- Да хватит уже на меня шипеть. - Дергается Тэтчем, отчего оставляет на чистеньком листке кляксу, приглядевшись к которой, можно угадать очертания нервного срыва, другими словами она свое ментальное состояние все равно не сможет описать.

«Как вы себя чувствуете сегодня? А вчера? У вас хороший сон? Случались ли эпизоды сомнамбулизма? А в детстве? Аппетит в последнее время хороший? Как реагируете на замечания?».

Отвратно. Лучше, чем отвратно. Не жалуюсь. Нет. Нет. Вполне. Отвратно.

- Вот видишь, что у меня из-за тебя, - она размазывает кляксу по странице, выводит узоры, коря себя за то, что не успела отнести «львеночка» в теплицу, где ему будет куда комфортнее среди таких же растительных тварей, чем среди библиотечной пыли, пропитанной усердными потугами каких рейвенкловских ботанов. Еще впитает это в себя, а потом не захочет плодоносить без одиннадцатой главы учебника по Истории Магии.

Хизер вытирает палец об стол, разделяя свой грядущий нервный срыв с мадам Пинс. А чтобы наверняка: выводит на библиотечном столе «Мэнди - тупая корова» - запоздалая вендетта за подожженную мантию на прошлом ЗоТИ.

- А можно понюхать?

Тэтчем вздрагивает, косясь на явление. Мелкий гриб с черными косичками и большими зелеными глазами вырос из-под деревянного пола, словно мутировавший и эволюционировавший бундимун. Хизер этих тварей не любит - пару раз видела в одном обветшалом поместье на продажу, когда дядюшка намеревался прикупить сыночке-корзиночке недвижимость, но вовремя понял, что экономнее просто оплачивать аренду захудалой квартирки в Эдинбурге или Глазго.

- Чего тебе, малявка? - Хизер даже не старается прикрыть рукавом тот вандализм, что оставила на столе - мелкая пигалица все равно все видела своими глазами-блюдцами.

- Понюхать. - Ее мелкий палец тычет в горшок. «Львеночек» реагирует молниеносно, выдавая утробный скрежет и шипение одновременно.

- Он не пахнет. И ему некомфортно от чужого внимания. - Трясет головой слизеринка, а ведь не врет даже! - Он сегодня не в настроении, слышишь? Точнее, он всегда не в настроении.

«Вы хотите это обсудить? Что обычно поднимает вам настроение? Есть ли у вас хобби?».

Не хочу. Львеночек любит экзотические удобрения и пересадку. Его хобби - шипеть и царапаться.

- Навоз. - Выдыхает Тэтчем, принимаясь собирать все свое имущество в сумку, а заляпанный лист скручивает, чтобы отправить в мусорку.

Если уж она не может поднять настроение себе, то почему «львеночек» должен страдать? Осталось только найти то, что он ещё не пробовал, и что она сама сможет достать этому поганцу.

- Я проверяла. Ты посещаешь этот… уход за волшебными тварями. Верно? Вы не так давно топероек ловили у озера. В пятницу. Вроде жив, здоров, не хромаешь, значит - справился?

Хизер и сама вырастает, словно мухомор на забитой лисичками поляне, грозно косясь на Такстеда, хотя стоило сделать лицо попроще, говорят, для переговоров полезно.

Выбор жертвы помощника вполне очевидный: любой рейвенкловец будет много ворчать и осыпать вопросами, гриффиндорцы и так обходят стороной, а свои же змеюки руки марать не захотят. Как говорит Кардан, потягивая огневиски из ребристого стакана и размахивая рукой, в которой час назад была дыра: «Хочешь сделать что-то хорошо, но у тебя нет в этом таланта? Просто найди того, у кого он есть».

Хизер считает, что нашла. Что кандидатуры лучше не придумаешь. Ну какой барсук не захочет рисковать своими ногами, чтобы закосить парочку учебных дней?

- Помощь твоя нужна, вот что. Парочку топероек отыскать и вверх ногами подвесить. Сможешь? - На что только не пойдешь, если бы какому кусту было приятно. А там гляди - еще плодов подкинет на новое зелье. - Это ведь просто, да?