пошла уже шестая минута, как джоан с лицом лица выслушивала нытье четверокурсницы, облокотившись на спинку дивана и подперев ладошкой лицо в образе «да не может такого быть!».

впрочем, такое случалось абсолютно со всеми, кто хоть немного не был похож на тыкву в хеллоуин. такое случалось и с самой джоан, но ныть об этом случайной старшекурснице - ту мач.

нет. нытье - это неплохо. ноют все, вне зависимости от пола, национальности, религиозных убеждений и любимой команды по квиддичу. джо вот тоже периодически ноет, хотя это больше похоже на пассивную агрессию с яркой жестикуляцией и отборной нецензурщиной. нытье - оно полезное. оно нужное. через него раскрывается человеческая душа, ее неповторимые грани, скрытые завесой желания быть принятой и понятой.

- он сказал, что мой нос похож на кабачок. - страдает розочка, вытирая влажный нос о шерсть котзиллы. стоит отдать должное - кошка до сих пор не вырвалась из цепких загребущих лап мелкой, сочувственно мурчит, уставившись умной рожей на камин. терпит. джо тоже терпит, подставляя волосы под руки мэнди - никто красивее нее все равно не плетет косички.

- нормальный у тебя нос, роза. - выдает заключение подруга, натягивая волосы керридж так, что той тоже приходится согласиться. вслух. - я бы за свой нос сразу сглаз наслала. или прыщи. такие, чтобы на всю его рожу.

методы у подруги отдают садизмом, но в чем-то она права - мальчишкам нельзя позволять вот так с тобой обращаться. молча терпеть их недалекие умозаключения о чужой внешности. розочка наставления все впитывает, словно губка, кивая и наконец приземляя котзиллу на все четыре лапы.

- ну вот, еще одна женская самооценка спасена. - выдыхает джо, провожая взглядом юное дарование, отнявшее у них десять минут возможности посплетничать перед ужином.

- надолго ли. - цокоет мэнди, заканчивая с прической подруги. - уже март, а ты все еще…

- что? - и зачем только спросила. дура. и так очвидно, к чему все это. - почему у всех есть парни, кроме меня?

- ну, почти у всех. может, ты перестанешь отшивать вот прямо в с е х?

джо не отвечает. скалится, как бешенная собака, понимая, что в чем-то подруга права, но признавать этого не станет - уж очень вот этот заковыристый тон напоминает мамочку: и косоньки заплела, и жизни научила.

вот и идут они обе в большой зал молча. также молча усаживаются рядом и делают вид, что выше обид. только кусок в горло почему-то не лезет. не понимает, что вокруг одни кретины, а если не кретины, то о чем вообще с ними говорить? не обсуждать же сцены из «английского пациента» и первый в мире атомный лазер.

- я подумаю над твоими словами. - закатывает глаза керридж, осознавая, что вляпалась. зачем-то обводит взглядом сокурсников - ни с одним из них она бы не пошла на свидание. максимум - десять минут общения, и рейвенкловец уже бы сидел в каком темном чулане, размышляя о тщетности бытия.

видимо, у вселенной другие планы, потому что о бытие приходится задуматься самой джоан, успевшей только пискнуть, когда чья-то рука вознамерилась вытащить ее из-за стола. и красноречивое нежелание сокурсников заступаться уже все сказало само за себя. лица всех настолько исказились в неловком молчании, что керридж мысленно перекрестилась и пожалела, что не написала завещание заранее.

- ты че, совсем дурак? - вопрос риторический. умный не станет вот так сгоряча, да еще у всех на глазах. а ей потом оправдываться перед мэнди не хочется, а ведь будет допытываться, что за представление устроили. а джо этого хопкинса и знать особо не знает, пару раз слышала, как снейп отчитывал, вот и засело в голове блондинистой.

о том, что хаффлпаффец любит прикладывать кулаки к чужим лицам, совершенно случайно узнала уже после того, как оклеветала, и теперь не сказать, что кровь стынет в жилах от его взгляда, но притвориться мертвой - не такой уж дурной план.

- а что, почитать хочешь? - джо - не дура, делать вид, что ни про какую книжку не знает, не собирается. отец учил отвечать за поступки, когда уж совсем к стенке прижали. а тут ещё и обокрали. нагло. - не сказать, что эта сумка мне нравилась, - но в ней вся домашка на ближайшие два дня, а ещё в косметичке карандаш, который нигде до лета не достанет, - но сволочь ты, хопкинс.

это не обида. это предостережение. ни с ней ему тягаться. пусть сперва выдержит монотонный тур по вселенной джоан керридж и не поедет мозгами, прикупив билет на пятый этаж мунго.

- идем. - вот сам напросился. потом пусть не жалуется. - так вот, можешь не читать, я тебе сама сейчас все расскажу. - пожалуй, это будет самое долгое путешествие в башню, потому что джо останавливается почти на каждой ступеньке, заглядывая в лицо хаффлпаффца с проверкой - слушает он ее или только прикидывается.

- не литературный шедевр, но чтиво ещё то. пинс в прошлом году не разрешила выносить из библиотеки, а когда мне ещё читать? так вот, только представь: 1888 год, он - квиддичист, она - полувейла. ругаются, как кошка с собакой, потолки подрывают, и вот наконец до них доходит, что за всей этой ненавистью скрывалось что-то другое. слюни, любовь.. ты слушаешь? но мамочка у нашего квиддичиста совсем на голову больная, говорит: выбирай, либо вы расстаетесь, либо я ее прикончу. представляешь это кино? - смеется джо, забываясь, что не все в этих стенах знают, что такое кино. - ну он дурачок редкостный - героиню кидает прямо в лесу. говорит: так и так, нам не по пути, пока-пока, прошла любовь, завяли мандрагоры. тут даже я расплакалась. ты слушаешь? - все еще настаивает керридж, не замечая, как перескакивает через ступеньку. - ну и тут я не дочитала. знала, что пинс не даст хотя бы на недельку. каюсь. украла. - она останавливается уже у гостиной, разворачивается в попытке резко схватиться за сумку, но и тут неудача. крепко держит, гриндилоу побери.

- а знаешь, - один шаг от двери гостиной, второй, отступать джо не умеет, да и не настолько дерзкая, чтобы кидаться с кулаками, - ее тут нет. она в арт-классе. или в музыкальном, мы там с девчонками собираемся. так что боюсь, придется тормошить домовиков и выпрашивать ужин. или ты сейчас отдашь мне сумку, а я перед завтраком тебе книжку. серьезно. успею утром найти, а ты зато голодным не останешься на ночь. - голодный мужчина - страшнее зверя. эту мудрость она тоже в той книжке почерпнула. - о б е щ а ю.

джо не верит, что так легко отделается от назойливого хаффлпаффца, который скорее походит на непробиваемую скалу, нежели на няшку-улыбашку барсука, которого легко задобрить пирожками. раз уж увязался, что дошел до рейвенкловской башни, то точно не отпустит. не так просто.

вариантов дальнейшего развития событий немного, но во всех керридж страдает, таскаясь по коридорам и классам в поисках той самой. а ее грозный цербер дышит в спину, не позволяя сделать и шага в сторону.

его же «хорошо» звучит, как нечто нереальное, невозможное. джо моргает раз. моргает два. думает, что ослышалась, что слуховые галлюцинации - повод наведаться к помфри, все-таки написать завещание, потому что не хочется, чтобы все барахло в кембридже растащили братья и сестры.

его «хорошо» - бред, неудачная шутка. джо пытается расслабить лицо и рассмеяться, но не выходит. вообще никак.

хочется ещё раз спросить, а не дурак ли он, что так просто соглашается? но кто этих хаффлпаффцев вообще поймёт. вдруг всю ночь тут просидит, карауля ее. ну нет, не настолько все плохо.

керридж прикусывает язык, чуть было не ляпнув «как давно тебя по головушке били?», если уж отпускает с миром, то шансом надо пользоваться.

- buona notte, bellezza. - театрально раскланивается рейвенкловка, делая ноги в сторону спасительной двери, пока барсучок не передумал.

- и чо это было? - таращится мэнди. та еще предательница - не могла что ли вступиться? - что ему от тебя надо?

- что-что. ты хотела, чтобы я не отшивала всех подряд? теперь довольна? - судя по лицу подруги, не этого она хотела, но а кто крайний? уточнять надо было.

- но это же вэйн. хопкинс. ты… ты с ума сошла?

очень хочется спросить «чем это он не угодил, или чем отличился», но тогда разговор затянется на несколько часов, а джо ещё утром эту дурацкую книжку искать.

и книжка действительно дурацкая, потому что на ее поиски уходит час. час, который она могла бы провести, обнимаясь с подушкой. час, который она могла бы потратить на расческу и помаду. джоан керридж врывается в очередной класс с лицом побитой собаки, которое даже черный кайал не спасет, в мятой блузке и мятой юбке, чудом не порванных чулках, учитывая, что пришлось на коленках ползать в музыкальном классе. минус две пуговицы. галстук вообще забыла на кровати.

дурацкая книжка - стерва ещё та - оказывается в арт-классе под стопкой чистых холстов. три минуты она вертит ее в руке, разглядывая обложку, на которой темный лес по волшебству сменяется падающим на плечи парочки пеплом.

это первый любительский роман за долгое время, что смог зацепить. первый, ради которого она решилась на кражу и оклеветала ни в чем неповинного хаффлпаффца. ее очередное преступление. котел уже зарезервирован, словно столик на палм-бич.

- держи. - керридж наклоняется над барсучьим столом, скидывая книжку рядом с тарелкой хопкинса, из-за чего лежащая рядом с его рукой ложка отправляется в свободный полет под стол. - bon appetit, cheri.

ещё немного, и джо вспыхнет, как спичка, учитывая, сколько она спала и насколько отвратительно сейчас, должно быть, выглядит. если упадет лицом в тарелку с овсянкой - так тому и быть.

- дам десять сиклей, если придумаешь мне оправдание и занятие на первую половину дня. что угодно. могу сидеть у тебя под столом в классе прорицаний ближайший час. ну пожаааалуйста. проси, что хочешь. - какая-то совершенно глупая сцена - только дурак не поймёт, к чему это все.

- у меня узмс. - отнекивается мэнди, пытаясь запихнуть в карман подруги вишневый бальзам для губ.

- ещё лучше - спрячусь за загонами. о, спасибо, а зачем мне?

- кажется, - ее взгляд смещается обратно на стол, а рука тянется поправить перекошенный воротник на рубашке джоан, - за тобой уже пришли.