможет стать лучшей версией себя.

Взгляд Ройдена стал более пристальным, изучающим, словно он действительно рассматривал редкий ботанический образец.

— Так что, Керридж, выбирать только тебе, каким цветочком ты хочешь быть. Тем, о котором пишут что-то вроде "воровка магии". — Он кивнул на газету, затем поднял взгляд, встречаясь с ее глазами, и в его взоре мелькнул особый вызов, дарующий призрачную надежду, словно благодать. — Или той версией цветка, которая наконец может дать нужные плоды. Себе, миру, да даже этой библиотеке.

Ройден провел пальцем по толстому переплету фолианта, описывающего таких, как она, магических аномалий и эксперименты над ними, и этот жест был почти нежным, как прикосновение к живому существу.

Экспериментты, ммммм. Его живой ум манила эта мысль.

— Выбор за тобой.

Отредактировано Royden Barlow (17.09.25 16:56)

На самом деле Рою было с кем поговорить, ведь чистокровные круги предоставляли достаточно собеседников для обсуждения политики, генеалогии и прочих интеллектуальных изысканий. Но вот незадача — для тех темных делишек, которые занимали его мысли в последнее время, ему требовалась помощь именно грязнокровки, а таковых в его привычном окружении попросту не водилось. Слишком уж тщательно чистокровные семьи оберегали себя от подобного общения.

И тут она — Керридж, собственной персоной. Будто их свела судьба или, в случае рейвенкловки, злой рок, который так любит подшучивать над теми, кто считает себя слишком умным для этого магического мира, который их внезапно не принимает с распростертыми объятьями.

К ее раздражению Барлоу отнесся с пониманием и даже некоторым удовлетворением. В целом, цель и была именно такой — вызвать девчонку на эмоции и на этих же эмоциях продолжить разговор в нужном ему направлении. К счастью, получилось как нельзя лучше. Рейвенкловки всегда были предсказуемы в своей заумности.

Впрочем, судя по заявлению насчет белладонны и аконита, получилось даже превосходно. Брови Ройдена поползли вверх с выражением искреннего удивления — да, он всегда знал, что у каждого в этом мире есть своя цена, но то, что некоторые могут ее посчитать и назвать сразу, вызывало нечто похожее на профессиональное восхищение.

— Так ты человек дела, да? — В голосе слизеринца зазвучали нотки неподдельного уважения. — Что ж, ценю твою деловую хватку. Будет тебе аконит. Будет тебе и беладонна. Или инвестирование на них — деньги не проблема, проблема это скорее... незнание.

Сдизеринец сделал паузу, давая словам повиснуть в затхлом воздухе библиотеки.

— Заблуждение. Те самые дебри, в которых многие застряли и не могут найти выход, путаясь в собственных предрассудках и страхах.

Ройден усмехнулся, заметив блеск раздражения в ее глазах, и решил не мучить девчонку более долгими прелюдиями. Видно, что она из тех, кто предпочитает их мгновенному погружению в суть всего.

— Ладно, не буду тебя томить. — Барлоу кивнул на массивный фолиант перед собой. — Видишь эту книгу? Так вот, в этом труде описываются весьма любопытные вещи. Здесь тебя не считают ни воровкой, ни преступницей. Даже не обзывают, представляешь? И нет, это не какой-то либеральный манифест в духе "давайте жить дружно и держаться за ручки". Он сугубо научный. Посвящен экспериментам. Ты же их любишь, верно?

Барлоу хмыкнул и скосил глаза, лишь бы в них не было видно собственного блеска интереса, ведь он тоже обожал эксперименты, особенно те, что граничили с запретными.

— А еще эта книга рассказывает о преемственности магии. О том, как понять, чем твоя магия отличается от магии тех, в чьих семьях она передавалась от отца к сыну на протяжении столетий. И там приводятся весьма интригующие предложения о том, какими именно способами можно провести подобное исследование. Способами, которые большинство сочли бы... рискованными. Но разве настоящая рейвенкловка струсит ради науки?

Ройден сделал паузу, давая словам осесть в ее сознании, а затем благоразумно добавил последний, решающий аргумент:

— И, естественно, ради инвестирования, дарующего тебе столь желанные аконит и беладонну. Для твоих экспериментов. — Добавил слизеринец с той же спокойной уверенностью, будто между строк уже прозвучало главное - он предлагает сделку с той самой фразой в которой и звучит это самое...

Выбор за тобой.

Отредактировано Royden Barlow (18.09.25 20:53)

Ройден наблюдал за тем, как Керридж методично расписывает условия их потенциального сотрудничества, и не мог не признать — девчонка умела вести дела. Пожалуй, даже лучше некоторых чистокровных наследников, которые привыкли полагаться на фамильное влияние вместо собственных мозгов. Забавно, что магглорожденная оказалась более практичной, чем те, кого он знал с детства.

— Что касается автора и его методов, ты совершенно права. Соломон Гримстоун действительно ограничился теоретическими изысканиями. Весьма детальными, надо сказать, но исключительно умозрительными. Видимо, у него не хватило... подходящих добровольцев для практической части исследования. — В голосе слизеринца звучала легкая ирония. — Собственно, поэтому и возникла необходимость в нашем сотрудничестве.

Взгляд Барлоу скользнул по зачарованному пергаменту, готовому запечатлеть их соглашение, и в глазах мелькнуло что-то похожее на одобрение.

— Твои условия более чем разумны. Особенно пункт о предварительной оплате. Хотя должен заметить, что ты явно имела дело с не самыми надежными партнерами, раз настаиваешь на таких мерах предосторожности. Что касается сути эксперимента, то мне нужно исследовать этот вопрос, что бы составить более подробный план. Там тоже - теория, но если у тебя есть желание перепроверять за мной, то препятствовать не стану, особенно учитывая твою дотошность. Будет полезной в этом деле.

Рой поморщился, глядя на то как быстро девушка орудует этим подобием огрызка. Бедняжка, видимо настолько голодает, что как бобер обгладывает дерево. Хотя при этом так старается защитить себя, делая из этого пункт один в их договоре.

— Никаких расчленений или публичных порок, если ты об этом беспокоишься. Ну разве что сама об этом попросишь, хотя сразу скажу, что за такие твои фантазии доплачивать не буду.  - Усмехается слизеринец, глядя на то как девушка пытается защитить свое грязнокровное тельце, будто бы у слизеринца в этом плане был хоть какой-то интерес к ней.

— Впрочем, справедливость требует, чтобы и я добавил пару пунктов. Во-первых, полная конфиденциальность касается и того к чему приведут эти эксперименты и их последствия. Я могу лишь отвечать финансово за то, что мы планируем как эксперимент, но если в дальнейшем обнаружатся побочки или эта магия как-то повлияет на тебя, а я об этом не знал, то я тебе не страховая служба.

— Во-вторых, если наши эксперименты дадут интересные результаты, я сохраняю за собой право на дальнейшее изучение темы и авторское право. С твоей стороны разглашение любой информации полученной в ходе эксперимента - будет караться финансово. Естественно все научные разработки будут составлены без упоминания твоего имени или любых деталей, которые могли бы тебя скомпрометировать. 

— В-третьих, это всего парочку таких встреч-исследований, не все, но там пишется о том, что объект, то есть ты, в некоторых случаях не должен знать о происходящем. Для чистоты эксперимента и исследования стихийной магии. Я бы хотел провести серию исследований и готов платить за них, но это противоречит одному из твоих пунктов, так что давай подумаем, что бы тебя устроило для небольшого исключения в этом случае.   

— И последнее — конфиденциальность. Ты уже добавила пункт про то, что будешь обязана возместить мне все, если кому-то проболтаешься, но добавь пункт и о том, что в твои обязанности входит сокрытие всех физических последствий эксперимента или их побочных действий. Ответственность - дело обоюдное.

Все-таки в Хогвартсе у таких как она еще есть права, так что не хочется вылететь лишь за то, что Барлоу любит грызть гранит науки и ломать чужие характеры.

— Ну что, готова стать первой, кто проверит теории уважаемого мистера Гримстоуна на практике? Или у тебя есть возражения против моих дополнений?

Барлоу хмыкнул, откинувшись на спинку стула и окинув Керридж взглядом, в котором читалась легкая насмешка, впрочем, скорее показная, чем настоящая. Игры превосходства сейчас были не к месту — они находились на другом этапе, и на этом этапе стоило проявить больше сотрудничества.

— Возможно, мистер Гримстоун подал запрос в Министерство Магии для получения одной бесплатной магглорожденной для своих исследований, но те весьма прогрессивны для оказания ему таких услуг. — Протянул слизеринец с иронией, постукивая пальцами по обложке книги. — А искать магглорожденных по подворотням... это не так просто, как тебе кажется, хотя если ты считаешь, что они именно там и обитают, то кто я такой, чтобы с тобой спорить?

Рой и сам мог бы так подумать когда-то, но сейчас ему не хотелось играть в эти игры. Слишком много времени он провел среди тех самых подворотен, чтобы знать — люди там бывают разные, и происхождение крови далеко не всегда определяет их ценность.

На вопрос Джоан о происхождении книги он усмехнулся, и в этой усмешке промелькнула едва заметная тень того мира, в котором ему приходилось расти:

— Спокойно, Керридж, она не из Запретной секции и даже не из Лютного. Так достал в семейной библиотеке одного знакомого, ничего противозаконного.

Знакомые у Барлоу были очень даже уголовники, но Керридж об этом, как и все его окружение в Хогвартсе, не знала. И знать не должна была — двойная жизнь требовала четкого разделения ролей.

— Да ладно тебе. Какие извинения? — Иронично подметил Рой, наблюдая за тем, как рейвенкловка собирает свои вещи. — Слизеринцы они не для всех.

И в этих словах была правда — они действительно были сами для себя, и в этом заключалась их сила. Барлоу никогда не стремился нравиться всем подряд, предпочитая качество связей их количеству.

Когда разговор коснулся физических последствий их потенциального эксперимента, Рой стал серьезнее. Отцовские «игры» научили его просчитывать риски заранее, и он не собирался брать на себя ответственность за чужую слабость.

— Я не знаю, вдруг у тебя будут головокружения какие-то после или пойдет из носа кровь. — Кивнул он, внимательно изучая бледное лицо девчушки. — Я с тобой возиться не буду и держать за ручку тоже. Там такого не описывается, но если вдруг ты из тех барышень, которые чуть что — в обморок, то я тебе за это доплачивать не буду. А так резать твою плоть и сдавать кровь на анализы — никакого желания у меня нет.

В конце концов, если она действительно готова на это сотрудничество, то подпишет. А если нет — что ж, он найдет другой способ получить нужные ему знания.

— Мы поняли друг друга и можем подписать договор? — Уточнил Ройден, откладывая в сторону книгу Гримстоуна и доставая личное перо. — А то если тема арт-класса сегодня это твой новый дизайн ногтей, то я не смею задерживать тебя от презентации новых веяний. Весьма прогрессивно получилось, кстати.

Барлоу постарался оформить это как комплимент, но как и многое в этой жизни, тот таким не являлся.

Заброшенная аудитория благоухала пылью столетий, призрачным меловым шлейфом и едва уловимым магическим послевкусием минувшей эпохи. В этих стенах когда-то, вероятно, постигали искусство темных искусств, но ныне лишь паутина с паучьим азартом вела свои нашептывания, да древние парты отвечали ей протяжным стоном. Совершенство в своей запустелости.

Все было идеально.  Тишина, закрытые двери и полное отсутствие любопытствующих.

Слизеринец предусмотрел каждую деталь с той скрупулезностью, что граничила с одержимостью. На столе уже покоился кристалл, пронзенный тончайшей прожилкой — словно молния, застывшая в толще льда. Рядом выстроились блокнот, чернильница, перо и фолиант. Безупречный порядок, выверенная симметрия, ибо Рой никогда не позволял хаосу диктовать условия. Хаос подчинялся лишь ему. Только господину Барлоу.

Когда дверь издала жалобный скрип, слизеринец даже не обернулся, лишь бросил через плечо, тоном не терпящим возражений:

— Закрой. Сквозняки невыносимы.

Он одарил Керридж приветственным кивком, едва повернув голову. Та, судя по всему, все еще не вполне осознавала, что действительно согласилась на подобное предприятие. Барлоу же, напротив, ощущал знакомый азарт — тот самый, что охватывает на пороге открытия. Не столько научного, сколько... магического.

— Как и договаривались - никаких жертвоприношений, вырезания рун на плоти и напыщенных тирад о чистоте крови. Можешь вообразить, будто сегодня Рождество, и Санта преподнес тебе подарок в моем лице.

Впрочем, Барлоу воспротивился бы, вознамерься Керридж развернуть этот подарок с излишним энтузиазмом, однако за ней не наблюдалось пристрастия к чистокровным красавчикам, так что можно было продолжить. Рой указал на кристалл и пояснил с академической отстраненностью:

— Реагент. Простейшее заклинание, усиливающее магическую плотность среды. Гримстоун именовал его «эмоциональным катализатором». При стабильной магии он сохранит прозрачность. Но стоит тебе... скажем, испытать нечто, — он изменит оттенок.

Слизеринец говорил размеренно, без менторства, но в голосе проскальзывали нотки едва сдерживаемого волнения. Не каждый день теория обретает плоть в виде живого существа напротив. Сам он небрежно опустился на край парты, словно это была светская беседа, но каждый нюанс которой находился под его безупречным контролем.

— Условия элементарны. Ты произносишь заклинания. Я наблюдаю, фиксирую и... позволяю себе комментарии. Если вдруг почудится, будто я тебя провоцирую — значит, не почудится. Это часть методологии. — Барлоу пожал плечами с полуулыбкой. Она же желала честности. — Выбери любые примитивные чары, дабы не отвлекаться на технические тонкости. Люмос, агуаменти и прочая азбучная магия.

На мгновение Рой повернулся к двери, прислушиваясь к звукам замка, но нет — в эту часть крепости редко кто забредал. Сегодня они были предоставлены сами себе. Можно было продолжить.

— Гримстоун утверждал - гнев усиливает магию, страх делает ее хаотичной, радость стабилизирует, а любопытство активирует скрытые резервы. Печаль же, по его словам, иссушает силу. И, согласно примечаниям, смущение провоцирует «аномальные всплески». Любопытно, что именно он подразумевал под этим. Но мы это узнаем, да. Есть вопросы на этом этапе?

Перо щелкнуло о край блокнота, а Рой поднял на рейвенкловку взгляд — чуть вызывающий, чуть насмешливый:

— Итак, Керридж, с какой эмоции начнем? Выбор за тобой. Хотя, если откровенно, мне кажется, что ты уже злишься.

Слизеринец с хищной усмешкой кивнул на кристалл — в его глубине мелькнул теплый отблеск, словно подтверждая его слова и начиная эту игру в провокации, которую он затеял.

Рой наблюдал за тем, как Керридж обустраивается в заброшенном классе, и не мог сдержать легкой усмешки. Девчонка явно не привыкла держать язык за зубами, и это было одновременно забавно и... полезно. Эмоциональные люди всегда проще поддаются манипуляциям, особенно когда сами не замечают, как их любопытство берет верх над осторожностью.

— Волшебная наука, Керридж, касается волшебников. — Произнес он с едва уловимой иронией, разводя руками в жесте, который мог показаться извиняющимся, но таковым не являлся. — А ты, хоть себя к ним и относишь, но...

Барлоу слегка прищурился, словно оценивая ее с новой стороны, впрочем оскорблять прямо не намеревался:

— Скажем так, твой случай требует отдельного рассмотрения. Именно поэтому мы здесь. Именно поэтому Гримстоун и писал свой труд.

Он хмыкнул, листая страницы фолианта, пока не нашел нужный раздел.

— Что касается твоих замечаний о палочке и прочих факторах, ты абсолютно права. Гримстоун действительно недооценил влияние проводника. Но знаешь, в чем прелесть? — Слизеринец кивнул с видом человека, признающего правоту оппонента и в его голосе зазвучали нотки заговорщицкого энтузиазма. — Он предлагает измерять не внешнее проявление магии, а внутреннее. То, что находится до проводника. Саму суть магической силы, которая течет в твоих венах еще до того, как ты берешь палочку в руки. И по его словам именно кристалл и является главным помощником в этом процессе. Нечто, что выступает как магический сенсор

Барлоу не стал долго распространяться о палочках и проводниках — девчонка и сама все прекрасно понимала, судя по тому, как старательно пыталась найти изъяны в теории Гримстоуна. Типичное рейвенкловское поведение - сначала раскритиковать, потом все равно поддаться любопытству.

Любопытство. Отлично. Она выбрала его. И что хорошо - рейвенкловку даже на эту тему заводить не надо, дай только покопаться в чем-то новеньком.

— Так что твои рассуждения о псевдоученых и хреновых выводах... они милые, правда. Но неважные. — В глазах слизеринца плясали озорные искры будто бы он уже нащупал ту самую ниточку, которая и без его язвительного тона раскручивалась в нужную сторону. — Потому что ты все равно хочешь знать. Хочешь узнать, что там, в самой сердцевине твоей магии. Слабее ли ты захудалого отпрыска седьмого колена какого-нибудь угасающего рода? Или, может быть, там скрывается нечто, от чего эти самые чистокровные предпочли бы отвернуться?

Рой решил не продолжать эту пафосную, даже для него, речь и кивнул на кристалл. С памятью у девушки и без того было все в порядке, так что осталось посмотреть за что он сегодня заплатит те самые пять галлеонов.

Дайсы.
1 — Кристалл остается холодным, ничего не происходит. Полное расхождение с теорией в книге.
2 — Внутри проходит едва заметное дрожание, но свет гаснет, не успев проявиться. Совпадение крайне слабое.
3 — В кристалле вспыхивает тусклая точка и рассыпается в пыль. Отдаленное совпадение, с непредсказуемым побочным эффектом, но все равно слабенько.
4 — В глубине кристалла рождается короткая искра, похожая на небольшой поток. Частичное совпадение с тем, что описывал Гримстоун.
5 — Кристалл начинает пульсировать едва заметным светом, словно дышит. Совпадение наполовину.
6 — Свет становится подвижным, оттенки меняются от янтарного к серебру. Реакция соответствует теории, но с примесью хаоса.
7 — Внутри появляются тонкие нити света, сплетающиеся в спираль. Почти как у Гримстоуна.
8 — Кристалл наполняется густым изумрудным светом. Почти полное совпадение.
9 — Свет выходит наружу, возникает легкая вибрация кристалла. Полное совпадение с добавочным эффектом.
10 — Кристалл будто бы поет, изнутри поднимается белая спираль света. Идеальное совпадение с теорией и редчайший резонанс.